Басилевс

Глава 2

Утренняя заря выкрасила небо над степью в прозрачный пурпур. На еще сонную равнину лился розовый свет, воздух был чист и прохладен, как глоток родниковой воды. Ночная темень постепенно таяла, уползала на запад, и в голубовато-сером предрассветье среди степи начал вырастать огромный скальный мыс, увенчанный зубчатой стеной с башнями. Его мрачные красно-коричневые скалы нависали над речным плесом, скрытым от глаз сизой колеблющейся дымкой тумана. И только вблизи можно было заметить, что за лето река обмелела, застыла в заводях, затянутых ряской, а местами истончилась в ручей, причудливо петляющий среди каменных глыб. Пахло тиной, свежескошенным сеном и дымом костра.

Костер уже погас. Только крохотные искорки посверкивали в пушистом пепле, да горячий пар над котлом с похлебкой приятно щекотал ноздри воинов ночной стражи Неаполиса, охранявших главные ворота столицы скифского царства. Бездомный пес, привлеченный запахом снеди, в голодном вожделении подобрался почти вплотную к воину, делившему между товарищами просяные лепешки, но, получив увесистого пинка, с жалобным визгом затрусил к храмам Деметры* и Гермеса*, расположенным в полустадии от крепостных стен. Святилища, построенные эллинами (переселенцев из Греции в Неаполисе было больше трети от числа горожан), предназначались в основном для простолюдинов. Люди богатые и знатные совершали богослужения в храмах акрополя*, защищенных толстенными стенами.

Город просыпался. Лениво тявкали сторожевые псы, пели петухи, перекликались хозяйки, разжигающие очаги. В небольших загонах возле храмов блеяли ягнята, откармливаемые жрецами для продажи тем, кто хотел принести жертву богам.

Аполлоний проворочался ночь без сна. Его поселили в одной из комнат общественного здания, стоящего на городской площади напротив главных ворот Неаполиса. У противоположной стены комнаты на каменной лежанке, укрытой звериными шкурами, сладко похрапывал Эрот. Возле постели рапсода, положив лобастую голову на лапы, пристроился пес разбойников. Стоило купцу пошевелиться, как он открывал глаза и недружелюбно посматривал в его сторону.

«Злопамятная псина…» – злился купец и с завистью вздыхал, глядя на безмятежного Эрота – после вечернего приема у царевича рапсода принесли на руках два дюжих телохранителя и уложили спать как младенца, подсунув под голову кошель с серебром.

Аполлоний вспомнил о своих потерях – в который раз! – и застонал, мысленно проклиная и разбойников, и скифских стрелков (их пришлось отблагодарить за помощь двумя амфорами вина и разными побрякушками). Расстроенный купец сел и принялся считать убытки. Запутался в вычислениях, сплюнул в досаде на глинобитный пол, застеленный грубошерстным ковром, и вышел на площадь, кутаясь в хламиду, отороченную мехом хорька, – после душной теплыни спальни стылый рассветный воздух вызывал озноб.

Чисто выметенная и посыпанная белой известковой крошкой площадь была пустынна. Аполлоний подошел к воротам, по бокам которых грозно высились две сторожевые башни, сложенные из необработанных каменных глыб, зачем-то потрогал потемневшие от времени дубовые доски, скрепленные толстенными металлическими полосами, потом медленно возвратился и с интересом стал рассматривать свое пристанище.

Общественное здание украшали два портика, каждый о шести квадратных столбах, поддерживающих капитель. Между столбами стояли мраморные и бронзовые статуи, выполненные искусными мастерами, явно эллинами, отметил про себя купец: Деметра, Ахилл Понтарх, Афина Линдская и небольшое по размерам изваяние неизвестного Аполлонию бога верхом на коне.

Аполлоний неожиданно глуповато хихикнул – рядом с Диоскурами* и Гермесом растянула толстые губы в придурковатой улыбке главная богиня херсонеситов Дева с подобием посоха в руках, высеченная из цельной глыбы серого мрамора. Купцу было известно, что в свое время Херсонес* помогал царю скифов Агару строить новую столицу Неаполис. Предприимчивые дельцы надеялись задобрить могучих и непобедимых властелинов равнины, даже свой ксоан* подарили. Но варвары оказались хитрей и дальновидней херсонеситов: поднакопив силы и понастроив крепостей, они захватили почти всю хору* Херсонеса, в том числе Керкенитиду* и Калос Лимен*. И теперь оказавшиеся в дураках эллины валят со стен заготовленный для построек камень на головы скифских воинов, обложивших их, как сурков в норе.

Спохватившись, Аполлоний мысленно отругал себя – получается, что он злорадствует. Конечно, теперь из-за войны со скифами торговые люди Херсонеса не могли тягаться с боспорским купечеством. Но радоваться несчастью соотечественников ему не пристало: кто может знать, куда в очередной раз полетят стрелы скифских конных стрелков…

– Аполлоний! Ты что, уснул стоя! – раздался насмешливый голос.

Купец, погруженный в мысли, вздрогнул и обернулся. На пороге общественного здания стоял, потягиваясь, рапсод.

– Что так рано поднялся? – спросил Эрот, зевая. – Не терпится начать торг?

– Прежде нужно принести жертвы богам, – рассудительно ответил купец и пощупал кошелек у пояса, наполненный серебрянными монетами – несмотря на испуг, он все же умудрился припрятать его от разбойников.

– В акрополе – храмы Аполлона и Афины, за стенами города – Деметры и Гермеса. Выбор не хуже, чем в Пантикапее. На все случаи жизни. Лучше, если не обделишь вниманием никого из богов Неаполиса, в том числе и скифских, – ухмыльнувшись, сказал рапсод.

И снова, в который раз, в голосе Эрота купцу почудились насмешливые нотки.

– Не мешало бы позавтракать, – сменил тему разговора рапсод и похлопал себя по животу. – Пусто…

“Знаю, знаю, чего тебе хочется, забулдыга…” – раздраженно подумал купец и горестно вздохнул – опять вспомнилось родосское вино, булькающее теперь в желудках воинов Палака. Не ответив на прозрачный намек Эрота, только неопределенно пожав плечами, он поспешил к воротам – их в это время открывали дюжие стражники.

– Вот так, дружище, – Эрот потрепал за ухо пса, сидящего на ступеньках и выгрызающего из лохматой шерсти блох. – Благодарность – чувство, которое умерло, еще не родившись.

Не будем его строго судить, – кивнул в сторону быстро удаляющегося Аполлония. – Голос наших пустых желудков чересчур тих для того, чей слух привычен к бренчанью золотых и серебряных монет. Идем, поищем доброго человека, и он угостит тебя костью с остатками мяса, а меня – глотком не прокисшего вина.

И рапсод направился в сторону квартала ремесленников, где его старый знакомый, лишенный жрецами за какие-то грехи ольвийского гражданства, держал убогую харчевню. За ним, припадая на раненую ногу, поковылял и пес…

Аполлоний был радостен и доволен – его товары шли нарасхват и по цене почти вдвое выше той, на какую он рассчитывал. Особенно хорошо брали вина и украшения. Свои повозки боспорский купец разместил на площади в центре скифской столицы. Обычно здесь занимались выездкой лошадей и обучали мальчиков верховой езде.

За товары скифы платили мехами, вычиненной кожей, кадушками с горным медом (его привозили в Неаполис тавры), кругами темного воска, реже – чеканной монетой самого разного достоинства и государственной принадлежности: херсонесскими драхмами* и тетроболами*, статерами Понта и боспорскими халками*, ольвийскими лептами и аттическими оболами, денариями и сестерциями Рима.

Благодушествующий Аполлоний обратил внимание на скифского подростка лет пятнадцати, в восхищении уставившегося на акинаки, выкованые кузнецами Пантикапея. Что-то очень знакомое почудилось купцу в чертах лица мальчика: крутые скулы, тяжелый подбородок, орлиный нос, серые до голубизны глаза, длинные темно-русые волосы…

И тут чья-то тяжелая рука опустилась на его плечо.

– Ба, кого я вижу? Ты ли это, мой старый друг? Не верю глазам своим – Аполлоний отважился на путешествие в Неаполис. Хайре, дружище!

– Евмен?! – купец с удивлением воззрился на низкорослого мускулистого мужчину с длинной седеющей бородой, подстриженной на скифский манер – лопаточкой. – Вот уж не ожидал…

Они обнялись.

– Отпусти, задавишь… Медведь… – лицо Аполлония покрылось красными пятнами, так крепко облапил его волосатыми ручищами Евмен. – Уф-ф…

– А ты все толстеешь… – посмеиваясь, похлопал его по загривку Евмен. – Но дела твои, похоже, оставляют желать лучшего, коль уж сам сюда пожаловал.

– Не совсем, не совсем… – смутился Аполлоний и спросил, торопясь перевести речь на другое: – Ну а ты как здесь очутился?

– Большим человеком стал, – подмигнул Евмен. – Ольвию прибрал к рукам царь Скилур, торговать хлебом ольвийским купцам он запретил, вот я и предложил государю скифов свои услуги. Теперь у меня титул придворного эмпора. Продаю скифскую пшеницу.

Он наконец заметил мальчика, который в этот миг робко дотронулся до чеканных электровых бляшек, украшающих ножны дорогого акинака. Подметив что-то необычное во взгляде старого приятеля, Аполлоний спросил:

– Ты его знаешь?

– Еще бы… – Евмен говорил вполголоса. – Это сын царя Савмак.

– Что?! Сын… Царевич? – изумился Аполлоний. – У него ведь Палак… – только сейчас он сообразил, кого напоминал облик подростка – Савмак был очень похож на старшего брата.

– У Скилура три законных жены и двадцать наложниц, – рассмеялся Евмен, глядя на обескураженного приятеля. – И сыновей с полсотни. Дочек я не считал. Их тоже немало. Палак – соправитель Скилура, будущий его преемник. Недавно царь заказал камнерезам Ольвии барельеф. На нем должен быть изображен он вместе с Палаком. Плиту с барельефом установят в портике общественного здания. Это своего рода завещание, чтобы после смерти Скилура у его подданных не возникало сомнений в праве Палака на царский скиптер.

– Савмак… – боспорский купец все еще не мог прийти в себя от такой неожиданности. – Но он так бедно одет…

– Ничего удивительного. Его мать Сария когда-то слыла первой красавицей Неаполиса. Она дочь миксэллина из Танаиса*. Отец дал ей прекрасное образование, но не сумел вымолить у богов для Сарии хотя бы малую толику счастья. Когда Савмаку было два года, взбесившаяся кобылица во время дойки вышибла ей копытом глаз. С той поры Сария покинула гарем повелителя скифов и влачит жалкое существование. Правда, живет она в акрополе в какой-то каморке, но на положении прислуги.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Здесь и далее значение слов, отмеченных звездочкой, см. Глоссарий.