– Садитесь, генерал. Вы сами сказали, что идет война, а потери на войне неизбежны. Сказанное мной не касается вас лично, я знаю вас только с лучшей стороны, как хорошего специалиста в своем деле. Но факты, генерал… – Кагер мрачно поджал губы. – Факты остаются фактами. Тыловые службы должны действовать более оперативно. Сделайте все возможное, генерал. Я жду результатов.
– Слушаюсь, Ваше Величество.
– Теперь я хочу услышать, как обстоят дела у вас, барон, – перевел внимание Кагер на начальника Главного Инженерного Управления инженер-генерал-полковника Катицену, второго и последнего из присутствующих, кто был нишитом, не считая короля.
– Сир, – начал поднявшийся Катицена, – в настоящий момент в крепости Дорд XI пребывает комиссия главного инженерного управления. Наши офицеры проверяют функционирование фортификационных сооружений в условиях боевых действий, функционирование противоядерной защиты, степень надежности всех систем и коммуникаций. Собираемые данные будут учтены, изучены, на их основе будет производиться доработка и модернизация других крепостей, включая Черный Бриллиант. На этой неделе завершились проводимые в системе ХАА-12-VIII–CDXX успешные испытания новых генераторов ядерной защиты. В ближайшее время они пойдут в серийное производство в различных модификациях. Новые генераторы будут поставляться в войска противоядерной обороны, устанавливаться на звездолетах и в крепостях. Через пять, максимум через шесть недель мы будем иметь полностью налаженное производство.
– Желательно, чтобы первая партия генераторов поступила в войска как можно раньше. И еще, поработайте над вопросом быстровозводимых ремонтных баз. Ваши соображения по этим двум вопросам я жду на следующем консилариуме. Присаживайтесь.
Кагер встретился взглядом с адмиралом Ружским и утвердительно кивнул на немой вопрос. Следующий докладчик встал, откашлялся и прежде чем начать, полуразборчиво бросил: «Благодарю, Ваше Величество».
– За текущий месяц от Русской Империи мы получили сто два боевых корабля. Как и прежде, каждый третий либо устаревший, либо прошедший капитальный ремонт. Наше управление уже высказало свое мнение и генштаб с ним согласился, что эту часть боевых единиц благоразумно передать для охраны наших внутренних коммуникаций. Остальная часть поставляемых звездолетов полностью соответствует нашим требованиям и направляется в действующие флота.
– А как показали себя линейные крейсеры? – спросил Виктор.
– Превосходные боевые единицы, Ваше Величество, – ответил Ружский. Он не кривил душой, сам лично присутствовал при приемке всех двенадцати кораблей, а позже изучал их тактико-технические данные. В Опетском Королевстве, как осколке Империи Нишитуран, класса линейных крейсеров не существовало. Имелся примерный аналог – тяжелые крейсера, но все же и назначение, и ТТД их имели ряд отличий; и главным отличием был тоннаж – он чуть ли не втрое превосходил тоннаж тяжелых крейсеров. С легкой руки кого-то из офицеров Ружского, линейные крейсеры называли «препарированными линкорами».
– Превосходные, говорите, – кивнул Кагер. – Это радует. Продолжайте, адмирал.
– Мы внимательно рассмотрели предложение генштаба, что касается корабельного вооружения, и нашли его отвечающим нашим сегодняшним реалиям. Напомню присутствующим, что речь идет о предложении получать русские корабли без вооружения, то есть, чтобы сходящие со стапелей единицы направлялись к нам без установки «родных» систем вооружения. Принимая помощь в таком виде, мы будем иметь много дополнительных выгод. Как известно, нишитурские и русские стандарты разнятся, но даже с учетом переданных спецификаций мы не можем себе позволить производство их боеприпасов и узлов для ремонта их систем вооружения. Второй момент: укомплектация поставляемых кораблей недостаточна, за один-два похода истрачивается боезапас. Все это может негативно сказаться в дальнейшем, в случае длительного перебоя с поставками боеприпасов, а также комплектующих для ремонта, корабли превратятся в беззащитные мишени. Что касается начинки и материальной части, проблем не имеется. Даже без помощи русских добровольцев и специалистов, наши пилоты, навигаторы, инженерно-эксплуатационные и ремонтные команды с легкостью осваивают их звездолеты. Исходя из этого, Ваше Величество, я прошу довести до сведения наших союзников наши предложения.
– Военный атташе Русской Империи будет поставлен в известность и получит просьбу на организацию переговоров с аналогичным военным ведомством Новой Русы, – ответил Виктор и обратился к министру иностранных дел Куристу:
– Обсудите с адмиралом Ружским этот вопрос и незамедлительно начните переговоры. Надеюсь, наши союзники с пониманием отнесутся к нашим пожеланиям.
– Слушаюсь, Ваше Величество, – ответил Курист.
– Теперь, Ваше Величество, – продолжил Ружский, – я бы хотел довести до вашего сведения и до сведения консилариума об угрожающем положении с недостатком в действующей армии средних танков. Пока что, на сегодняшний момент мы обладаем достаточным их количеством, но тенденции могут привести, не побоюсь этого слова, к катастрофе. В королевстве достаточно производится тяжелых танков «Фафнир» и легких танков СР-56. У нас пока достаточно и доставшихся в наследство танков КФ-8 и КФ-10, производимых в империи. Темпы прироста производства говорят, что мы полностью можем обеспечить себя этими типами танков и заменить выбывающие единицы имперского образца. В дальнейшем у нас появится, не сомневаюсь в этом, возможность создавать крупные танковые формирования. Но совсем по-иному обстоит положение со средними танками КФ-24 и МТ-152, которые в королевстве не производятся.
– А что с русскими машинами? – задал вопрос король. – Их количество не достаточно?
Ружский глянул на экран персональника, тон сказанных им далее слов, выдал скрываемую им безысходность.
– В этом месяце мы получили почти три сотни средних танков «Пума» и «Вран», этого крайне недостаточно. Не утешает и то, что по своим тактико-техническим характеристикам «Пумы» уступают аналогам Империи Нишитуран. На настоящий момент «Пумы» следует считать устаревшими. Кроме того, все конструкторские бюро сейчас загружены и мы не можем начать разработку собственного образца.
Наступила напряженная пауза, Ружский ждал, что скажет монарх, Кагер же некоторое время сидел неподвижно с отсутствующим видом.
– Передайте решение этой проблемы разработчикам СР-56, – наконец нарушил затянувшуюся паузу Кагер, – пускай преступают немедленно. А те разработки, которыми они сейчас заняты… решайте сами, адмирал. Верю, вы найдете наилучшее решение.
– Слушаюсь, Ваше Величество.
– И еще, адмирал, наш собственный танк должен превосходить имперский.
– Разумеется, Ваше Величество.
– Ну, вот и хорошо. Как там испытание атмосферной авиации, все еще продолжается? Надеюсь, «Опетские Киберсистемы» блестяще справляются с вашим заказом.
– Испытания завершены, Ваше Величество. По ходу был сделан ряд доработок, и я рад вам доложить, что «Опетские Киберсистемы» действительно блестяще выполнили заказ. Комиссией Управления и лично мной принято решение о принятии на вооружение атмосферных бомбардировщиков КА-310 и АР-21, экраноплана огневой поддержки КА-400, атмосферного истребителя С-15. Через три месяца мы получим первые партии новой техники.
– Три месяца, говорите. Даю вам срок до начала шестого месяца, адмирал. Благодарю, присаживайтесь… Ролан, – обратился Кагер к управляющему «О.К.» Аранго, – вы слышали, два месяца. Война поджимает сроки. Организуйте работу так, чтобы вложиться в два месяца.
– Слушаюсь, Ваше Величество.
– Вице-адмирал, – обратился Кагер к главному инспектору генерального штаба Вольфраму Рессингу, – обрисуйте вкратце результаты вашей проверки по флотам и планетарным войскам.
Очередной докладчик обладал цепким взглядом и жестким характером, в его манере держаться прослеживалась независимость и резкость. При его небольшом росте и кажущейся хрупкости, он обладал хорошо тренированным телом и несгибаемым характером. Виктор знал, что этот офицер являл образец идеального сочетания горячей, бьющей ключом энергии и холодного, прагматического расчета. Начинал карьеру Рессинг в эскадре космических истребителей, дослужившись до командира соединения авианосцев. Потом был переведен в Академию Флота на Владивостоке III, где преподавал двенадцать лет, еще два года он являлся заместителем начальника опетского отделения Академии Генерального Штаба по учебному процессу, после чего был переведен в штаб опетской группировки на должность главного инспектора. На этой должности и застала его война. Когда Рессинг начал доклад, годами выработанное искусство риторики заставило присутствующих впитывать каждое его слово.
– Ваше Величество, последние три недели проводилась инспекция во всех соединениях вторых и третьих эшелонов планетарных войсках и флотов королевства. По результатам проверок установлено, что в частях и соединениях идет нормальный учебный процесс, интенсивно проводятся тактические учения, как крупными силами, так и на уровне подразделений. Во всех корпусных, армейских штабах, а на флоте в штабах флотов и соединений проводились штабные игры, по которым сейчас подводятся итоги. Идет освоение новой техники, обучаются новобранцы, проходят подготовку призванные резервисты. Рапорты моих офицеров отображают адекватность требований генштаба и исполнение их во всех резервных частях и соединениях Вооруженных Сил. Хотя, о стопроцентной адекватности говорить нельзя. Имеются случаи несвоевременного обеспечения войск, находящихся в резерве, комплектующими, боеприпасами и прочим довольствием.
Кагер, не обещающим ничего доброго взглядом, уставился на Капника, произнеся:
– Генерал…
– Слушаюсь, Ваше Величество, я возьму под особый контроль обеспечение резервов.
Виктор скрыл свое раздражение тем, что его перебили и снова дал слово Рессингу. Тот продолжил:
– В первом штурмовом флоте адмирала Кудинова недостаточно уделяется внимание отработке аварийно-спасательных работ. Что касается проведения маневров и боевых стрельб, флот в целом показывает очень высокие результаты. Превосходно организовано взаимодействие между соединениями, службами, отдельными кораблями. Далее, Ваше Величество, по указанию маршала Роуца, я лично пребывал с инспекционной поездкой в крепости Орбол VI. Проведенное мной расследование вскрыло случаи грубого нарушения дисциплины несения боевого дежурства, халатного отношения к своим обязанностям некоторых офицеров. Те же нарушения отмечается и в пятьдесят втором корпусе, дислоцированном близ крепости. Мои личные выводы таковы: командующий гарнизоном Орбола VI генерал-полковник Слепухин некомпетентен и, мягко говоря, безалаберен как командир. Я проверил его досье. Еще полгода назад он командовал бригадой, потом его повысили до генерал-лейтенанта, недавно произвели в генерал-полковники.
– Кто произвел повышения?
– Вы, Ваше Величество.
Кагер зло улыбнулся.
– Я разберусь. Продолжайте.
– Слепухин пытался скрыть факты о нарушениях в гарнизоне. То же самое относится и к командующему пятьдесят вторым корпусом генерал-лейтенанту Мокрому. Особенно возмутительным, на мой взгляд, является прямое противодействие моему расследованию начальника контрразведки гарнизона полковника Бериса. Он всячески саботировал мою работу, взломал мой персональник и похитил материалы с добытыми мною доказательствами его халатности к соблюдению элементарных требований безопасности.
– Адмирал, – перебил Рессинга Шкумат, – у вас остались доказательства против Бериса?
– Ничего существенного.
– Так, так. Очень интересно, – задумчиво прошептал Шкумат и подумал, что зарвавшийся Берис настолько обнаглел, что осмелился противодействовать работе инспектора открыто и по-хамски. Лучше бы он устроил Рессингу несчастный случай, для него же лучше. Но не понятно, то ли он побоялся, то ли не додумался. Если последнее, то он просто чертов кретин. В любом случае Берис уже не жилец на этом свете.
Рессинг отметил, что шеф спецслужб крайне возмущен, хотя и не подал виду. Также он понял, что в ближайшее время будет проведено тайное расследование и весь гнев Богов обрушится на зарвавшегося полковника Бериса.
– Продолжайте, – услышал Рессинг голос короля.
– Собственно, это все, Ваше Величество. Имена и конкретные материалы содержатся в моей итоговой записке.
– Хорошо, передайте ее маршалу Опета Сгибневу.
– Слушаюсь, Ваше Величество.
– А вы, Георгий Александрович, дайте ход расследованию, пусть прокуроры пороют. Все виновные должны быть наказаны, а Слепухин и Мокрый немедленно арестованы и преданы трибуналу.
– Слушаюсь, Ваше Величество.