Узлы времени

© Лени Фич, 2015

© Люсиль Шабатэ, иллюстрации, 2015

Корректор Мария Козлова

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Вместо вступления

Запись в дневнике 24 июня 2014 года

Вот этот день и настал – мой особенный день. Для многих в этом мире дата 24.06.2014 сама обычная, как и мои пятьдесят пять лет.

55

Просто красивые цифры на листе…

Надо о чем-то написать значимом сегодня.

О самом важном для меня.

О чем таком?

На ум ничего не приходит. Когда я чего-то не знаю и нахожусь в раздумьях, то открываю наугад томик «Нашего всё» в любом месте и читаю суть для себя на этот день.

Сегодня для меня выпали такие строки:

В самую точку в день юбилея.

Что есть «времени закона»?

Что есть «время»?

И это «есть» тоже вызывает вопрос? Что это такое «есть» в смысле «реально ли время», или это иллюзия, игра ума?

Есть что-то огромное и непостижимое в этом мире, то, что есть и будет всегда.

И это – Вечность.

Есть что-то самое неуловимое, мгновенно рождающееся и сразу исчезающее в этом мире, то, что есть и будет всегда.

Иэто – Мгновение.

Есть что-то постоянное в своей изменчивости и переменах в этом мире, то, что есть и будет всегда, и ему всё равно, что ты думаешь об этом.

И это – Время.

Получается, что я думаю сегодня о вечном, о настоящем, о сейчас.

Я думаю о времени.

Что же я думаю об том, что мы называем словом «время»?

Думаю, что это ход стрелок часов.

Думаю, что это день календаря.

Думаю, что это смена времен года.

Думаю, что это история с её датами в хронологии событий.

Думаю, что это цикл дней рождений, а может, цикл рождений и смертей.

Может, время – это мгновение в сейчас, а может, это настоящее?

Может, время то, чего ещё нет?

Может, это будущее?

Мои мысли привели меня к ответу: «На самом деле я, оказывается, никогда не думал, что такое время». Я не думаю о времени, потому что для меня так же естественно не замечать его, как естественно дышать и не думать о том, что такое воздух. Просто надо дышать, чтобы жить. Просто есть время, чтобы жить. Просто есть день твоего рождения, а дальше есть жизнь и время, которое течёт, а потом смерть, которая придет в своё время. Время обязательно стоит в этой цепочке, но только как-то неуловимо и незримо. Тихо так тикает. Плавно так течёт и чередует циклы. Циклы повторений. И всё так в этой жизни типично и уникально в своих повторениях. Зато в круговороте циклов есть именно то, что и делает твою жизнь такой, а не другой. И это есть время.

Думаю, что управляющий временем своей жизни управляет и миром.

Весь этот мир существует сейчас, в это малое мгновение, потому что есть кто-то, пишущий эти строки. Для этого я и пишу этот дневник день за днём, словами ловлю мгновения и прикрепляю к листу для тех, кто придёт потом в очередном цикле повторения. Мгновение твоей жизни может стать другим после этих записей в дневнике, которые я собрал для себя, а потом получится, что собрал для читающего эти строки.

Изменения необратимы, если ты оценишь свою жизнь через это мгновение, через дар богов, дар Вселенной, дар разума, который осознал мерить жизнь человека через время.

Самое дорогое, что у тебя на самом деле есть, так это мгновение твоей жизни.

Ты есть этот настоящий момент.

Замри и поймай его в себе. Поймай и получи в руки Вечность.

Ответь себе честно: на что бы ты променял самое дорогое, что у тебя есть?

Задумался?

Сегодня я спрошу себя по-другому: на что ты меняешь время своей жизни?

Мои ответы, скорее всего, будут традиционными для человека с древних времен и не будут оригинальными:

– на еду,

…и это понятно, что надо питаться, чтобы не быть голодным и жить;

– на здоровье,

…и это понятно, что тело не должно болеть, чтобы жить;

– на комфорт,

…и это понятно, что надо иметь крышу над головой и удобства, чтобы тело жило;

– на отдых, а не на труд,

…и это понятно, что состояние детства и игры является лучшим способом жить;

– на дружбу и любовь между людьми,

…и это понятно, что это лучшие условия, чтобы жить.

Все эти желания заставляют людей менять время своей жизни на обеспечения условий для выживания и\или комфорта для удовлетворения желаний. Для упрощения процесса раздумий над вопросом: на что ты поменял время своей жизни, люди придумали ответ: «Время – деньги, а уж за деньги я себе и еды, и комфорта, и здоровья, и отдыха, и даже дружбу с любовью куплю». Не купишь здоровье, покой, дружбу, любовь, ум, купишь время доктора и лекарства, поездку на пляж и «всё включено», раболепство и секс, диплом. Если ещё подумать, то и много другое, что собственно и составляет твою жизнь и не только.

На ум пришла историческая аналогия, что не купишь и жизнь потеряешь не только свою. Когда конкистадоры высаживались на неизвестный им материк, то поначалу менялись с местным населением всякими стекляшками и побрякушками на золото, но со временем стали грабить храмы, убивать жрецов и вождей за ритуальные золотые предметы без всякого обмена. Цивилизации, существовавшие на континентах Северной и Южной Америки и теперь известные благодаря своей письменности, искусству, архитектуре и математической и астрономической системам, были уничтожены европейскими колонистами. Местные племена были богаты, но конкистадоры отобрали у них не золото, они забрали у них жизнь в этом месте и в это время. Вот так и мы, похоже, меняем время своей жизни на безделушки, как индейцы, а купим ли мы жизнь себе и своему народу в этом месте и в это время?

Время есть самый драгоценный дар, которым человек наделен от рождения. У древних индусов было поверье, что длина жизни человека отмерена количеством вдохов и выдохов. Жизнь есть время дыхания человека. Вот почему время как воздух, прозрачно и неуловимо, вот так же его нельзя отделить от человека без фатальной потери для жизни. Может, поэтому люди так упорно ищут ответ о сути времени много веков подряд.

Вспомнилось, что сразу после перестройки и объявленной гласности в России люди стали проявлять бешеный интерес ко всему религиозному, мистическому и оккультному, ко всему подряд: гороскопы, прошлые жизни, хиромантия, йога и многое другое. Всё, что ни попадалось под руку, распространялось и внедрялось в сознание людей мгновенно взамен рухнувшей идеологии коммунистов. В страну потоком хлынули чужестранные секты, проповедники Иеговы, сайентологи, кришнаиты, маги и экстрасенсы, от них не отставали доморощенные шаманы и народные целители, с настойками из рогов и керосина, как будто уже существующих, не уходивших даже во времена коммунистов, официально разрешенных мировых религий – христианства, ислама, буддизма – вдруг стало недостаточно.

Думаю, что это всё демонстрировало нехватку в развитии достоинств человека, который перестал быть ведомым партией и народом, а остался один на один с собой на территории рынка с пустым кошельком и на территории идеологии с пустотой в голове. Человека вынудили выживать в условиях нестабильности и отсутствия веры в завтрашний день, вынудили задуматься о том, что влияет на его жизнь теперь. Партии-рулевого нет. Кто его ведет? Куда идёт страна? Есть ли уверенность в завтрашнем дне? Ответов не было, и у человека вдруг не стало того самого завтра. Может, звёзды ведут, значит ведают про его жизнь. Звёзды… И понеслись бешеным галопом гороскопы и предсказания астрологов, магов, экстрасенсов. Еда… И все начали то голодать, то сидеть на диетах, то записываться в вегетарианцы. Паразиты… Вот все уже чистят физически тело. Астрал… И вот уже и астральные битвы ведутся за душу. Все это началось в конце 1980— х и на моих глазах продолжается до сих пор. Человек, переживший перестройку, встретил миллениум в 2000— м году, вынужден был заняться личным развитие и самосовершенствованием, чтобы жить и чувствовать себя лучше. При этом он всё ещё слушает кого угодно, только не себя. Он всё ещё ищет вне себя мастера, гуру, духовника или генерального секретаря, и в результате рынок идеологического и религиозного предложения пухнет и расширяется от предложений идеологий, религий и сект. Он всё ещё ищет рулевого, а ему предлагают очередные безделушки в обмен на время его жизни, его страны, его цивилизации. Он всё ещё терпит свою жизнь и верит в лучшее будущее, хотя бы для своих детей и внуков. Но время проходит, дети уже выросли, внуки появились, а лучшее будущее всё ещё не наступает.

Так что же с нами происходит?

Думаю, человек ищет то самое завтра,

ради которого стоит жить сегодня!

Человек ищет себя, своё место в том завтра, которое всё равно наступит. Интересно, что происходит то, что всегда происходит с человечеством, и уже много раз происходило в разные исторические моменты и с разными народами. У кого-то перестройка, у кого-то война, у кого-то великая депрессия оказались катализатором одних и тех же процессов поиска и созданием новой религии с Богом или идеологии без Богов. Христианство было сектой с точки зрения правителей Римской империи, у которых была языческая религия многобожия так же, как и с точки зрения иудейских священников, проповедавших одну из древнейших монотеистических религий человечества.

Поиск – самый мощный инструмент в человеческой природе познания мира и себя, и это не вопрос существования и отсутствия Бога. Поиск – это мир и я. И вот это самое я в процессе поиска вдруг становится краеугольным камнем.

Почему личный поиск сегодня стал так важен в понимании завтра?

Кто жует, тот и ест. Жевать за тебя никто более не будет. Теперь ты сам должен проделать всю работу, без духовника и мастера, без политработника и гуру. Тебе надо самого себя спросить: как я поступаю с собой и людьми, что я чувствую и думаю, что я делаю и, в конце концов, ради чего я живу?

На что я меняю время своей жизни?

И ты не можешь спросить это один раз и получить один раз ответ. Ты теперь будешь делать это постоянно, на протяжении всей жизни, потому что это и есть процесс поиска. Это совсем другое, чем взять мрамор и создать один раз статую своей Галатеи. Это как на пляже: чтобы вылепить из мокрого песка на кромке воды ту самую скульптуру, тебе придется трудиться весь день. Прийти утром следующего дня, а морской прибой смыл следы сотворенного тобой. Значит, начинай заново лепить. Вся власть творения в твоих руках. Власть творения в руках человека, а не Бога или волны, не советчиков за спиной или глазеющих зевак. Это только дело рук твоих.

Греческие боги приговорили Сизифа катить камень на гору, и каждый раз, когда он его туда поднимал, камень срывался вниз, и… всё начиналось заново.

Наверное, боги приговорили всё человечество катить камень поиска на вершину Олимпа.

Поиск заложен в человеческой природе изначально. Есть же в ребенке потребность искать кого-то вне себя, родителя или мудрого учителя, дающего тебе ответ.

Почему я об этом забыл и перестал искать?

Потому что сегодня мне исполнилось пятьдесят пять лет и у меня есть ответы. Потому что я создал себе кумиров, которые ведут меня за собой, особенно там, где их нет и быть не может. Так и получается, что люди, подобные конкистадорам, легко занимают место в твоей жизни и отбирают твоё время в обмен на их безделушки. Это не их место. А что, если это место моего поиска истины? Если этот конкистадор – мастер, то он умеет учить, но он же и попросит выполнять его команды. Мне придётся подчиниться его воли. А где тогда моя?

Воля, ты где?

Воля перестала литься из громкоговорителей и с экранов телевизоров. Воли для масс не стало, а личная воля не выросла ещё. И ты идешь искать того самого мастера, который всё тебе объяснит, того конкистадора, который тебя незаметно ограбит. Может, мастер всего лишь тот, кто сидит на дереве и видит, как за поворотом едет повозка, приближаясь к тебе, а ты её не видишь, потому что стоишь под деревом. Он тебе говорит, что сейчас к вам приблизиться повозка, и она приближается. Гуру, великий мастер, восхищаешься ты им: он предсказал появление повозки. И ты в довольно странном положении, хотел ты этого или нет, но ты сам сотворил кумира своей новой религии, с божком, сидящим на дереве и видящим на метр выше тебя. Вот тебе и основатель новой религии, а ты – её первый апостол.

Надо перестать быть ребенком, нельзя быть настолько уязвимым, надо взять ответственность за свою жизнь в свои руки и свои мысли… и самому не стать таким же основателем, духовником для других.

Ты – основная ценность твоей жизни!

Ты – это Ты, такой, какой есть.

Да, я буду сам лепить себя, как песочную статую, и стирать волной каждого дня.

Да, я буду сам катить камень истины каждый день на гору снова и снова.

Ты и только ты можешь спрашивать себя: «Что ещё я могу сделать, что ещё я могу открыть?», чтобы записать ответ на скрижалях своей жизни: «Я сделал то-то, я открыл тот-то, я развил в себе то-то…» И снова спросить. Что есть моя жизнь?

Цикл повторений и перемен, трансформация, необратимость и как результат – полная счастья жизнь и мира вокруг. Это и есть время твоей жизни.

На сегодня хватит размышлять о времени.

Сегодня в день юбилея хочется видеть много счастливых глаз близких и любимых людей.

Завтра я снова открою новую страницу в новом дневнике с переходом экватора жизни, попробую собрать свой багаж знаний и опыт и моих друзей, попрошу их поделиться мыслями и историями о времени.

Поищу мысли незнакомых мне людей, которые, как и я, ведут в своих дневниках записи, которые они писали для себя, которые они передали своим потомкам, которые сумели не потерять драгоценные крупицы записей мыслей предков.

Я могу собрать много записей их чужих дневников разных лет, которые объединит тема «время».

Я назову его «Дневник узлов времени», а начну я с узла без времени эпохи Возрождения как эпохи нового рождения.

Узел времени 1. Безвременный

Из дневника поэта эпохи Возрождения

Время – это смерть для всего.

Когда ты родился, оно уже расставило свои сети, поймало тебя в свои силки и повело тебя к смерти. Весь путь твоей жизни – это дорога к смерти. Зачем тогда идти, лучше сразу оборвать, к чему вся эта суета жизненных хлопот и тревог, если у всех один и тот же конец на погосте нашей местной церкви.

Я несколько месяцев думал и писал об этом.

Вот у Петрарки прочёл в сонетах «На жизнь мадонны Лауры» :

У каждого печать смерти на лбу, как только родился, так и припечатали конец – где, когда и как суждено уйти в небытие.

Вот я и думаю о смысле жизни. Думаю уже которую луну, что чертит свои круги по небосклону постоянно, есть я тут иль нет меня, думаю и пишу. Я посвятил этим раздумьям большую поэму. Надо будет дать её почитать отцу Иоанну, настоятелю монастыря Святого Патрика, он тоже, говорят, в молодости писал в стихах. Пока я не придумал ей название, может быть, назвать «Жизнь во имя Бога». Ведь Бог дал нам жизнь и призвал прожить её достойно. На ум пришли слова нашего священника, отца Домениана: что при всех обстоятельствах надо жить. Бог не прощает самоубийц, и их даже нельзя похоронить около церкви на святой земле. Души их так и будут ходить неприкаянные и не прощенные Богом навсегда в вечности.

Получается, что смысл жизни, чтобы жить, и не просто так, а во имя Бога, подтверждая истину в этих словах.

Да, но можно же идти и от обратного. Взять и покончить с собой ради Бога. Приезжий купец рассказывал, что арабы так и делают. Их бог называется Аллах, и ради него они убивают и погибают сами, тогда их Бог берёт в свой рай, где много женщин, еды и роскоши.

Я поделился своими сомнениями с отцом Доменианом, а он сказал, что это богохульные мысли и такие грешники попадают не в ад и не в рай, а в мучения вечной неопределённости.

Как же проверить истину в его словах?

Взять и повеситься, вот на этой самой балке в моей комнате, и на себе проверить.

Но оттуда никто не возвращался, как же я потом буду знать, что сделал верно?

Я лежал на кровати и смотрел на балку под потолком. Я представил себе, как завязываю там веревку, спускаю петлю на шею и встаю на краешек моего столика. Толчок ногами, и я бы полетел в пустоту вечности.

С этакими мыслями я вчера заснул и не успел их записать в свой дневник, в надежде, что сделаю это завтра с утра.

Потом во сне я умер.

Сначала я увидел себя лежащего на кровати, и смотрел я сверху.

Нет, не так, что-то лежало на полу у кровати, а я смотрел на это сверху. Стени зашла в комнату и стала махать руками и причитать. В комнату стали приходить по очереди родственники и качать головой. Нечто лежащее на полу переложили на кровать, сняли веревку. Мой мерзкий младший брат Ральф тут же полез в ящик моего стола, к его радости, в этот раз он был открыт. Я висел у него над головой и говорил ему не лезть туда, там лежат мои бумаги. Это мои записи, мои стихи и поэма, а не его. Украсть ему её не удастся, все знают, что он не умеет писать хорошие стихи. Он умеет только рифмовать слова. Он меня не слышал, озирался беспокойно, правда, при этом продолжал копаться в моих бумагах. Наконец-то отец заметил его действия и остановил жестом. Ральф с недовольным видом отошел и сел в углу. Я знал, что он не успокоится и при первой же возможности украдет мою поэму, чтобы выдать её за свою.

Потом в комнате стала собираться семья и прислуга, открылась дверь, и вошел наш священник Домениан. Он долго гундосил что-то, неразделенное на слова. Все со скорбными и скучными лицами его слушали. На самом деле никто не слушал, а все ждали конца его речи и хотели уже сесть за стол. Родители сидели молча с каменными лицами. Одна Стени искренне горевала и плакала. Надо же, а я никогда раньше не замечал эту маленькую служанку. Священник пособолезновал моим родителям о безвременно усопшем сыне и ободрил их: ведь у них есть ещё дети, которые поддержат их на старости, а Богу было угодно забрать такую светлую поэтическую душу.

Этот вороватый Ральф поддержит, что ли? Какой цинизм, а я? Как это безвременно? Я знаю, сколько мне лет.

Стоп.

Без временно.

Я огляделся. Действительно, пропал звук от огромных башенных часов, который всегда был слышен в моей комнате, окно которой было под крышей дома и выходило на площадь как раз рядом с часовой башней. Скрежет часового механизма был всегда слышен. Я выглянул в окно. На башне был просто круглый диск без стрелок и цифр. Я кинулся вниз по лестнице из дома на улицу, по улице к дому часовых дел мастера. Его дом был одним из самых богатых в нашем местечке. Его семья делала, продавала и чинила часы всем в округе. И в его доме все стены были в часах. Я влетел туда, даже не обратив внимания на дверь. Была ли она открыта или закрыта, не знаю. Я оказался внутри и замер от ужаса. На всех часах исчезли стрелки и цифры, они все были с пустыми циферблатами.

Время было стерто.

Ладно, подумал я, солнце встанет и снова будет день и кончится эта ночь. Придёт время дня вместе с солнцем.

Темнота тем не менее не проходила, и, сколько я ни ждал, солнце не вставало. Тогда я решил пойти ему навстречу. Мы всегда знали, с какого холма надо смотреть на вершину Альп на востоке, чтобы встретить рассвет. Я много раз ходил туда с детства, так что даже и на ощупь в темноте мог дойти до холма в предгорье. Я быстро пошел по улочкам, они были пусты и темны. Я вышел за город. Дорога вела меня к холму через туннель, который пробили под скалой, чтобы обойти опасный кусок дороги. Туннель был короткий, но как только я в нем оказался, он стал невероятно длинный, и ничего не было видно в конце его. Ничего не происходило, постепенно темнота становилась все гуще и скрывала очертания знакомого прохода. Если бы солнце взошло, оно осветило край туннеля. Но солнце не всходило.

Я замер.

Боже, я попал туда, где нет времени. Мысль, как жало, пронзила меня и пригвоздила к месту, как бабочку на булавку, которую я поймал летом и прикрепил к раме около зеркала в подарок маме. Нет времени, значит, ничего не может начаться. Утро не может наступить, и день не может начаться. Как же я глуп, что полез в этот туннель. Это фатально. Это конец без начала.

Это смерть.

Пусто.

Нет ничего движущего, спешащего, думающего и страдающего.

Нет мысли и нет движения, пусто и тихо.

Вечно.

Темнота полная.

Я не могу сказать, что это рай или ад. Там есть явные признаки хорошего или плохого для моей плоти, которая так бестелесно плыла в этом странном пространстве без время. Странная протяженность, не ровная в черноте своими сияющими бликами была неизменной. Нет времени, ничего не подвержено изменению и разрушению, так же, как и созиданию.

Бог, наверное, первое что создал так это место, оно вместилище всего. Если это так, то оно было именно таким безвременным.

Потом…

Нет, потом не было. Весь парадокс в том, что потом может быть там, где есть время, а его нет. И нет этого потом.

Бог создал сразу и место, и время, иначе Бог есть сама смерть.

Ужасные мысли.

Хорошо, что дневники, никто кроме пишущего, не читает, иначе, уже было бы мне аутодафе.

Ужас.

Я в аду и раю одновременно, вернее, одноместно, так как времени тут нет.

Вечность.

Тут ничего не меняется, тут все постоянно. Как ошибаются люди, думая, что есть вечная жизнь. Это скорее вечная смерть.

Смерть.

Она возникла передо мной сразу, как будто только и ждала, чтобы её позвали. Она двулика. У неё прекрасный и безобразный лик, слитый в улыбке и гримасе. Я увидел самое главное – у неё в глазах пустота и нет надежды. Она обнимает тебя в кокон и воплощает твои мечты. Ты спишь в её объятиях или в неге на перинах, или на кольях в мучениях, и нет надежды на избавление от её крепких рук и её сладких губ, как кровь.

Боже, как ты мог породить такой мир без времени? Зачем? ТЫ ЕСТЬ ВСЁ… и даже сама смерть – это тоже ТЫ. Из твоих объятий нет выхода, мы загнаны в круг вечности твоей плёткой всевластия.

Зачем?

Я осознал, что беззвучно громко орал об избавлении от безвременья, что я не хочу вечности, так громко и сильно, что круг темноты вокруг меня рассыпался полутёмными волнами в черноте и начал пульсировать. Мой беззвучный крик начал отдаваться эхом тишины. Я почувствовал это. Сначала тихо, почти незаметно, потом волнами и всполохами, и вдруг взорвался множеством искр, которые двигались.

Потом.

Боже, оно появилось, это потом, и что-то началось…

Движение было неловким и беспорядочным, но оно было…

Я видел его там, где была только темнота. Я слышал шевеление там, где ничего не было. И это было начало там, где не было ни начала, ни конца, где было всё всегда и неразделенное.

Свет надежды разлился по мне. И я проснулся…

Мне всего лишь приснилось, что я умер.

Я был жив, я щурился под лучами солнца, которое заглянуло ко мне в комнату через открытое окошко. Я слышал скрип шестеренок на башенных часах. Я помнил, что было вчера до сна.

Странно болит шея…

Боже, спаси меня от богохульных мыслей и убереги от соблазнов сомневаться в Тебе.

Я не знаю, что будет теперь после того, как я познал, что такое быть без времени.

Я точно вернулся с того света на этот.

И первым вздохом выдохнул сей стих:

Я записал эти строки в дневнике. Мой мир изменился. Я напишу новую поэму и назову её «Первозвук». Время начало свой бег с неслышного первозвука в темноте вечности.