Король рая. Путь короля. Душа сущности

Глава 4. Король Элвейс, королева Глори

Дрон практически перестал интересоваться окружающим миром. Много времени сидел в библиотеке, доставшейся ему по наследству. Иногда его наблюдали гуляющим по лесу или берегу озера с книгой в руках. Что-то бормотал, бормотал про себя, устремляя взгляд куда-то вдаль. Иногда куда-то пропадал. Однажды, Лучано спросил его: «скажи мне, вот ты взял за манеру рассказывать людям о том, как они живут. Какой ты видишь в этом смысл?». Дрон непонимающе взглянул на него: «но это интересно. Оказывается, люди живут по расписанию. Все их взаимоотношения уже заранее известны. Даже тех, кто ещё не встречался, но встретился бы. И вот, ты знаешь, это так интересно, когда ты говоришь им о том, как они живут, а у них глаза на лоб вылезают, откуда, мол, я это всё могу знать! Здорово, правда?».

Лучано задумался. Он-то, конечно, понимал, что происходит. Но, ведь, существовала и другая сторона: человеку нужно пройти тот путь, на который он ступил. Пройти всё самому и понять всё самому. Каждый путь должен быть именно прожит. Нельзя человека искусственно уводить от его дороги. Он, так или иначе, всё равно вернётся и пройдёт то, что не прошёл. Только время, в результате, потеряет. Но, подать мысль к размышлению не помешало бы. Тяжело вздохнул про себя. «Скажи, Дрон, вот ты, когда бродишь один тихо сам с собою, как бы ты отреагировал, что к тебе кто-то пристаёт и говорит, что, мол, чего ты такой скучный, давай, мол, тебя развеселю! Что бы ты на это ответил? А ведь человек тебе добра желал бы, переживал бы за тебя, чего это ты так уединился от мира сего. Дрон молчал, видимо, ожидая продолжения.

И Лучано продолжил: «Ты, вот, рассказываешь людям, как они живут. Получаешь удовольствие от их реакций? А ты задумывался о том, спрашивали ли они тебя об этом? Она, например, уже замужем. Ты ей рассказал взаимоотношения с её мужем. И что дальше? Какова цель этого? Ты что, сможешь ей помочь? Или же предложишь себя в качестве альтернативы? Жила она нормально, как все. И тут ты вдруг взбудоражил её. Открыл как бы глаза. Что теперь ей делать, что она несовместима, разводиться?». Дрон молчал. Он как-то и не думал об этом. Просто так, интересно было сказать то, что есть. А Лучано продолжал: «если ты скажешь истинную причину их несчастливых взаимоотношений, то разве от этого что-то изменится? – Не изменится, потому что человек тебя об этом не спрашивал. Значит, он не готов это услышать. Ты хоть деньги за это берёшь?».

Вопрос Лучано поверг Дрона в изумление: «но ведь мне не надо денег. Я же так просто, бесплатно людям помогаю разобраться в том, что у них происходит между собой!». Лучано улыбнулся. Дрон был смешной человек. «Ну, во-первых, бесплатное никто никогда не ценит. Не потому, что люди плохие, а потому, что это их естественная реакция. Это же парадокс. Ты же хочешь как лучше, значит, получаешь как всегда. Ты говоришь им бесплатно очень важные вещи. Зачем же теряешь зря время? Они же тебя не услышат! А во-вторых, не делай никогда никому ничего, если тебя об этом не просят. Потому что, если не просят, то данный человек не готов ещё услышать тебя или воспринять от тебя помощь. И все твои слова он не услышит. А вот когда человек спрашивает, то значит он готов услышать тебя, т.е. созрел к восприятию твоих слов. Но и здесь не надо торопиться говорить. Сначала он должен заплатить. И заплатить немало за столь важную информацию, которую ты ему предлагаешь. Ты говоришь бесплатно, и человек сразу полагает, что твоя информация ничего не стоит. И поэтому не воспринимает её всерьёз. Ты просишь один земляной. И он уже начинает думать: а стоит ли в его глазах твоя информация один земляной, настолько ли ему действительно плохо, чтобы заплатить эту сумму? И вот решает, что это уже слишком.

Бесплатно бы он бы время на тебя потратил, выслушал бы, а земляной за это уже не даст. Вот это и показывает степень того, насколько человек нуждается в твоей помощи. А если ему надо, он тебе и тысячу заплатит, не глядя, только бы ему помогли разобраться, что происходит!». Дрон запротестовал: «но как же людям помочь? Они же плохо живут!». Но тут уже Лучано не выдержал: «наверное, ты прибыл на эту планету вместе с Альпином. И у тебя с ним общая беда: помогать людям, когда они тебя об этом не просят. Но ты несёшь вред и зло этим людям таким образом! Ты почему, думаешь, Альпина не пускают никуда и сторонятся его, словно дикого медведя? Именно поэтому. Его безудержное желание помогать людям, всем подряд, и стремление к а-ля всеобщей справедливости может привести к социальной катастрофе, если таких Альпинов соберётся много вдруг и в одном месте. И общество оберегает себя от подобных пришельцев. Там, на той планете дипломы университетов имеют большинство населения. Они его получают и вешают у себя в туалете, что они тоже не хуже некоторых. А сами нередко работают, кто шофёром, кто в киосках торгует, или инженер заведует медицинским центром. Мир такой прогрессивный. Всех умных бедных собрал под свои знамёна».

Лучано видел, что Дрон расстроился. Но понимал, что сказать человеку, что так делать нельзя и не предложить одновременно выхода, это будет слишком. И ему пришлось продолжить: «ты хочешь помочь не одному человеку, а всем людям. Значит, надо мыслить планетарными масштабами. Изначально искать причину, а не бороться со следствиями. И теперь, если ты определился, что тебя волнует судьба всех людей, то оставь в покое каждого. Здесь и думать нечего, всё понятно: счастливым человечество было только в Раю. Оно вышло из Рая, мы его туда и вернём обратно. Загоним заблудших наших овечек в свой дом. И люди тогда смогут полноценно выполнять свою информационную функцию в своей ДНК-Галактике. Ты же, надеюсь, не воспринимаешь буквально слова о том, что Адам и Ева были в Раю одни? Это были люди, размножавшиеся почкованием. Это и есть выражение: «родиться от ребра».

Не может же в целом Раю жить один экземпляр людей, бегать разные животные и существовать различные растения – и все по одному экземпляру!“. Дрон рассмеялся. Лучано ему нравился. Он не показывал своего превосходства, но своего добивался тонко и незаметно. А Лучано, между тем, увлёкся: „смена почкования живорождением – это был следующий этап человеческой эволюции. Но, именно здесь происходит сбой. С каждым рождением новой Земли мы постоянно наблюдаем, как в процессе эволюции почкование сменяется живорождением. И всегда у людей здесь начинаются неприятности. Что же такое Змей и Яблоко? Не зря об этом упоминается, как о новом познании. Именно с этого момента люди стали применять информацию для познавания окружающего мира. Появилось движение мысли посредством форм и аналогий. Т.е. человеческая логика.

И тут пока всё правильно, ибо человеческая логика – это инструмент для обработки, анализа информации. Это согласовывается с функцией ДНК, в которой люди находятся. Живорождение – это намного более тонкая организация живой материи. Так же поменялось и мышление человека – стало более тонким: появилась возможность манипулировать аналогиями, делать анализ окружающего пространства. Но, вот тут человечество спотыкается, потому что обращает анализ к своему «я», к изучению самого себя. А принцип существования материи – это движение вперёд, но, ни в коем случае не остановка! А обратив взор внутрь себя, оно начало себя анализировать, движение остановилось, человек споткнулся. Ты же знаешь, Дрон, что если начать анализировать своё движение, то сразу же начинаешь ошибаться, путаться, останавливаться. Это и есть причина самоубийств. Человек уходит своими мыслями в себя, т.е. останавливается и это приводит просто к самоуничтожению. Погружаясь в себя, человек попадает в ограниченное пространство, где нет движения вперёд. То же произошло в глобальном плане и с человечеством. А что касается самого Рая на Земле… То его как такового отдельного и не существует вместе с воротами. Это понятия образное. Возвращение к той жизни, когда человек без сбоев выполняет свою информационную функцию, это всегда безоблачное и счастливое время для человечества. И наша задача – помочь ему вернуться к этому состоянию».

Дрон стал ходить кругами. Заволновался: «но почему, почему произошёл сбой?» Уставился на Лучано и ждал немедленного ответа. «Не знаю я – вдруг опустошённо отреагировал Лучано – сказать тебе, что потому что перестали верить в Бога, или, что это космическая инфекция поражает человечество на каждом воплощении Земли? Тебе поможет такой ответ? – Не поможет. Вот, отец Георгий говорит, что нужно вернуть людей к Богу. Но не говорит, как это сделать. Т.е. вернуть к состоянию любви. И я сейчас не знаю ответа на вопрос, почему происходит этот сбой, могу пока лишь ответить, что существует такой факт». Подошёл вплотную к Дрону и заглянул внутрь его души: «сейчас скажу тебе нечто важное. Попробуй понять. Информация – картинка, образ – всегда без движения. Фотографии, содержание книг, кадры, запечатленные на киноплёнке – это информация, потому что картинки застывшие.

Даже когда человек вспоминает события, то в памяти его всегда только картинки, отрывки этих событий. Само движение в памяти не сохраняется. А смена картинок одна другой всегда создадут для человека, например, во сне, иллюзию этого движения, и это его устраивает. Но условие существования образа, картинки, аналогии – быть без движения. Только в недвижимом виде их можно сохранять: как книги в библиотеке или вещи на складе. И получается, что картинки сами перемещаться не могут. Они могут только сменять одна другую, как кадры плёнки в киноаппарате.

Наш мир – это быстрая смена картинок, немногим отличающиеся одна от другой. И мы – фильм. Итак, картинки меняются. Происходит иллюзия движения-перемещения материи. Но, иллюзия – тоже факт, и он материальный. Т.е., это свойство существования материи. Но, движение и не движение – вещи противоположные. И подчиняются противоположным законам. Логика в застывших образах – логика аналогий: манипулирования, анализа и синтеза информации из недвижимых картинок. А, логика движения материи – противоположная логике аналогий. Поэтому, что логично для застывших информационных миров, то для движения-перемещения – нелогично. И поэтому человек часто ожидает один результат от событий, а получает другой, неожиданный и непонятный. Но ведь там другая логика! Логика перемещения материи – парадоксы.

И вот человек эту логику недвижимых картинок пытается вдруг применить для понимания логики перемещения, логики парадоксов. Именно здесь произошёл сбой. Случается это всякий раз, когда человеческое почкование сменяется живорождением». Дрон не выдержал: «но ведь причина в исходе: там, где утробно формируется материальный мир, именно там происходит сбой! А это уже всё следствия». Лучано посмотрел на него, задумался: «если даже сбой произошёл в системе, когда формировалась материя от одного до десяти, где-то при формировании состояния Семь, или Четыре. То, как мы сможем там всё исправить? Назад в прошлое дороги нет. Но в прошлое можно попасть через будущее: если вмешаться в момент формирования материи, когда она только начинает формироваться и представляет из себя ещё только систему Один. Непонятно пока это всё. Однако, вопрос можно задать. Пусть зреет». Лучано махнул рукой и устроился на траве. Устал ходить. «Ты знаешь, – как-то неопределённо развёл он руками – мы пойдём другим путём к результату, по крайности, ровно противоположному. Мы найдём алгоритм потерянных частей: каждому человеку – его родное, собственное рёбрышко, и таким образом поможем им узнать друг друга».

Жоч выждал момент, когда Зотик отвлёкся, и залепил тому мощный щелбан. «Ой, за что?» – взвыл Зотик – «Было бы за что, вообще убил бы, а это тебе так, для профилактики. Ты почто свору качёсов загубил мне? Они тебе что, мешали? Такие мощные упыри были, а ты их сгноил ни за что». Жоч стиснул дубину, спрятанную у него за спиной, и тенью опустил её на то место, где был Зотик. Но Зотик успел переместиться. «Да ты чего, сдурел? Убить же мог!» – «Если бы, да кабы, чуть-чуть не считается – Жоч развалился на кресле и залез пальцем себе в ухо – убил бы, и убил, а тебе-то что?». Мгновенно выбросил руку вперёд, зацепил Зотика, и ногтём подтащил к себе. Оскалился. Зотик умирал и от страха и от запаха, но сделать ничего не мог. «Так что за ангел, ты говоришь, спалил нашу свору? – зашипел Жоч – ведь наш Отец дал нам добро на вылазку! Ты чего мне голову морочишь?» – «Так-то оно так, да не давал Он гарантий на благоприятный исход – Зотик жалобно заскулил – всё было по плану: мы их всех напугали. Они подумали, что это Сущность умирает. Откуда им было знать, что у нас свои качёсы выращиваются? Но вдруг появился ангел. В общем, настоящий воин, при всём вооружении и с доверенностью на битву от Отца небесного. Ну и спалил нам наших собак и верных слуг». Жоч вскочил с места. «Ну это какая же бюрократия! Да, бумаг у нас нет, но каждое слово между нами – хуже документа с печатью! Он действительно дал добро, но не обещал ничего больше. Хотя, многое нам сходило с рук. Сколько душ мы уже загубили, не перестанешь облизываться». Метнул хвостом, и красный рубец заалел на щеке Зотика. «За что?» – снова взвыл Зотик. «Ой, не спрашивай, дёрнулся что-то, нервный хвостик у меня – взглянул ласково на Зотика – а ты кто по земному имени-то? Не помнишь?». – «Ме-до-гор» – выдавил из себя побледневший Зотик.

«Ну, так вот, Медогорушка – голос Жоча стал тихим и ласковым – твоя Даронушка… хорошая она у тебя, можешь гордиться своими рогами, много их у тебя, извилистых». И Жоч загоготал. Однако, заметив злой взгляд Зотика, перешёл уже на более серьёзный тон: «а что же ты хотел, котик? Сколько ты жизней загубил? Сколько жён опозорил? А Дарону свою не ты ли обманывал? А не она ли хотела власти и мысленно изменяла тебе со всеми? Вот её мечты и воплотились: с кем мысленно там изменяла, с теми уже и изменяет, материализовалось всё. Но ты, однако, недостаточно жизней загубил, чтобы удостоиться рядом со мной сидеть. Жалобный был часто. Да и сейчас облезлый весь да скользкий как снаружи, так и изнутри. Вот иди теперь к своей вечной невесте, которой там томагавк втемяшели, да займитесь с ней вдвоём настоящим делом. Отлучаю я тебя от должности королевского псаря. Сколько ты мне животных загубил, невероятно. Там, наверху, некто, который тебя к нам спровадил. Знаешь такого? Грандом зовётся. Так, даю тебе своих лучших воинов. Пойди, разберись с его сынком. Тут прапрапрабабка мне на гуще наговорила, что уничтожит он род наш хвостатый, весь под корень изведёт каким-то необычным способом. Сейчас мои воины там. Ждут твоих указаний. Смотри, не промахнись на этот раз, интриган». Зотик, поджав хвост, удалился.

Жоч запустил свой ноготь в другое ухо. Размышлял, но, мысли ему не помогали, а только расстраивали лишний раз. «Н-да, этот Савойя – сложный противник. Никогда не знаешь, что выкинет в тот или иной момент. Волич, брат мой любимый, погиб ведь из-за него. Не знал он, что Савойя слышал их разговор с Георгием. В каком-то пространстве находился Савойя непонятном. Жоч его видел и не видел одновременно. Невозможно было доказать его присутствие. А этот Савойя видел их всех троих: и подслушивающего Жоча, и этих двух. Потому он и переиграл Волича и Гроша. Но только братца своего Жоч не стал предупреждать об этом, а зачем? Зато вот теперь Жоч владеет и царством четырёрогих – по совместительству. А наяву Савойя ну такой скромный, такой скромный, но ангел у него – протянешь палец, лишишься самого сокровенного, не то что руки. Как-то морозливо передёрнуло. Вспомнил, как тот сидел в тюрьме и не собирался оттуда уходить. Но ведь мог, мог он уйти тысячи раз, но не уходил. Эти знатоки материальных миров и парадоксальных перемещений материи уже успели вывести его из себя. Неспроста там только голубые змеи болтались. Никакие рогатые с ними никогда не справлялись. А я вот, по привычке, занялся царством, которое было у материальных миров Волича. Пытаюсь подобраться и к этим материальным мирам, но пока не получается. А тут ещё известие об этом Лучано. Если сгноит мой рогатый скот здесь, останется у меня хоть царство Волича.

А рога его поданным я всем пообламаю с четырёх до двух, для справедливости». Заметил тень, метнувшуюся в углу. «Заходи, Грошик, чего маешься? Не переживай, я справедливый и предательство выше убийства ценю. Подходи, садись рядом со мной, у моих ног, располагайся, чего уж там. Маешься, небось, с безделья? Понимаю, не частые гости с материальных миров у меня, не частые. Но дело я тебе знаю. Ступай следом за Зотиком, ну, ты знаешь Медогорушку». Грошик понятливо закивал головой. Следи за ним и мне докладывай, если что. Ступай». Грошик засеменил к двери. «Постой. Ты же оттуда. Так прикинь, что можно сделать с принцессой Олией. Кто знает, может что и получится. Да только не забудь, когда что узнаешь, предать Зотика. Медаль дам за это. Теперь ступай и будь счастлив: побольше тебе проданных тобой». Тут Жоч почувствовал, как тоска стала подбираться к нему неумолимо. Спустился с кресла и пополз куда-то туда.

Что-то Савойю встревожило, всё бросил и устремился в королевский собор. Вбежав туда, обомлел: туча хвостатых столпилась вокруг отца Георгия. Лица у них были скорёженные от страха. Завидев его, Георгий на миг отвлёкся, и тут его лицо перекосило. Видно было, как старается сдержаться. Но схватив клинок, бросился на Савойю. Савойя легко ушёл в сторону. Клинок вылетел из руки Георгия и зазвенел на мраморном полу. Савойя крепко обнял Георгия: «всё хорошо, я с тобой. Не надо было одному это начинать. Ты их по именам?». Георгий слабо кивнул. «Понятно. Многих спихнул в огонь?». Георгий снова кивнул головой. «Тяжёлая у тебя работа. Боишься звать других на помощь?». Георгий обнял Савойю и заплакал. «Понятно. Рассчитывай свои силы. Не увлекайся. А души, которые ты сбросил в огонь небесный, Отец тебя отблагодарит за них. Теперь отмучившись, в следующем воплощении Земли придут чистыми от грехов своих. Вон какие рожи у них злобные становятся. Иди, очерти круг. Отпусти их сегодня по домам». Георгий медленно вернулся и очертил вокруг себя круг. Хвостатые разошлись, злобно скалясь.

Савойя вышел и прикрыл за собой дверь. Побелел. Капельки пота щекотали лицо. Почувствовал прикосновение к щеке и увидел своего ангела. Погладил его. «Ты, мой друг, как за человеком за мной всегда ходишь. Спасибо тебе». Ангел закружил радостно вокруг Савойи. Весь он был красного золота.

Савойя почему-то развернулся и неожиданно для себя пошёл обратно в собор. Приоткрыл дверь. Абсолютная тишина поразила его. Вошёл. Шаги гулко отдавались под величественными сводами собора. У алтаря увидел Георгия. Тот лежал, раскинув руки в стороны. Он был мёртв. Вздрогнул, словно заметил какую-то тень. В пяти метрах от него стоял, скалясь, Жоч. Неизвестно, чем бы всё это кончилось. Это была встреча слишком разных миров. Но с Георгием он всё-таки как-то справился. Жоч зарычал и бросился на Савойю. Словно тень полоснула навстречу Савойе. Он инстинктивно отшатнулся от неведомой силы, непонятной ему и неизвестной. Но почему-то не испугался. Лишь заметил словно вспышку перед собой. На миг ослеп и потерял сознание. Однако, упасть не успел. Лишь пошатнулся. Рука опёрлась обо что-то твёрдое, хотя стоял он один в огромном пустом зале, и ничего и никого рядом не было. В голове туман, постепенно стал приходить в себя. Перед ним распластался Жоч. Выжженная чёрная дыра была практически во всю его грудь. Рядом стоял его ангел и гневно смотрел на Жоча. Это уже было выше сил Савойи. Медленно осел на пол.

С криком вбежала Марина. Его куда-то подхватили и понесли. Распластанного хвостатого, конечно же, никто не заметил. Никто не видел и ангела, приютившегося на плече Савойи. Дверь в собор так и осталась распахнутой. А на полу у алтаря медленно таяло тело Жоча. Он был не самый главный. Он был сынок, любимый и единственный, ещё совсем юный сынок самого главного.

«Война, это война, какая-то другая и непонятная – чувствовал, что его куда-то несут, чувствовал руку своей любимой жены, её частое и тревожное дыхание, а мысли продолжали своё – получалось, что ангелы стоят стеной за людей, а теперь и за них, материальные миры. И всё Георгий. Ну почему, почему ты так неосторожно с ними? Не рассчитал своих сил. Разве стоили спасения эти несколько десятков душ хвостатых, чтобы так распорядиться своей жизнью? Хотя, может, и стоили. Кто знает её, эту небесную бухгалтерию. Какие у неё там весы? Нам остаётся только гадать. А как же там Лучано? Он же среди людей, среди тех миров тоже. У него тоже есть ангел. Но, ведь, ангел не смог спасти Георгия. Разные они, получается, бывают. У каждого свой. Каждому – по себе».