Костяное царство. Страшно быть богом
Лада обрадовалась: хоть кто-то из них оказался запасливым.
Она залезла в боковой карман, там обнаружились две пачки галет и плитка темного шоколада.
– Живем! – Морена вскрыла упаковку и взяла несколько печений.
Лишь прожевав, она продолжила:
– Их создал Чернобог. Взял болотную жижу, грязь и репейник, смешал и вылепил трясовиц.
– А для чего он их создал?
– В качестве помощниц Мары, чтобы насылали болезни на людей. Кто лихорадку, кто корчи, кто грудную жабу… Ну а сейчас болезней прибавилось, вот и лихоманок уже не двенадцать.
– Это понятно. А для чего им надо, чтобы люди болели?
Морена достала еще несколько галет:
– Может, не будем сейчас об этом? У меня головная боль только-только прошла.
– Нет, я догадываюсь: войны делают сильнее Чернобога, болезни – Мару. Но людям же от этого плохо.
– А они считают, что болезни выбраковывают самых хилых, войны – тех, кто слаб, как народ. Делают благое дело. Давай не будем об этом! – Морена повысила голос, и Лада опомнилась: Мара все же ее мать. Наверное, Морене неприятно говорить об этом.
Но как же у темно-богов все вывернуто наизнанку: мол, войны, болезни и смерть – это хорошо для людей, останутся самые сильные. А что будет с умными, талантливыми, добрыми? Разве это не важнее силы? Лада представила Спарту: могучие люди, что мужчины, что женщины. Детей с физическими недостатками там сразу со скалы сбрасывали, а в семь лет мальчиков отправляли в лагеря, где учили выживанию. Не справившихся ждало одно – смерть. И да, спартанцы считались лучшими воинами, но это им не помогло, когда другие научились убивать их на расстоянии – копьем, стрелами, метательными машинами.
Лада вздохнула: если вспомнить историю, то очень много смертей – люди гибли от эпидемий, войн, всяких катаклизмов типа извержения вулкана или наводнения. Интересно, было ли хоть когда-то такое время, которое можно назвать золотым веком? Чтобы люди жили без опаски, занимались любимым делом, встречались с друзьями – ну вот как она до всей этой истории? Эх, если бы вернуть все назад… Не нужна ей божественность, и от Диви бы Лада отказалась, пусть и с трудом, лишь бы были живы родители и сестренка. Как же ей их не хватает!
А может, человечество просто исчезнет? Ну нельзя же делать ставку только на силу. И наступит идеальный мир, Эдем до появления в нем Адама – то, что видела Лада в Медном царстве. Манящая, но пугающая перспектива. Чистые воды, не отравленные отходами, естественный ландшафт, где не роют котлованы ради добычи песка и не возводят горы из зловонного мусора. Наверное, все к тому и идет.
Туман понемногу рассеивался. Проступали очертания деревьев, кустарников – совершенно обыкновенных. Тут не оказалось точно присыпанных сахарной пудрой елей, серебристого мха и новогоднего антуража. Обычные елки, между ними растут рябины и ольха, встречается можжевельник. Выходит, они с Мореной не в Серебряном царстве? Лада вскочила на ноги, поднялась и Морена.
– Ох ты ж! – охнула та. – Я вспомнила!
Память вернулась и к Ладе. Девушки переглянулись.
– Не надо было применять магию, – мрачно сказала темная богиня. – Я же предупреждала.
– Тогда бы нас убили.
– Взяли бы в плен, – поправила Морена. – А это все лучше, чем очутиться здесь.
– А где мы все же?
– В кармане бога, – Морена по-прежнему была серьезна. – Вторая реальность Серебряного царства. Тут все сделано так, как хотела мама, – ее идеальный мир.
Она покачнулась и осела. Кожа приобрела желтоватый оттенок, глаза закатились, Морену стал сотрясать сильный озноб. Лада заметалась: что делать? Она метнулась к рюкзаку и вытащила свою куртку, затем накинула ее на плечи Морены.
– С-спасибо, – у темной богини зуб на зуб не попадал. – Это все из-за ранения. Сразу не пройдет.
– У тебя лекарство есть?
Морена замотала головой:
– Н-нет, от лихорадки не брала. Глупо, да?
– Давай лоб и запястья с щиколоткой водой смочу, мне так мама делала, чтобы температура спала. Только воду холодную надо…
Лада замолчала: воды во фляге осталось немного, а запас им бы с Мореной не помешал. Но как отыскать озеро или ручей, она не знала.
– А здесь можно пользоваться магией? – спросила она.
– Н-не знаю, д-думаю, что нет – вряд ли Мара этого хотела.
Лада выплеснула остатки из фляги на носовой платок и обтерла Морену. Потом попробовала мысленно потянуться к земле, ничего не вышло.
Ну что им говорили на уроках безопасности жизни? Чтобы найти воду, нужно забраться на возвышенность и посмотреть по сторонам. Лада взглянула на ближайшее дерево. Ну залезет она на него и увидит вокруг точно такие же деревья. Толку-то. Следующий совет гласил: прислушаться. От него прока также было мало, журчание воды не доносилось. А еще проследить за животными и насекомыми, куда они ходят на водопой. Угу, обнаружить бы этих животных для начала. Самые полезные советы, похоже, были из разряда: собрать росу или в солнечный день набить полиэтиленовый пакет травой. Мол, вода будет испаряться с травы и листьев. Но сейчас и это бесполезно: роса давно высохла, и солнца нет. Если только выкопать яму в надежде, что грунтовые воды проходят высоко. Придется орудовать палкой, лопаты у Лады нет. Выживание в лесу – не ее конек.
Морена подала голос:
– Собери кору осины, она помогает от лихорадки. Ее надо заварить…
Она оборвала себя на полуслове: воды-то не было. Лада вздохнула: придется лезть на дерево. Она ухватилась за ветку и подтянулась, затем с трудом залезла на сук. Дальше карабкаться было легче. Лада добралась до середины ствола и посмотрела вокруг: лес, один лес. Хотя… В одном месте виднелся просвет. Может, поляна, а может, и озеро. Она спустилась вниз.
– Там что-то есть, но не уверена, – Лада махнула рукой. – За деревьями не видно.
– Сейчас, отойду немного, – Морена тряслась еще сильнее. – И пойдем.
– Я костер разведу, быстрее согреешься.
Лада собрала валежник, сухой мох и бересту. Достала зажигалку и развела огонь. Пламя понемногу разгоралось, Морена протянула руки, чтобы согреться. Лада тоже подсела поближе.
– Знаешь, я даже не помню их имен, – начала Морена. – Старшую из сестер вроде зовут Кумоха, дух простуды. А остальные совсем забыла.
Лада не сразу сообразила, о ком говорит Морена: о лихоманках.
– Смешно – Мара приготовила ловушку для родной дочери. А родная дочь даже не додумалась взять антибиотики в поход. Прикинь, мне ни разу не приходилось лечиться человеческим лекарством.
Морена пододвинулась еще ближе к костру.
– Мы выкрутимся, – Лада не ощущала уверенности, но чувствовала, что надо это сказать: переживаниями делу не поможешь.
– Да, деваться нам некуда.
Постепенно озноб у Морены начал проходить. Девушки дождались, когда темной богине станет лучше, и отправились в путь.
Глава 9 Знахарка
Ни озера, ни реки – луг. Большой, с травой по пояс. И когда только вырасти успела? А вдалеке виднеются крыши деревенских домов. Лада прибавила шаг: хоть какой-то шанс узнать, где они находятся и как отсюда выбраться. Да и съестным разжиться не помешало бы. Но Морена притормозила:
– Не спеши, еще неясно, что там. Надо сориентироваться сперва.
Лада с ней согласилась: лучше не торопиться.
Деревня выглядела совершенно обычно. Серые дома, серые шиферные крыши, серый покосившийся забор. Словно здесь отродясь не водилось красок, кроме мышиного цвета. Ржавый флюгер на одном из домов трепал ветер. Виднелся остов трактора, забытого в поле. Казалось, что жители в один момент взяли и покинули деревню, но стекла в окнах были целы, из нескольких труб шел дым, со дворов слышался заливистый лай.
Лада с Мореной переглянулись.
– Ладно, попробуем, – решилась темная богиня. – Чуть что, убежим.
Лада не стала озвучивать сомнения: если у Морены повторится приступ, убежать не удастся. А может, получится зайти в деревню незаметно? Вроде никого не видно. Но им не повезло: едва девушки приблизились, как к ним наперерез бросился мужчина с косой в руках.
– А ну стоять! – заорал он.
Стоять?! Ладе захотелось дать деру, но Морена ее удержала.
– Нечего тут шляться! – мужик с трудом отдышался. – Шли себе мимо, вот и топайте.
Лада растерялась:
– А почему нельзя? Мы ничего плохого не сделали.
Мужик замахнулся косой:
– Нечего мне зубы заговаривать! Проваливайте.
– Ну хоть воды налить можно?! – Лада в отчаянии потрясла пустой фляжкой. – Или скажите, где набрать можно. У нас ни еды, ни воды нет.
Мужик неожиданно помягчел.
– Дочки, я бы вас пустил, да наши бабы меня живым в землю закопают. У нас беда какая – в соседней деревне коровий мор начался.
– А мы здесь при чем? – Лада не понимала, какая связь между ними и коровами.
Она разглядывала мужика: вполне обычный, одет, правда, как-то небрежно: спортивные штаны, полинялые и вытянутые в коленях, заправлены в резиновые сапоги; под стать им полосатая майка, а на голове кепка. На подбородке мужика проросла седая щетина, волосы спутаны – похоже, махнул на себя рукой.
– Коровья смерть, – Морена внесла в эти слова особое значение, и Лада насторожилась: о чем это она?
– Она самая, – мужик сплюнул под ноги. – Так что не серчайте, дочки.
– Вы нам только укажите, где у вас ручей или озеро? – Морена не успела договорить – у нее начался озноб.
Вот только что она стояла вполне нормально, как тело охватила мелкая дрожь, которая с каждым мгновением усиливалась.
– Что это с ней? – мужик испуганно попятился.
– Лихоманка задела, – Лада решила не скрывать правду. – А у нас и лекарств никаких.
– Вот же угораздило! – в голосе мужика послышалось сочувствие. – Вы это, дочки, стойте здесь и никуда не уходите. А если кого увидите, то не пускайте в деревню, – в нем созрело какое-то решение, мужик прислонил косу к забору и побежал.
Вернулся он не один, с ним была женщина неопределенного возраста. Могучего телосложения, с убранными под платок волосами. На женщине было выцветшее ситцевое платье и трикотажные треники.
– Эти, что ли? – она сурово взглянула на девушек.
– Они самые, Марь Петровна, – заискивающе ответил мужик.
Марь Петровна подошла к Морене и приложила руку ко лбу:
– Жар.
Она испытующе посмотрела на Ладу с Мореной.
– Сделаю я сейчас одну вещь, если пройдете испытание, пропустим вас в деревню. А то эта горемычная за ближайшим поворотом свалится.
Лада хотела отказаться: мало ли что за испытание? Пусть лучше дадут лекарств, еды и воды, а они дальше пойдут. Но при взгляде на Морену все эти мысли улетучились: темной богине было совсем плохо. У нее даже белки глаз пожелтели.
– Тут не лекарства нужны, а знающая бабка, – Марь Петровна словно прочитала, что Лада думает. – У нас в деревне есть, но она ходит с трудом, сюда не доковыляет.
Женщина протянула девушка по куску черного хлеба.
– Он заговоренный. Та, которая с собой коровью смерть привела, его съесть не сможет.
Лада взяла кусок и принялась жевать: хлеб как хлеб, правда, с добавками трав. Вкусный. Она бы, пожалуй, не отказалась от подобного в обычной жизни. Лада представила, приходит она в магазин и спрашивает: «Мне буханку коровьей смерти». Девушка фыркнула: смешно!
Марь Петровна убедилась, что они опасности не представляют, и велела мужику, которого звали Степаныч, пропустить их.
– А ничего что Степаныч за вами бегал? – спросила Лада. – Ведь мы могли в это время в деревню зайти.
– Да он уже схлопотал от меня, – сурово ответила Марь Петровна. – Просто коровья смерть сама просочиться не может, ей надо с кем-то из живых. А вас двое – одна могла за собой вторую протащить.
Марь Петровна шагала широко, так что Лада, которой приходилось волочь на себе Морену, отстала.
– Ты это, девонька, готовься, – неожиданно заявила Марь Петровна, – вечером твоя помощь может понадобиться.
Лада кивнула, не вдаваясь в подробности, все равно до утра им с Мореной отсюда не уйти – темная богиня очень слаба.
Деревня утопала в яблоневом и грушевом цвету и от этого похорошела. Будто Золушка пришила к старенькому платью белоснежные кружева, сразу превратившись в красавицу. На заборах виднелись кастрюли, сапоги, повешенные на колья, половики. В палисадниках цвели лилейники: рыжие и желтые. Нужная изба находилась отдельно от остальных домов – чудилось, что они сторонятся ее. Марь Петровна громко постучала:
– Бабка Зинаида, мы к вам!
И добавила вполголоса: «Глуховата старуха».
Через некоторое время дверь скрипнула и на пороге показалась хозяйка дома. Меньше всего она походила на старуху: дородная, статная женщина без единой морщинки. Лишь седые волосы выдавали возраст.
– Привела? – спросила бабка Зинаида.
Марь Петровна подтолкнула вперед Морену.
– Вот эта лихоманкой порченная.
– Да я вижу. Ты, Петровна, ступай, я ими обеими займусь.
Бабка Зинаида, тяжело ступая, отправилась в комнату, Лада и Морена последовали за ней.
Обычная деревенская изба. В сенях скамейка, на которой стоят ведра с водой. Тут же этажерка со стопкой газет. Видны три двери: одна ведет на дворовое крыльцо, вторая – в чулан. Там же лестница на чердак. Бабка Зинаида потянула третью дверь – в жилые помещения – и неспешно перевалилась через порог.
– Других лечу, а себя не в состоянии, – она указала на свои распухшие, перемотанные бинтами ноги. – Скидывай одежду, – обратилась она к Морене. – Надо рану твою посмотреть.
В избе было натоплено, Ладе стало жарко, зато Морена прекратила дрожать, согревшись. Лада помогла темной богине снять платье, стараясь меньше задевать поврежденное плечо, но Морена закусила губы – видимо, все равно было больно.
Бабка Зинаида надела очки с толстыми линзами и внимательно осмотрела рану.
– Да-а, – произнесла она, – задели тебя несильно, но и этого хватило.
Лада подумала: если бы у Морены не было с собой пузырька с лекарством, как бы рана выглядела сейчас? Ведь она была глубже и казалась воспаленной, теперь же просто небольшой порез.
– А вот чтобы болезнь изнутри изгнать, придется кое-что сделать, – добавила знахарка. – Только я сперва твою подружку накормлю. А вот тебе, – обратилась она к Морене, – ни воды, ни еды не дам – нельзя.
Бабка Зинаида ухватом достала из печи горшок и налила щи в глубокую тарелку, щедро плюхнув туда сметану. Лада принялась есть: до чего же она проголодалась! Морена же откинулась на стуле, наблюдая за приготовлениями хозяйки.
– Дам я тебе одну траву выпить, – объяснила бабка Зинаида, – не бойся: она на вкус ничего. Только тебя с той травы тошнить будет, и так болезнь твоя выйдет. Надо потерпеть немного.
Она отошла к массивному буфету, откуда достала две жестяные коробки, расписанные под гжель. Чайной ложкой тщательно отмерила нужное количество травы и бросила в кастрюлю, затем попросила Ладу принести из сеней воды.
– Будешь помогать мне, а то я ходить не горазда, – объяснила она.
Бабка Зинаида залила водой траву и поставила в печь.
– Газу-то у нас нет, – сказала она. – Раньше машина из района приезжала, чтобы баллоны обменять, а после перестала. Да и вообще…
Пока зелье готовилось, Лада осмотрелась. Кухня была небольшая. Основное пространство занимала печь. У окна стоял стол с тремя табуретками, на одной из которых сидела Лада. Возле стены – диван, рядом с ним буфет. Стены были оклеены блеклыми обоями, висел отрывной календарь. Лада пригляделась: 23 мая 1980 года. Надо же, какой старый. Лада хотела спросить, зачем хозяйка хранит этот раритет, но Морена предостерегающе взглянула на нее, и Лада осеклась.
Бабка Зинаида с помощью ухваток вытащила кастрюлю и принюхалась.
– Готово.
Она процедила через ситечко отвар и подала его Морене.
– Пей небольшими глотками, не спеши.
Морена проглотила отвар и принялась ждать, знахарка достала эмалированный тазик.
– На колени поставь, сейчас тебя выворачивать начнет. А ты, – бабка Зинаида повернулась к Ладе, – можешь в другую комнату пойти, если противно станет.
– Я останусь.
Морена не брезговала ухаживать за Ладой, когда та была слаба, и девушка чувствовала свой долг перед темной богиней.
Морену затрясло со страшной силой.
– Действует травка, – одобрила бабка Зинаида, – сейчас начнется.
Морену тут же стошнило в таз, затем еще раз.
– Пить, – попросила она.
– Нельзя тебе, – отказала знахарка, – терпи.
Морена облизала губы. Ее вновь вывернуло, а затем несколько раз подряд.
– Пить! – выкрикнула она.
– Нет! – Бабка Зинаида грохнула кулаком по столу, а после начала шептать:
«Заря-заряница, красная девица,
Избавь деву Морену от манухи,
От знобухи, от летучихи, от желтучки,
От Марии Иродовны и от всех двенадцати девиц-трясовиц.
Аминь».[1]
Морена затряслась с такой силой, что Ладе пришлось удерживать таз, чтобы тот не свалился на пол. И в этот момент темную богиню вывернуло в последний раз – огромным комком, похожим на лягушку. Бабка Зинаида с неожиданной прытью схватила таз и вывалила содержимое из него в печь.
– Сейчас мы ее, родимую, сожжем.
– Что это? – Ладу передернуло от отвращения.
– Болезнь вышла. Теперь твоей подруге полегчает.
И правда, Морену отпустило. Знахарка вытерла пот с ее лица, пододвинула кружку с чаем и тарелку щей.
– Давай, поешь, да на печь полезай. Тебе отдохнуть надо. А вот подружке твоей сегодня спать не придется – дело одно есть.
Глава 10
Коровья смерть
Морена с помощью Лады забралась на лежанку, бабка Зинаида накрыла ее одеялом.
– Отдыхай. А поутру я воды накипячу, сполоснетесь в баньке.
Она позвала Ладу за собой:
– Иди во-о-он в том дом с зеленой калиткой. Там Петровна живет. Она тебе объяснит, что делать нужно.
Лада добралась до него и постучала. Ей открыла незнакомая женщина.
– Это про тебя, что ли, Марь Петровна говорила? – она посторонилась, пропуская девушку.
В избе было полно народа, одни женщины. Ни детей, ни мужчин. Руководила собранием Марь Петровна.
– Будем обряд вечером проводить, – начала она.
– Может, и так обойдется? – спросил кто-то из женщин.
– А если не обойдется? – Марь Петровна уперла руки в бока и оглядела всех присутствующих. – Вон, в Большой двор коровья смерть вместе с местным мужиком приперлась. Тот остановился на дороге – подобрал старушенцию. В деревню заехал, глядь, а бабка пропала. И ладно бы сказал кому, а то молчал, как партизан.
– Погибла у них скотина? – уточнили сзади.
– Так вся. У Настасьи Кривой тельная корова… – перечисляла она. – У Пелагеи Рыжей корова с телкой. У всех.
– Мы ж не дуры, чтобы чужого в деревню пускать. Ты же сама придумала с проверкой, – не согласилась одна из женщин.
– Так она может и не с человеком зайти, а с животным. Ты кошку свою на привязь посадишь? – спорившая с Марь Петровной промолчала. – Так что скоро я за вами приду. Своих предупредите, чтобы по домам сидели и носа не казали. Скотину всю заприте в одном хлеву.
Ровно в девять вечера она с Ладой вышла на крыльцо. Марь Петровна умыла руки из ковша и вытерла полотенцем. Лада последовала ее примеру. Затем Марь Петровна пошла по деревне. Перед каждым домом она останавливалась и кричала:
– Я, повещалка, пришла звать. Выйдешь смерть коровью убивать?
Если женщина показывалась, ритуал с умыванием рук повторялся. Было тихо, даже собаки из конуры носа не показывали.
Когда Лада с Марь Петровной вернулись, хозяйка предложила:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
народный зáговор
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги