Возвращение из небытия. Повесть

– Да ладно оправдываться, – нарочито резко оборвала она его. – Вот лучше послушай, о чем шепчет волна. Даже ивы притихли, слушая печальную повесть води…

– Почему именно печальную? Вечно ты что-то выдумываешь…

– Да нет же. Ты вот только вслушайся… Вода шепчет о чем-то печальном, о чем не знаю… – Она шаловливо тряхнула волосами, – Возможно о том, что нам пора идти по домам.

– Вовсе нет. Она говорит о том…, о том, что я тебя люблю, – выпалил парень, и будто сам испугался того, что сказал.

– Ну, выдумал тоже, – поспешно сказала она и повернула к дому. – Что-то я этого не заметила.

Его слова казались ей шуткой. Альке не верилось, что вот так просто ей всерьез сказали о любви. Нет, думала она, о любви говорят торжественно, при параде просят руки и сердца, а не так вот буднично. Все должно быть празднично, ведь это такое важное решение…

– Давай распишемся, – остановил он ее за руку.

– Давай. Вот на этом заборе подойдет?

Валентин опешил. Он сказал ей слова, которые не произносят каждый день и каждой девушке, а она все так вот беззаботно превращает в шутку.

– Ну, я уже дома.

Валентин молчал, не отпуская ее руки и пытаясь удержать ее взгляд.

– Понимаешь, – сказала она, посерьезнев, и прямо посмотрела ему в глаза. – Я замуж вообще пока не собираюсь. Ни за тебя, ни за кого другого. Мне еще рано.

– А мне-то как бы уже и пора… Я хочу перевести наши отношения в другую плоскость. Хочу видеть и чувствовать тебя рядом и днем и ночью… – Он привлек ее к себе. – Или я тебя не устраиваю?

– Да нет же, это совсем не то. Ну… Я как-то об этом еще не задумывалась… Давай-ка пойдем спать. Утро вечера мудренее, говорят.

Он не отводил глаз от ее, словно пытался заглянуть ей в душу, понять, чего же она все-таки хочет. Но она и сама толком не знала, ЧЕГО. Просто ее не устраивала проза замужества и обывательской семейной жизни. Ей хотелось неизмеримо большего, скажем, вечной любви, которой она в знакомых семьях не встречала, справедливо считая, что быт все уничтожает.

Больше они к этой теме не возвращались, но встречи возобновились. Однажды, придя на свидание, Валька сказал, что сегодня его попросили подежурить на участке. А работал он электриком.

– Пойдем, посидим там.

Она уже несколько раз оставалась с ним, что называется, в одной постели – в турпоходе, у деда, когда тот уезжал на пару дней, на гулянках, затянувшихся до утра. Но он никогда не переступал грани дозволенного. Поэтому и на этот раз, целуясь и ласкаясь, она ни о чем таком не думала. И не скажешь, чтобы она сильно разомлела, или потеряла самоконтроль. Но на его слова: «Я так хочу, чтобы ты стала моей», она просто сказала: «Я тоже». И пугаясь своих собственных слов, быстро проговорила:

– Не знаю почему, но я уверена, что нам не быть вместе, но я хочу, чтобы ЭТО наконец произошло… Возьми меня. Хочу, чтобы ты был первым, и я тебя никогда не забыла.

Слова ей самой казались странными, будто говорил это кто-то другой. Это можно было даже считать чем угодно, только не охватившей ее страстью. Просто она решила: «Пора. Пора узнать, что это такое, половая близость». Возможно поэтому близость, о которой так много было разговоров, не оправдала ожиданий, несмотря на все нежность и ласки партнера. Она надеялась, что постигнет вечность, а это был всего лишь половой контакт.

Случилось так, что перессорившись из-за него с родителями, Алька решила уехать на строительство нового города. Надеялась, что он поедет с ней и там они начнут совместную жизнь. Но, как говорят режиссеры, сценарий вышел из-под контроля. В его уговорах не уезжать вариант совместной жизни отсутствовал. Что-то тут было не так… Но она не стала докапываться, а решила, что разлука пойдет на пользу и станет испытанием их любви и готовности прожить жизнь вместе. На том и расстались, перенеся свою любовь и страсть в письма.

Какое же было ее удивление, когда приехав примерно через год, она неожиданно встретила его с девушкой, явно не просто знакомой. Оказалось, что он женился. Но писал-то он ей: «Скучаю», «Не дождусь встречи», «Хочу обнимать тебя и целовать, как прежде»… Что же это?

– Понимаешь, все подстроили ее родители. Я и опомниться не успел, как был уже окольцован… Но я люблю только тебя и разведу. Ты подожди немного.

– Что-то я в том, как ты держал ее за руку, не усмотрела такого намерения, – съязвила она. – Не надо мне такой любви. Ты меня предал. Знать тебя больше не хочу.

Тогда он переменил тон:

– Ты сама виновата. Я же тебя не устраивал, думаешь, я не видел? Тебе принца на белом коне подавай! – Он зло махнул рукой и ушел не оглядываясь.

Со временем Алька поняла очевидное – она его настоящего не знала, да и не пыталась узнать. Просто выдумала под себя, опоэтизировала и влюбилась в несуществующий образ.

Болезненно пережив измену, Алина запретила себе не то, что влюбляться, даже увлекаться, обезопасив свое сердце забором из слов: «Что такое любовь? Немного счастья вначале, и бесконечная проза жизни потом». Много позже она поняла, что природа уготовила всему живому гормональную ловушку. Ее не интересовала любовь, как состояние души, ей нужна была любовь – совокупление. Природу заботило только продолжение рода…

Из воспоминаний ее вывел голос Артема:

– Людочка иди сюда! Тут для тебя как раз местечко припасено.

Миловидная лаборантка Совета по вопросам виртуалистики Людочка стала пробираться к ним.

– Привет! – пожал он маленькую ладонь молодой женщины.

– Всем привет. Фух. Чуть не опоздала.

– Да без тебя ведь не начали бы… Вот ждем, ждем… Как настроение?

– Чудесное! Очень рада случаю оторваться от компьютера, а то даже постарела! – кокетливо ответила та.

– Да ладно тебе, постарела… Все б так «старели»! Так я и поверил тебе, что ты просидела все это время у компьютера! Наверное, пол земного шара исколесила?

– Не без того! Положение обязывает! – лукавые ямочки заиграли на ее щеках. – Знаешь, побывала на родине, в Киеве, и не могу отделаться от гнетущего впечатления… Старые города совсем умирают…

– С этим ничего нельзя поделать. Их погубила перенаселенность и несгибаемая инфраструктура. Если бы оставшиеся не представляли историческую и культурную ценность, их давно бы снесли. Ты только подумай, какие средства тратятся на их реставрацию и консервацию! Ведь все равно, очищенные от мусора с остановленными загрязняющими производствами и немногочисленными оставшимися там жить населением, они не дают полной картины былой жизни. Диорама и только…

– Да, ты прав, конечно.

– А как продвигаются исследования Совета? Есть ли новые наработки?

– Сегодня, как раз, мы и будем их представлять. Это касается дримеров. Мы, кажется, нашли решение проблемы. И оно, как это часто бывает, лежало на поверхности.

На возвышение поднялся Виктор Мефри и обратился к присутствующим:

– Приветствую вас, дорогие коллеги на очередном заседании Дискуссионного клуба. Сегодня Антон Белязин представит вам свое новое творение, на которое будет объявлена подписка, а Совет по вопросам виртуалистики познакомит с результатами широкомасштабного исследования по проблемам дримверов. А затем, в качестве приза, Лаборатория Матричных миров предлагает всем перенестись на «Планету Икс».

Это было сверхзахватывающее предложение… Дело обстояло так: выбиралось неизвестное широкой публике произведение и визуализировалось. Присутствующим предлагалось ввести в этот, неизвестный им мир, свою личностную матрицу в возрасте от ребенка до старика и «прожить» в нем 60 мин. Время и место вхождения в «мир» каждого участника выбиралось программой наобум. Так же как и его статус. Условие было только одно – участник должен тем или иным образом взаимодействовать с ситуацией. Результаты всегда превышали ожидания, и рождался непредсказуемый мир, способный удовлетворить не одного искателя приключений.

Артем подмигнул Альке:

– Вот здорово! Как бы нам придумать узнать там друг друга? Может договоримся об именах?

– Но таких имен может быть несколько.

– Ну, я тогда не знаю …, но хотелось бы.

– А давайте попробуем узнать друг друга в процессе игры, а потом, по выходе, проверим – удалось ли.

– Вставай! Вставай! Вставай!

Выброшенная словно катапультой из сна она очумело таращила глаза в темень перед собой. «Тра-та-та-та! Тра-та-та-та! – раздались звуки трубы справа, – Вставай! Вставай! Вставай!» «Тюфу ты, это же будильник, пора вставать». Протянув руку и нащупав кнопку, Алька нажала ее. «Доброе утро! Доброе утро», – отозвался будильник. Выполнив пару упражнения, она сбросила остатки сна и вышла во двор. Ей нравился собственный дворик. Множество цветов, белоснежный столик со стульями под желтым навесом, в беспорядке расставленные керамические статуэтки животных – это был лично ею мир, и в нем она чувствовала себя превосходно.

Завтракая, Алька раздумывала над вчерашним выступлением Кинга, ведущего специалиста Советам по вопросам виртуалистики, сокращенно СВВ. После доклада о работе служб обеспечения дримеров (dreamt – англ. видеть во сне, мечтать), он рассказал о программе возвращения их к нормальной жизни.

…История человечества – театр абсурда. Даже когда на планете людей была всего горстка, они умудрялись осложнять себе и без того сложную, жизнь. Вместо того, чтобы разумно осваивать безграничные просторы, они отправлялись за тысячи, иной раз тяжелейших, километров для завоевания себе подобных. Для этого плодились, объединялись добровольно или принудительно и жили этим, совершенствуя свое мышление и изобретательность, опять же, в этом направлении. И когда уже все было поделено и переделено, ресурсы истощены и экология угроблена, ум человека продолжал порождать проблемы, чтобы затем искать способы их решения.

В ХХ столетии неуемный гений человечества изобрел компьютер и его технологии, направившие цивилизацию Земли к новым, многообещающим горизонтам. Виртуальные технологии, как их со временем стали называть, прочно стали входить в обиход и скоро стали незаменимым спутником человеческой жизнедеятельности. Виртуальные магазины, музеи, театры и библиотеки, образовательные и развлекательные порталы, почтовые службы и службы общения, индивидуальные, корпоративные и коммуникационные сайты образовали сеть, получившую название Интернет. Более гениального изобретения, поставленного на службу человечеству, наверное, уже нельзя и придумать.