Первоклашка

Захар слушал «наставника», пытаясь вдумываться в сказанное: «Слушай, Фодя, мне пока не всё понятно, но почему-то я тебе безоговорочно верю. Откуда это?» Мефодий покивал головой: «А всё это оттого, Захар, что я лишь освежаю для тебя знания, которые тебе давно известны, и даже вписаны в матрицу твоей древней мудрой души». Захар немного оживился: «Ну хорошо, Фодя, вот ты говоришь, что ты мой ангел-хранитель. Но ведь ещё недавно мы мило беседовали с тобой там, на Земле, в „Закусочной“. Это что, каждый ангел может превращаться в человека и жить на Земле? Тогда почему ты раньше этого не сделал? И ещё. Если ты мой хранитель, то почему допустил, чтоб меня сбило мотоциклом? Почему не уберёг?» Мефодий даже улыбнулся: «Очень хорошо, Захар, что ты задаёшь много вопросов! Ведь только в этом случае к тебе придут ответы, а, значит, и дополнительные знания!» Тут он огляделся вокруг, будто вспоминая о чём-то, и продолжил: «Я непременно отвечу на все твои вопросы, Захар. Тем более, что здесь, в мире тонких вибраций, нет таких земных понятий, как время и пространство, а потому нам совершенно некуда спешить. Однако, прежде чем мы продолжим беседу, я хочу предложить тебе кое-что для лучшего комфорта. Мы с тобой сейчас находимся в диапазоне тех вибраций твоих тонких тел, которые соответствуют твоим мыслям, фантазиям, воображениям. Подумай, где тебе сейчас комфортнее всего было бы находиться: вообрази природный ландшафт, местность со всеми подробностями, и обстановка, о которой ты подумаешь – тотчас появится вокруг нас. А потом мы с тобой продолжим разговор». Тут Захар поймал себя на мысли, что он настолько поглощён рассказом своего Хранителя, что привычный мир для него перестал существовать. Он даже не сразу нашёлся, о чём же таком подумать, как предлагает Мефодий. Потом попытался прикрыть глаза и вспомнить свои ощущения, когда в юности, в одном из студенческих стройотрядов, он работал на строительстве животноводческой фермы где-то в сельской местности. Был погожий летний денёк, и они с ребятами прилегли отдохнуть в перерыве прямо на траве неподалёку от объекта. Подставив лицо солнцу и закрыв глаза, Захар на всю жизнь запомнил ощущение звенящего покоя и умиротворения, в котором он тогда растворился. Как только он вспомнил об этом – обстановка вокруг мгновенно изменилась, как будто Захар с ангелом находились в гигантской фотостудии, и кто-то невидимый резко сменил фотообои на всех стенах одновременно. Уже через несколько секунд собеседники уселись на пушистой траве пёстро-зелёного ромашкового луга, залитого не совсем привычным белым светом. Взгляд Захара был настолько сосредоточенным и горящим от нетерпения, что Мефодию даже не пришлось спрашивать, готов ли его подопечный слушать дальше, и он лишь понимающе улыбнулся…