Возрождение Магического Мира

– Проснулась, малышка?

Эти слова послужили залитым в огонь злости Леи маслом. Она сделала шаг вперёд и мгновенно занесла руку. Лея врезала бы юноше со всей силы, но он перехватил её руку и его взгляд, устремлённый в лицо девушки, изменился. Глаза юноши блеснули и Лея была готова поклясться, что блеск был зелёным.

Юноша сжал пойманное запястье и медленно, словно проверяя, не попытается ли девушка снова влепить ему пощёчину, стал опускать. Но Лея не двигалась, не пыталась вырвать запястье из его большей ладони и лишь смотрела на него, не моргая. На секунду она напомнила парню хищника, который начал выжидать подходящий момент, чтобы одним прыжком добраться до своей жертвы и убить её.

Юноша выпустил запястье Леи и она тут же отвернулась от него, скрестив руки на груди.

– Боевая девочка, значит. Как твоё имя?

Тон юноши изменился после попытки Леи ударить его. Сначала он звучал насмешливо, даже весело, а теперь стал тише, выдавая то, что юноша насторожился.

Лея не ответила.

– Хах, что ж. Я представлюсь первым: я Питер.-А вот уже в его тон стала возвращаться насмешливость, её оттенки слышались во всех словах.

Лея украдкой окинула его взглядом и наконец смогла нормально рассмотреть его. Высокий, точно выше метра и восьмидесяти сантиметров. Как у ребёнка растрёпанные тёмно-русые волосы, большие зеленые глаза и длинные брови, взмывающие вверх каждый раз, когда Питер что-то говорит. Эти брови очень харизматичные: их движения убеждали собеседника во всём, что он говорил и добавляли плюс тысячу в его обаяние.

Нос был тонким и маленьким, а ухмылка тонких губ на красивых и чётких скулах не сходила с его лица. Одет был Питер достаточно странно: одежда была из какой-то крепкой кожи, разорванная кое-где. Длинные и обтягивающие штаны (чтобы не мешали) были заправлены во что-то наподобие сапог. Вместо футболки или свитера на нём была пиджак из тёмной кожи без рукавов и без пуговиц или замка. Её две стороны держал широкий пояс из той же кожи, с круглой медной пряжкой; за поясом виднелись маленькие баночки с пробкой, их содержимое было разноцветным; и индийский двухсторонний кинжал с большими гардами с обеих сторон.

– Так и будешь молчать?

Лея сильнее нахмурилась и повернулась к Питеру.

– Ты что-то со мной сделал и похитил! Ты думаешь, я стану с тобой разговаривать?!

– Не строй из себя невинную козочку. Ты подслушивала меня. Ты хорошо спряталась за тем деревом, но от меня не спрячешься.

– Да, я подслушала! Но то, что ты сделал намного хуже!

– А чего ты ожидала? Что я тебя догоню, попрошу никому не рассказывать и отпущу? Пф.

Губы Леи превратились в тонкую линию, настолько она их сжала. Она глубоко вздохнула, борясь с желанием вновь попытаться ударить Питера.

– Что ты хочешь от меня? – С похолодевшим тоном голоса, спросила Лея.

– А ты, оказывается, и невоспитанная, и прямолинейная.

Девушка задохнулась от возмущения.

– О чём ты говоришь?!

– Во-первых, ты не представилась мне, хотя я пошёл навстречу тебе. Девочке, которая нас подслушала…

– Во-первых я не девочка! Во-вторых, прекрати тыкать в меня тем, что я сделала! В третьих я… Я Лея.

– Необычное имя, но мне нравится.

– Ты скажешь, что тебе нужно от меня?

– Ничего не нужно. Ты просто останешься здесь. Причём достаточно надолго.

– Что? С чего вдруг?!

– Ты услышала важную информацию, которую можешь всем разболтать. С другой стороны у меня нет особых причин тебя убивать, так что ты просто останешься здесь.

– Ни за что! Выпусти меня сейчас же!

Питер неожиданно подошёл вплотную к Леи и выражение его лица стало серьёзнее, как и тон превратился из насмешливого в строгий. Лея чуть было не отшатнулась от резкой близости, особенно ощутив горячее дыхание Питера на своих волосах, но вскинула голову и посмотрела ему в глаза.

– Я сказал, ты останешься здесь. Если конечно не хочешь умереть, попытавшись сбежать. Я пока не решил, насколько оставлю тебя здесь, но если будешь хорошей девочкой, с тобой ничего не случится и никто не тронет. Но если ты тупая и станешь действовать мне на нервы, я убью тебя сразу же. Так что не делай глупостей, если хочешь жить.

Лея схватила его за локоть, сжала и издевательски провела ногтями по коже, оставляя царапины, но юноша даже не вздрогнул.

– Не пытайся меня напугать, Питер. Не получится. Я убегу отсюда и ты меня не удержишь. А если попытаешься что-то сделать со мной, то не сможешь. Я не позволю тебе. И отвечаю тебе тем же: если ты станешь для меня серьёзной угрозой я сама тебя убью. – Питер усмехнулся, словно напряжения между ними, от которого уже могли бы зажигаться лампочки, не было. – А пока ты просто чешешь языком и всё. Я с лёгкостью покину это место.

– Посмотрим насколько тебя хватит, малышка.

– И не называй меня так, чёрт возьми!

– Я думал принести тебе ужин, но за твои сладкие речи ты останешься сегодня без еды. Я повторюсь: подумай, если хочешь жить.

Лея не ответила. Она не знала, сколько спала, но захотела есть при одном упоминании о еде, но говорить этого конечно не собиралась.

Питер нарочито резко вырвал свой локоть из руки девушки и вышел, закрыв дверь на засов. Хмыкнув ему вослед, Лея огляделась в поисках хоть чего-то, что поможет ей сбежать. Сначала Лея проверила шкаф и нашла в нём несколько подушек, смену для постельного белья и пять платьев.

– И откуда только он всё это притащил? – Злобно пробормотала Лея и осмотрела довольно большое постельное белье. Что если связать его вместе с платьями в верёвку? Лея тут же посмотрела какой длины вещи и поняла, что даже если попытается сделать верёвку, ничего не выйдет: нужна ещё одна простыня. Лее хватило одного взгляда вниз, чтобы запомнить навсегда высоту дерева, на котором она оказалась.

«Возможно домик служит тюрьмой для тех… Для тех, кто не понравился этому Питеру. Он мерзок, но я не позволю ему угрожать моей жизни. После всех тех кого я видела, Питер будет последним в списке тех, кто сможет меня напугать.»

Но Лея не могла не признать, что юноша не был похож на убийцу. Его плохую натуру выдавали лишь глаза и речь. А ещё высокомерие и гордыня. Ими была переполнена его аура и ощущалось, что Питер может задавить собеседника своей гордыней. Но рядом с ним Лея просто почувствовала, что это высокомерие появилось не из пустого места, ведь Питер ещё источал опасность и силу. Наверняка страшную силу, но Лея не боялась её. Она полностью сконцентрировалась на плане побега и понимала, что сможет сбежать только хитростью.

Несколько часов спустя. Особняк Берлингейм.

Когда сумерки сгущались над особняком, все уже знали, что Лея пропала. Все надеялись, что она просто заблудилась и отправили Джонатана, слугу, поискать её. Но уже прошёл долгий час, а он не возвращался. Все начали волноваться лишь сильнее, а старушки – служанки, кроме Этель, причитали, что маленькая красавица Лея зашла на запретную территорию, ведь она, бедняжка, впервые была в лесу Берлингеймов. Эти причитания усилили вину семьи, ведь как-никак, а старушки были правы. Берлингеймы считали, что недосмотрели за девушкой, по их мнению Лея были слишком молода, чтобы с ней случилось что-то настолько плохое, как заблудится в лесу, где к тому же обитают хищники. Их мало, но всё же опасность есть.

Сначала нагоняя чуть было не получила Нелли, ведь именно она отправила Лею в лес, но та быстро оправдалась, сказав, что все остальные были заняты, а отправлять свободных старушек было как-то совестно.

Всех успокаивал старик Уилл, самый старший в семье Берлингейм, седой старик с добрым лицом и мягкой, маленькой улыбкой. Он всегда ходил сгорбившись, в чёрном костюме и с такой же чёрной тростью, которая была украшена настоящим золотом, подстать статусу семьи.

Уилл был добрым человеком и его все любили, беспрекословно слушались, ведь старик был очень мудрым и всегда находил выход из любой ситуации. Его два наследника, два сына Деррен и Дэррил были тут же, пока Уилл пытался успокоить служанок, чьё волнение росло, как снежный ком с каждой минутой. Кое-кому даже приносили успокоительное. Тише всех была Этель и если бы не обстоятельства, кто-нибудь да и заметил бы странное спокойствие старушки.

Обоим сыновьям Уилла было уже больше тридцати лет и если старший Деррен женился и уже завёл свою маленькую семью, то Дэррил, который был младше брата на семь лет, вовсю отказывался жениться или хотя бы завести отношения. Он всегда повторял, стоило кому-то начать говорить про его женитьбу, что ему ни разу за всю жизнь не понравилась ни одна девушка и Дэррил сомневался, что это вообще когда-нибудь случиться. Но теперь, если бы он снова сказал это, то соврал бы.

Своим появлением красавица Лея перевернула всё в жизни Дэррила. Полная уверенность, что он никогда не познает любовь, улетучилась как пыль при первом взгляде на Лею. Любовь младшего наследника за пару первых дней работы Леи возросла настолько, насколько это было возможно. Молчаливый и высокий Дэррил позволял только Лее убираться в своём кабинете на третьем этаже; его сердце каждый раз стучало быстрее, когда Лея улыбалась, ставя перед ним вкусные блюда во время обеда или ужина; Он чувствовал бабочек, которые чуть ли не вихрем проносились в его сердце, заставляя его гулко биться и всё это просто от тихого обращения Леи: «Мистер Дэррил, вам что-нибудь ещё нужно?». А в последние дни перед пропажей Леи младший наследник и вовсе познал ревность: ему не нравилось, когда Лея улыбалась кому-то кроме него, а улыбалась она всем своей доброй и самой милой улыбкой на свете.

Сейчас Дэррил стоял рядом с отцом и на его круглом лице ходили желваки. Он пытался не показывать, что волнуется не меньше служанок, а даже больше и едва сдерживает себя чтобы не ринуться в лес на своих двоих. Это стоило ему огромных усилий и Дэррилу начинало казаться, что ничего сложнее в его жизни ещё не было. Мысленно он уже проклинал Джонатана, который как будто тоже пропал в этом чёртовом лесу.

Когда прошло ещё два часа, а конюха не было видно на горизонте, Уилл велел отправить ещё пару людей на поиски. Дэррил тут же вызвался поехать искать служанку, но Уилл осёк его:

– Если они все не вернуться к утру, я сразу же позвоню в полицию. У нас работает много людей, Дэррил и я уверен, они справятся. Я понимаю, ты волнуешься о девочке, но это напрасно…

– Но всё же, отец. Разве будет лишним, если я тоже поеду?

Уилл тут же пытливо посмотрел в карие глаза сына. Дэррил был не таким человеком, которого заботили бы другие люди. Он был добр, но если его доброта не была нужна или не помогла бы, он просто уходил, не желая никому мешать. Сейчас он должен был сделать то же самое, разве что если эта девочка не была для него больше, чем просто служанка.

Именно так и думал Уилл и он был прав, но пока не знал этого. У него всё же были сомнения. Лея понравилась всем, даже холодному Дэррилу и Уилл надеялся, что это единственное объяснение рвению сына.

Дэррил стойко выдержал пытливый взгляд отца и молча ждал ответа.

– Нет, ты не поедешь. Будет странно, если тебя увидят вместе со слугами в лесу, как ты ищешь обычную служанку. Вот если придётся вызывать полицию, а я очень надеюсь, что до этого не дойдёт, вот тогда с ними и поедешь. А пока возвращайся в свою комнату.

Недовольно сжав губы, Дэррил кивнул отцу и быстрым шагом направился к лестнице на второй этаж. Уилл проводил его взглядом, обещав себе последить за сыном и понять, что же толкнуло Дэррила предложить свою помощь и впервые пойти наперекор отцу.

Сумерки длинной чёрной простынёй накрыли лес и касались верхушек самых длинных деревьев, которые покачивались из стороны в сторону, будучи во власти вечернего ветра.

Лея тем временем приняла нелёгкое решение, которое пришло к ней после долгого обследования толстых ветвей из-под низа дома. Она вполне сможет спуститься по ним.

Единственное, что всё ещё останавливало Лею – голоса. Она слышала голоса за дверью, исходящие откуда-то вниз, видимо с большой поляны. Голосов звучало много, все были разными, но их обладатели точно были молодыми людьми, весело болтающими между собой. К ним присоединялся тихий треск костра. К тому же мужских было намного больше, чем женских и это пугало Лею. За всё время, что Лея выглядывала в окно, она никого не увидела, но это ничего не значило. Её могли заметить сразу же, стоило бы ей свесить ноги с первой ветви.

Но Лея приняла решение и глубоко вздохнув, протянула руки к верхней ветви, схватилась за неё руками как можно крепче и поставила ноги на нижнюю. Под нижней были ещё две толстые ветви, а под ними уже шли поменьше и потоньше. Но там было ближе к земле и Лея надеялась, что сможет быстро спуститься, а не полететь вниз на отломавшийся ветке.

Лея уже спускалась с третьей толстой ветви и приближалась к тонким, как вдруг её руки соскользнули. Грубая кора ветвей было влажной от утреннего мелкого дождя и из-за того, что лучи сюда едва ли пробивались, дерево ещё было влажным. А Лея совершенно забыла, что утром был дождь и он ещё мог оставить свои следы в виде впитавшихся капелек на ветвях.

Лея полетела вниз и громко закричала от страха. Она знала, что расстояние было не меньше шести метров и вряд ли она сможет мягко приземлиться или пережить своё приземление.

Но ничего такого не случилось. Когда Лея уже зажмурилась и мысленно прощалась с миром, который ещё не успела толком познать, она упала в чьи-то руки, прижавшие к её незнакомому крепкому телу.

Прижав дрожащие руки к груди и сразу подумав, что она просто не почувствовала удара и сейчас откроет глаза в раю, Лея услышала над своим ухом:

– Ну же, открой глаза, дура!

Вслед за этими словами Лею потрясли. Неожиданно для себя, она узнала голос Питера и один за другим открыла глаза. Это действительно был Питер. Он держал её на руках и нахмурился сразу же, как Лея открыла глаза. Видимо сначала он хотел убедиться, что девушка в порядке, а потом начать:

– Ты что творишь, глупая?! И как ты только решилась, а?! А если бы я не успел? Ты бы сейчас лежала на земле кожаной лепёшкой, сломав себе все кости! Если ещё раз выкинешь что-то подобное, то я сделаю с тобой кое-что похуже, чем простое падение с большой высоты! Ты слышишь меня, тупица?

Лея медленно отходила от шока и удивилась реакция Питера на случившееся, но после последних его слов Лея тоже нахмурилась, задрыгала ногами и забила кулаками по его груди:

– Как ты смеешь кричать на меня?! Заткнись и отпусти меня сейчас же!

– А вот хрен тебе.

Неожиданно Питер прыгнул вверх и за пару секунд оказался в домике, оттолкнувшись от тех же веток и ветвей, по которым всего минуту назад слезала Лея. Она удивлённо разинула рот и даже не двинулась, когда Питер посадил её на кровать. Она устремила шокированный взгляд на Питера и заикаясь, спросила:

– К-как ты это с-сделал?..

– Ты серьёзно думала, что я обычный парень? – Питер усмехнулся и выгнул бровь.

– Н-но… Что ты… Как ты…

– Сейчас это не важно. Сейчас ты должна волноваться о себе.

Питер подошёл к Леи и угрожающе навис над девушкой.

– Что я говорил про твои попытки сбежать, а? Если ты до сих пор думаешь, что мои слова ничего не значат, то ты глубоко ошибаешься.

В мгновение ока Питер схватил Лею за шею и поднял вверх да так, что её ноги болтались в воздухе. Лея ахнула и схватилась обеими руками за запястье Питера. Он оглядел её сверху вниз и его глаза снова пугающе блеснули.

– Ещё раз… Запомни, ещё раз ты попытаешься сбежать или доставишь мне хлопот, я тебя задушу на месте и выкину твоё безжизненное тело у двери этих Берлингеймов. – Фамилию семьи Питер сказал с особым отвращением, будто это было какое-то противнейшее слово, а не обычная фамилия. – Я узнал кто ты и сейчас тебя ищут, служаночка. Но не найдут, не беспокойся. Я позабочусь об этом. И надеюсь ты поняла, что меня лучше не злить. Вбей себе в голову – я очень опасен, но опаснее меня может быть только мой гнев.

Питер разжал руку и Лея, которая уже бледнела от нехватки воздуха и тихо хрипела, упала прямо на кровать. Она громко закашлялась и схватилась за шею. Из её красивых глаз брызнули слёзы, которые она пыталась удержать, но не смогла. Боль и ощущение близкой смерти были слишком сильными. На тонкой шее и нежной коже остались синяки от большой ладони Питера. Он стоял тут же, наблюдая за попытками Леи восстановить своё дыхание.

– Ты всё поняла?

Лея сжала губы и посмотрела на Питера сквозь слёзы. Он виднелся просто мутным и расплывчатым силуэтом, но сейчас это не имело значения.

– Иди к чёрту. – Охрипшим голосом ответила Лея.

– Упрямство тебя убьёт, малышка.

– От чего угодно будет лучше умереть, чем от твоих рук.

– Давно я не встречал таких, как ты. Упрямые, глупые острые язычки. Знаешь, такие обычно долго не живут.

– Тогда буду рада быть первой.

– Последний человек, который так со мной разговаривал, был убит мной. Ты видимо хочешь отправиться вслед за ним?

– Мечтай о моей смерти, Питер. Мечтай.

Одарив Лею раздражённым, чуть ли не огненным взглядом, Питер хмыкнул и ушёл.

Лея утёрла слёзы, изо всех сил сдерживала их, но едва пальцы прикоснулись к ноющим синякам на шее, как слёзы побежали с удвоенной силой. Уже давно Лея надеялась, что больше никто не попытается её задушить, но она ошиблась.

– Всё только становилось хорошо и вдруг я попала сюда… Боже, что мне делать?.. Мне очень страшно… Но я должна найти выход… Каким бы он не был и как бы не пришлось к нему пробиваться… Но сейчас надо успокоиться… Успокоиться, ох…

Лея глубоко вздохнула и легла поудобнее, обняв первую маленькую подушку и уместив голову на второй большой.

«Что не так с этим Питером?» – Невольно думала Лея, быстро засыпая от пережитого стресса. Из-за него пропало даже чувство голода. Даже свет висящей лампы не помешал. Она было странной: внутри круглого узорчатого абажура не были лампочки, её заменял какой-то круглый светящийся тусклым, но приятный жёлтым цветом шарик. Лея не нашла на потолке хоть какие-нибудь провода и задавалась вопросом, как вообще шарик даёт свет. К тому же он никогда не выключался, но сейчас это не имело никакого значения. Лея видела первые кадры ярких снов, и они прогоняли напряжение от страха.

Тем временем Питер делал всё, чтобы ищущие Лею люди прошли мимо его поляны и сам следил за ними, сразу же узнав старых слуг Берлингеймов. Питер с радостью убил бы их, но это вызвало бы ненужные подозрения, а он и Потерянные скрываются, а сам Питер прячет Лею – маленькое сокровище, чьё ценность он ещё должен узнать.

Время бежало нещадно и Дэррил был близок к тому, чтобы сойти с ума. Отправленные слуги всё не возвращались, а солнце скоро выкатиться из горизонта, собираясь вновь осветить территорию Берлингеймов.

Дэррил боялся за Лею, сам пугался одной только мысли, что она возможно мертва и уже наверное тысячный раз ходил из одного угла своей комнаты в другой. Пару раз к нему заходила одна из служанок, чтобы спросить, не нужно ли Дэррилу чего-нибудь, но не успевала открыть рот, как он закидывал её кучей вопросов:

– Они вернулись? Лея с ними? Всё в порядке?

Служанка чуть ли не сама сошла с ума от стольких вопросов, которыми она теперь была закидана на неделю вперёд, что больше не приходила.

Дэррил ещё не знал, что его ждёт плохая новость и совсем скоро придётся вызывать полицию, чтобы они тоже попытались найти милую Лею.

Ночью лес казался намного страшнее, чем обычно. Деревья будто становились выше, касались неба и тусклых звёзд своими скрюченными тонкими верхушками, которые всегда раскачивались от лёгких порывов ветра.

Лея шла по лесу, пытаясь не наступить на огромные корни, которые сразу же облепляли грязью босые ноги девушки. Она чувствовала что-то острое в этих корнях и едва Лея наступит на них, оно вонзиться ей в ноги. Лее было страшно, но она не останавливалась. Шла она в белоснежном платье с широким краями с вышивкой, она доходила до щиколоток. Что-то будто заставляло Лею идти вперёд, держало её тело под своим контролем, но впереди тьма сгущалась с каждым шагом Леи, подпитывая страх своим видом. Лея боялась коснуться этой тьмы, боялась ступить в неё и навсегда ослепнуть, ведь она была уверена, что тьма больше не отпустит её на свет и не позволит вновь увидеть всё в ярких красках.

Вдруг впереди мелькнула тень. Лея застыла, её большие глаза, из которых скоро страх закапает слезами, забегали, пытаясь найти ту самую тень. Но она не пряталась. Она вышла из тьмы и перед Леей остановился Питер. На его лице подобно змее, расползлась кровожадная улыбка; цвет его глаз из зелёного стал красным, каждую секунду ослепляя Лею своим блеском.

– Ты готова, моя Лея?

– К чему я должна быть готова? – Лея прижала руки к груди, чуть не плача. От страха ноги Леи стали ватными, вот-вот она упадёт. – Что ты со мной сделаешь?

– Ты всё сделаешь сама, моя Лея.

Питер протянул руку девушке.

– Возьми мою руку, сделай шаг ко мне и ты больше никогда не вернёшься на свет.

– Нет! Нет! Я не хочу! Не прикасайся ко мне!

Но Питер схватил её за руку и притянул к себе. Лея ахнула, слёзы потекли по её лицу.

– Тише… Тише. Ты пойдёшь со мной, я стану твоим светом. Ты ослепнешь, но это жертва. Жертва, чтобы увидеть новый мир. Ты не знаешь о нём. Даже не знаешь, что он существует. Иди со мной и ты откроешь его. Я подарю тебе карту, и ты пройдёшься по небу нового мира. Обещаю тебе, моя Лея. Ты не захочешь, но тебе понравиться, ты пожалеешь, но не поймёшь этого. Я знаю, у тебя ничего нет, но то малое, что осталось я заберу. Нет, ты мне сама отдашь.

Улыбка Питера стала шире и он потянул Лею за собой.

– Нет! Нет! Я не хочу туда! Питер, пожалуйста!

Лея пятилась, старалась вырвать свою руку, она уже болезненно ныла, сообщая о большом синяке, который оставил Питер. Лея ступнями чувствовала комки грязи и влажную землю, они мешали ей остановиться.

– Молчи, Лея. Ты не сможешь уйти от этого. Давным-давно я убил себя, чтобы вернуться в новый мир, но тебе не придётся платить. Ты попадёшь туда вместе со мной и заплатишь именно мне. Без меня ты не справишься. Без меня не сможешь жить. И даже не сможешь открыть свои глаза.

– Я не понимаю тебя, Питер! Умоляю, остановись! Мне страшно…

Голова Леи закружилась, и ослабевшие ноги подогнулись. Лея падала и в последний момент видела лишь серьёзное лицо Питера. Он был прав, Лея читала это на его лице. Каждое сказанное им слово было правдой. Правдой, с которой Леей придётся столкнуться.

Лея взвизгнула и вскочила. Холодный пот струился по её телу, перепуганное сердце было готово выпрыгнуть из груди. Глубоко дыша, Лея огляделась. Она лежала на кровати, в домике на дереве. Ничего не изменилось, но сон был настолько реальным и настоящим, что Лея была уверена – она проснётся в лесу. В том месте, где тьма заглатывала один мир и открывала другой.

«Ты пожалеешь, но не поймёшь этого; ты мне сама отдашь; не сможешь открыть свои глаза.» – Вертелось в голове Леи, заставляя её испуганно сжаться в комочек и обнять свои колени.

– Нет, нет… Это просто сон, это неправда… – Прошептала Лея, утирая брызнувшие слёзы и всхлипывая. Но в ту ночь, как бы она не старалась успокоиться, что-то внутри ей шептало, что сон вещий и всё сказанное в нём сбудется.

Лея заснула под утро, с трудом выгнав страшное выражение лица Питера во сне и его руку, от хватки которой стало больно даже сквозь сон.

Прошло три дня. Питер ни разу не заходил за это время и вообще не показывался и где-то внутри Лея была рада этому. Ей очень не хотелось видеть его, особенно после того сна, который так сложно выбросить из мыслей и сердца.

Каждый раз Лея ходила из одного угла в другой или останавливалась у окна, подолгу смотря на свободных птиц, наворачивающих круги над домиком. На верхних ветвях были гнёзда, иногда Лея слышала оттуда тихий писк птенцов, требующих еду.

Каждый день в определённое время на тумбочке появлялась тарелка с едой и Лея сначала до ужаса пугалась и иногда специально ждала обеда или ужина, чтобы увидеть, как тарелка прямо на глазах возникает из воздуха. Сначала Лея опасалась даже притрагиваться к еде, но голод давал о себе знать, усиливаясь с каждым часом. Конечно, Лея не выдержала и умирать голодной смертью ей очень не хотелось. Она решилась взять вилку в руки и попробовать кусочек варёного риса и мяса. Вкус был обычным, очень вкусным и Лея не заметила ничего странного в нём. Вкус одурманил её разум и поднял настроение и девушка уже не боялась есть еду, возникающую из воздуха. Где-то внутри Лея знала, что это дело рук Питера.

В шкафу висели четыре разных разноцветных платья, две были довольно тёплыми и Лея надевала их по вечерам, когда ветер усиливался и сквозняком гулял по комнате; две другие были лёгкими и удобными, белоснежного, как снег, цвета.

Когда Лея переодевалась утром четвёртого дня и собиралась накинуть одно из лёгких платьев, благо погода позволяла, за её спиной раздалось: