Похождения ''синего'' Будды

Я позвал официанта, и он медленно поплыл ко мне, глядя на этого сомнамбулу, стало понятно, что ситуацию надо держать под контролем.

– Омлет, быстро, быстро, поезд. Понимаешь? – сказал я со своим фирменным оксфордским акцентом. Официант неопределенно помотал головой и также плавно поплыл обратно.

Прошло минут пятнадцать, и я уже начал нервничать, опять позвал официанта и когда он, наконец, до меня дошел, грозно спросил его:

– Где мой омлет?

– Готовят, – ответил он с удивленным видом, типа, что за спешка.

Блин, и я тут чего-то взорвался: – Ты, глупая корова, я говорить тебе, у меня поезд, быстро давай мне мою еду, – и даже легонько стукнул ладонью по столу. Это подействовало, официант немного ускорился и даже демонстративно чего-то начал кричать на своем людям на кухне, указывая на меня рукой. Я слегка успокоился, но прошло еще 10 минут, а долбанного омлета, который готовить три минуты, я так и не увидел. И тут уж я осерчал по-настоящему: резко вскочил и рванул на выход, крикнув «fuck you», пробегая мимо официанта.

Он смотрел на меня невинными удивленными глазами.

Я влетел в свою комнату, схватил сумку и галопом помчался на вокзал, не вежливо расталкивая прохожих. Было еще более душно, чем вчера, и пот лился с меня ручьями, хотелось, есть, и дать кому-нибудь в морду.

Подходя к вокзалу, я заметил у входа Гену, который стоял в тенёчке и лениво крутил свою палку.

– Хай, Вовчик, чего-то ты поздновато, – сказал он улыбаясь, когда я подошел.

– Здорово, да тормоз один тут меня задержал, – я отдышавшись, вкратце рассказал ему о случившемся.

– А, ну, это здесь в порядке вещей. Они в вечности живут, привыкай. Ладно, забей, тут на вокзале можно жорева купить, а в поезде наверняка ресторан будет, так что не ссы, – сказал Гена и добавил, – как, кстати, вчера добрался?

Я уже отошел и мне даже немного стрёмно было от моей, такой бурной, реакции на обычную простую ситуацию. Мы пошли искать поезд, и я ему рассказал по дороге о вчерашнем воем возвращении, но так, не вдаваясь глубоко в свои переживания.

– Прикинь, полнолуние, вся эта древность и люди по обочинам валяются, это чего за фигня была, меня глючило что ли?

– Представляю, – сказал Гена, улыбаясь, – забыл тебя предупредить, что б ты на измену не присел. Это рикши всякие, разносчики чая и прочие малоимущие из ближайших окрестностей. В Дели на заработки приезжают, днем работают, а ночью прям тут же, на улице, спят. А, что, ночью тепло и никто их не гоняет, чего заморачиваться?

По дороге попался продуктовый ларек, и я затарился там водой, бананами и чипсами, так что стало совсем хорошо, хотя конечно не так, чтобы очень – таскаться по такой жаре с сумкой было конечно не в кайф.

Гена в этой железнодорожной неразберихе был как рыба в воде, я, конечно, без него сильно бы заколебался отыскивать нужный путь, а он, в итоге, уверенно вывел нас к нужному месту. Поезд, как водится, опаздывал, так что мы нашли какой-никакой тенек, и я с облегчением скинул сумку.

– Ну, чего, курнём? – спросил меня Гена.

– Здесь? – Я с сомнением оглянулся, было полно народу, к тому же неподалеку, толпилась куча солдат, видимо новобранцы, такие смешные в своей мешковатой форме и в тюрбанах, а некоторые были вообще в угарных повязках с помпончиком на лбу.

– Да, а чего, не боись, никто и слова не скажет.

Я думал он сейчас достанет свой недетских размеров чилим и тогда нас точно спалят, но он достал изящную черную трубку, деловито покрошил туда гашика и затянулся. – Ом намо шивая, – выдохнул он вместе с воздухов.

Я тоже дунул, опасливо косясь на солдат, но они, как будто бы даже специально отвернулись от нас. Мне сразу похорошело, теплая добрая волна пошла по телу, и я даже почувствовал, как подобно лопнувшим пузырькам, в моем теле исчезло несколько зажимов, и я расслабился. Мне подумалось «ну, вот, сейчас сяду на поезд и завтра к вечеру уже буду в самом любимом своем месте на земле. Аллилуйя!».

Мы курили и перекидывались, редкими фразами, даже мысль о длинной фразе обламывала. Потом неспешно подошел поезд и как будто бы по заказу, мой вагон оказался прямо напротив нас.

– Ну, вот, значит, ты отъезжаешь – сказал Гена задумчиво.

– Еду, – поправил его я.

И мы оба заржали.

– Ладно, прощаться не будем, а знаешь что, вот, возьми, – сказал он и протянул мне свою трость, будешь увереннее себя чувствовать, проверено.

– Не, Ген, спасибо конечно, но ненужно, мне и так ништяк, – сказал я с улыбкой, представив себя в Ашраме с дубиной в руках.

– Ну, ладно, ну, тогда вот трубку возьми, я ей все равно редко пользуюсь, – и он протянул мне трубку, из которой мы только что курили. Трубка была удобной, и это было кстати, моя то уж совсем была какая-то невзрачная.

– О, -сказал я, – ништяк, спасибо Гена. Ну, давай.

Мы обнялись, и я пошел к вагону. Я показал билет проводнику и обернулся, Гена салютнул мне своей тростью, повернулся и пошел – почему-то он мне напомнил Петра I, только с бородой и в сандалях.

В вагоне было прохладно, я с удовольствием скинул сандали, достал книгу и начал читать. Это была «Дерсу Узала», книжка, которую я от нечего делать купил в Алма-Ате. Я когда-то смотрел фильм Куросавы по этой книге и помнится, фильм мне очень понравился, сам главный герой, Дерсу, был настолько колоритной личностью, что было трудно в него не влюбиться, а в книге, как я предполагал, все будет еще интересней, чем в кино. У меня это еще с детства, привычка такая, если фильм по книге какой-нибудь сделан и понравился, то я книгу обязательно найду и прочитаю, а наоборот – реже. Например, мне очень нравится «Мастер и Маргарита», но фильм по этой книге я вряд ли буду смотреть, потому что хрен из этой затеи получится что-нибудь путное, так, фигня и профанация. Или, например, мой любимый Пелевин: возможно ли его вообще экранизировать? Да так чтобы передать всю глубину? Не знаю, не знаю. Кстати, я так вообще считаю, что Пелевин – Просветлённый, да еще к тому же в совершенстве владеющий кун-фу писательства, вот как, например, Просветленный ОШО владел в совершенстве еще и кун-фу разговора, или как Мехер Баба владел в совершенстве кун-фу выразительного молчания.