Медальон в наследство, любовь в подарок

© Ярико, 2018

ISBN 978-5-4490-3080-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

По узкой просёлочной дороге ехала машина. За рулём её был немолодой мужчина. Рядом с ним сидела его дочь.

– Пап, далеко ещё?

– Да нет, уже почти приехали.

– Какая ужасная дорога! У нас в Израиле таких плохих дорог нет!

– Ева, мы с тобой теперь живём в России. Так что привыкай. И к дорогам тоже.

Но девушка не была особой капризной. Просто она очень сильно хотела поскорее оказаться в доме своих бабушки и дедушки.

Когда они подъехали к дому, то их встретило запустение и заросший трfвой двор. Было хорошо заметно, что здесь давно никто не живёт.

В этом доме жили родители отца Евы. А несколько лет назад они умерли. Один за одним. А за домом приглядывала бабушка-соседка. Но вот теперь и бабушка совсем прихворала. Так что нужно было что-то с домом делать.

Отца Евы звали Евгений Петрович. Они месяц назад переехали их Израиля в Россию, а правильнее будет сказать – вернулись. Евгений Петрович со своей женой родился и вырос в России. Но обстоятельства сложились в своё время так, что 15 лет назад они с женой и пятилетней дочкой уехали в «страну Обетованную». На историческую родину Марии, жены Евгения.

Отец с дочкой зашли в дом. В нос сразу же ударил запах одинокого и заброшенного дома. Но это был его родной дом, и Евгений Петрович был ему рад. Ева тоже быстро отошла от шока и принялась наводить в доме порядок. Отец нашёл на чердаке старенький магнитофон и кассеты к нему. Всё заработало и наполнило дом приятной музыкой.

– Пап, а вы с мамой эту музыку слушали, когда вам было столько же лет, как мне сейчас?

– Да и мы под эту музыку познакомились с твоей мамой.

Ева видела, что отец взгруснул, вспомнив о маме, но быстро отошёл. Он стал ей рассказывать разные удивительные истории из своего детства.

Когда они навели более или менее порядок, поняли, что изрядно проголодались.

– Пап, а здесь есть супермаркет?

– Нет, но магазин должен быть, – смеясь, ответил отец, – пошли, покажу, что это такое.

Когда они вышли на крыльцо, отец стал закрывать дверь на замок. Это был старинный железный замок, которого уже коснулась ржавчина.

– Пап, а это замок времён царя Гороха?!

– Нет, не Гороха, но последнего русского царя он ровесник.

Дочь удивилась такому раритету, но ничего не сказала.

Они шли по улочкам деревеньки. Изредка им встречались прохожие и те, кого они видели, с большим любопытством их разглядывали.

– А чего они так на нас смотрят?

– Просто они нас не знают. Я тоже их не узнаю.

Они зашли в магазин. За прилавком была молоденькая продавщица. Она им приветливо улыбнулась, спросив, что им нужно.

Когда были сделаны необходимые покупки и они уже собирались выйти из магазина, продавщица спросила:

– А вы, случайно, не Косарёвы?

– Да именно так. А что? – сказал Евгений Петрович.

– Здорово! Просто бабушка говорила, что вы должны приехать. Она ждёт вас уже давно.

– Да, мы зайдём к ней.

Из магазина Косарёвы отправились домой.

Дома приготовили ужин и поев, решили посидеть на крылечке.

– Ева, давай сходим к соседке, которая присматривала за домом.

Хозяйка дома встретила их очень радушно и даже расплакалась.

– Да что же вы в самом деле! Тёть Лена! Да не плачьте вы! – Евгений Петрович обнимал старушку.

Когда бабушка Лена успокоилась, то пригласила их в дом. Она долго разглядывала Еву, пока угощала их чаем с клубничным вареньем и печёным хворостом.

– Как вкусно! У нас в Израиле такой вкуснятины нет! – только и нахваливала угощенье Ева.

– Женя, так вы навсегда вернулись в Россию?

– Да. Здесь мне будет проще жить без Маши. Да и работа здесь меня ждёт.

– А как же Ева? Ведь у неё же там, наверное, остались друзья?

– Остались, но здесь её ждёт нечто более важное.

– И что же?

– Я пока не хотел бы об этом рассказывать. Пусть сначала это произойдёт, а уж потом я и расскажу вам об этом немаленьком обстоятельстве. Обязательно расскажу.

Они ещё несколько часов вот так сидели и просто разговаривали. Евгению Петровичу всё время казалось, что разговаривая с подругой мамы, он как-будто разговаривает со своей мамой.

Когда они уже собирались домой, пришла внучка бабы Лены. Это была та самая девушка-продавщица из магазина.

– Давайте знакомиться. Я – Катя.

– Я – Ева.

– А я – Евгений Петрович.

– Ева, приходи завтра ко мне в магазин, пообщаемся.

Еве очень понравилась эта общительная и жизнерадостная девушка и она согласилась.

Спала в эту ночь она как убитая.

Евгений Петрович же наоборот, долго не мог уснуть. Он всё ворочался, вспоминал. И когда он заснул, то ему приснился странный сон: как он читает лекцию студентам и вдруг в аудиторию заходит один студент и, не обращая внимания на его протесты и замечания, берёт за руку Еву и выводит её за собой. Она же при этом счастливо улыбается.

Проснувшись на утро, Евгений Петрович долго не мог выкинуть из головы этот странный сон. Дело в том, что он уже успел познакомиться с Романом, тем самым парнем, женой которого в ближайшее время должна будет стать его дочь. Но парень из сна был другой. Он его не знал. Так и не найдя никакого объяснения своему сну, Евгений Петрович решил подумать о нём позже.

Дочь уже была на ногах. Ева у него вообще была жаворонком: она вставала даже раньше его. К тому времени, что он вставал, дочь успевала уже и помолиться и привести себя в порядок, и приготовить завтрак.

Сегодня было решено навести порядок на чердаке. После завтрака они поднялись наверх по старинной витой лестнице. Такие лестницы Ева видела только в старых фильмах. Теперь же, поднимаясь по такой лестнице, она представляла себя принцессой, которую наверху ждёт нечто таинственное. Но наверху их ждали завалы старого хлама.

– До чего же старые люди любят собирать всякий хлам! – в сердцах произнёс отец.

Ева засмеялась:

– Можно подумать, что когда ты станешь таким же стареньким, то не будешь копить всё своё «богатство», боясь от него избавиться!

– Я буду стараться не заболеть плюшкинизмом!

– А что это означает?

И отец стал рассказывать дочери историю про Плюшкина. Когда Ева выслушала её, сказала:

– Я думаю, что твоя любовь к книгам, которые ты все привёз в Россию, это нечто другое.

– Ева, в этих книгах – весь я.

Они продолжали разбирать завалы. За эти часы Евгений Петрович уже не один десяток раз спускался вниз, для того чтобы весь ненужный хлам уложить в кучу на выброс. Он устал и решил посидеть на улице.

А Ева в это время нашла нечто интересное. В её руках оказалась старинная шкатулка. Девушка долго вертела её в руках, не зная как её открыть. Но через какое-то время шкатулка открылась сама.

«Как странно! Я столько её вертела в руках, всё никак не могла открыть. И уже было подумала позвать отца. Но в это время подумала о том, что вдруг в этой шкатулке лежит что-то с любовью связанное, как она открылась сама» – так думала Ева, доставая из шкатулки два изящных медальона. Эти медальоны были похожи между собой как две капли воды. Они были из золота и инструктированы драгоценными камнями, в этом девушка не сомневалась ни минуты. Дело в том, что израильский дедушка Евы был ювелиром и она неплохо разбиралась в этом. Но поразило Еву другое: на этих медальонах были сделаны надписи, тоже одинаковые. Только вот прочитать их она не смогла. Они были сделаны на неизвестном ей языке.

Ева долго крутила их в руках. Они притягивали к себе. Как магниты. Она не могла никак объяснить себе желание тут же одеть на себя один из них. И как только она застегнула цепочку одного из медальонов на шее, то её охватило какое-то осознание правильности этого. Она подумала о том, что так правильно. Было такое чувство, что так и должно быть. И то, что она до этого жила без медальона на шее – это как раз и было неправильно.

В это время на чердак поднялся отец. Увидев удивлённую дочь, он спросил:

– Что с тобой? Ты что-то нашла интересное, пока меня не было?

– Да пап. Смотри.

И она показала ему второй медальон. Отец долго крутил его в руках. А когда поднял глаза на дочь и увидел на ней такой же, спросил:

– Так их было два?

– Да. Я захотела один из них одеть. Второй видимо тебе?

– Не думаю.

– Пап, а что на них написано?

– Я и сам не могу прочитать эти надписи. Одно могу сказать точно: они идентичны друг другу, и написаны они, по-моему, старинными славянскими рунами.

– И что всё это означает? Откуда они здесь?

– Я и сам не знаю. Я их вижу первый раз. Родители никогда мне о них не рассказывали. Бабушка тоже.

– Я могу себе один оставить?

– Да, конечно. Это же всё наше. И я рад, что среди всего этого барахла ты смогла найти что-то интересное. Только я хочу тебя попросить дать мне его на несколько минут посмотреть.

Ева захотела снять медальон, расстегнув застёжку так как застёгивала её, но не тут то было: у неё ничего не получилось! Отец тоже не смог этого сделать. Он засмеялся:

– Вот же наследство! Видимо ты и есть та самая наследница, для которой они здесь лежали. Они тебя ждали. Хорошо. Я возьму второй. У меня есть одна знакомая, которая знакома со славянскими рунами не по-наслышке. Думаю, что она мне поможет узнать тайну написанного здесь.

На сегодня было решено прекратить «археологические раскопки» на чердаке. Они спустились вниз.

После обеда Ева решила сходить к Кате в магазин. Отец же стал вывозить мусор.

Катя очень обрадовалась Еве. Они долго общались. Приходили и уходили немногочисленные посетители. Все они с большим любопытством разглядывали Еву. И когда узнавали, что она внучка Косарёвых, понимающе кивали.

Ева узнала о том, что Катя в этом году закончила школу и поступила в университет. В тот же, что и Ева. Только Ева перевелась сразу же на второй курс, а Катя же только поступила.

Так Ева обзавелась первой подругой в России.

Они с отцом провели в деревне целую неделю. За это время они навели порядок и в доме и во дворе. Вот только до огорода добраться не успели. Огород настолько зарос травой, что Евгений Петрович не знал с какой стороны к нему и подступиться.

– Нужно будет в ближайшее время вырваться сюда ещё раз и вспахать всё здесь. И не один раз. Сорняк так всё здесь загнал, что глубокая вспашка просто необходима.

– Пап, а давай не будем этот дом продавать!

– Давай. Я сам хотел тебе это предложить.

– Мы будем сюда приезжать на выходные. Ходить к бабушке и дедушке на могилки.

Глава 1

Знакомство

Опа! А вот и наша монашка! – сказал Эдик.

Я с удивлением посмотрел в ту сторону, куда он показывал. Из машины, припаркованной в месте, отведённом работникам ВУЗа, вышла девушка. Сказать, что она выглядела странно – это ничего не сказать! Она была одета в длинное платье до самой земли. А ещё её волосы были заплетены в косу, которая доходила ей до самых пят. На мгновение я даже растерялся. Но тут наши взгляды встретились, и я просто застыл: она мне улыбнулась! Улыбнулась так, как улыбаются Мадонны с картин знаменитых художников. И я улыбнулся ей в ответ.

– Да ты что?! Радмир? Ты рехнулся? – друг тормошил меня за плечо.

– Да что тебе? – ответил я ему.

– Ты чего это на неё уставился?

– А что, нельзя?

– Она дочка нашего нового профессора философии!

– Ну и что? Что с того, что она его дочь? Смотреть-то на неё можно?

– И улыбаться так, как будто она красавица! – добавил друг.

– А она ничего так себе. Ладно, пойдём, иначе опоздаем.

И мы с другом зашли в университет. Учебный год начался ещё две недели назад. Я же только сегодня присоединился к своим однокурсникам. Просто я все каникулы провёл в Италии. Гостил у отца. А теперь вот вернулся.

Когда мы зашли в аудиторию, то я тут же направился на своё место. Но оно оказалось занято! Там сидела та самая девушка, которая минутами ранее мне улыбалась. Но рядом с ней место было свободным. И я тут же сел рядом.

– Привет! Давай знакомиться? – сказал я девушке и снова улыбнулся.

– Привет! Давай. Я – Ева, – ответила мне она и тоже улыбнулась.

– А меня Радмиром зовут.

Она засмеялась и сказала:

– Приятно познакомиться, Радмир.

В это время вошёл преподаватель и началось занятие. Преподаватель был очень строгий, поэтому разговоры и даже перешёптывания на его занятиях были недопустимы.

Ева всю пару очень внимательно слушала лекцию. А когда он стал задавать вопросы, то Ева уверенно стала тянуть руку и отвечать.

Я же только обалдел от всего увиденного и услышанного. Я ещё ни разу не видел девушки, которая бы одновременно была бы блондинкой, красивой и к тому же ещё и такой умной!

Так я и сидел всю пару. И только к концу занятия вспомнил про то, что где-то сидит друг. Это он о себе напомнил, толкнув меня в бок. Оказалась, что он сидел у меня за спиной. Прозвенел звонок и я повернулся к нему. Но поговорить нам не дала Ева. Она отвлекла меня:

– Разреши пройти? – обратилась она ко мне.

Я уставился на неё как вкопанный. Выручил меня друг.

– Пропусти девушку, – обратился он ко мне.

Только после его слов я пришёл в себя.

– Да, конечно. Извини.

Она ушла, а я ещё несколько минут просто смотрел ей вслед.

– Да что с тобой? – поинтересовался друг.

– Да всё нормально. Пойдём. А где следующая пара?

Друг не стал больше задавать мне вопросов. Мы вышли в коридор и он стал мне рассказывать, как проходили занятия нашей группы эти две недели.

Когда мы зашли в аудиторию, где должна была проходить философия, я не выдержал и спросил у Эдика:

– А откуда он, наш новый профессор философии?

– Из Израиля вернулся.

– Да ну?! Обычно все туда уезжают?

– А он не обычный. И дочка у него такая же.

– А что с ней не так?

– Да ты разве сам не заметил ничего странного?

– Нет. А что в ней не так?

– Да она ведёт себя так странно.

– Как так?

– Как монашка.

Я уже хотел уточнить, как именно она так себя ведёт как монашка, но тут вошла она сама и мы замолчали.

Она прошла и села за первый ряд. Ну, да: лекции отца нужно слушать с первого ряда. Я сел за ней. Она была так близко от меня, что я отчётливо слышал её аромат. Не запах духов, а именно аромат. Потому что это был какой-то особенный запах. Таких я ещё не слышал. А так как мой отец занимался парфюмерией, в частности духами, то в этом я разбирался относительно неплохо.

Вошёл профессор. Он внимательно оглядел аудиторию, остановив свой внимательный взгляд на мне. Я уже подумал, что он заставит меня представиться ему, но он этого не сделал. Вместо этого он начал занятие.

Стоит сказать, что рассказывал он очень интересно. Я бы даже сказал, что заслушался. Да и остальные студенты также как и я слушали очень внимательно. Я и не заметил, как закончилась пара.

Когда я уже выходил из аудитории, профессор попросил меня задержаться. Я подошёл к нему.

– Вы и есть Радмир? – обратился он ко мне.

– Да – это я. Я пропустил занятия по причине.

– Я знаю это. Но вам придётся наверстать пропущенное.

– Я же не так много пропустил?

– Поверь мне, достаточно. И что-то мне подсказывает, что тебе непременно нужно догнать пропущенный материал.

– Хорошо. Я попрошу друга. Он был с начала занятий.

– Но если тебе будет нужна помощь, то ты можешь обращаться ко мне напрямую.

Я поблагодарил его за заботу и уже выходил, когда увидел, что к отцу подошла Ева.

Занятия закончились, и мы с другом отправились домой. Сегодня мы были на его машине, так как моя ещё не была готова. Просто пока я был в Италии, моя сестра решила прокатиться на ней и пару раз стукнула её.

– А ты не хочешь машину поменять? – спросил друг.

– Нет. Я люблю свою малышку.

– Когда готова будет?

– Тебе так не хочется меня подвозить?

– Не в этом дело. Просто я хотел предложить тебе погонять на этих выходных.

– Думаю, что к выходному будет готова.

На следующий день я был возле университета раньше обычного. Студенты только собирались, но не торопились заходить внутрь душного помещения. Дело в том, что несмотря на середину сентября, стояла жара. Для нашего климата это было непривычно. Я стоял в сторонке и ждал. Я ждал, когда появится Ева. И я её дождался, только то, что я увидел, совсем мне не понравилось. Она приехала на этот раз не с отцом. Остановилась очень дорогая машина, и из неё вышла она. Ева была снова одета в платье-макси. Её волосы всё также были сплетены в косу. На этот раз она мне не улыбалась, так как она смотрела на того, кто её подвёз. А им оказался молодой мужчина. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что занимает он далеко не последнее место в этом мире. Он поцеловал её в щёку и уехал. Ева же, закинув на плечо свою сумочку, зашагала к зданию университета.

Я решил догнать её.

– Ева, подожди! – крикнул я ей.

Она повернулась ко мне и остановилась.

– Привет! – сказал я ей.

– И тебе доброе утро! – ответила девушка и улыбнулась мне.

– Ты торопишься? – спросил я у неё.

– Да не очень, – ответила она и стала меня с интересом разглядывать. Когда её взгляд остановился на моих губах, она покраснела и смущённо отвела глаза. От увиденого у меня резко подпрыгнуло настроение. И я решил, что кем бы ни был тот мужчина, который подвёз её сегодня, ко мне она определённо испытывала интерес.

Мы разговорились. Ева оказалась очень милой и интересной девушкой.

Когда мы уже сидели в аудитории и всё так же продолжали общаться, вошёл Эдик. Он, увидев нас вдвоём, не смог скрыть со своего лица удивления.

– Привет, Ева, Радмир. Вы давно пришли?

– И тебе привет. Да вот пришли, общаемся.

Вошёл преподаватель и начались занятия. Все занятия мы сидели с Евой вместе. Нам было интересно вдвоём. Одногрупники только с удивлением на нас смотрели.

– Эдик, а чего все на нас так смотрят? – спросил я тихонько у друга, пока Евы не было рядом.

– Просто странно всё.

– Что именно? У меня что, рога выросли, или хвост?

– Нет. Просто Ева ни с кем не общалась до тебя. Вообще ни с кем. А как ты появился, так вот и…

Он не договорил, так вернулась та, о ком сейчас шла речь. Вернулась и села снова рядом со мной. Я сидел и раздумывал над словами друга. Но решил, что всё это ерунда. Главное было то, что она мне нравилась. И я ей, по всей вероятности, тоже. Так что всё в норме.

Так продолжалось где то с неделю.

Глава 2

Первый поцелуй

Мы сидели с ней в библиотеке. Я попросил её позаниматься со мной по философии. И она согласилась. Прошло уже несколько часов с начала нашего занятия. Она уже объяснила мне всё, что я просил. Она рассказывала так же хорошо, как и её отец. Всё это время я старался на смотреть на неё, потому что когда я это делал, то мои мысли путались и я не мог ничего понять.

Ева, видимо не так истолковав моё поведение, спросила:

– Ты, наверное, устал?

– Нет. С чего ты это взяла?

– Просто ты как-то отрешённо сидишь. У меня такое впечатление, что я тебе надоела и ты ждёшь не дождёшься, поскорее избавиться от меня.

Я понял, о чём идёт речь. И я решил показать ей, о чём я думаю на самом деле. Я поднял на неё взгляд и сказал:

– Ты действительно хорошо объясняешь, но когда я смотрю на тебя, Ева, я не могу сосредоточиться ни на чём, и уж тем более на философии.

– Что ты имеешь в виду? – как-то неуверенно и смущённо произнесла она.

– Ты сводишь меня с ума. Когда я тебя вижу, то не могу ни о чём больше думать, только о том, чтобы…

И я поцеловал её. Просто я не мог больше сдерживаться. Я прикоснулся к её губам так нежно, как будто боялся её сломать. Но она не испугалась. Не оттолкнула меня. Ева ответила мне! Я не мог более себя сдерживать: я притянул её к себе ближе. Я просто смял её в своих объятьях. И целовал, целовал, целовал. Я сходил с ума. Её руки в это время зарылись в мои волосы.

– Радмир, это безумие! – только прошептала девушка.

– Да, ты моё безумие, – ответил ей я и продолжал её всё так же целовать.

И я не знаю, чем бы всё это в итоге закончилось, но за спиной я услышал нервное покашливание своего друга.

– Можно? – спросил Эдик, заглядывая в аудиторию.

Я уже перестал целовать Еву, но не мог выпустить её из своих объятий. Да и она не торопилась этого делать.

– Заходи, – ответил я ему.

Он же зашёл и, прикрыв двери, посмотрел на нас с удивлением и улыбкой.

– Ева, а твой отец знает, где ты и чем занимаешься?

– Нет. Он сейчас на совещании, – ответила она.

– Я потому и зашёл сюда, чтобы предупредить вас о том, что совещание уже закончилось, и твой отец уже идёт сюда.

– Откуда ты знаешь, что он идёт именно сюда? – спросил я у Эдика.

– Я сам слышал. Он сказал, что только зайдёт в аудиторию за документами.

Мы едва успели спрятаться под партами, когда зашёл её отец. Он действительно взял какие-то документы со стола. Постоял ещё несколько минут. Всё это время я только молился о том, чтобы ни у кого из нас не зазвонил телефон. Когда дверь за профессором закрылась, мы облегчённо выдохнули.

Ева попрощалась со мной. Поблагодарила Эдика и вышла.

Мы с другом остались в аудитории одни.

– Ну, ты даёшь! – бросил мне Эдик.

– А ты говоришь, что она монашка. Она так классно целуется, что если так все монашки целуются, то я тут же отправляюсь в женский монастырь!

– Я с тобой! – засмеялся друг.

Глава 3

Трудности

Так прошло две недели. Две недели нашего с Евой общения. Мы были просто счастливы. На всех парах мы сидели только вдвоём. После занятий она частенько задерживалась и помогала мне догонять пропущенное. С каждым днём я всё больше и больше привязывался к ней. Мне казалось, что и она тоже.

Несколько раз за это время я видел, как её привозил тот мужчина. Но я старался об этом не думать. Я как страус, прятал голову в песок. И вот в один из дней мне пришлось эту самую голову всё же вытащить из «песка». И ждал меня пренеприятный сюрприз.

В тот день Евы на занятиях не было. Когда я весь день просидел на занятиях один, то только тогда я окончательно понял, насколько серьёзно я привязался к ней.

Последней парой у нас была философия. И когда пара закончилась и все студенты вышли из аудитории, я решил подойти к Евгению Петровичу и узнать, почему сегодня на занятиях не было его дочери.

Когда я задал ему этот вопрос, он долго ничего не отвечал. Он долго изучал своим проницательным взглядом. И только после этого ответил:

– Радмир, я давно хотел с тобой поговорить.

– И о чём же вы хотели со мной поговорить?

– О моей дочери.

– Мы с ней общаемся. И она мне очень нравится.

– Я знаю это. Но вы не можете быть вместе.

Я слушал его слова, и они прошлись по мне как танк.

– Но почему? Чем я вас не устраиваю?

– Ты меня устраиваешь всем.

– Тогда почему вы так говорите?

– Я не могу тебе сейчас всего объяснить. Но быть вместе вы не можете. И более того: не сиди с ней рядом.

– Это всё?

– Всё, Радмир.

Я вышел. Я не знал почему. Не знал. А ещё я не знал что мне теперь делать.

Начиная со следующего дня мы с Евой перестали общаться. Я стал сидеть с Эдиком. А она сидела теперь с девушкой из нашей группы. Но они не общались между собой. Было очень заметно, что Ева грустит. Но она даже не смотрела в мою сторону. Я ничего не мог понять.

Сначала я злился. На Евгения Петровича. На неё. На себя. На обстоятельства. Знать бы хоть, почему?

В тот день я следил за ними. Когда я увидел дом, в котором жили Косарёвы, я спокойно отправился домой.

Вечером же я вернулся сюда. Что я рассчитывал здесь увидеть? На что я мог надеяться? Я и сам не знал ответа на эти вопросы. Но меня тянуло к ней безудержно. Было такое чувство, что если я не буду к ней хоть чуть-чуть ближе, то просто не смогу дышать. Поэтому когда стемнело, я подъехал к их дому, остановившись за несколько кварталов. Припарковал машину на стоянке возле соседнего дома и отправился к ним во двор. Я стоял под сенью большого дерева. На улице уже стемнело, поэтому я мог так стоять спокойно, не боясь, что меня увидят.

Дом, в котором жила Ева был двухэтажный, как и большинство домов в этом районе. Это был солидный район для состоятельных людей. Сам я жил в похожем районе, только в другой части города.

Свет горел в окнах на первом этаже, но ничего не было видно. Я набрался смелости, подошёл ближе. Когда я заглянул в окна дома, то увидел, что Ева сидят с отцом в гостиной и о чём-то разговаривают. Я не мог слышать их слов, но по тому, как она вели себя в это время, нетрудно было догадаться, что они о чём-то спорили. Профессор был не в духе. Он разговаривал с дочерью очень резко, от чего она не выдержала и стала подниматься наверх. У меня было почти непреодолимое желание броситься к ней. Чтобы успокоить. Чтобы прижать её к себе. Но я не мог этого сделать. Ведь я хорошо знал, что её отец не желает меня видеть с ней рядом.