Моя малая родина
Моя малая родина
Моим землякам посвящается
Совсем скоро, в 2020 году будет отмечаться 150-летие поселка Оглонги района имени Полины Осипенко Хабаровского края. Для некоторых городов, особенно в европейской части страны, это совсем маленький срок. А вот для Дальнего Востока это уже много. Как прошли эти годы в истории поселка – вот задача этого повествования, собранного из воспоминаний одного поколения, которое пришло к мысли поделиться этим со своими потомками, которые должны знать свою историю, историю своем малой родины, как и историю государства российского и быть патриотами своей земли.
Но рассказ об истории лишь поселка Оглонги без упоминания Херпучей был бы неполным, потому что эти два поселка неразрывно связаны между собой. Как произошло это сращивание, вы узнаете в дальнейшем. Историю поселков можно разделить на три периода – дореволюционный, при советской власти и после неё.
Своему рождению поселки обязаны благовещенскому купцу Харлампию Тетюкову который в 1869 году направил свою разведочно-поисковую партию в эти места, которая нашла золото. До этого ему невесть какими путями попали сведения, что в верховьях реки Херпучинка, притоке реки Сомня, находятся «благонадежные» россыпи. Россыпи по это речушке и ей притокам, особенно Тальмаку, оказались богатыми, хотя рядом не обнаружили ни одного питающего их рудного месторождения. Одни говорят, что само название «Херпу Чи» в переводе с китайского звучит как «Золотые россыпи». Другие считают, что так на негидальском языке называется «деревянная лопата».
Освоение России из-за огромных пространств с непроходимой тайгой, высокими горами, топкими болотами проходило по руслам многочисленных рек, которые текли в основном или на юг, или на север. И лишь река Амур текла с запада на восток. Самыми крупными притоками Амура являются следующие реки (начиная от истоков) – Бурея, Зея, Сунгари, Уссури, Амгунь. Все эти реки в конце XIX и в начале XX века были судоходные практически на всем протяжении. По этим реками и доставлялось все необходимое – рабочая сила, некоторые строительные материалы (основным строительным материалом был лес), отдельные продукты питания, инструменты и еще многое другое.
Не было исключением и освоение территории по берегам реки Амгунь. На следующий год после открытия месторождения золота на берегах Сомнинской протоки, наиболее близко подходящей к золотому месторождению на речке Херпучинка, высадились первые рабочие, нанятые Тетюковым. Часть из них создала и стала обустраивать Резиденцию, небольшой поселок, состояший буквально из нескольких домов, который много позже получит название Оглонги. Другие рабочие приступили к добыче золота на берегах реки Херпучинка. Золото добывалось издавна известным «мускульным» способом – то есть с помощью кайл, лопат, ведер и тачек из ям в долине речек и ручьев. Золотоносную руду размельчали и потом в потоке воды в специальных лотках промывали и получали крупинки золота, которое как самое тяжелое оседало на дне.
Так добывалось рассыпное золото, которого было вполне достаточно, чтобы оправдать средства, затраченные на эту экспедицию и обустройство поселка. Когда была сделана попытка найти рудное золото, сейчас точно никто не скажет, но в окрестностях Херпучей есть заброшенная шахта. По-видимому, здесь не обошлось без участия китайцев, которые издавна знали про золото и тоже появились в этих местах. Вполне вероятно, что и сама Резиденция создавалась на месте или рядом со стойбищем гиляков, как в то время называли представителей малочисленных народностей Севера, коренных жителей этих мест. Она появилась у подножья хребта, тянущегося по левому берегу реки Амгуни, где даже во время высокой воды в реке не было опасности подтоплений. А вот был ли поселок, вернее, прииск, который носил вначале название Главный Стан, и строился по обоим сторонам горного хребта, несколько вершин которого в дальнейшем получили названия Дубовка, Каланча, Конторка, история умалчивает. Отдельно строились прииски Успенский и Седьмая линия, Безымянный. Кстати, Главных Станов в тех краях в царские времена было несколько. Один из них до сих пор есть недалеко от села Керби. Были несколько Резиденций, одна из них ныне небольшое село Чля в Николаевском районе. Стала проявляться и специализация поселков. На Главном стане добывали золото, а в Резиденции занимались перевалкой и хранением грузов для нужд всех приисков. Почему я называют свою малую родину прииском? В пору моего рождения даже в паспорте родившихся в Херпучах так и писали – прииск, а не поселок.
Время в XIX веке тянулось неспешно. Постепенно увеличивалось количество приезжавших в Резиденцию. Строились все новые дома вдоль реки и уходящие вглубь тайги, в сопки. Появились первые семьи, забегали первые дети. Все как в других местах, где появлялись переселенцы из разных губерний царской России. Жизнь здесь не баловала, условия были трудные. Сильные холода и большие снега зимой, гнус летом доставляли много хлопот переселенцам. Но все компенсировали и преимущества жизни в таком отдаленном месте. В Амгуни, в её притоках и многочисленных озерах была рыба, в том числе красная. В тайге было много зверей, мясо которых было годно для приготовления пищи. Хватало и пушного зверя, который шел как на изготовление теплой зимней одежды, так и на продажу или обмен. И всяких дикоросов – грибов, ягод, полезных кореньев, было в изобилии. Достаточно жаркое лето позволяла растить в огородах самые ходовые овощи, в первую очередь картофель. Стал в хозяйствах появляться домашний скот и птица. И в этих далеких краях люди использовали достижения народной медицины, накопленные многими поколениями. Использовали всякие отвары из полезных трав, знакомых с родных мест, что-то им подсказывали аборигены – гиляки, которые тоже лечились с помощью уже местных трав. Приезжие стали покупать у гиляков и теплую одежду, пошитую из выделенных шкур зверей, теплую, легкую и удобную. И обувь, купленная у гиляков, заменяла износившиеся сапоги, привезенные издалека. А гиляки от пришлых людей стали узнавать грамоту и некоторые доступные им уклады жизни белых людей. Так и сосуществовали с пользой друг для друга представители многочисленных народностей России.
Началось и разделение труда. Кто-то добывал золото, кто-то охотился, кто-то ловил рыбу, а кто-то кормил, поил и обеспечивал одеждой всех работающих и себя тоже. Каждой категории приходилось несладко. Кустарный способ добычи золото с помощью кайл, лопат и преимущественно в воде при неизвестности, сколько можно намыть золота не прибавлял здоровья. Да и охота в дикой тайге была очень тяжелым ремеслом, как ловля рыбы во время путины. Да и работа на огороде или уход за своим скотом и птицей требовала больших усилий. Самую большую выгоду получали владельцы приисков, которые чаще всего имели все торговые точки в этих местах и устанавливали монопольно высокие цены.
На территории Приамгунья организовалось около восьми десятков приисков, первым из которых был Степано-Дмитриевско-Харлампиевский, эксплуатировавшийся до 1916 года. Большинство приисков представляли отведенный для добычи золотопромышленнику участок, рядом с которым стояло несколько домов – бараки для рабочих, складские помещения и контора для управляющих. Хозяевами приисков были благовещенские и николаевские купцы, и мещане, а так же люди из царской знати. Всего до конца XIX века в группе Херпучинских приисков было намыто четыре тонны драгоценного металла. Такая жизнь продолжалась не только до октября 1917 года, а намного дольше.
В революции и Гражданской войне жители поселков не участвовали. Не знаю, заходил ли отряд Тряпицына во время рейда из Николаевска до поселка Керби или нет, упоминаний об этом нет. Но в те годы добычу золота осуществляли лишь китайские старатели, и добытое золото уходило за кордон.
Отгремели бои Гражданской войны, и молодая Советская республика приступила к мирной жизни. Постепенно, по мере налаживания народного хозяйства, у Москвы стали доходить руки и до окраин большой по территории, но с маленьким количеством населения, периферии. Началась административная реформа. Вначале было образованы округа, а потом с целью улучшения управляемости были созданы меньшие по размерам административные единицы. В 1930 году был образован Дальневосточный край, в состав которого входили и наши поселки, которые скорее всего можно назвать в те годы селами. Несколько ранее, примерно в 1928 годах образовались прииски Кербинский, Колчанский.
В 1934 появилась Нижне-Амурская область со столицей в городе Николаевске-на-Амуре. Она вошла в состав Хабаровского края, когда Дальневосточный край в октябре 1936 года был разделен на два – Хабаровский и Приморский. В ней были образованы 6 районов, и в Нижне-амурский район вошли поселки Резиденция и Главный стан. По-видимому, именно тогда они и получили современные названия – Оглонги и Херпучи, и был образован Херпучинский сельский совет в составе двух этих поселков. Именно с этих пор Херпучи и Оглонги стали практически одним целым уже юридически. В 1943 году из состава Нижне-амурского района был выделен Тахтинский с районным центром в селе Тахта, и наши поселки вошли в состав этого района. Такое деление районов существовало до упразднения Нижне-амурской области в 1956 году. В 1963 году был упразднен Тахтинский район и Херпучинский и Удинский сельские советы вошли в состав района имени Полины Осипенко (бывший Кербинский).
В конце 20-х годов в СССР началась индустриализация. Для закупки необходимого для неё оборудования требовалась валюта. Получить её могли, продавая за границу то немногое, что могли позволить себе – хлеб, золото, лес и пушнину. Поэтому добыча золота стала одним из приоритетных направлений в стране. Вот тогда поселки Оглонги и Херпучи получили новое развитие. Они стали очень быстро строиться и расширяться.
В 1930 году определяются промышленные запасы золота для отработки полигонов в бассейне Херпучинки двумя драгами. В августе 1930 года в Херпучах создается специализированная строительная организация «Херпучстрой», начальником назначается Никитин. С 1931 года «Херпучстрой» был выведен из подчинения Колчанскому прииску и стал самостоятельной организацией.
Хабаровский трест «Дальзолото» возложил на «Херпучстрой» обязанности по строительству двух электрических драг, электростанции, производственных и жилых зданий, социально-культурных учреждений. Для выполнения этого задания строится перевалочная база в селе Оглонги. Сюда поступали различные технические грузы, пребывали строители, специалисты-золотодобытчики. Путем оргнабора и завоза спецпереселенцев «Херпучстрой» был обеспечен рабочей силой. Для монтажа драг и электростанции прибыли специалисты с уральских приисков из треста «Миассзолото» и с ленинградского завода «Красный путиловец». Дражные узлы и детали поступали из Ленинграда.
С начала 30-х годов стали завозиться комплектующие для больших, с ёмкостью ковша в 250 литров, драг. В 1932 году «Херпучстрой» сделал дорогу от Оглонгов до Херпучей и к строящимся драгам. Геологические партии прокладывали временные дороги к местам бурений, лесозаготовители – к местам рубки леса, старательские артели к своим участкам.
Большие трудности по доставки крупногабаритных узлов драг связаны с отсутствием автотранспорта, все грузы доставлялись с помощью конной тяги. Первые автомобили на прииске появились в 1933 году, и они были очень маломощные и с трудом преодолевали перевал между Херпучами и Оглонгами по дороге, поэтому вначале был сделан серпантин рядом с кладбищем поселка Оглонги. В это же время появились первые колесные тракторы.
Трудности строительства были преодолены и в 1933 году вступили в строй первая электрическая драга № 98 и электростанция, а в следующем году – драга № 99. Они стали работать в руслах рек Херпучинки и Верхний Хон, постепенно меняя ландшафт поселка Херпучи. Драги были электрическими, поэтому рядом с ними стали появляться столбы с проводами. Драги работали все теплое время года круглосуточно, по три восьмичасовые смены. Скрежет ковшей о породу был слышен во всех домах поселка день и ночь. Так же круглосуточно работала электростанция в Оглонгах и гидроэлектростанция в Удинске. Вот так начиналась добыча золота в наших краях уже не кустарным, а промышленным способом и в большом количестве.
С завершением этих работ «Херпучстрой» ликвидируется и создается самостоятельное Херпучинское приисковое управление. Кроме прииска золото добывали старатели, имевшие поселки Безымянный, Успенский и Седьмая линия.
В СССР было плановая экономика, т.е. все заранее продумывалась и планировалось. Именно в недрах Госплана появилась мысль объединить в один узел несколько сел и поселков Приамгунья вокруг золотодобывающих приисков, том числе и Херпучинского, с четко продуманной организацией работы каждого. Херпучи как основного градообразующего поселка, где развивалась золотодобыча, Оглонги как базы для накопления и перевалки разнообразных грузов. Именно здесь появилась база золотопродснаба, позже получившая название отдела рабочего снабжения (ОРС), другие базы. Здесь была построена тепловая электростанция, которая должна была обеспечивать электричеством близлежащие поселки. В дополнение к ней была построена небольшая по мощности Верхнеудинская гидроэлектростанция рядом с селом Удинск на берегу Амгуни. В этом же поселке разрабатывали большие поля для выращивания картофеля и других овощей, и стали заниматься рыбной ловлей и выращиванием картофеля для обеспечения всего населения во всех этих поселках и селах.
Была продумана и система образования и медицинского обслуживания населения. В Херпучах было построено здание средней школы и при нем открыт интернат. Правда, до 1940 года она функционировала как семилетка из-за отсутствия учеников старших классов. В Удинске и Оглонгах открыты начальные школы, которые позднее были преобразованы в семилетние. Участковая больница появилась в Херпучах, фельдшерско-акушерский пункт в Оглонгах, фельдшер был в Удинске. Учителей и медработников направляли в эти учреждения после окончания институтов или училищ по распределению на 3 года минимум.
Одновременно началось строительство административных зданий и жилых домов в обоих поселках. Для строительства стали валить вековые лиственницы в окрестностях в первую очередь Оглонгов. Часть леса шла на строительство домов, часть использовалась как топливо на электростанции. Позднее, в связи с уменьшением подходящего для этих целей леса, заготовки деловой древесины стали производить в верховьях реки Верхний Хон, где этим стали заниматься заключенные специально образованного лагеря.
Стали благоустраиваться поселки, в первую очередь их центры. Особо хорошо это видно на примере центральной части Херпучей. Там в 30-е годы появились одинаковые по проекту двухквартирные дома, рядом сараи, так называемые стайки, где разводили домашний скот и птицу, одинаковые по размерам огороды с такими же одинаковыми заборами из штакетника, деревянными тротуарами вдоль прямых дорог и всегда чистыми сточными канавами по обочинам. В этих домах, как правило, жили работники управления прииском и учителя, врачи. Далее появилось много бараков с небольшими огородами рядом. Позже часть этих зданий перевозились на другие места по мере того, как к ним подходили работающие драги. Строились и одно и двух квартирные дома, особенно в районе улиц Успенская и Седьмая линия. Появились здания детского сада, почты на горе, столовой, магазинов, аптеки.
Именно тогда было выстроено красивое двухэтажное здание школы в Херпучах с высоченными, не менее 4-х метров потолками, с интернатом и котельной, которая обеспечивала отопление во всем комплексе школьных зданий. Началось формирование учительского коллектива. С первых дней после образования школы в ней работала учителем Кокорина, а первым директором школы стал Коломеец. 2 года в школе проработал учителем Иван Котов, который в 1944 году получил звание Героя Советского Союза в боях с немецко-фашистскими захватчиками.
В 1940 появилось здание больницы в Херпучах – небольшой стационар на 35 коек с поликлиникой. Но потолки и в больнице были высокие, воздуха там хватало. Правда, отсутствовала территория для прогулок больных, но они находили выход – гуляли в лесу на горе, у подножья которой была построена больница. И хотя люди в основном лечились в больнице у врачей, но при некоторых заболеваниях помогали и методы народной медицины, особой популярность пользовалась «Кустиха», пожилая женщина из многочисленной семьи Куст.
Чуть раньше, в 1939 году появились здания клуба и Нижне-Амурского горнопромышленного училища «Горпромуч», которое функционировало с 1940 по 1942 год, в учебном корпусе которого с 1944 года стал размещаться детский дом, в производственных помещениях училища – пожарная команда, а в бывшем общежитии устроили магазины.
Не менее активное строительство велось и в Оглонгах. Но там основное внимание было уделено строительству складских помещений, специального склада для хранения взрывчатых веществ, так называемого «Аммонитного», электростанции, начальной школы, магазинов и других зданий. В Оглонгах бараков было построено не так много из-за рельефа местности, в основном одно-двух квартирные дома.
В поселках было создана вся необходимая инфраструктура для функционирования прииска и жизни работающих. Были механические мастерские для ремонта, лесопилка. Магазины, почты, больница и школы, пожарная охрана, большие конюшни (так называемые конные дворы), электростанция обеспечивали все потребности.
На вершине горы в центре поселка Херпучи был организован наблюдательный пункт пожарников в виде вышки, поэтому гора получила название Каланча. В начале 50-х годов за ненадобностью пост был ликвидирован, а вышку разобрали на дрова жители поселка.
Ниже этого поста пожарной охраны тоже на небольшом возвышении в центральной части Херпучей появилось здание управления прииска, здание научно-исследовательской станции прииска. У подножья Каланчи было построено здание поселкового совета. Именно в этом места у здания управления прииска устанавливалась трибуна, проводились манифестации трудящихся поселка и школьников в честь пролетарских праздников 7 ноября и 1 мая.
Началась Великая Отечественная война, и часть мужского населения поселков была призвана в армию. Но наиболее ценные специалисты – драгеры, ремонтники получили бронь и продолжали воевать на трудовом фронте, добывать так необходимое стране золото. По-прежнему работали все учреждения поселков, ремонтные мастерские, лесопилка. В летние месяцы по реке доставлялись разнообразные грузы, но в меньшем количестве, чем ранее. Народ голодал, но все же это было не так чувствительно, чем в европейской части страны. Выручали свои огороды, дары тайги и рек. Основной пищей населения были картофель и вареная рыба.
После войны увеличилось число сирот в детском доме, привозимых не только с Дальнего Востока, но и из других регионов страны. Но стали приезжать мужчины-фронтовики, возникали новые семьи, начался бум рождаемости, которых продолжался в 40-50-60-е годы. Именно это поколение моих земляков и общается сейчас друг с другом в разных социальных сетях.
По-прежнему самое пристальное внимание продолжалось уделяться добыче золота. Росла производительность труда, развивалось социалистическое соревнование между драгами, бригадами, вахтами. Золотодобытчики старались дать изможденной стране так необходимые стране драгоценные металлы. Но в эти послевоенные годы увеличилась и заготовка леса, которую осуществляли заключенные. Лес потом доставляли к Амгуни, делали плоты и буксиры тащили их за собой в поселок Маго недалеко от Николаевска-на-Амуре. Зимой лес стали возить на автомашинах «Студебеккер» по зимникам, проложенным по льду рек Амгунь и Амур. А оттуда с началом навигации уже на больших морских судах-лесовозах лес везли за границу. Все это требовалось для того, чтобы получить валюту и быстрее залечить раны войны.
Снова стало расти число жителей в поселках. Часть из них были «спецпереселенцы», но уже в небольшом количестве. Часть приезжавших были скрывающиеся от правосудия люди, бывшие в годы войны или полицаями, бандеровцами или другими приспешниками фашистов, которые хотели скрыться в далеких северных поселках. Но чаще всего и до них доходили руки чекистов, и они навсегда исчезали из поселков.
Но основная масса тружеников и жителей поселков были законопослушными людьми. Некоторые как родились в них, так и ушли на погост, ни разу не увидев ни большого парохода, ни паровоза, ни самолета. Их уделом был тяжкий труд круглый год. И таких людей было большинство в первые послевоенные годы, когда страна стала подниматься из руин.
Увеличение рождаемости у людей, которые долгие годы голодали, приводили к появлению ослабленных детей. И большим благом для херпучинцев и оглонгинцев было появление в участковой больнице врача Нечаева, высококлассного специалиста. Хотя роды принимались в Херпучах и в Оглонгах акушерками, но возможность проконсультироваться по каждому тяжелому случаю помогала всем, и медицинским работникам, и детям, и их родителям. Потом долгие годы в больнице терапевтом работала Пашутова, хирургом Лактионов. Большим авторитетом у пациентов пользовалась фельдшер Калашникова.
Шли годы. Страна залечила раны, нанесенные войной, и продолжала поступательное развитие. Партия и правительство уделяло большое внимание воспитанию гармонично развитого человека патриота своей страны. Этому уделялось большое внимание на радио, в газетах. Все больше людей садилось за парты. Широкое распространение получили школы рабочей молодежи, где люди, не получившие по каким-то причинам полное среднее образование, снова садились за парты. И случалось, за одной партой сидели отец, прошедший войну, и его дочь или сын. Была такая школа и в Херпучах. Учительские коллективы были стабильными, это видно по учителям в поселках Херпучи и Оглонги.
Постепенно налаживался быт. Если до середины 50-х годов бани в поселках были частными, многие топились «по-черному», то потом в Херпучах построили поселковую баню по дороге на Успенский. Построили неудачно, в районе высоких грунтовых вод и углы фундамента то уходили в землю в летнее время, то выпирали вверх зимой при замерзании воды под землей. Потом баню построили на хороших грунтах по пути на 7-ю линию, по хорошему проекту. Было организована помывка 4 дня в неделю – четверг-пятница – женские дни, в субботу и воскресенье – мужские.
При клубе в конце 50-х годов была построена библиотека, второе двухэтажное здание поселка. У клуба была волейбольная площадка, на которой пришедшие в кино мужчины играли в волейбол. А некоторые поднимали штангу, которая обычно стояла на первом этаже библиотеки, но перед началом кино кто-то выкатывал её на улицу перед клубом.
Организовался при клубе кружок художественной самодеятельности, был очень неплохой хор, причем руководителем хора был директор клуба Кокорин, он же с палочкой стоял перед шеренгой хора и дирижировал. Помимо хора в клубе ставили спектакли, в которых играли жители поселка. С этими спектаклями даже выезжали в соседние поселки на всех видах транспорта – лошадях, машинах, пароходах и самолетах. И там артистов ждали и устраивали на ночлег по домам. В то время гостиницы были в редком населенном пункте.
Клубы в обоих поселках были не только очагами культуры, но и местом общения односельчан, наряду с банями. Звуковое кино стали показывать с 1940 года, до этого киномеханик читал текст или давал пояснения с титров в фильмах для неграмотных жителей поселков. Перед началом киносеанса в фойе клубов люди играли в шахматы, шашки, домино, общались друг с другом. Некоторые приходили в клуб задолго до начала киносеанса с целью поговорить с односельчанами, узнать сельские новости. Еще одним развлечением для взрослых был бильярд, который был установлен на первом этаже поселковой библиотеки. Перед началом сеансов кино в клубе желающие могли помериться силами в игре в шахматы или шашки.
Многие годы в поселках лишь проводное радио, радиоприемников было очень мало. В большем количестве они стали появляться в середине 50-х годов. Жителями поселков выписывалось большие количество газет и журналов, большой популярностью пользовались местные газеты «Тихоокеанская звезда», «Молодой дальневосточник» и «Новости Приамгунья»
Клуб закупил музыкальные инструменты для духового оркестра, и набрался состав из взрослых мужчин, умеющих играть. Духовой оркестр выступал на торжественных мероприятиях в клубе, исполняя гимн Советского Союза и туш при награждении победителей социалистического соревнования, а потом играя на танцах. Но еще большей популярностью оркестр пользовался при похоронах жителей как в Херпучах, так и в Оглонгах. Потом духовой оркестр распался, инструменты передали в школу и в начале 60-х годов появился духовой оркестр, в котором играли школьники. Со временем он полностью стал повторять программу взрослого оркестра, включая участие в похоронах.