Ветер перемен. Танцующая с ветром

– Возьмите листок бумаги и выберите из следующих слов одно, а затем его зарисуйте на листочке. Я диктую:

–смерч,

–безветрие,

–тишина,

–бриз,

–штиль,

–облако,

–ветер,

–ураган,

–космос, – звучал голос тренера.

«Что я здесь делаю?», – думала Катерина, осматриваясь в шикарном тренинговом зале, с кучей всяких разных штучек, чувствуя явно не в своей тарелке, среди всех этих женщин.

– Нарисовали? Теперь выберите из другого списка слово и опять его зарисуйте….

– А Вы нам потом все расскажете? – прозвучало откуда-то издалека, Катя не уловила адресата вопроса.

– Ну конечно. Всю информацию интерпретирую каждому из вас и отвечу на вопросы.

«Что она там сделает? Какого черта я тут делаю? Ну ее, эту Мелиссу, отправила меня на какие-то тренинги. Всякую ерунду тут делают, какие-то рисунки, слова, людям больше заняться нечем», – неслись мысли в голове, а у самой слезы были готовы катиться из глаз и мысли все крутились о последней встрече с Ним. С Ним!!!!

– Девушка, Вы уже закончили? – прервал Катю голос тренера.

– А-а-э-э, да, почти что! Простите, не могли бы Вы повторить слова снова? – попыталась улыбнуться Катя, только улыбка вышла кривой ухмылкой.

Тренер внимательно посмотрела на неё и сказала:

– У Вас что-то случилось? Может что-то хотелось бы предложить?

– Э-э, нет, – быстро ответила Катя, не поднимая глаз.

Тогда она подошла к ней ближе, посмотрев на бейджик, мягко сказала:

– Катерин, что мы здесь делаем?

Катя вздохнула. А в голове пронеслось: «Не знаю!! Я хочу к Нему! Я хочу Его вернуть!!! Нет! – тут же противоречила она. – Я хочу ему доказать, что я… я лучшая. Пусть сожалеет, пусть знает, кого потерял!»

Тренер, не дождавшись ответа, ответила сама:

– Творим реальность, уже сейчас, сегодня, с сиюшечной секундочки, мы, творим свое будущее…. Вы готовы начать действовать здесь и сейчас?

Катя взглянула ей в глаза и ахнула, у тренера над головой образовался нимб, как у святых. Она поморгала, но нимб не исчезал, пока тренер не отошла в сторону и, глаза ослепил свет лампы, которая была за спиной. Катя поняла, откуда взялся нимб, – «Вечно тебе что-то мерещится!», – поругала она себя, но только ощущение чего-то важного осталось в душе.

– Вы готовы? – настойчиво повторила Божественная (так Катя окрестила ее после привидевшегося).

– Э-я-а, да! – мямлила она, ругая мысленно Мелиссу, на чем свет стоит.

– Тогда я повторяю для Вас слова, нужно выбрать одно и зарисовать его, – специально для нее поясняла она, словно для маленькой девочки.

–…свеча, камин, костер, факел, пламя, солнце…

– Я поняла, – Катя смущенно начала рисовать пламя, сама не замечая как начала успокаиваться.

«Почему в детстве все так просто и понятно? Подошел ведь ко мне Петя Тараканов и сделал предложение пожениться. И все. Ведь так все просто. А сейчас? Два месяца назад ходили и мечтали в Икее как и что поставим в нашей, еще не купленной квартире, а теперь? Оказывается, мы разные очень и не сойдемся характерами…»

– Вы закончили? – прервала мысли тренер. – Мы можем продолжать дальше? – мягко спросила она. – Вы простите, что я вмешиваюсь в Ваш поток мыслей, просто иначе вся группа будет ждать только Вас, и мы разойдемся к утру, – пояснила она.

И в этот момент, Катя глянула на неё, и она показалась ей необычно красивой, яркой и прекрасной, словно излучала сияние какое-то. «Почему я раньше не заметила?», – удивлялась она. – «Посмотрю на других, может тоже изменились», – и она решила осмотреть участников этого тренинга и тут же отмахнулась:

«Ну что это со мной? – пронеслись мысли. – То святой мне мерещится, то Василиса Прекрасная», – а вслух ответила:

– Можно продолжать.

ХХХХ

– Лиля, для чего мы все это делали сегодня? – спросила Катя у девчонки, как ей показалось очень умной и рассудительной. Она когда пришла в группу, то сразу ее приметила, и звали ее как цветок – Лилия, а она попросила называть ее просто Лиля. Милое имя.

Лиля повернулась к ней, почти выйдя на улицу.

– Тренер же все объяснила, – недоумевала она.

«Объяснила! – хмыкнула Катя про себя. – Только меня там не было в это время! Летала я. В облаках», – а ей ответила:

– Да понимаешь, я не все поняла с ее объяснениями, – и, сделав глаза как у кота в сапогах из мультика, попросила:

– Ну, пожалуйста…, а то я на перепутье, надо мне эти дурацкие…ой, то есть необычные занятия женственности или я так сойду за женщину, – пошутила Катя.

Но Лиля не оценила, посмотрев на нее серьезно, сказала так, что та охнула от неожиданности:

– За женщину-то сойдешь, но ни капельки не женственную…

– А какую? – удивленно спросила она.

– Какую, какую… ну… мужественную, наверное, еще годов прибавишь и еще возмужаешь, – усмехнулась Лиля.

– А ты?

– И я. Потому и пришла сюда, чтобы женственнее стать.

– ТЫ? Да ты на себя в зеркало смотрела? Ты же красавица, милашка, еще и фигурка у тебя, – Катя сделала кавказский жест и чмокнула пальцы.

– А-а, – протянула Лиля безразлично. – Только мужчины все к другим смотрят. Мимо меня, – грустно сказала она. – Ну да ладно об этом. Что там тебе непонятно?

Катя с радостью начала спрашивать:

– Ну, скажи, для чего было непонятное задание вначале?

– Это была диагностика, своего рода, определение на каком уровне твои составляющие женственности находятся…

– Ох, круто!! Ну и как это определять?

– Ну, смотри, – она достала свои записи из книжки и начала объяснять:

– Ты из первой группы слов, что выбрала?

– Смерч.

– Ооо!!! – воскликнула Лиля и, вздохнув, добавила. – А я штиль.

– Ну и что это значит? – не терпелось Кате.

– Это все стихия воздуха…

«Прямо как в знаках Зодиака», – подумалось ей.

– …так вот смерч и штиль относятся к направлению вниз, то есть в этой сфере проблемы…

– А что это за сфера?

– Это полет, фантазия, мысль, мечта, дух, вообще Ольга Валерьевна говорила, что это состояние Богини, Королевы которой поклоняются, подносят подарки, – как одно из важных состояний женщины. Она могущественная и властная. И все может.

– Да? А сколько таких важных состояний она не говорила? – воскликнула Катя.

– Говорила. Основных четыре: Королева – (Богиня), Гетера (Дающая, проявляющая любовь) мы ее называем попросту Любовница, Дитя (девочка) и Мать (хозяйка), но есть еще подтипы что ли, или подклассы, и у мужчин есть состояния, соответствующие женщине…

– Как это?

– Ты, правда, ничего не слышала? – удивилась Лилия, на что Катя отрицательно закивала головой, Лилия, недоверчиво посмотрев на нее, стала продолжать. – Ольга рассказывала, что в зависимости от состояния преобладающего в женщине, привлекаются соответствующие мужчины, более того, меняя состояние свое, меняется поведение мужчины. Вернее либо меняется, если позволяют способности, либо исчезают. Навсегда.

– Ооо! – только и ответила Катя, не найдя, что сказать, и недовольно спросила: – А она откуда знает?

– Она много учится, изучает и работает в этой сфере, еще и в Индии обучалась, а еще в Белоруссии, диссертацию писала, сравнивала в ней представления о женственности в древности.

– Ого!! А почему с Белоруссией, а не с нами?

– В Белоруссии народ славянский много традиций сохранил, мы-то свои в 90-е растеряли, а в Индии вообще к ним трепетно относятся.

– Вот это да! Давай дальше, что там в других сферах? – у Кати разгорелось любопытство, и вдруг начал звонить телефон, она достала его из сумочки (сумища просто) и застонала от разочарования:

– О нет! Я забыла, что должна подменить подругу. Лилечка, милая ты можешь дать мне свой номер телефона? Я тебе позвоню, и ты мне все-все расскажешь, ладно? – умоляюще глядя на нее.

Лиля на минутку замешкалась, но потом, с неохотой, все-таки согласилась и начала диктовать:

– Восемь, девятьсот тринадцать…

– О, Катерина! Ты где была? Хорошо выглядишь! – сказал неожиданно вышедший навстречу босс.

«Самовлюбленный индюк!», – определила про себя Катя, а сама вслух сказала, скромно улыбаясь:

– Повышала квалификацию, – хотелось улыбнуться еще и ослепительно, но выделить средства на лечение зубов пока еще не получалось, куда-то все уходило, словно сквозь пальцы утекало.

– Ооо! Ну ты молодец! На курсы поломоек ходила или обслуживающего персонала? Чему училась-то? Как тряпку держать или как со стола вытирать? – хохотнул босс.

«Ну, ты получишь свое!», – вспыхнула она и сладким голосом произнесла:

– Ну что же Вы так, Максим Валерианович, шутите! Я английский учу. У нас же студенты – иностранцы все чаще появляются, вот и приходится с ними на английском разговаривать, а на следующей неделе еще и китайский начнется, ладно, пойду работать, труба зовет! – и с довольным видом покинула фойе, а босс так и остался с разинутым ртом и глазами как блюдца.

ХХХХ

– Ну что? Как там все было? – подбежала подруга, Катя закатила глаза и шепнула:

– Потом расскажу. Посетителей много? – спросила она, на ходу одевая форму.

Мирра сделала жест рукой, проведя по шее:

– Очень! Кстати, к тебе тут сын приходил.

– Ааа! Я же совсем забыла ему позвонить!!! Он же Петьку из садика должен был забрать и отвести на танцевальные занятия. Вот балда! Миррочка, на мой телефон. Позвони Димке, а то мне уже бежать надо, еще и босса встретила…

– Да успокойся ты! Конечно, позвоню! Беги за прилавок! – и Катя услышала за спиной: «Дима? Привет, это Мирра, мамина подруга…»

К концу рабочего дня Катя не просто валилась с ног, она не могла даже пошевелиться, хотелось так и сидеть вечно, чтоб никто и ничто не тревожило её.

«А еще надо пол вымыть. Весь этаж», – и от этой мысли так захотелось плакать, а слез не было. – Какая тут Королева, какая Богиня? Какая тут фантазия и полет?», – и мысли понеслись в голове:

«Когда же моя жизнь стала такой? Когда же все пошло наперекосяк? Почему-то раньше я мечтала совсем о другом…», – и тут ей вспомнилась мама, как она гладила ее по голове и что-то говорила, а что Катя никак не могла вспомнить, но явно что-то важное.

Зазвонил телефон, звонила Мелисса. Телефон брать не хотелось. Пересилив себя, и сделав счастливый голос, она приняла вызов, только услышав весёлый журчащий голос Мелиссы, поняла, что притворяться бесполезно, у Мелиссы внутренний рентген чувств и мыслей человека и флюорография души.

– Привет! – устало ответила Катя.

– Ой, Кать, привет! Ну как все прошло? – пропела она.

Катя сделала радостный голос и ответила:

– Все просто замечательно!

На том конце провода наступило молчание, а потом настороженный голос Мелиссы спросил:

– Что, совсем не понравилось?

«Откуда она все знает, ей с небес, наверное, сразу докладывают», – возмутилась она про себя.

– Ну почему же…? – начала, было, Катя.

– Ладно, Кать, давай начистоту, – прервала она её.

Катя вздохнула:

– Знаешь, Мел, я, когда там сидела, то больше думала о Нём…

– И о том, что же ты там делаешь, да? – вопросительно-утверждающе подытожила она.

Она опять вздохнула и ответила:

– Ну да! Откуда ты знаешь? – и почувствовала, что Мелисса улыбается:

– Профессия такая. Прости меня. Ты сейчас где? Наверное, пол мыть собралась? – участливо спросила она.

– Вот только не надо меня жалеть!!! – неожиданно для себя рассердилась Катя, и задыхаясь от возмущения, закричала в трубку. – Мне нравится так, понятно?! Нравится!!! – твердила она, больше себе, чем ей, а по щекам потекли не прошеные слезы. Как же она их ненавидела. Они всегда появляются не вовремя.

– Я и не собиралась тебя жалеть, – спокойно сказала подруга. – Если бы тебе не нравилось, то ты бы что-нибудь другое делать начала, а так…давай тебе Донну Михайловну отправлю, она все приберет, – вдруг предложила она.

Катин гнев куда-то испарился от неожиданного предложения. «Заманчиво, но стыдно принимать заботу», – подумала Катя.

– Нет! Я сама, ты итак ее уже раз отправляла, она у тебя считай на двух работах!

Мелисса улыбнулась и мягко ответила:

– Она вообще-то сама предложила, хочется ей тебе помочь. От всей души, так что ты там не думай! Да и оплата её услуг увеличилась прилично…

У Кати отлегло от сердца, а в душе царил стыд и сопротивление, но Мелисса продолжала:

– И вообще, Кать, пора заняться собой, слышишь? Ты умная, красивая, молодая, когда еще, если не сейчас? Другой жизни не будет, – потом подумав, сказала. – Может и будет конечно, например, жизнь муравья или…

– Мелисса!!!

Та засмеялась.

– Катя, никто не знает, сколько отмерено в этой жизни. Может много, а может и нет, ты же хочешь жить по– другому? – внезапно спросила она и, не дождавшись ответа, сказала. – Ну, так займись собой! И, увидишь, как мир начнет меняться. У тебя такие дети замечательные, но они скоро вырастут и улетят из твоего гнездышка, а ты молодая и красивая, чем заниматься будешь?

– Внуков нянчить, – мечтательно произнесла она.

– Внуков! – хмыкнула Мелисса, – так тебе и доверили будущие невестки! У них же мамы будут! Так, давай я отправляю Донну Михайловну, а ты ко мне, ладушки? – осторожно командовала она.

Катя устало улыбнулась в трубку:

– Ладушки, – и пошла, собираться в подсобное помещение. В это время позвонил телефон. Незнакомый номер.

«Странно, кому я понадобилась в такое время», – удивилась Катя и нажала на прием.

– Здравствуйте, – услышала Катя женский, мелодичный голос, – Вы – Катя?

– Да, это я, – подтвердила она, – а Вы кто?

– Я гражданская жена…, – и когда она назвала имя и фамилию ЕГО, у Кати все ухнуло вниз, и сердце, и мозг, и жизнь, та женщина еще что-то говорила, и Катя только услышала, – оставьте Его в покое! Он мне сказал, что Вы какая-то маньячка, которая привязалась к Нему, на придумывала всякую чушь и не может оставить Его в покое…

– Я-а? – задохнулась она от боли и возмущения, слов не было, а только боль в груди и невыносимая безысходность. Они еще поговорили, и Кате все становилось понятней и понятней, только мозг отказывался верить, что это правда.

Вся в слезах, она, дрожащими руками, набирала номер Мелиссы, гудки, гудки, гудки.

– Алло? – пропел журчащий голос Мелиссы.

– Мел, – хрипло позвала Катя, – Мел, – только и могла она выговорить, дальше комок становился в горле, и боль поднималась в груди.

– Катенька! Что случилось? – встревожилась она. – Ты едешь?

– Нет, не еду. Мне только что звонила Его гражданская жена…

– Кто?

– Ты слышала.

– Как ты узнала, что это она?

– Она сама представилась…, – помолчав, добавила, – я чувствовала, что у Него кто-то появился, просто отказывалась верить, что за два месяца кто-то может появиться, да еще и гражданской женой себя называть, представляешь? – горько усмехнулась она, а в глазах стояли слезы.

– И ты так сразу поверила другой женщине? – удивилась Мелисса.

– Понимаешь, я почувствовала это раньше…

– Да…, – только и сказала она, – приедешь?

– Приеду, хочу поговорить, – устало сказала она.

ХХХХ

– А муж где? – виновато спросила Катя, переступая порог и скидывая обувь в роскошном холле.

Мелисса, одетая в какой-то блестящий халат, пожала плечами и сказала:

– Уехал.

Катя вытаращила глаза:

– Куда?

– Да успокойся ты! Детей к маме повез, там и заночуют, – спокойно сказала она.

– А я-то думала… – выдохнула она.

– Что ты думала, Катерина? – спросила она с интересом.

Катя вспыхнула: «Поди уже мысли прочитала, своим рентгеном», – а Мелисса стала говорить, оставив свой вопрос без ответа:

– Никто, ни от чего не застрахован! Так мало времени, и оно так скоротечно, чтобы тратить его на споры ссоры и недоверия, я люблю мужа, очень, ловлю каждый момент жизни, живу и наслаждаюсь жизнью сейчас, всегда, повсюду…

– А когда моешь…

– Даже, когда моешь пол, – не дав договорить, серьезно ответила Мел. – Пол ведь можно мыть в разных местах. Одна моя подружка, очень известный тренер по фитнессу в своих кругах, очень умная и образованная, мы вместе учились в университете, моет пол в одном из своих центров. Но что это за центр!!! – воскликнула она. – Ты бы видела, о нем можно только мечтать, а зарплата там выше, чем у некоторых ответственных работников, а ответственность только за чистый пол. Но некоторые и пол мыть не умеют качественно, мечтают ничего не делать и деньги лопатой грести. Этакие трутни, – с горечью вздохнула она и добавила. – Это не про тебя! Ты умница. Только замотанная, уставшая. Проходи, будем чай пить. Расскажешь, как на учебу по женственности сходила и про другие дела, – намекнула она на недавний разговор.

«Когда живешь так, наверное, и мыслишь по-другому», – думала Катя, с оглядкой на свою жизнь. – Ну, к чему я пришла к своим сорока годам? Ну, почти…, еще пять лет и мне будет сорок. И я совсем-совсем буду старой», – от этой мысли ей захотелось плакать.

– «В сорок лет жизнь только начинается», – вспомнились слова из знаменитого кино «Москва слезам не верит».

– Ты меня не слушаешь, – мягко упрекнула Катю Мелисса.

– Ой, прости! Я совсем задумалась, запуталась, как-то все сложно стало, словно клубок размотала и вся в нитках запуталась, шагу ступить не могу. И все какое-то не то, что я хочу, словно я на другой планете оказалась, среди инопланетян, мир изменился, даже моя оболочка изменилась (стала старее), а я все такая же внутри, как и раньше…что-то…, – она не могла подыскать слов, чтобы объяснить и поэтому начала активно жестикулировать и показывать, словно пантомиму.

«Веду себя как комик на эстраде. И никому меня не понять», – горько подумалось ей в тот момент, а на душе тоска и разочарование. И вдруг, в изумлении, она услышала голос Мелиссы:

– Бежала, бежала и не заметила, как пробежала все интересное, яркое, а уже финиш замаячил….

– Да, да, – активно закивала Катя. – Как ты поняла? Как ты узнала?

– И вся растратилась, хочу одно, делаю другое, получается третье…

– Да, да, да! – опять закивала она. – Я говорю, только понять никто не может.

– И теперь уже не знаю, чего хочу, так? Нужны ли отношения вообще, да и вообще есть ли мужчины на этом свете настоящие, преданные, любящие и надежные, еще и зарабатывающие? – продолжала Мелисса.

Катя просто смотрела на нее, округлив глаза, а потом устало сказала:

– Их нет. Я уже поняла.

– Они есть, вопрос в другом, почему ты их не видишь? Более того, что с тобой происходит, что ты их совсем не привлекаешь? А может нужно просто присмотреться? – вопросительно посмотрев на Катю, она улыбнулась, а потом спросила:

– Ты Его любишь?

Катя замялась и немного подумав, ответила:

– Не знаю, но мне хорошо с Ним, правда дети Его не любят, да и зарабатывать Он не зарабатывает, на диване лежит или ходит на какие-то работы не понятные, устала я, одна, а тут еще кредиты…

– Какие кредиты? – удивилась Мелисса.

– Такие, – уклончиво ответила Катя, – как-то Ему деньги нужны были, я взяла кредит, сказал, что все вернет…

– И не вернул, – заключила Мел.

– И не вернул…, – горько заключила Катя, – хотя обещает.

– И не вернет. Не жди. Прости меня, пожалуйста, дай Ему пинка! – рассердилась она. – Такие живут за счет женщин, играют на чувствах. – Потом помолчав, внезапно спросила:

– А дети с кем?

– Как я забыла?!!! – в ужасе Катя схватила телефон. – Давай потом поговорим…

Та покачала головой:

– Я знаю. Что ты очень гордая и помощи можешь не принять, но все-таки может шофера попросить их сюда привезти?

Катя замялась и начала теребить сумку:

– Ты итак много помогаешь, я все-все помню, и у меня ощущение твоей большой должницы.

Она внимательно посмотрела на Катю, развернулась к столу, налила себе воды и, выпив, спросила:

– Сколько мы с тобой знакомы?

Её этот вопрос застал врасплох, и воспоминания потекли рекой, вспомнился тот вечер, когда Катя бежала с работы за сыном, Димка был в подготовительной группе. Она залетела, достала из кабинки одежду сына и, попросив его одеться, побежала в другую группу к заведующей просить отсрочку за платежи и взносы.

– Доченька, сейчас папа приедет за нами, пойдем скорее, – услышала она женский голос за спиной, обернувшись, она увидела молодую женщину и девочку с косичками, которая никак не хотела надевать шапку.

И в этот момент голос заведующей огласил на весь коридор:

– Катерина, когда же Вы оплатите садик?

Катя, вздрогнув, вдруг поняла, что отсрочки не будет:

– А-а-э-э, я все-все заплачу в этом месяце, – вырвалось у неё.

– Да? – удивилась она. – За полгода сразу?