Игры в добро и зло. Часть первая. Реванш
– ЧОКНУЛСЯ, ОДНОЗНАЧНО, СВИХНУЛСЯ! КАК МЫ ВЫТАЩИМ И ЕГО И ЭТОГО ПРЕСЛОВУТОГО КРУГЛЫЙОВА…. КАК?
– Никак, – равнодушно ответила Рязанцева. – Устрой побег Смолину и всё…
– Нет, – отрицательно мотнул головой Дмитрий. – Так дело не пойдёт, для чего-то ему нужен этот Круглыйов, он же говорил мне, точно, ещё в Джибути говорил, «Круглый, мы со школы вместе!»
– Ну, мало ли, что говорил…
– Алекс хочет, чтобы он соскочил вместе с ним, что же, придётся потрудиться… Деньги, надо как-то узнать, Лика, где деньги!!
– Какие бабки?
– Я уверен,у Алекса где-то схрон, он не такой дурак, чтобы идти к Белову, не припрятав бабки!
– Запуталась…
– Узнай, всё, что сможешь и как сможешь, где схрон, слышишь?
– Да, но…
– НИКАКИХ НО, ЛИКА, Я ПЛАЧУ ЛАВЭ – ТЫ ИСПОЛНЯЕШЬ МОИ КОМАНДЫ.
– Не нужно вовсе на меня орать, – флегматично хмыкнула Анжелика.
– Это всё, больше он ничего не велел мне передать?
– Велел, – фыркнула Рязанцева. – Больше ничего, хотя, стоп, стоп!!! Вот ещё, сказал, что я красивая, и, дословно: «У него тоже жена красивая, правда, красота не вечна..»
Высушав реплику Рязанцевой, глаза у Дмитрия сделались Круглыйоми, как пять копеек.
– Нет, Алекс однозначно сдвинулся по фазе!
– Не поняла?
– А, не важно… забей, это уже не твои проблемы…
Звук открываемой двери заставил работающую Наталью Кравцову поднять голову от монитора. Рука непроизвольно потянулась к пистолету, который с некоторых пор она всегда держала при себе. Вскинув «ствол», она напряглась, приготовившись к атаке.
– Наташка, а вот и я!
– ПАША, наконец-то!!! – Кравцова, рванув навстречу мужу, порывисто схватила его за грудки, нечаянно тыча пистолетом в подбородок.
– ПОЧЕМУ ТАК ДОЛГО, ПОЧЕМУ?
– Тихо, родная, успокойся,– Белов разжал руки жены, отбирая пистолет.
– Всё позади, милая, всё позади… – Павел поцелова жене руку. –Умница, Наташка, молодец!
– испугалась, какая к чёрту молодец… – Кравцова усмехнулась.
– Ладно, ты прав, надо как-то отвыкать от жизни в страхе…
– Я сегодня у него был, Наташ, я добьюсь максимального ускорения дела, скоро его закрою туда, откуда ещё ни одному заключённому не удавалось сбежать.
– Паш…Ты… сам не грузись, посмотри, до чего довёл нас этот моральный урод, а ведь мог бы быть хорошим бизнесменом… Так, давай мой руки и садись ужинать.
– Проголодался, зверско! – потирая руки, заявил полковник, усаживаясь за стол. – Что у нас на ужин?
– Тушёный кролик в сметане. –Наталья вытащила из микроволновки тарелку. – Не бойся, Белов, готовила не я!
– М-м, божественный аромат, – потянул носом Павел Дмитриевич, вооружаясь ножом и вилкой.
– Белов, что я вижу? Ты снова надел кольцо?
– А, кольцо, да, да, кольцо… Наташка, как ты смотришь на то, чтобы пожениться? – круто поменял тему Белов, прищурившись.
– Ты с ума сошёл, Белов!!!
– Почему бы нет? Лерка обрадуется!
– То есть Вы, Пал Дмитрич, хотите снова накинуть ярмо на шею? – усмехнулась Кравцова. – Подумай, Белов, я же могу и согласиться.
– Сгораю от нетерпения!
– Да ну?
– Наташка, – Павел схватил её за руку и усадил к себе на колени.
– Один раз живём.
– Пашка, – на глаза Натальи навернулись слёзы – Я просто не верю, ты снова надел кольцоююю
– Да, я снова надел кольцо, хотя, развестись это была именно твоя идея…– ухмыльнулся Павел.
– Кольцо, ох, Белов…
– А что, не должен был? Могу снять?
– Я тебе сниму, – крикнула Наталья, запечатывая рот мужа поцелуем.
* * *
– Почему, почему со мной… – гоняла мысли, словно гоночную машину, Анжелика, сжимая руль джипа побелевшими от волнения пальцами.
– Неужели опять, снова и опять, опять и снова, прав отец, беспутная я… так и тянет на криминал, но, Бог мой, до чего хорош… Смолин, Смолин… что, что, Лика, ты снова втюрилась не в того? Это не вор в законе, это матёрый убийца, почему я помогаю, деньги? Деньги да… бабки, капуста, лавандосы, хрусты, зелень, как ещё, но деньги у меня есть… бежать, бежать, куда глаза глядят, пока не поздно… Не забыть.. всё, что сказал… не забыть…Второй день прошёл, а я, словно одержимая, Смолин, Смолин, разве можно быть таким красивым, Господи…
В голове Рязанцевой мелькнула спасительная мысль исчезнуть, возможно навсегда, надёжно укрывшись от полыхающих ненавистью тёмных глаз, чтобы не видеть этого осунувшегося лица,не слышать скрежета железного голоса, диктующего свои правила, подавляющего её разум и волю, но вместо этого она с трепетом вслушиваласьсь в хриплый шёпот, понимая, что увязает в гибельном болоте, именуемом Смолин Алексей Владимирович.
– Господи, что со мной… – она, чертыхнувшись, пронзительно посигналила, чуть не сбив переходящую на красный свет старушку. – Раскрой глаза, бабуся! – рявкнула она и тут же устыдилась своего поступка.
– Вечно со мной одно и тоже… – с тоской подумала она, вспоминая последнего мужа. Рязанцева дважды была замужем и оба её избранника имели непосредственную связь с криминальным миром. Первый был известный на всю Москву карточным шулером, не гнушающимся налётами и разбоем, последний, покойный авторитет Краплёный, имел серьёзную группировку в Ростове, и настолько задурил голову Анжелике, что та, по своей женской дурости, вляпалась в одну дурно пахнущую историю, исход которой удалось замять её отцу, адвокату Рязанцеву.
Вот уже несколько лет Рязанцев закрывал глаза на чудачества своего ребёнка, не только потому, что испытывал чувство вины за смерть матери Анжелилики, погибшей по его вине, но ещё и потому, что сам был нечист на руку.
Вот и сейчас Лика, вместо того, чтобы носить траур, как и подобает любящей вдове, готова, как в омут с головой, пуститься во все тяжкие. Дьявольское обаяние ещё несколько дней тому назад находящегося в федеральном розыске Смолина, не оставило равнодушной душу девушки, в чьём омуте обитали такие черти, что даже сам Рязанцев порой пугался отрицательной силе, заложенной в Лике, имеющей ангельскую внешность голливудской кинозвезды. Ведь это она, солгасившись на предложение тёмной лошадки Зимовского, уговорив отца устроить ее на работу в тюремную больницу при СИЗО номер один.
– Втречаемся, словно замшелые преступники на окраине заброшенного парка…– Анжелика притормозила, гася габаритные огни и вылезая из внедорожника. Дмитрий, в чёрной косухе, вязаной шапке и потёртых джинсах, уже поджидал её, вертя в пальцах недокуренную сигарету.
– Ну,– не здороваясь, призвал её к ответу Зимовский.
– Баранки гну,– окрысилась Рязанцева. – Для начала, доброй ночи.
– Лика, ближе к делу.
– Послушай, Дмитрий, – Анжелика вздохнула. – Я очень рискую…
– Брось, я тебе плачу – ты выполняешь все инструкции. Что сказал Алекс?
– Ничего утешительного. Делал вид, что флиртует со мной, говорил дословно: «Ты, словно пещела Али бабы, надёжно закрыта от наглого вторжения.»
– Понятно, Алекс не может датьточные инструкции, радует, что бабки есть, они пригодятся нам, нужна будет пластика, придётся своими ресурсами…
– Дим, – Анжелика прищурилась. – Кто ты?
– Конь в пальто.
– Нет,я серьёзно?
– Робин Гуд, помогающий графу Монте Кристо убежать из темницы.
– Шуточки шутишь…
– Меньше знаешь – крепче спишь.
– Ещё он спросил: «а дети у Вас есть?»
– И что? – стальные глаза Зимовского полоснули Рязанцеву острым, будто бритва взглядом.
– Я сказала, что нет, а он: «А у меня сын!»
– Ясно, Алекс в конец охренел там и усложняет задачу,– Зимовский раздражённо отщёлкнул сигарету.
– Но, постой, причём здесь сын? Он хочет, чтобы мы забрали его сына?
– Разумеется, – Дмитрий взглянул на неё, как на умалишённую. – Я знаю Алекса, он не будет валить из страны без ребёнка.
– Но, как…
– Мордой об косяк, – хмыкнул Дмитрий. – Что-нибудь придумаем.
– Ты один, а…
– Я НЕ ОДИН! – припечатал Зимовский.– ЗАПОМНИ, Я НЕ ОДИН, ТАК ЧТО ВЗДУМАЕШЬ СРУЛИТЬ, ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО С ТОБОЙ БУДЕТ…
– Вот только не надо меня пугать, – психанула Рязанцева, показав еу неприличый жест. – Я с Вами, до конца, и вовсе не потому, что деньги… ну, не совсем.. то есть…
Анжелика смутилась, кашлянув, на что Дмитрий возвёл глаза к небу.
– Я же просил тебя, предупреждал…
– так получилось, – она виновато улыбнулась.
– Так получилось…
– Теперь, главное, чтобы Алекс не сдвинулся по фазе до окончания суда…
– Он не сдвинется, – с жаркой убеждённостью воскликнула Рязанцева.
Зимовский, усмехнувшись, заговорчишески подмигнул ей, отмечая лихорадочный блеск её подёрнутых стратсью глаз.
– Он сильный, мне ли не знать…
* * *
Последующая неделя прошла в относительном спокойствии. Несколько раз Белов приходил в палату к Смолину вместе с преемником Артема майором Денисовым, но Алексей упорно молчал, только продирающим до печенок взглядом смотрел на полковника, не проронив при этом ни слова. Он словно понимал, что Белов, торжествуя победу, расслабился, вздохнул с облегчением, ведь через день должен был состояться суд.
"Приговор "пожизненное" и в дамки, Алексей Смолин больше ни для кого не будет представлять опасности. Финита ля комедия. А там можно и отпуск взять, да махнуть с Наташкой в Сочи.» – думал Павел Дмитриевич, но каждый раз, глядя в непроницаемое лицо заклятого врага, перед его глазами вставали лица Юли, Артема и Даши, с немым укором смотрящие прямо ему в душу.
"Ты как никто понимаешь меня, Белов!" – пришли на ум полковника слова Алексея.
"Ошибаешься, – Белов, чеканя шаг, зашел к себе в кабинет и уселся за стул. – Я понимаю одно – не легион сделал тебя таким,а ты сам!" – повел мысленный диалог со Смолиным полковник, в бешенстве сжимая кулаки: даже находясь за решеткой Смолин по-прежнему представлял для него угрозу, устранение которой повлекло бы душевное спокойствие не только для самого Белова, но и для всех членов его семьи.
"Там ты дошел до кондиции, Смолин, но сломался ты гораздо раньше, когда пырнул ножом ни в чем не повинную Иванникову! Гнить тебе теперь на пожизненном, Смолин, хотя, надо было пристрелить тебя, как бешеную собаку. Я ускорю процесс, скоро ты окажешься там, откуда не возвращаются, Смолин! " – полковник сбросил пиджак, повесив его на спинку кресла, и усталым движением взъерошил свои волосы.
– Чай, вот, что приведет в порядок мысли, крепкий чай…
ОДнако, как не старался Белов, какие усилия не прикладывал, закрытое заседание суда над Чёрным Ферзём состоялось лишь через два долгих месяца…
* * *
Слушается дело.. Cмолина Алексея Владимировича…по статьям… Приговаривается к пожизненному заключению с конфискацией.. обжалованию не подлежит…
Алексей, несгибаемый, с прямой, натянутой как струна,спиной, смотрел, как бесцветные губы судьи зачитывали приговор.
"Это не мне конец, это начало конца для тебя, шахматист!" – Смолин миг позволил себе поймать ищущий взгляд полковника и встретится с ним глазами.Кадык нервно задвигался на шее Павла; Алексей с удовлетворением заметил, как заиграли его желваки.
В первом ряду Рязанцев переглянулся со своей дочерью Анжеликой. Та подняла внимательный взгляд сухих блестящих глаз, но Смолин даже не взглянул на нее, выводимый из зала суда в сопровождение конвоя, и уж тем более не заметил притаившегося на последнем ряду мужчину
«ОН ОТВЕТИТ ЗА ВСЁ, ЧТО СДЕЛАЛИ С ТОБОЙ!»… – прошептали его сухие потрескавшиеся губы.
«ЗА ВСЁ!!!»
* * *
– Ну что, как отдохнула– то?-спросил Белов свою дочь, которая только что вернулась из Канады. Они с женой решили устроить Вере маленький сюрприз, и в честь приезда дочки устроили щикарный праздничный ужин.
–Дааа хорошо…-посмотрела она на потолок с улыбкой, и закрыла глаза, вспоминая прекрасный отдых.
-А что так грустно? А??– присоединилась к разговору Наталья, улыбнувшись,-А ну-ка, рассказывай!!-весело попросила она дочь.
Вера взяла яблоко, и, откусив кусочек сказала:
-Ничего не грустно!-ответила она,-Просто устала!
-Это ты отдыхать что ли, устала?-спросил отец,-Во даешь! Я думал, от отдыха люди не устают!-рассмеялся он.
Вера улыбнулась.
-Ну скучновато было там,-с полуулыбкой сказала она, жуя яблоко,-Целый день играю, играю…А дедушка даже не сводит меня никуда!!-
Родители засмеялись.
-Так дедушка же уже старенький!!-улыбнулась мать,-Лень ему идти куда-то!
-Ну и что! Взял бы со мной сходил в зоопарк!!-подняла бровки Вера.
Отец, облизнув ложку от торта, сказал:
-Не переживай, Верочка! Мы с тобой обязательно сходим в зоопарк! И в парк тоже! Куда хочешь! Только с работой управлюсь!
-Пааа…– тихо прошептала Вера, оглянувшись по сторонам.
– Что, принцесса?
–А тот.. Ну с такой страшной фамилией…Смолин.. Он… еще живой??
Павел Дмитриевич обнял Леру за плечи.
-Пааа??-пихнула она его в бок,– ЧТО МОЛЧИШЬ, ОН ЖИВОЙ?.
-Вот что, Верочкая знаю, ты всё ещё боишься, он внимательно посмотрел на дочь. – Но уверяю, больше поводов для волнения нет. Смолина посадили в тюрьму.
Он немного слукавил, испытывая странное волнение, а не попытается ли Ферзь снова бежать, когда его будут этапировать в «Чёрный Дельфин».
-Да… Папа.. в тюрьму это хорошо, но вдруг он сбежит, снова придет в школу и на этот раз убьет меня? Вдруг он убьет всех!!! Папа!!! УБЬЁТ ЗА ТО, ЧТО ТЫ ПОСАДИЛ ЕГО!!!-глаза девочки наполнились слезами.
Белов испуганно взял ее к себе на руки. Наталья, сдерживая слёзы, встревоженно посмотрела на мужа.
– Паш,– она развела руками.
-Нет, Лер.. Только не это.. Не плачь, прошу!!-судорожно попросил Белов.
Но Вера уткнулась ему в плечо и всхлипывала.
-Лер..-начал он,– Вера, он повернул ее к себе лицом и посмотрел ей в глаза,-Вера, он в тюрьме! В ТЮ-РЬ-МЕ!!! Вера, он там.. понимаешь..Навсегда. Он ничего нам не сделает, поверь!
Девочка внимательно посмотрела на отца,громко шмыгнув носом.
-Папа!-смотрела она на него сквозь пелену слез,-Но он же.. Он умный!! Он как всегда найдет выход! Папа!!!-чуть ли не кричала девочка. Ее руки тряслись. Белов прижал ее к себе.
– Я БОЮСЬ, ПАПОЧКА, Я БОЮСЬ!!! ВДРУГ ОН УБЬЁТ МЕНЯ, МАМУ, ТЕБЯ…
"Ну вот… Вот и веселый день!"-подумал Белов,-"тварь, гад.. гад…надо было валить тебя там, скотина…"– Белов в буквальном смысле сходил с ума от ненависти,-"Нет, Смолин, ты у меня не выйдешь.. Ты будешь сидеть там до конца своей поганой жизни!"-думал полковник, успокаивающе поглаживая взрагивающую всем телом дочь по спине,-"Такого как ты, казнить мало."
* * *
После оперативного совещания, на котором Белов поставил перед сотрудниками новую задачу вычислить главаря преступной группировки, совершившей рейдерский захват одного из столичных концернов, полковник вернулся к себе в кабинет, налил себе крепкого кофе и уселся за широкий письменный стол. Он не мог поверить, что на повестке дня больше не фигурирует вопрос найти и обезвредить Алексея Смолина. Дело Смолина закрыли, но с возвращением Леры, полковник осознал, что рано расслабился, утратив бдительность, празднуя преждевременную победу. В глубине души внутренний голос предостерегающе нашёптывал держать ухо востро: преступник такого уровня, как Алексей Смолин никогда не сдастся, и успокоить его может только пуля в лоб. После того, как Вера прилетела из Канады, полковник для очистки совести оставил охрану, хотя, тревожное состояние не покидало его. Расширенные от страха глаза Леры, полные тревоги и пережитой боли, с надеждой смотрели на него, ища защиту и покроВительство.
«А вдруг он придет в школу?? Вдруг он убьет меня? Убьет всех нас!!! Папа!» – Белов в сердцах стукнул кулаком по столу, опрокинув горячую чашку с дымящимся кофе. Даже находясь за решёткой, Смолил, по-прежнему, представлял серьёзную опасность не только для окружающих, но и для его семьи. Один раз ему удалось бежать, другого шанса он ему не предоставит.
– Я должен обезопасить свою семью. Горько признать, что совершил ошибку, не пристрелив его тогда.. но я исправлю эту оплошность, недолго тебе осталось, Смолин, это ты разбудил во мне зверя…
Прошипев сквозь зубы, Белов вскочил с кресла, одной рукой пытаясь спасти промокший ежедневник, другой нажимая кнопку селектора.
– Ира, я разлил кофе! – сдержанно проинформировал он, направляясь к входной двери, где нос к носу столкнулся с майором Денисовым.
«Зря Вы не пристрелили его, Павел Дмитриевич!» – так некстати вспомнил Белов слова майора, и по лицу его скользнула тень внутренней борьбы.
«Я заберу всё, что у тебя есть, шахматист!»
– Пойдём, разговор есть! – Полковник, выглядевший мрачнее тучи, властно развернул Денисова обратно к двери и вышел в коридор, игнорируя появление Ирины, вооружённой внушительных размеров тряпкой.
* * *
Смолин отсутствующим взглядом смотрел сквозь решётки на затянутое грозовыми тучами, небо. Его давно перевели из больницы в СИЗО, так что теперь жизнь превратилась в череду бесконечных терзаний. Случилось то, чего он больше всего боялся и не мог допустить не при каких обстоятельствах – потеряв всё, он оказался за решёткой, в одиночной камере, без права на свидания и амнистию.
«Никогда не попадайся, Алекс!» – вновь рефреном всплыли в его мозгу слова деда.
– Чёрт… – Алексей хрипло кашлянул, – попался, сука, сука…
Предстоял «этап», а потом… потом он окажется в камере «Чёрного Дельфина», потянутся безрадостные, полные беспросветной чернухи дни, наполненные ожиданием и тревогами.
«Не подкачай, Зима, давай же!» – Смолин хмыкнул.
Его мало волновало, каким образом легионерское братство обеспечит ему побег. Видения и Галлюцинации прекратились, но на смену угрызениям совести пришла безумная тревога за сына. Смолин отдавал себе отчёта в том, что сломал ему жизнь, но тоска по единственному ребёнку съедала его целиком и без остатка.
«Ничего, чертёнок, выйду отсюда, заберу тебя, и мы уедем, далеко-далеко: ты, я и Круглыйов с Зимовский…»
С воспоминаний о сыне он вдруг вспомнил полные слёз глаза дочери Белова, а затем, красивые, блестящие, с дымчатым отливом, Натальи Кравцовой.
– Сука, недолго тебе осталось…»
Внезапно его, словно током шлёпнуло.
«А не она ли заказала меня?» – это озрение раскрыло ему глаза.
«Ну, конечно, больше не кому, это она подложила закладку под водительским сидением! Тварь, наняла профессионалов, действовала втихоря за спиной Белова! Как же я раньше не догадался! Ты забрала у меня Нику – я заберу у тебя жизнь! Совсем скоро ты заплатишь по счетам, сука!»
* * *
Стрелка настенных часов остановилась на 12-ти, когда щелкнул дверной замок, и он вошел в квартиру – очередное временное обиталище. Постоянной прописки Дмитрий не имел, эта «хата» была очередным местом дислокации – стандартный образ жизни профессионального килВера.
– Алекс, как же так… – пробормотал Зимовский, проходя на кухню.
Никогда ни к кому и ни к чему не привязываться – ни к людям, ни к вещам – таков закон его существования, однако, Смолин для него был единственным, к кому он испытывал достаточно сильную эмоциональную привязку.
Сквозь небольшую щелку в плотно закрытых жалюзях осмотрел окрестности – хвоста нет, кукушки (снайпера) тоже не видно.Открывать холодильник особого смысла не было – там давно уже повесилась мышь…
– Черт, такие бабки получаю, а пожрать нормально не могу купить.
Распахнув дверцу, он все-таки нашел закатившуюся в дальний угол бесполезной морозовырабатывающей железяки банку пива, с удовольствием прицокнул и, зайдя в комнату, плюхнулся на диван.
На вид ему было около тридцати лет. Среднего роста, худощавого, но крепкого телосложения – можно было с уверенностью сказать, что сделан он из стальных мышц. Светлый шатен с цепкими внимательными серыми глазами, смотревшими на окружающий мир с легкой усмешкой. Своё настоящее имя он специально забыл, а новое, Дмитрий Зимовский, сообщил при поступлении во французский легион.
– Ничего, прорвёмся…
Дмитрий понимал, что взявшись за дело «Чёрный Ферзь», он собственноручно перечёркивает свою карьеру профессионального килВера.
«Что я здесь имею? А что там буду иметь? Так или иначе, настало время перемен! Права была Мышь, когда говорила: «Глупец тот, кто стоит на одном месте!». Открыв пивную банку, Дмитрий включил ноутбук – проверить почту.
Из всех виртуально-социальных средств общения он пользовался лишь аськой под смешным для такого образа жизни ником «ромашка». Мигнул значок сообщения, сделав глоток холодного пойла, Дмитрий открыл вкладку:
«Сегодня.21.00. Арарат. 5 столик»
И больше ничего лишнего. Все посредники, которые пользовались услугами килВера «ромашки», писали максимально лаконично. Заказчики не знали, как связаться с ним, а посредники за такие услуги получали вполне кругленькие суммы – ведь Зимовский, он же Зима, считался в своих кругах лучшим киллером.
***
Приехав к назначенному времени, Дмитрий, квакнув сигнализацией, вошёл в здание ресторана «Арарат», проходя к пятому столику. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – перед Зимой был непосредственно сам заказчик, никто иной, как один из самых влиятельных криминальных авторитетов Москвы. Не спрашивая разрешения, Зима сел напротив.
– Слушаю, – перешёл сразу к делу Дмитрий.
– Мои парни немного промахнулись, выполняя один заказ, – авторитет досадливо нахмурился, отодвигая бокал с вином.
– Понимаю, наносит урон Вашей деловой репутации.
– Именно, – овторитет пододвинул заклеянный скотчем конверт.
– Там фото, на обратной стороне номер ячейки в камере хранения и сумма аванса.
– Отлично, как спрочно я должен выполнить заказ?
– Мне характеризовали Вас, как профессионала высокого уровня, – ограничился ответом атворитет, из чего Зимовский сделал неутешительный вывод, что тот очень спешит с «ликвидацией» объекта.
– Понял, дело не терпит отлагательств.
– Я рад, что мы с Вами пришли к общему знаменателю.
Дальше, вор в законе самого высокого эшелона, поднялся с места, положил на столик купюру, номиналом в тысячу рублей, и, не удостоив Дмитрия даже взглядом, направился к выходу, окружённый с двух сторон быками-охранниками.
– И Вам доброй ночи,– Зимовский проводил его задумчивым взглядом, удивляясь столь неожиданному повороту событий.
«В принципе я всегда могу отказаться, правда, бабки лишними не бывают, а пару недель Алекс может и подождать!»
Побарабанив пальцами по столу, Зимовский открыл конверт, двумя пальцами вытаскива фотографический снимок.
– Чёрт подери, – присвистнул Дмитрий, сдвинув брови на переносице.
С фотографии на него смотрели слишком знакомые, нереальной красоты глаза, с горящим в них лидерским бесовским огоньком.
«Алекс, Алекс… кому же ты так дорогу перешел», – Зима перевернул фото и вторично присвистнул.
«Пятьдесят тысяч евро. Не хило так перешел, даже перебежал. Значит правильные твои догадки! Что же, это нам только на руку!!! Всё решил случай, глуп тот конь, кто щиплет траву на выжженной земле!»
Привычно щелкнув зажигалкой, поджег край фото и немного подержал на весу, пока пламя не коснулось кончиков пальцев, опустил в пепельницу – секунду посмотрел на догорающие черты лица, задумчиво поднялся и направился к выходу. Предстояло ещё одно, не терпящее отлагательств дело.
* * *
Шикарный, новый, белоснежный «Мерседес» предстаВительского класса, выехал на магистраль, разгоняясь до максимально допустимой скорости. Езда от офиса до загородного дома, составляла примерно минут пятьдесят при условии остутствия пробок, и Кравцова, включила музыку, в надежде немного расслабиться. Оправившись после ранения, она была полна кипучей энергии, с головой погрузившись с бизнес. Пройдя курс у психолога, Белова избавилась от гнетущего её чувства вины за жизнь Вероники Фазановой, а возвращение Леры оказало ещё большее плодотворное влияние на исцеление души жены полковника. Вид счастливого мужа и улыбающейся дочери за партией в шахматы, действовал лучше всякого лекарства. Наталья уменьшила громкость магнитолы и включила громкую связь в салоне, набирая номер своего делового партнёра. Мелкий противный дождь, зарядивший с утра, немного действовал ей на нервы, и она в сердитых тонах отчитала компаньона, досадуя на то, что приходится объяснять прописные истины такому зубру, как он.
Внезапно тревожное предчувствие надвигающейся беды навалилось на неё, деморализуя волю и лишая способности адекватно думать. Дождь усилился, и «дворники» без устали очищали стекло, двигаясь туда-сюда как заведённые. Наталья, отсоединив связь, лишь на миг ослабила контроль за дорогой, но так или иначе, могла побиться об заклад, что ещё секунду назад на шоссе не было одинокой мужской фигуры в надвинутом на глаза капюшоне. Посигналив, Наталья увидела, как мужчина, не обращая внимания на сигнал клаксона, сутулясь, шагнул прямо под колёса «Мерседеса».