Выскочка

– Я и вижу, уже битый час сидишь лыбишься.

– Извините просто приятно наблюдать за тем, как вы работаете.

– Конечно, наблюдать куда как приятней, чем работать самому.

– Хотите, расскажу, что от вас услышал и что думаю по поводу того, как лучше организовать нашу работу? Наша компания является производителем собственного алкогольного продукта с широким ассортиментом. Широкий ассортимент хорошо, но у нас абсолютное попадание по всем категориям с конкурентами, есть дешевые шкалики, есть похмельные слабоалкогольные, есть разные объемы для разных случаев, есть премиум и эксклюзив…

– Я все это знаю, что дальше?

– Не обижайтесь, но научитесь слушать. – его слова задели собеседницу, сначала чувства женского достоинства и руководителя, взбрыкнули и хотели поставить на место этого выскочку, но Катя быстро взяла себя в руки и решила пусть скажет, что-то ведь дает ему право так разговаривать – в нашем с вами ассортименте и дело, здесь главное слово попадание в ассортимент конкурентов. Мы с вами как рассуждаем: будет у нас продукт на любой кошелек, для разного потребителя и для различных ситуаций и мы в выиграше. Точно также думают и конкуренты.

– Откуда ты знаешь?

– Так в книге написано, которую вы мне дали, глава называется: «Сегментирование рынка и правильно выбранная потребительская аудитория» Предложение мое простое, я предлагаю нацелиться на категорию дорогих и очень дорогих напитков. Мы продаем торжественные минуты, высокого уровня деловые встречи и роскошь. Не все всем, а избранное избранным.

– По твоему, избранных в нашей стране, очень много?

– Нет, но все хотят ими быть, дорогое импортное спиртное сейчас продается бодрее нашего потому, что там качество, вкус и избранность. Не каждый может себе позволить дорогое и импортное, но для себя не жалко.

– То, что ты предлагаешь – это колоссальные инвестиции, это кардинальное изменение технологий, рекламы, более узкий круг потребителей и в связи с этим сбыт.

– Согласен. Без вложений никак. Нужно начать с небольшой партии, чтобы изменить в магазинах наши полки и небольшой склад. Постоянно мониторить продажи, чтобы четко реагировать на потребительское настроение, дорогая реклама на дорогих носителях для дорогого потребителя. Алкоголь как драгоценность может украсить жизнь, а может и изуродовать. Для рекламы главные слова дорого да, но ведь красиво. Мне кажется так, избранность она такая, оживший глянцевый журнал. Мебель, интерьеры, бытовая техника, бассейны на крышах домов уже привиты нашим избранным, почему еще одним атрибутом этой самой избранности не может быть дорогой, уникальный по вкусовым качествам и оформлению отечественный продукт, способный конкурировать с импортным.  Почему мы без боя оставляем эту нишу им, почему даже не пытаемся с ними тягаться?

– Не знаю. Я думала ты обычный зануда, а ты просто почемучка какой-то. Сейчас у меня не так много доводов против, но думаю, у шефа найдется, чем тебе возразить.

– Найдется, пусть возражает. Что-то я проголодался, может в кафе, поедим и потом продолжим?

– В кафе да, но на работу я больше сегодня не вернусь.

– Ура только я угощаю.

– Вот получишь зарплату и будешь угощать, а пока каждый за себя или я обедаю дома.

– А что у вас дома сегодня на обед? Если я веду себя бестактно, не отвечайте, просто скажите мне об этом.

– Бестактно, но мило. Фаршированный перец, суп с фрикадельками и компот из персиков.

– С таким меню и в кафе, я чувствую себя чудовищем. Готов отказаться от своего предложения.

– Хорош кавалер, назначил свидание и в кусты. Я уже и плачу сама, и от работы освобождаю, что тебе еще, новатор?

– Ничего. Этого более чем достаточно. Идемте.

Он галантно предложил ей руку и они пошагали. Вскоре к его осведомленности о том, что обычно по субботам ест Катерина Андреевна добавилась информация о том с кем она ест, как часто, что любит, что ценит, о чем мечтает, но обо всем по порядку. Катерина Андреевна замужем, у нее двое детей, девочка и мальчик, школьники. Муж большая умница у него частный малый бизнес, но если так пойдет, то очень скоро бизнес станет большим и значительным, темпы роста  потрясают. Дети подростки, но не проблемные. Катя, когда была молодой мамой, а родила своих крошек она в 16 лет, очень хотела, чтобы у нее были именно мальчик и девочка. Вообще все в ее жизни происходит, так как она хочет. Замечательная семья, интересная хорошо-оплачиваемая работа, много друзей, есть возможность путешествовать, что она и делает каждый отпуск. Квартира, автомобиль, одежда в соответствии со вкусом – это важные второстепенности в ее жизни. У нее есть даже любовник, привязалась к хорошему мальчику, они работают вместе, связь держат в секрете и от коллектива, и от своих супругов, иногда ей кажется, что он ее любит. Она достаточно рассудительно подходит к этому вопросу. Нет, она его конечно не любит, но он самый лучший любовник из всего ее небогатого сексуального багажа.

– Сама не знаю, зачем все это тебе говорю.

– Мне кажется сейчас время такое, когда давать другому информацию о себе это нормально, нет ложной стыдливости, ханжества, напускной морали, мне кажется, мы все это оставили в Советском Союзе вместе с табу, запретами и прочими маразмами коллективного мировосприятия. Я тоже во время собеседования выложил вашему директору все как на духу и про жену с ее похождениями, и про страхи свои, и про амбиции с крайней жадностью.

– Ты жадный? Никогда бы не сказала.

– Мне очень жаль времени, оно так быстро сейчас утекает, что каждый день это либо шаг вперед, либо несколько назад, нет никакого стояния на месте. Либо ты, либо тебя.

– Поняла, поняла. Так, что там насчет похождений?

– Расскажу, но вы мне за это ответите на один мучающий меня вопрос.

– Идет. Только сначала перейдем на ты, предлагаю выпить, на этот брудершафт или как он там правильно называется, а потом спрашивай сколько угодно.

– Катя не обижайся ладно, можешь не отвечать, если вопрос будет дефективным. Понимаешь, я думал, что мне жена изменяет потому, что я хуже, чем «этот», что во мне нет того, что он ей дает, если бы твой муж мог дать тебе то, что дает Филипп, он ведь твой любовник, правда, ты б ему не изменила?

– Какой ты еще маленький, умный, начитанный, но наивный, не те книги я тебе давала. Мы женщины там, где внимание, там, где нас ценят, там, где мы центр вселенной и мир крутится вокруг нас, мы там где сила, где уверенность в себе, где наше желание, наше слово это абсолют, понимаешь? И этих «там где» еще знаешь сколько? Мой муж может. Он дает мне гораздо больше, чем Филипп, но Филипп это одно беспрерывное подчеркивание того, что я женщина. Красивая, желанная, каждую минуту, мелькнувшим взглядом, оброненным словом, всегда. Понимаешь? Так, так, так, так, так, так…

– Говорила, что не любишь, а в голосе столько любви. Завидую Филиппу. Его любят, сам так, так, так… Классно у меня такого нет.

– И слава богу, думаешь легко изо дня в день так, так, так…

– Не легко, но наверное приятно.

– Можешь расценивать мои следующие слова, как треп подвыпившей дурочки мне все равно. Знаешь, чего я больше всего в жизни хочу, по настоящему, каждой клеточкой себя, до смерти – я хочу полюбить. Не мужа, не Филиппа, их я не люблю и знаю это точно, а кого-то, кого… Пока не встретила, не знаю кого и как там дальше будет, не знаю, но очень хочу.

– Искренне тебе этого желаю.

– Я ветреная, да?

– Нет просто немного выпившая. И очень красивая. Умная. Хозяйка хорошая, перцы, фрикадельки, компот. Одним словом мечта.

– Защебетал, смотри-ка, не дергайся ты не в моем вкусе. Слишком умный…

Вечер прошел  в атмосфере дружеского доверия, большого обилия «девичьего трепа, мужского «все-анализа», беззаботного смеха и высокопарного слога. Когда подвыпивший человек, под воздействием алкоголя, становится много значительнее, чем он есть на самом деле. Но это не мешало этим умным и знающим немного мир людям, воспринимать друг друга как есть и видеть, и слышать только то, что каждый хотел сказать, пропуская все напускное, наигранное и неискреннее.

В понедельник у этих двоих уже было «небольшое прошлое», незначительное, не преступное, но их. Его и ее. На новаторское предложение Славы директор отреагировал достаточно благосклонно, он и сам уже подумывал о чем-то подобном, но все руки не доходили, а взглянув на проект со стороны немного отстраненно, он увидел все в новом свете, с неожиданными перспективами. Екатерина Андреевна и Самородкин должны в героически короткие сроки подготовить предложение как бизнес-план для предоставления в финансовые учреждения по вопросу получения кредита. Подчеркнуть бизнес привлекательность проекта доступным для финансиста языком задача нелегкая, но интересная, поэтому Катя и Вячеслав работали по восемнадцать часов, бросили на проект весь свой творческий потенциал. Для Филиппа наступил период крайнего ревностного неприятия всего того, что эта парочка творила. А творила она следующее: они не расставались ни на секунду, игнорировали все офисные дискуссии, перекуры, кофепития и прочее, были активно безучастны в общественной жизни компании, не обедали, не отдыхали, даже практически не разговаривали по мобильным. Филипп не единственный кто обратил внимание на это подозрительное рвение, но был единственным, кого оно лично касалось. На все попытки поговорить с Катей получал отсрочку и просьбу понять и не беспокоить, на прямой вопрос любим ли он еще, получал безусловное да, но все равно мучался.

Спустя неделю такой гонки, появился, наконец, результат. Труженики были очень довольны.

– Ты часы видела уже почти полночь, твой муж тебя четвертует.

– Четвертует… Мы каждый день так заканчиваем. Ты вообще, что ли за временем не следишь. Он меня каждый день четвертует, я уже привыкла.

– Тогда дуй домой, ерунда осталась сам закончу.

– Вот эгоист на общие перлы претендуешь? Предлагаю заказать пиццу, пиво и отпраздновать окончание, пока доставят, как раз закончим.

– Годится. Только я пиво не хочу, может виски? Такой труд и пивом.

– Виски так виски.

К пицце и виски добавились фаршированные маслины, лимон и неизвестно откуда добытый Катей лед. Высокий шотландский градус безжалостно расправился с их усталостью, в дребезги разбил незамысловатую закуску и вскружил и так уже кружащиеся от успеха головы победителей. Офисный компьютер замурлыкал модный, специально для влюбленных женщин написанный, яркий, нежный и ласкающий мотивчик популярной мальчуковой группы. Парни сотрясали воображение цветастыми картинами ухаживания, шепотом уговаривали поддаться и победно рычали, получив желаемое. Катя и раньше закатывала глазки, повторяя своими красивыми, аккуратно накрашенными губами слова этой песни, но сейчас в этих обстоятельствах душа пожелала большего.

– Ты должен пригласить меня танцевать, так люблю эту песню и еще ни разу под нее не танцевала.

– Должен. Приглашаю.

Пока Слава сидел, виски тоже прятались в ожидании команды, что тело пьющего готово к господству над ним. Поднявшись и посмотрев в задорно смеющиеся глаза Кати, Слава начал в них растворяться, он совсем не ощущал себя, только эти голубые озерца принимающие его в себя своей нежной прохладой. Поцелую. Пусть потом прибьет, узнаю на вкус эти глаза и будет, что будет. Он нагнулся, потянулся открытыми губами, как ему, казалось обещающим удовольствие, глазам, но встретил открытые готовые для поцелуя губы. Конечно же, это был не первый поцелуй Вячеслава в таком состоянии, но произведенный эффект, был неожиданным, его не отбросило, не ударило током. Просто поцеловав Катю, он утратил сознание. И в сладостном, бессознательном смело и жадно целовал ей губы, глаза, шею, грудь, она нежно и податливо отвечала встречными действиями раздевая и целуя его. Это был не секс, а страда, уборочная – эти двое хотели за раз вобрать в себя и дать друг другу все удовольствия мира, несколько часов беспрерывного движения друг в друге, жадного вгрызания, царапанья и предобморочного, конвульсивного растворения в другом, когда удовольствие одного подхватывались тысячекратным удовольствием другого.

Яркий офисный свет, остатки пиццы и резкий запах виски немного отрезвили, а часы, указывающие на половину четвертого, вообще привели в состояние адекватного мировосприятия наших героев. Они ничего не говорили друг другу, слаженно единой командой одевались, убирали в офисе, выключали свет и технику, молча спускались вниз, молча выбрасывали мусор и разъехались каждый в своем направлении.

Сейчас, когда каждый стал сам по себе и ехал домой, сложно передать чувства, мысли, настроения. Воздействие алкоголя улетучились напрочь, не было никакого виски, хотя с другой стороны, если бы не виски… Глубоко в сознание Славы впились Катины слова о том, что он совсем не в ее вкусе. Она ему очень нравилось, не только потому, что она была самой красивой женщиной, которую ему доводилось видеть в последнее время, нет. Красота много, но главная та легкость, с которой они сошлись, главное то, что они одинаковые, нет. Не одинаковые, а близкие по духу люди. Тоже чушь какая-то. Вот оно началось, он, который может объяснить все что угодно, не только про себя, но и про других не может объяснить элементарного. Напились и повело, тоже версия, но какая-то не их. Тысячи причин могут быть объяснением произошедшего, только не эта. Ладно, сделанного не вернуть, а все эти почему, зачем или как могло быть, пусть идут к черту. Решил Слава. Ему было хорошо, он не о чем не жалеет и жалеть не будет. Будет, как будет.

Утро оба были виноватыми перед всем миром, насторожено беглый взгляд по друг другу, задумчивый в сторону и проникновенный на монитор компьютера. Шеф бизнес-план даже не читал, взял и покатил к своему товарищу банкиру. О произведенном на финансиста эффекте сообщил еще из банка по телефону.

– Молодцы, готовьте план реорганизации компании, распределяйте средства, активы и роли. Самое главное каждому премию и прибавку к зарплате сто процентов к тому, что есть. Я очень доволен. Отпразднуем все вместе. В конце рабочего дня всем коллективом в ресторан. Будьте готовы.

– Славка, мы молодцы, нам премия, прибавка в сто процентов и вечером праздник в ресторане в нашу честь – Катя бросилась на шею к Славе, чем повергла в еще большее уныние и без того не находящего себе места Филиппа – Филипп мы сделали это.

– Теперь ты с ним это делаешь? – процедил сквозь зубы Филипп.

– Прекрати.

– Давай увидимся сегодня, мы за все это время ни разу не виделись.

– Какой увидимся, ты же слышал, шеф сегодня устраивает в нашу со Славой честь праздник, нужно быть свиньей, чтобы отказаться.

– Ну, слава Богу, тебе слава и Славе твоему тоже слава.

– Филь, ну перестань. Завтра или после завтра обязательно увидимся. Не сердись. Ладно.

Злой на все и вся Филя на вечеринку не пошел и Катя со Славой были предоставлены друг другу. Весь день они даже не обмолвились о вчерашнем, но вечером… В танце под «их» песню, когда он прижал ее к себе, не она, нет, ее тело сказало, что между ними все было и все еще есть.

– Помнишь, я говорила, о чем мечтаю, чего хочу больше всего на свете? Так вот это случилось. Я влюблена. Хотя ты по-прежнему не в моем вкусе.

– Ты хочешь сказать, что влюбилась? И этот счастливец, не я?

– Хочу и это ты.

– Я тоже хочу, очень… Поехали сегодня, ко мне?

– Поехали. Я ненормальная, совсем контроль потеряла…

– Хочешь, я буду тебя контролировать?

– Ты и так меня контролируешь, чувствую себя как кролик перед удавом, ты гипнотизер?

– И эквилибрист. Если ты влюбилась, значит, любишь, если любишь, почему молчишь, почему не скажешь: Люблю тебя.

– Люблю тебя. Хочу быть твоею и буду твоею. Ты то, хочешь, чтобы я была твоею или придется насильно делать тебя счастливым? Не хотелось бы насильно.

– Кажется, я тоже начинаю тебя любить. Да точно начинаю.

– Что?

– Хотя нет уверен. Люблю. Люблю заниматься с тобой сексом, работать с тобой люблю, общаться просто обожаю.

– Заткнись, неблагодарный я ему к ногам себя  положила, возьми…

– И возьму. Я всегда беру все, что под ногами валяется, вдруг пригодится.

Еще долго их болтовня была бессмысленным кружением, порханием с темы на тему где главным было то, с кем говоришь, а не что и как.

Катя очень привязалась к нему, не понятно, как, этот внезапно появившийся в ее жизни человек за считанные дни стал близким и родным, как ему удалось стать самым главным человеком ее жизни. У Славы все было менее однозначно, он истосковался по нежности, по ласке, близость с женщиной вот, что было основным в их отношениях. Настоящая близость и обладание женщиною, ой какие разные понятия и сейчас это предстало перед Вячеславом с сокрушительной очевидностью. Господство под чьей-то юбкой победа для мужчины, победа для самца, но никак не для личности, мало чтобы в тебе испытывали физиологическую зависимость, мало давать удовольствие телу, не воздействуя на ум и душу, а то, что было у них с Катей и было этим большим. Призрак королевы автосервиса развеялся как утренний туман, ни боли, ни воспоминаний.

Проект реорганизации, планирование новой компании и поэтапный переход в новое состояние были общими всепоглощающими задачами нашей пары, ни шагу друг без друга. Они и контролировали, и поддерживали, и конечно же дополняли один другого. Обычного рабочего дня этим увлеченным трудоголикам было недостаточно. Задерживаться, чтобы конец каждого дня подытоживать бурным сексом, чтобы заниматься любовью, чтобы прикипать к друг другу. Эти двое жили без оглядки. Жили максимально продуктивным и наполненным эмоциями, теплом, светом сегодня, не заботясь о завтра, которое может выставить к оплате счет и его необходимо будет оплачивать, во чтобы-то ни стало.

– Не бросай меня, пожалуйста, какая бы красотка не появилась в твоей жизни, чтобы не обещала тебе. Ты все сейчас в моей жизни. Я очень, очень тебя люблю и мне очень стыдно, я стала ужасной матерью, даю детям пищу, чтобы закрыть им рты, чтобы они не успевали высказать свои претензии, требования и неудовольствия мною. Я перестала заглядывать в их дневники, интересоваться: кто в кого влюблен, кто по ком сохнет, кого побили в школе и почему физичка с физруком ходят домой вместе, а Ленка из параллельного напялила лифчик, хотя он ей совсем не нужен. Мельком целую их лбы и иду скорее в постель закрываю глаза и продолжаю трахаться с тобой, признаюсь в своих тайных желаниях, становлюсь все смелее и доверяю тебе всю себя, со всем своим светлым и темным, высоким и пагубным, утонченным и животным.

– И много у тебя нереализованных тайных желаний? Может, попробуем в реальной жизни? Я готов.