Прежде чем он коснётся

ГЛАВА ПЯТАЯ

До того, как Фрэнсис принесла кофе, вернулся офицер Ламберт. Сейчас, когда он не сидел, уткнувшись в телефон, Макензи заметила, что он был молод – ему было слегка за тридцать. Ей казалось странным, что правой рукой шерифа был не заместитель, а простой офицер полиции, но она не придала этому особого значения.

«Такие они, маленькие городки», – подумала она.

Вчетвером они разместились вокруг рабочего стола Кларка, изучая материалы дела. Казалось, Кларк был более чем счастлив передать всю власть в руки Макензи, а она была рада видеть, как быстро он изменил своё мнение… и начал смотреть на неё, как на равную.

«Давайте начнём с последнего убийства, – сказала она. – Эллис Риджвей, пятьдесят семь лет. Есть высокомерный и заносчивый сын, с которым мы имели несчастье познакомиться. Кроме факта её слепоты, что ещё вы можете рассказать мне о жертве?»

«В общем-то, это всё, – ответил Кларк. – Она была очень милой женщиной. Насколько мне известно, все в приюте её любили. Что пугает меня во всей этой ситуации, так это то, что убийца должен был быть ей знаком, ведь я прав? Для того чтобы напасть, он должен был знать, что она ушла из приюта».

«Я тоже об этом думала, – сказала Макензи. – Однако если эти смерти связаны – а всё указывает именно на это, – тогда местному жителю пришлось проделать немалый путь, чтобы убить первую жертву. Первое убийство произошло примерно в скольки, в двух с половиной часах езды отсюда?»

«Почти три часа пути», – поправил Кларк.

«Вот именно, – продолжила Макензи. – Сначала у меня появилась мысль, что её мог убить один из жителей приюта, но Рэндалл Джонс заверил меня, что вчера за ней никто не следовал. Доказательством служит видео с камер наблюдения, хотя мы не успели его посмотреть из-за визита Лэнгстона Риджвея. Что касается предположения, что во время отсутствия миссис Риджвей кто-то из сотрудников или жителей приюта покидал его, нет доказательств, указывающих на то, что такой факт имел место быть – приют не покидал никто: ни жители, ни сотрудники».

«Если вернуться к первому убийству, – сказал Эллингтон, – то нам нужно в ближайшее время поговорить с членами семьи жертвы. Что вы можете рассказать нам о первом погибшем, шериф?»

«Убийство случилось в другом приюте для слепых, – начал он. – Я знаю о деле не больше вашего и того, что написано в досье. Как я уже сказал, до того приюта около трёх часов пути, он почти в Западной Вирджинии. Насколько я знаю, убогое местечко. Это даже не приют, а скорее, школа, по-моему».

Кларк передал Макензи листок бумаги с кратким полицейским отчётом с первого места убийства. Оно произошло в городе Трестон, в двадцати пяти милях от города Блуфилд в Западной Вирджинии. Тридцативосьмилетний Кеннет Эйбл был найден задушенным. Вокруг глаз были обнаружены небольшие ссадины. Его нашли спрятанным в шкафу в комнате, которую он занимал, живя в приюте, и из которой редко выходил.

Факты были очень сухими, без подробностей. В отчёте говорилось, что расследование продолжается, но Макензи сомневалась, чтобы ему уделяли большое внимание.

«Сейчас всё изменится», – подумала она.

Вторую смерть сложно будет игнорировать. Жертвы и травмы были похожи.

«Я попросила Рэндалла Джонса составить список сотрудников и других лиц, связанных с приютом, которые могли бы быть также связаны с убийством, – сказала Макензи. – Мне кажется, лучшее, что мы можем сделать сейчас, это поехать в приют в Трестоне и проверить, есть ли там какие-то зацепки».

«Плохо, что Трестон находится так чертовски далеко, – заметил Эллингтон. – При самом лучшем раскладе нам всё равно придётся провести много времени в дороге. А так мы можем не успеть всё завершить так скоро, как этого хотелось бы славному мистеру Риджвею».

«Когда у вас будет полный отчёт о результатах вскрытия миссис Риджвей?» – спросила Макензи.

«Ожидаю получить его в течение нескольких часов, – ответил Кларк. – Первичный осмотр не выявил ничего существенного: ни отпечатков, ни частичек волос, ничего».

Макензи кивнула и снова обратилась к материалам дела. Как только она погрузилась в чтение, зазвонил телефон. Она достала его и ответила: «Агент Уайт слушает».

«Это Рэндалл Джонс. Я составил для вас список имён, как вы и просили. Он короткий, и я уверен, никто из них не виновен».

«Кто в вашем списке?»

«Один не очень надёжный парень из ремонтной бригады. Вчера он весь день работал и закончил в пять. Я поспрашивал, но никто не видел, чтобы он возвращался. Есть ещё один человек, он работает в специальном отделе социальной службы – иногда он приходит и играет с нашими подопечными в настольные игры. Знаете, приходит и развлекает их. Иногда он помогает нам с уборкой или перетаскиванием мебели».

«Можете скинуть мне СМС с именами и контактной информацией, если она у вас есть?»

«Без проблем», – ответил Джонс, явно расстроенный тем, что ему приходится подозревать этих мужчин.

Макензи завершила разговор и посмотрела на трёх собеседников: «Это был Джонс, и у него есть два возможных кандидата. Сотрудник ремонтной бригады и ещё какой-то мужчина-волонтёр, который приходит развлекать жителей приюта. Шериф, сейчас он отправит мне их имена. Можете их просмотреть и…»

Телефон пиликнул – пришло ожидаемое СМС. Макензи показала имена шерифу Кларку, и он пораженчески повёл плечами.

«Первое имя, Майк Крюс, – это парень из ремонтной бригады, – сказал он. – Я могу точно сказать, что после работы он никого не убивал, потому что вчера мы вместе пили пиво в баре «У Рока», а потом он отправился в дом Милдред Канн, чтобы бесплатно починить ей кондиционер. Могу сразу сказать, что Майк Крюс – это не наш убийца».

«А второй мужчина?» – спросил Эллингтон.

«Робби Хьюстон, – сказал шериф. – Знаю его постольку-поскольку. Я почти уверен, что его прислала сюда социальная служба Линчбурга. Город находится примерно в полутора часах езды отсюда, кстати, по пути в Трестон».

Макензи посмотрела на СМС Джонса и сохранила в контакты номер Робби Хьюстона. Это была так себе зацепка, но всё лучше, чем ничего.

Она посмотрела на часы и увидела, что было почти шесть вечера. «Когда возвращается ваш заместитель и другие офицеры?» – спросила она.

«Уже скоро, но пока никто не звонил. Я буду держать вас в курсе, а пока можете разместиться в отеле».

«Хороший план», – сказала Макензи.

Она собрала документы по делу и поднялась с места. «Спасибо за вашу помощь сегодня», – добавила она.

«Конечно. Жаль, что не могу сделать для вас большего. Если хотите, я могу попросить помощь у полиции штата. Они уже были здесь сегодня утром, но быстро уехали. Думаю, несколько офицеров остались в городе на день-два».

«Если что, я дам вам знать, – сказала Макензи. – Спокойной ночи, господа».

После этих слов они с Эллингтоном вышли из кабинета. В вестибюле было пусто. Видимо, Фрэнсис уже закончила работу и ушла домой.

На парковке Эллингтон остановился на мгновение, доставая ключи от машины. «Поедем в отель или в Линчбург?» – спросил он.

Макензи задумалась над его словами. Ей хотелось продолжить расследование, несмотря на приближающуюся ночь, но при этом она думала, что звонок Робби Хьюстону даст тот же результат, что и поездка в Линчбург. Более того, она начинала доверять шерифу Кларку. Если он не подозревал Хьюстона, то она полагалась на его мнение. В этом было одно из преимуществ расследования в маленьком городе – когда жители знали друг друга, как облупленных, можно было смело доверять инстинктам и мнению местной полиции.

«Всё же стоит позвонить ему, когда заселимся», – подумала она.

«В отель, – произнесла она вслух. – Если разговор по телефону ничего не даст, то заедем в Линчбург завтра утром».

«По дороге в Трестон? Придётся немало поколесить».

Она кивнула. Им действительно придётся много ездить из города в город. Возможно, будет эффективнее разделиться. Они смогут обсудить этот вариант, как только окажутся в комнате отеля, глядя на материалы дела и наслаждаясь прохладой.

Макензи никогда не питала особой тяги к роскоши, но мысль о кондиционере в такую изматывающую жару казалась ей невероятно соблазнительной. Они сели в горячую, как сковорода машину, Эллингтон опустил стёкла, и они поехали на запад, в центральную часть Стейтона.

Единственный в Стейтоне мотель оказался на удивление ухоженным заведением под названием «Мотель округа Стонтон». Отель насчитывал всего двенадцать номеров, девять из которых оказались свободны на тот момент, когда Макензи вошла в холл отеля, чтобы снять комнату. Сейчас, когда Макграт знал об их отношениях, им больше не нужно было снимать две комнаты для того, чтобы не вызывать подозрений. Они сняли один номер с одной кроватью и после всех нервотрёпок, дороги и жары сразу бросились на неё, как только за ними закрылась дверь.

После душа Макензи смогла в полной мере насладиться приятным чувством, которое возникает тогда, когда ты знаешь, что желанна. Хотя здесь было кое-что ещё. Тот факт, что они начали снимать с себя одежду в ту же секунду, как остались одни и сразу бросились в постель, заставил её почувствовать себя на десяток лет моложе. Она наслаждалась этими эмоциями, но при этом старалась держать их под контролем. Она, бесспорно, наслаждалась романом, начавшимся между ней и Эллингтоном, потому что он был самым волнительным и многообещающим опытом последних лет, но при этом Макензи понимала, что если даст себе расслабиться, их отношения могут начать мешать работе.

Она чувствовала, что Эллингтон тоже это осознаёт. Он рисковал тем же, чем рисковала она: репутацией, отношением коллег и вероятностью остаться с разбитым сердцем. Чем лучше Макензи узнавала его, тем лучше понимала, что Эллингтон не был из тех мужчин, что ухлёстывают за каждой юбкой и относятся к женщине, как к вещи; однако она также понимала, что после неудавшегося брака он относился к их отношениям с осторожностью, если то, что было между ними, можно было назвать отношениями.

Макензи казалось, что Эллингтон не будет рыдать в подушку, если они разойдутся. Что касается её… она не знала, как бы повела себя, случись подобное.

Когда она вышла из душа и вытерлась, то увидела Эллингтона стоящим в ванной. Казалось, что он хотел принять душ вместе, но не успел. Он смотрел на неё привычным хитрым взглядом, в котором сейчас читались также твёрдость и решительность – этот взгляд Макензи называла его «рабочим взглядом».

«Я тебя слушаю», – игриво произнесла она.

«Насчёт завтра… Мне не хочется это делать, но, возможно, нам лучше будет разделиться. Один поедет в Трестон, а второй останется здесь для работы с полицией и судмедэкспертами».

Макензи улыбнулась, думая, что иногда они мыслили совершенно одинаково: «Я думала о том же самом».

«Хочешь выбрать первой?» – спросил он.

«Нет. Я поеду в Линчбург и Трестон. Я не против немного прокатиться».

Макензи подумала, что Эллингтон начнёт спорить, чтобы самому поехать туда. Она знала, что он не очень любил ездить за рулём, но ему также не нравилось, когда Макензи ездила куда-то в одиночку.

«Хороший план, – сказал он. – Если за день нам удастся узнать новую информацию из приюта в Трестоне или от местного коронера, то, возможно, мы сможем разобраться с этим делом так скоро, как все этого хотят».

«Отлично», – ответила Макензи. Проходя мимо, она поцеловала его в губы.

Выходя в комнату, в голове пронеслась одна мысль. От этой мысли она вдруг почувствовала себя влюблённой дурочкой, но не смогла от неё просто так отмахнуться:

«Что если он не чувствует ко мне того же, что я чувствую к нему?»

Последнюю неделю Эллингтон вёл себя немного отстранённо, и пусть он всеми силами пытался это скрыть от Макензи, она то и дело замечала его отношение.

«Возможно, он понимает, как пагубно всё это может сказаться на работе».

Причина была веская – она и сама о ней нередко задумывалась. Правда, сейчас думать об этом не могла. Отчёт коронера должен прийти в любую минуту, и у них были все шансы быстро найти убийцу. Макензи понимала, что если будет думать только о том, что происходит между ней и Эллингтоном, и о том, что они значат друг для друга, всё может пойти наперекосяк.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Когда на следующее утро они разделились, чтобы каждый занялся своей частью работы, Макензи заметила, каким угрюмым был Эллингтон. Он обнимал её чуть дольше обычного, когда они были ещё в номере мотеля, и выглядел довольно подавленным, когда она довезла его до полицейского управления Стейтона. Когда он вошёл в здание, она помахала ему через окно и вернулась на трассу, где её ждала поездка продолжительностью два часа и сорок минут.

Проезжая мимо леса, её телефон не всегда ловил сеть. Она не могла дозвониться до второго потенциального подозреваемого из списка Джонса, Робби Хьюстона, до тех пор, пока не отъехала от Стейтона примерно на десять миль. Когда она дозвонилась до него, он взял трубку после второго гудка.

«Алло».

«Это Робби Хьюстон?» – спросила она.

«Да. Кто спрашивает?»

«Меня зовут агент Макензи Уайт, я из ФБР. У вас будет время поговорить со мной сегодня утром?»

«Хм… Могу я узнать, в чём дело?»

Он был искренне удивлён и смущён. Макензи слышала это даже через телефонную трубку.

«Я хочу поговорить об одном из жителей приюта для слепых «Уэйкман», которого вы можете знать. По телефону я не могу сказать большего. Буду благодарна, если вы уделите мне пять или десять минут своего времени. Я приеду в Линчбург примерно через час».

«Конечно, – ответил мужчина. – Я работаю из дома, поэтому жду вас в своей квартире».

Макензи узнала адрес и повесила трубку. Она занесла адрес в GPS-навигатор и с облегчением выдохнула, узнав, что до его квартиры было всего двадцать минут пути.

Направляясь в Линчбург, Макензи не могла мысленно сконцентрироваться на текущем расследовании, съедаемая сотнями вопросов, касающихся дела отца и новой смерти, которая о нём напомнила. По какой-то причине тот, кто убил отца, тем же самым способом убил ещё одного человека.

А потом снова оставил на месте преступления таинственную визитную карточку. Зачем?

Она неделями пыталась в этом разобраться.

Возможно, они просто имеют дело с дерзким убийцей. Или, возможно, визитной карточкой он пытается сбить следствие с верного пути… словно играя с ними в безумные кошки-мышки. Макензи знала, что Кирк Питерсон – скромный и преданный своему делу частный детектив из Небраски, которого она знала недостаточно хорошо, чтобы безоговорочно доверять – по-прежнему занимается этим расследованием. Её воодушевлял факт, что хоть кто-то уделял активное внимание этому делу, чтобы не дать ему забыться. Ей казалось, что она была близка к разгадке, будто кто-то взял кусочек пазла со стола и готов был вернуть его в последний момент, чтобы они получили полную картину.

Макензи ещё никогда в жизни не чувствовала себя такой подавленной, как сейчас. Дело было уже не в том, чтобы призвать к ответу убийцу отца, а в том, чтобы наконец раскрыть загадку, которая мучает её уже не первое десятилетие. Макензи размышляла об этом, когда вдруг зазвонил телефон. На экране высветился номер шерифа. Она ответила, надеясь, что у него были новости по делу.

«С добрым утречком, агент Уайт, – услышала она голос шерифа Кларка на другом конце линии. – Вы знаете, у нас тут в Стейтоне связь просто паршивая. У меня здесь агент Эллингтон, и он хочет с вами поговорить. Его сотовый не ловит».

Макензи слушала, как в телефоне что-то зашуршало – Кларк передал трубку Эллингтону. «Ну, как дела? – сказал тот. – Не потерялась без меня?»

«Наоборот, – ответила Макензи. – Меньше чем через час встречаюсь с Робби Хьюстоном».

«Дело продвигается. Кстати, о нём. Сейчас я читаю отчёт коронера. Только его получил. Позвоню, если что-нибудь обнаружу. Скоро придёт Рэндалл Джонс. Посмотрим, может, он даст мне пообщаться с некоторыми жителями приюта».

«Отличный план. А я следующие три часа буду ехать мимо пастбищ и заброшенных полей».

«Ох уж эта гламурная жизнь, – сказал Эллингтон. – Позвони, если что-нибудь понадобится».

После этих слов он повесил трубку.

Они постоянно обменивались колкостями, поэтому Макензи чувствовала себя немного глупо из-за недавних страхов, связанных с его чувствами по отношению к ней и их отношениям, чем бы они ни являлись.

Телефонный звонок окончательно отвлёк её от мыслей о деле отца, и теперь Макензи могла сконцентрироваться на текущей работе. Электронный термометр на панели показывал, что за окном был уже тридцать один градус тепла… а ведь сейчас не было ещё и девяти часов утра.

Стволы деревьев, растущих по обочинам просёлочных дорог, были невероятно толстыми, а кроны нависали над дорогой, как полог. В неярком свете южного утра они казались загадочно красивыми, но Макензи всё же не терпелось выехать на широкую гладь автомагистрали, четыре полосы которой приведут её в Линчбург и Трестон.

Робби Хьюстон жил в современном многоквартирном доме почти в центре Линчбурга. Дом окружали книжные магазины и кофейни, которые выживали только благодаря находившемуся в городе и занимающему большую его часть крупному частому христианскому колледжу. Когда в 9:52 Макензи постучала в дверь, ей почти сразу открыли.

На вид Робби Хьюстону было слегка за двадцать – тонкие нечёсаные волосы и нежный цвет лица заставили Макензи думать, что он работал в офисе. Он был милым парнем с обывательской точки зрения и жутко нервничал и волновался из-за того, что к нему в дом пришёл агент ФБР.

Он пригласил Макензи войти, и она увидела, что внутри квартира была такой же приятной и современной, как и дом снаружи. Гостиная, кухня и кабинет располагались в одной большой комнате, разделяемые декоративными перегородками. Комнаты были наполнены естественным светом, проникающим внутрь через два больших окна на противоположной стене.

«Хм… могу я предложить вам кофе или ещё что-нибудь? – спросил парень. – У меня осталось немного кофе в кофейнике с утра».

«Я бы не отказалась от кофе», – ответила Макензи.

Она последовала за ним в кухню, где он налил кофе и передал ей чашку: «Сливки? Сахар?»

«Нет, спасибо, – сказала Макензи. Она сделала глоток. Кофе оказался хорош, и она перешла к делу. – Мистер Хьюстон, вы часто работаете волонтёром в приюте для слепых «Уэйкман»?»

«Да».

«Как часто вы там бываете?»

«Всё зависит от загруженности на работе. Иногда я добираюсь до него один-два раза в месяц. Хотя были случаи, когда я мог приезжать раз в неделю».

«А в последнее время?» – спросила Макензи.

«Я был там в понедельник на этой неделе. На прошлой приезжал в среду, а на позапрошлой – в понедельник и пятницу, по-моему. Могу показать вам своё расписание».

«Давайте потом, – ответила Макензи. – Из разговора с Рэндаллом Джонсом я узнала, что вы приходите, чтобы играть в настольные игры и иногда помогаете с уборкой и перестановкой мебели. Всё верно?»

«Да, всё так. Иногда я читаю им книги».

«Им? Кому конкретно из обитателей приюта вы читали книги или с кем играли в настольные игры в последние две недели?»

«Было несколько человек. Там живёт пожилой джентльмен по имени Перси, с ним я играю в «Яблоки к яблокам». С нами обязательно играет ещё кто-нибудь из работников приюта, чтобы шептать ему на ухо, что написано на карточках. На прошлой неделе я довольно много общался с Эллис Риджвей, мы говорили о музыке. Ещё я ей читал».

«Когда именно вы общались с Эллис?»

«В ходе последних двух визитов в приют. В понедельник я дал ей послушать Брайана Ино. Мы говорили о классической музыке, и я прочитал ей статью из интернета о том, как классическая музыка стимулирует работу мозга».

Макензи кивнула, понимая, что пришла пора раскрыть все карты: «Я должна вам сказать, что во вторник вечером Эллис была убита. Мы пытаемся найти того, кто это сделал. Я думаю, вы понимаете, что мы опрашиваем всех, кто общался с ней в последнее время, в частности, волонтёров, не работающих в приюте постоянно».

«Боже мой», – сказал Робби. Его лицо становилось всё бледнее и бледнее.

«До убийства миссис Риджвей произошло ещё одно убийство в приюте в Трестоне, Вирджиния. Вы там бывали?»

Робби кивнул: «Да, но всего пару раз. Однажды был там на общественных работах с колледжем Либерти, где я учился. Я помогал переделать кухню и в работе по саду. Через месяц-два я вернулся туда, чтобы помочь там, где нужна была помощь. В основном, всё это делалось для укрепления связей между колледжем и приютом».

«Как давно это было?»

Робби задумался, до сих пор не в силах прийти в себя после новости о двух убийствах: «Думаю, четыре года назад. Может, четыре с половиной».

«Когда вы были там, вы не встречали мужчину по имени Кеннет Эйбл? Это его недавно убили».

Робби вновь задумался, словно онемев: «Мне это имя не знакомо, но это не значит, что я с ним не общался, когда был там».

Макензи закивала, всё больше думая о том, что Робби мог быть кем угодно, но только не убийцей. Она не была уверена, но ей показалось, что его глаза заблестели от слёз, пока она допивала приготовленный им кофе.

«Всё же нужно вести себя осмотрительно», – подумала она.

«Мистер Хьюстон, нам известно, что миссис Риджвей была убита в полумиле от приюта примерно между 19:05 и 21:40 во вторник вечером. У вас есть алиби на этот период времени?»

Уже в третий раз Макензи заметила у него бегающий взгляд, но потом он медленно кивнул: «Я был здесь, в квартире. У меня было онлайн совещание с тремя коллегами. Мы хотим создать организацию для помощи бездомным в городе и окрестностях».

«Вы можете это доказать?»

«Могу показать вам время, когда я вошёл в сеть. Ещё думаю, один из ребят записывает все наши совещания. У него есть история сообщений с датами и временем, пометки и так далее, – Робби направился к ноутбуку, лежащему на столе у одного из больших окон. – Вот, могу вам всё показать, если хотите».

Сейчас Макензи была совершенно уверена, что Робби Хьюстон был невиновен, но хотела убедиться в этом наверняка. Учитывая тот факт, как сильно его расстроила новость о смерти миссис Риджвей, ей хотелось дать ему почувствовать, что он помогает в расследовании дела. Стоя позади, она следила за тем, как он заходит на сайт, через который проходила конференция, входит в учётную запись и открывает историю сообщений не только за последние несколько дней, но и за последние несколько недель. Она увидела, что он говорил правду: во вторник вечером с 18:45 до 22:04 он участвовал в онлайн конференции.

На то, чтобы доказать свою невиновность у него ушло не более пяти минут, когда он показал ей заметки и поправки, а также время, когда он вошёл в учётную запись и вышел из неё.

«Мистер Хьюстон, спасибо большое за вашу помощь», – сказала Макензи.

Он кивнул, провожая её к двери. «Двое слепых… – сказал он, пытаясь понять. – Зачем кому-то это делать?»

«Я тоже хочу в этом разобраться, – ответила Макензи. – Пожалуйста, позвоните, если вспомните что-нибудь полезное, – добавила она, передавая ему визитную карточку».

Он взял ей, медленно помахал на прощание и закрыл дверь, когда Макензи вышла. Ей казалось, как будто она только что сообщила о смерти не просто сердечному парню, который искренне переживал за обоих погибших, а родственнику одной из жертв.

Она почти завидовала его… способности сопереживать незнакомцам. В последнее время она воспринимала смерть, только как мёртвые тела – неизвестные могилы, источник для поиска возможных зацепок.

Она знала, что это было не лучшее отношение. Она не могла позволить работе лишить себя чувства сострадания. Не могла позволить лишить себя человечности.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

В 11:46 утра Макензи остановила машину у Трестонского приюта для слепых, потратив на дорогу меньше времени, чем предсказывал навигатор. Остановившись, она дважды перепроверила верность адреса, который дал ей Кларк. Здание приюта было совсем небольшим, не больше обычного магазина. Оно было расположено на западной границе Трестона, который, хоть и был по размерам больше Стейтона, всё равно являлся неприметным городком. Да, в нём было меньше от деревни, чем в Стейтоне, но в городе было всего два светофора. Единственное, что придавало ему вид города, – это MacDonald’s на Мейн-Стрит.