Исповедь особенной мамы. А я до сих пор жива. Автостоп на два моря

Как Сергей мог справляться со своим «DAF» после бессонной ночи, не понимала. Его стожильность в управлении таким монстром поражала. Я могла поспать в кресле, а у него работа. Опасная и напряжённая. Восхищалась молча. Глаза Сергея опять ожили и его «прорвало». Он рассказывал мне про свою жизнь с женой подробно и детально.

– И почему я тебе всё это рассказываю? – произносил он иногда, и повествование продолжалось дальше.

Я смотрела на него, слушала и понимала: сколько нерастраченной мужской любви к женщине скопилось у Сергея за все годы его брака –«жили, как все» и за годы вдовствования, когда даже физически он был один.

Тоже знаю, что такое – одиночество вдвоём. Не единожды, к сожалению. Мужчина интересен, как личность, пока он немного, хоть на полголовы выше меня, не в плане высокого, а в плане внутреннего роста. И мне есть чему у него учиться. Заполучив меня в «моя жена», «моя женщина», мужья – мужчины радостно потирают руки: «моя» и… расслабляются.

Догоняю их быстро. Год-два и всё. Обогнала. О чём говорить, что обсуждать, зачем существовать вместе? Я себя уважаю и горжусь своими достижениями, которых добиваюсь сама и не вижу смысла тянуть сильный пол за уши до своего уровня. Вот и приходится подводить итог совместного пребывания в одном замкнутом пространстве самой, потому что становится неинтересно и скучно вместе. Это те случаи, когда нет любви. Когда есть любовь, тогда всё по-другому. Когда любовь, в любимом не видишь недостатков. Когда любовь, в любимом видишь одни достоинства. Когда любовь, два любимых и любящих человека, как сообщающиеся сосуды, наполняют друг друга. И любящие глаза по сторонам не смотрят в поисках глупых приключений. Им хватает любящих глаз напротив. Не знаю, откуда берётся любовь и как её охарактеризовать словами. Знаю, что только душой и сердцем можно определить: твой ли это человек.

Нам с Сергеем настолько было комфортно во всех отношениях, что он своими словами:

– Я с тобой будто сто лет знаком, – озвучил и мои чувства.

Устала. Беспредельно. Но я не могу определить: какими словами можно описать усталость водителя «DAF»– дикая, невозможная, нечеловеческая? Вероятно, всё вместе и сразу. Бессонная ночь, забитый трафик, взбесившееся солнце, температура была выше всех норм для этого региона России. Стресс, стресс и стресс. Я и теперь могла только предположить и то лишь немного: что такое – «романтика» дальних дорог, так как быть пассажиром и быть водителем многотонного грузовика – категорически несравнимые разности.

Заехали на территорию завода, где и должна была состояться выгрузка утром. На вечернюю опоздали из-за пробок на автобане. Кругом стояли грузовики со всех регионов страны. Не смотря ни на что, наша ночь была великолепной. Ощущения помню, всего остального – нет, как и прошлой ночью. Я будто проваливаюсь в какой-то колодец наслаждений. Сердце начинает бешено биться, дыхание перехватывает и реальность исчезает. Что это, не знаю. Всё впервые.

И Сергей себе удивлялся:

– Такого у меня даже в юности не было.

На сон осталось не больше двух часов. Не о себе. О Сергее. Вторая почти бессонная ночь. Невероятная выносливость организма. Наш «магнит» беспощадно кидал нас в объятия друг друга раз за разом. А нам было всё мало.

Всё же усталость взяла своё. Мы уснули. Я уже и забыла, как это сладко спать рядом с желанным мужчиной, который и во сне тебя не выпускает из своих объятий.

Час пробуждения наступил мгновенно. Проснулись. Я вышла из кабины. Солнце уже начало горячо ласкать своими лучами. Кругом травы по пояс. Блаженство от всего происходящего со мной и увиденного сейчас. И это на территории завода. Невероятность! Но не удивлялась уже. Наслаждалась.

Вспомнила стих, который написала ещё в 2011 году в марте месяце. Провидение? Предсказание?

Я так хочу отчаянно влюбиться,

Чтоб было всё, как есть, в последний раз.

Не знаю я: когда сиё случится…

Хочу, чтоб летом этим, в ранний час.

И соловьи пусть будут бессердечны.

             И солнца луч – шалун и озорник.

             В последний раз хочу любви беспечной.

             В последний раз, но не в последний миг.

             И травы пусть по пояс заплетутся.

             В венках пройду по полю и судьбе.

В последний раз пусть слёзы отольются.

             В последний раз пусть будет, как во сне.

И пальцы рук так трепетны и нежны.

И поцелуи – лёгких взмах стрекоз.

       И, окунувшись в счастье, стану прежней

В томленье ночи, в лепестках из роз.

Объятий кольца пусть не разомкнуться.

       Вздох в унисон и стук сердец – набат.

             К утру в плечо захочется уткнуться.

             Заснуть устало. Звёздочки шуршат.

Всё, что сейчас происходило, описала ещё пять лет назад.

Не знаю, сколько это будет длиться: пока мы едем вместе или всю нашу оставшуюся жизнь… Никто этого знать не может. Сергей и я. Наши с ним судьбы переплелись так, что пока нет возможности их не то, что распутать, нет возможности их даже разорвать. Не хочу ни о чём думать. Я не испытываю чувства вины перед МАХ. Я не хочу загадывать. Я хочу быть в этом моём счастье здесь и сейчас. И это всё!

Выгрузка происходила с небольшими проблемами. Кран сломался. Долго ждали электриков. Сергею надо загрузиться в другом месте до шестнадцати часов. Отправлять меня в ночь с незнакомым водителем он не хотел. По-другому не получалось. И опять судьба давала мне шанс: ехать дальше или остаться с Сергеем и вернуться обратно почти в то же место, откуда он меня и забрал. Сергей не уговаривал. Всё зависело от меня. Но я видела, как он ждал моего решения. И я выбрала ночь с ним. Это была последняя ночь, которую мы могли провести вместе.

Каким счастьем вспыхнули глаза Сергея, когда я сказала:

– Остаюсь с тобой.

А ведь это будет третья бессонная ночь.

Мы уже никуда не торопились, но Сергей старался как можно больше времени сохранить для нашего с ним общения. В очередной раз восхитившись его мастерством управлять таким монстром легко и непринуждённо: на маленьком «пяточке» он мастерски извернул свой грузовик под загрузку, ушла в свои мысли. Все они были о водителе «DAF» и обо мне. Если для себя уже всё решила: не хочу и не буду больше жить с мужем, то Сергей испугался своих чувств, которые ему дарила его судьба. Дочки-внучки. Он привык жить для них. Не для себя. Не собиралась ни на чём настаивать: у каждого свой выбор. У него он тоже был. Свой собственный.

«Задвинула» все проблемы на задний план. Впереди наше с ним время. Последняя наша ночь перед короткой разлукой или с расставанием навсегда. Сейчас это не имело никакого значения. Важно только настоящее.

До стоянки с душем, а он был крайне необходим, жара и пыль сделали своё «грязное» дело на наших телах, ещё не одна сотня километров, когда мы выехали из Подольска.

Вечер пятницы и, как выразился Сергей:

– Коренные москвичи выдвинулись на историческую родину.

Легковушек неисчислимое множество. Машины с московскими номерами «хамили» и «наглели» на автобане без предела. Было стыдно за такое поведение наполовину моих земляков.

В неадекватных случаях дальнобойщики объединялись и «дружили» против «москвичей», ставя им преграды – заслон из грузовиков на дороге. Такую взаимопомощь «вживую» созерцала впервые. Мощно и слаженно. Впечатляло.

Видела, что Сергей запредельно устал и ведёт машину на «автопилоте». А стоянки с душем всё не было. Стемнело. И, наконец, бегущая строка со словом «душ». Ура! Припарковав своего кормильца, Сергей и я отправились в душ. Вдвоём. В один. Рядом с Сергеем чувствую себя неимоверно защищённой. Он намного выше меня: я уютно умещаюсь к нему под мышку. Стекающая по обнажённым телам вода и нежные поцелуи – сцена из фильма, где главными героями были мы: мужчина и женщина, моментально теряющие голову, как только оказывались рядом. Мой очередной колодец наслаждений. Потом Сергей меня мыл, как маленькую девочку, вплоть до пальчиков на ногах. Фантастика. Я растворялась в его нежности.

Ужинали в кафе. Заказали «долму» разных видов и чешское пиво. И долго наслаждались беседой друг с другом и едой. Мужчины за соседними столиками и обслуживающий персонал завистливо поглядывали на нас: волнами счастья и любви мы невзначай накрывали всех, кто находился рядом с нами в радиусе десяти метров, не меньше.

Последняя ночь перед расставанием. Она была сказочной. Наши отношения за эти три дня и две ночи обрели какую-то определённость. Мы убрали все запреты для себя. Такая открытость – это, как шпага в руке другого, приставленная тобой же к твоему сердцу. Малейшее неверное движение стоящего напротив и шпага проткнёт тебя насквозь. Без права на жизнь. Не игра. Величайшее искусство – Любовь. Даётся не каждому. Избранным. Даётся в награду Всевышним. В этом свято уверена.

Конец мая этого года. Необычное исполнение «Лунной сонаты» Бетховена распяло мою душу. Сложился стих. Сразу. Волнующие аккорды рояля, страстность ударников, рвущее звуки соло гитары и нежность скрипки… Меня накрыло волной раздирающих и щемяще-счастливых ощущений одновременно. Дикий танец огня в груди рвал на куски моё сердце от странно-непонятного и невероятного предчувствия.

Когда чувства на грани, а мы и не вместе.

Когда солнце не светит. Слова « Вот бы… если…».

Когда звуки рояль издаёт так тревожно.

Когда сон на ресницах дрожит. Осторожно.

       Когда роза в бокале. Свеча догорает.

       Неизбежность любви между адом и раем.

Когда утро приходит нежданно-негаданно.

Когда, что загадал, исполняется заново.

Когда жизнь второпях. Сумрак ночи. По-быстрому.

Когда срок одиночества на исходе. Всё. Выстою.

Когда память вскрывает закрытости тайные.

Неизбежность любви для безумства свидания.

Когда краски палитры водой в одночасье.

Когда лучиком тонким тихонечко счастье.

Когда шёпот нежнейший – у бабочки крылья.

Когда жажда глотка: «Я с тобой». Ты любима.

Когда радужность света в роскошность одежды.

Неизбежность любви победит твою снежность.

Когда тело трепещет. Сознанье уходит.

Когда точно известно: не бывает, не вроде.

Когда руки и губы разнять невозможно.

Когда то, что легко, очень кажется сложным.

Когда разум – не сила, но, конечно, не слабость.

Неизбежность любви – это страстности сладость.

Когда хляби небесные рваными, грозными.

Когда только минор. Одиозность серьёзного.

Когда свежесть листвы забинтует. Затянутся.

Когда мелочь важна. И грустинки улягутся.

Когда ты все дороги с молитвами. Смелая.

Неизбежность любви уязвимою делает.

Когда миг в ожиданьи превращается в вечность.

Когда звёзды на небе мерцанием в Млечность.

Когда хочется выть в безнадёге томленья.

Когда мысль на разрыв. Взгляд в окно – не виденье.

Когда воля твоя заперта. Заточенье.

Неизбежность любви, как с собою сраженье.

Когда холод пронзает до кончиков пальцев.

Когда зной на дворе. Час пробит. Не расстаться.

Когда хочешь сдержать слёз солёных водицу.

Когда сердце о камни жестоко. Разбиться.

Когда знаешь об этом конце и в начале,

Неизбежность любви нас с тобой обвенчает.

Наш последний совместный завтрак. С моими слезами. Они непроизвольно текли по щекам, капая в чай и делая его деликатесным напитком любви– печали. Вся моя сущность протестовала против такого изуверского для нас обоих действа – расставания. Невыносимо было даже приближать к себе эту мысль. Мы тянули сначала часы, потом минуты изо всех сил, но у Сергея заказ на время. Пришлось-таки решиться и остановиться.

Сергей по рации озвучил просьбу – довезите женщину до Воронежа. Тишина в эфире. Никто не ехал в мою сторону. Вышла из кабины машины и побрела в лес у дороги, потому что там увидела вишни. Спелые и ароматные. Так объяснила Сергею. Сама просто хотела скрыть свои настроения от него и выдохнуть спазм, который опять петлёй по горлу, как тогда с Димкой… Не переношу расставаний.

Мы «с кровью» отрывали себя друг от друга. Еле справившись с собой, вернулась в машину. Теперь в лес пошёл Сергей. Вернулся он нескоро и, подойдя к кабине с моей стороны, протянул полную ладошку лесной клубники. Чудо – чудное, какая она была крупная. Как садовая. Но аромат от неё был лесной. И вкус тоже.

Целый час ещё был нашим. Наконец-то, откликнулся водитель « Scania» – скамеечка, как её называют водители. Он ехал через Тамбов на Воронеж. Всё сложилось, как надо. Сергей донёс мой рюкзак до нового попутного грузовика. Совсем молодой водитель удивился его тяжести. Сергей объяснил.

– О! Канадскую писательницу я ещё не возил, – белозубо улыбаясь, ответил он.

Сергей поцеловал меня в щёку, как мы и договаривались. Всё. Оторвались: я уехала в одну сторону, Сергей в другую.

Водитель оказался на удивление задорным, и звали его Роман, Рома, Ромка.

Роману тридцать лет. Выглядит намного моложе. Года на двадцать два. Свободен, как степной ветер. Девчонки постоянной нет. Наслаждается жизнью. Отслужил армию. Единственный сын у родителей, потомственный дальнобойщик. Живёт под Воронежем. Любит ездить на очень далёкие расстояния: Байкал, Дальний Восток. На буровых Севера был, на кораблях с машиной плавал. До полугода дома не бывает. Просто жуть! А ему интересно – познаёт мир.

Столько удивительных историй про себя и свою юность он мне рассказал, и про детство, конечно, тоже. За рулём чуть ли не с шести лет. Отец всегда брал его с собой в поездки, как только у сына появлялось свободное от учёбы время. Роман сам себе добывал деньги и на такие мелочи, как дискотеки и девчонки, они у него были всегда. Пацаны с улицы играли в этаких Робин Гудов, которые «выхлопывали» богатеньких и обнаглевших армян у них в городе.

Ромка и сейчас полностью обеспечивает себя сам. Строит свой дом и помогает перестраивать родительский. Достойный сын. Они гордятся им. Только вот маму его немного жалко: подолгу не видит единственного сына, который ещё не нагулялся, а потому не женился, а, значит, и внуков пока нет тоже.

Рома о маме с любовью и уважением:

– Мамуля…

Мне приятно это слышать.

Про папу и его дальнобойные похождения Рома этак весело подвёл итог:

– Отжигал папа в молодости по полной. Ох, отжигал…

Без осуждения, но и без снисхождения. Констатация факта.

Я не удержалась и спросила: «

– А мама-то знала?

Рома:

– А то!

Удивилась. Я бы так не смогла, как его мама – знать и прощать. Роман – привлекательный парень с шармом, в папу, как он сказал. Понимаю, что его папе женщины в поездках по стране встречались разные и с разными умыслами. Но я бы не смогла простить. Ни за что и никогда, если бы узнала про «подвиги» мужа. Знаю себя.

Мой Сергей знает теперь об этом тоже.

Ромка своей такой заразительной весёлость и белозубой улыбкой очень напоминал Димку. Не могла оторвать от него глаз. Много в поведении Романа от сына. Открытость улыбки и задоринка в глазах завораживали. Мой старший опять со мной. Без всяких сомнений.

В кабине у Романа идеальная чистота, как у всех дальнобойщиков, с которыми мне довелось ехать. «Ковры » на полу и занавески в стиле «Короля Людовика»: синие с «золотом». Всё радостное, как и сам водитель этой «Scania».

Ромка угощал меня орешками, читал отрывки из забавных поэм про дальнобойщиков и не только. «Сыпал» такими смешными словами, что я не могла сдержать смех. Балагур. Но всего и не запомнила.

Спросила у него и про «девочек» на дорогах. Перед моим автостопом, меня уверили, что они строем стоят вдоль автобанов. Проехав не одну сотню километров, никого не увидела.

Рома сказал, что у них есть свои определённые места, так называемые «точки». Он рассказал мне байку из своего личного опыта. На одной стоянке, где у «девочек» точка обслуживания клиентов, к нему «подкатила» уже в возрасте проститутка «Шлёпнога». Имя ей дали дальнобойщики, потому что она хромает на одну ногу. Рома снаружи мыл стёкла кабины. Она, увидев это, быстренько к нему прилипла с фирменным вопросом всех «девочек»:

– Не хочет ли он отдохнуть?

Ромка пошутил: сказал ей, что у него нет наличности, но на бартер есть тушёнка.

«Шлёпнога» отказалась от такой невыгодной для неё сделки, но… погуляв по стоянке, прихромала обратно с вопросом:

– А какая у тебя тушёнка?

Роман, как и все, уважающие себя водители дальнобоя, брезглив и никогда не подбирает «мусор», как он выразился.

Не могу упустить момент, чтобы не пофилософствовать на тему «девочек» на дорогах и не только на дорогах. Проституция, как заработок, для меня табу. Не понимаю и не принимаю, как можно торговать своим телом, когда всегда можно найти другие способы заработка. И не стоит меня убеждать в том, что в проститутки идут от безысходности. Не думаю, что это единственный выход. Сама прошла безденежье и голод с двумя сыновьями, но никогда не допускала даже мысли: пойти на «панель». За что себя уважаю.

Романа каждый раз, когда он возвращается из поездки, пытаются «окучить» девчонки. Только он ещё не готов. Не нашёл свою единственную, с кем можно рожать детей. Большая ответственность – семья, а потому он и не торопится.

Ромка, смакуя, описывал «потуги» всех своих знакомых девчонок, которые уверены в том, что его можно «сломать» и сделать под себя. Нереально. Даже я это увидела за наше короткое путешествие в один день.

Ещё ему не нравились девчонки-селфи, которые, фотографируя себя, так смешно «пучат» губы. Глупых «Барби» настоящие мужчины не признают: кроме внешности должна быть душа. Достойные рассуждения молодого, но уже такого зрелого мужчины.

С зажигательным юмором были все Ромкины рассказы и монологи. Наш длинный путь в шесть часов превратился в маленький спектакль театра одного актёра.

Ромка так веселил меня всю дорогу своими рассказами, что я и не заметила, как мы проехали Тамбов и уже подъезжали к Воронежу. Тут Ромка увидел машину с краснодарскими номерами. Спросил по рации куда «скамеечка» едет. Оказалось, нам абсолютно по пути. Водитель довезёт меня до Ростова-на-Дону.

Прощались с Ромкой душевно. Обнялись крепко. Обменялись номерами телефонов. На всякий случай. Мало ли что! Всякое в жизни бывает. Он меня тоже сдал с рук на руки.

Водителя следующей «скамеечки» зовут Василий. Это был серьёзный семьянин, который второй год, в буквальном смысле, не выходит из-за руля, потому что нужна квартира. Живёт он в Апшероне с женой, где снимают квартиру. Вторая жена. Про первую не хотел и вспоминать. Нынешняя жена таксует. Тоже зарабатывает денежку в общую копилку.

Когда Василий приезжает на место выгрузки, он не едет домой, ему некогда. Жена сама привозит домашнюю еду, свежее бельё и постиранную одежду. Его решимости жить в машине, пока не накопит средства на свою квартиру, поразилась. Не каждый на такое способен.

Он экономил каждую копейку. На платных дорогах договаривался с водителями грузовиков, чтобы проехать в полуметре от них и это было бесплатно: шлагбаум не успевает срабатывать. Экономия для грузовика приличная. Его «Scania» в аренде с правом выкупа. Все водители дальнобойщики недовольны тем, что они платят по несколько налогов за одно и тоже.

Недавно появился «Платон»– плата за километраж дороги по грузоподъёмности, плюсом акцизы на топливо и платные дороги. Платные дороги – это не построенные новые дороги, это просто отрезки дорог, которые перекрыли и поставили на них кассы для взимания денег.

С женой Василий по телефону нежничал. У него интересная внешность. Неординарная. И мудрости в глазах много. Спокоен, как удав. Так говорят про таких. И рассудителен очень. Без проблем содержит пятнадцатилетнюю дочь жены Софийку. Беспокоится о ней. Слышала его разговоры с девочкой. Все дальнобойщики в разговорах с родными начинали ворковать, аки голуби. Это для себя тоже отметила. Бонусы в данном случае набирали все.

Приближалась ночь. Мне нужна была гостиница. Мы с Василием объехали пять стоянок, мест не было. На шестой повезло: остался двухместный номер за грубо высокую цену в каком-то не очень презентабельном мотеле. Водителю надо отдохнуть и я согласилась на драконовскую цену. Сама решила изведать автостоп, к кому претензии? К себе.

Номер с двумя кроватями, с душем. И всё. Жаль, что нет сейчас со мной моего водителя «DAF», моего Сергея, Серёжки, Серенького… Конечно, мне было проще, чем ему в данной ситуации. Наши три! почти бессонные ночи. Я общаюсь с новыми людьми, а он – один, совсем один едет со своими мыслями. Да, стожильный он у меня. Поражаюсь. Общаемся с ним по телефону регулярно. Но у меня такая тоска просыпается от его голоса, который негромко и нежно в трубку: «Алёоооо»… Сразу хочется к нему прижаться, ощутить надёжность его сильных рук.

Наш «магнит» тянул нас друг к другу и на расстоянии в несколько сот километров. О каких расстояниях может идти речь, когда в своё правление входит ЕЁ Величество Любовь? Настоящая и сумасшедшая, безоговорочная. Километры между любящими сердцами – не преграда, это временное препятствие. Только и всего.

Ранним утром мы с Василием продолжили наш путь. Жанна из Ейска, потерявшая меня на полпути к ним, когда мы не могли оторваться с водителем «DAF» друг от друга, позвонила во время нашего с Василием завтрака в уютном домашнем кафе, где подавали вкуснейшую яичницу и восхитительные блинчики с творогом. Объяснила своей подруге, где нахожусь. Жанна с мужем собирались встретить меня на машине в каком-то, пока мне ещё неизвестном, месте – в станице Староминской. Я пыталась их отговорить, сказав, что доберусь до места на автобусе, так как в Ейск мало кто из дальнобоя едет. Впереди был длинный в несколько сот километров путь. Завтракали мы в Богучарах.

Василий неспешно ведёт свой грузовик. Всё по плану. По времени он укладывается. Беседа наша тоже течёт неспешно. Он расспрашивает меня о моём житье за границей, где-то удивляясь, где-то не принимая тот уклад жизни, который ему и незнаком и непонятен.

Говорили о политике. Много говорили. Не первого дальнобойщика не устраивает политика, которую осуществляет правящая партия в России. Снижение уровня жизни, урезание зарплат, нищенские пенсии.

Стыдно за Великую Россию, которая так не любит своих соотечественников. Ко мне – россиянке, в любой стране мира, где я – иностранка, относятся лучше, чем ко мне – россиянке в моей же России. Здесь, дома, в России чувствую себя не совсем человеком, а точнее, совсем «нечеловеком» и «неженщиной».

Чиновники, по сути, обслуживающий персонал, которые должны быть со всеми предельно вежливы и почтительны, их зарплата – это налоги граждан страны, хамят и беспредельничают, пытаясь «опустить» любого гражданина страны до уровня таракана. Это сильно меня возмущает. Очень. Человеческое достоинство в России совсем не уважается. Почему так? Может от того, что люди в России себя не уважают? Грязь, которая везде, замарала и души россиян? Не знаю. Вопрос настолько глубокий, что, если в него уйти с головой, можно, закопавшись, и потонуть. А потому оставлю эту тему для более свободных от своей жизни людей и профи, которые и должны обо всём этом «кричать» на каждом углу, чтобы как-то и что-то изменить в стране.

Василий решил всё же найти мне попутку-грузовик в Ейск. Кинул клич по рации. На удивление тут же откликнулся водитель «MAN». Он ехал в Ейск! Невероятное везение. Просто исключительное. Василий тоже сдал меня с рук на руки, дотащив мой рюкзак до машины.

Водитель на мой вопрос:

– Как зовут? – лихо ответил:

– Лёха.

Вот те раз! Значит, Алексей. Молодой человек 36 лет, который был женат три раза и теперь сам воспитывает дочь. Отец-одиночка. Дочка живёт с папой с четырёх лет. И на днях ей исполнится десять. Удивилась очень. Не встречала в реальности таких пап.

Живут они с дочкой и мамой Лёши в Санкт-Петербурге. Бабушка присматривает за внучкой, пока папа Лёша зарабатывает деньги на жизнь. У Лёши есть ещё сын от первого брака. Далеко в Сибири. Но не видятся они не по этой причине, по другой: мама категорически против общения сына с папой. Глупость неимоверная. Почему сын должен страдать от отсутствия мужского воспитания, если папа адекватный и может ему дать то мужское, которое никогда не сможет дать мать? У любого ребёнка должны быть оба родителя: и мама, и папа. Сына Алексей содержит. Уважаю, когда папы не отказываются от своих детей, потому что не пожилось с женщиной, которая и подарила ему ребёнка. Обстоятельства бывают всякими. Это допускаю однозначно.