Владимир Путин. 20 лет у власти

Двор плюс аппарат

(К вопросу о том, какое государство строится в России)

Эта статья написана в 1993 году, за шесть лет до того, как Владимир Путин превратился в российского политика номер один. Написана на основе анализа той конфигурации высшей власти в России, которая сложилась при Ельцине, причём после сентябрьско-октябрьского государственного переворота, осуществлённого «первым президентом России».

По-моему, в статье очень внятно и объективно описана система высшей власти, сохраняющаяся в нашей стране ещё с царских времён, воспроизведённая большевиками (причём отнюдь не только при Сталине и Сталиным), затем – «демократом» Ельциным и продолжающая жить и процветать при Путине, затем при Медведеве и, наконец, вновь при Путине, то есть до сих пор.

Хорошо это или плохо – вопрос отдельный (впрочем, и он разбирается в других моих статьях), но главное – такова политическая реальность. Изменится ли она после того, как Путин окончательно покинет высший прост в Государстве Российском? Я думаю, что не изменится. Во всяком случае, не при нашей жизни, как принято выражаться. А потому при серьёзном политическом анализе любых событий в нашей стране то, что описано и написано в данной статье, надо всегда иметь в виду.

Последняя пресс-конференция Бориса Ельцина и серия его недавних указов, касающаяся реорганизации важных государственных служб (госбезопасности, телерадиосистемы), окончательно определили, каким будет государственное устройство России в ближайшие десятилетия. Если, конечно, все задуманное удастся.

Во-первых, фактически восстанавливается классическая советская система централизованного управления жизнью страны и общества. Правительство, сформированное так или иначе по отраслевому принципу, руководит всем, чем можно руководить, и контролирует все остальное, что действует как самостоятельные рыночные или коммерческие структуры. Само правительство, важнейшие политические и силовые министерства, верхушку судебных и правоохранительных органов, а также поведение всех высших чиновников, депутатов парламента и крупнейших свободных предпринимателей контролирует аналог бывшего ЦК КПСС – Администрация Президента, в которой есть свое «Политбюро» (группа наиболее приближенных к президенту лиц).

Во-вторых, восстанавливается и традиционный самодержавный механизм управления страной, включающий особые элементы царского быта, общения с народом и проведения политики как непосредственно, так и через раздачу привилегий, льгот, синекур, должностей и т. п. Уже есть личная гвардия президента (президентский Кремлевский полк), есть министерство двора (Управление делами, ведающее зданиями, поместьями, угодьями, выездом – автомашинами и самолетами), есть третье отделение личной Его Императорского Величества Канцелярии (президентская служба безопасности) и т. д.

Создание президентской партии должно обеспечить нужную монарху-президенту идеологию чиновничества, сформировать его социальную и политическую базу, но не в обществе, а во всевластном Аппарате, продолжающем функционировать на всей территории страны. Конечная цель создания такой партии – обеспечить престолонаследие по воле ныне царствующего монарха, а не в силу превратностей выборов и других непредсказуемых, хотя и необходимых для соблюдения декора демократических механизмов.

Конечно, престолонаследие будет династическим не в физиологическом смысле слова, а в политическом: наследников будет поставлять не царствующий дом, а властвующий Двор через президентскую партию и Аппарат.

Еще одна задача Двора – контролировать раздел колоссальных богатств России и бывшей (и нынешней) госсобственности в интересах своих членов, а также лояльных Двору чиновников и коммерсантов.

В силу самой сути этого механизма (если, конечно, все пойдет, как задумано) на президентские выборы 1996 года может быть выставлена всего одна кандидатура – Бориса Николаевича Ельцина (как это обеспечить и провести через парламент – вопрос технический) – или другого, но тоже одного кандидата. Или двух-трех, но на таких условиях, когда очевидно, кто победит. Пока Двор не разделит всю собственность по нужным ему правилам, пока он не будет уверен, что новый президент не ликвидирует сам Двор, как Ельцин КГБ, у России не будет нового президента.

По сути, Борис Ельцин поступил так же, как большевики, которые сначала разрушили старую систему управления, а потом, поняв, что демократически они не в состоянии и управлять страной, и оставаться у власти, не деля ее с другими, восстановили централистское самодержавное государство. И даже в еще более жестких формах.

Разумеется, конец XX века – это не его начало даже в России. Потому, например, императорский Двор не имел своих структур, контролирующих СМИ. А современный Двор сразу обзавелся ими. Конечно, нынешние «демократы» (в этом смысле – точно в кавычках) не настолько большевики, чтобы ликвидировать рынок. Они пытаются его в своих интересах создать. Но к проблеме политической демократии это не имеет отношения, ибо полная политическая демократия меняет конкретных носителей власти помимо, а чаще всего и против их воли. Экономическая свобода, но под нашим контролем – вот их лозунг, находящий оправдание в том, что полная свобода есть анархия (что правда). Неправда в том, что мера неполноты свободы должна быть равной для всех. Это есть демократия. Но это не есть возможность властвовать, сколько хочешь, и брать, сколько унесешь.

Итак, создается помесь Двора с Аппаратом – худший симбиоз из всех возможных, ибо неизбежный произвол Двора не гасит произвол Аппарата, а умножается на него.

Взгляните на текст Конституции с этой точки зрения, взгляните на нашу историю последних полутора лет, проанализируйте политические шаги президента за осень – начало зимы. Всё, абсолютно всё подтверждает эту тенденцию. И особенно – персональные назначения и смещения. (Фаворитизм – непременный атрибут жизни Двора.)

В чем объективное оправдание этой тенденции? Только в том, что волею судьбы пришедшие к власти люди не умеют управлять демократически и не умеют демократически решать проблемы.

Оправдать же пытаются тем, что такая форма правления исторически свойственна России. Была – в свое время. Но исчерпала себя национальным крахом сначала в 1917-м, а затем в 1991 году. Всё. Двойной крах одной и той же модели в одной стране. Разве это не лучшее доказательство порочности модели, неприемлемости ее для России XX века? Безусловное и лучшее доказательство. Однако модель восстанавливается в третий раз. И в третий раз она рухнет.

Значит ли это, что модель недееспособна вовсе? Конечно, нет. Некоторые проблемы она позволяет решить. Особенно если будет использоваться в крайнем варианте – в варианте Жириновского. Надежды Егора Гайдара, что с помощью этой модели можно и настоящие реформы проводить, и свободы сохранить, – либо иллюзия, либо самообман, либо обман. Тем более что неизбежный и непременный элемент этой модели – ложь и дворцовые перевороты. Однажды Егор Гайдар уже пал жертвой такого переворота. Что ж, он испытает это удовольствие еще раз. Обязательно. В награду за то, что между демократией и рынком выбрал только рынок. Хотя сам может и заблуждаться на сей счет.

Кстати, боюсь, что КГБ (МБ) ликвидирован не столько за то, что оставался слишком сильным и мог самостоятельно возродить политический сыск против демократически настроенных граждан страны. Но главным образом за то, что его не смогла полностью подчинить себе новая власть, прекрасно понимающая, что в неподконтрольных ей до конца системах копится информация о новых хозяевах страны. Я бы только радовался, если бы КГБ был распущен демократическим режимом, хотя даже ему сыск необходим. Но недемократический режим просто желает иметь это оружие только в своих руках.

Независимая газета, 25.12.1993

Сталин – наше всё

(Русское реформаторство как диктатура)

И вот – 1999 год. Путин уже несколько месяцев как глава правительства. Он уже успел продемонстрировать свою решительность и умение действовать – в первую очередь во второй Чеченской кампании. Уже состоялись думские выборы, на которых партия, созданная в поддержку Путина, хоть чуть-чуть и уступила коммунистам, но оставила позади себя все остальные провластные, то есть ни в коем случае не желающие отдать власть коммунистам, партии и блоки. Этого было достаточно, чтобы продемонстрировать, кто остаётся хозяином в Кремле и в России.

Но Ельцин ещё не объявил о своей отставке и назначении Путина и.о. президента – до этого момента остаётся ещё десять дней. Зато наступает историческая дата – 120-летие со дня рождения Иосифа Сталина. И я публикую статью, в которой… Впрочем, сейчас вы всё прочитаете сами.

Вчера, 21 декабря, был знаменательный день. С одной стороны, ровно девять лет с момента выхода первого номера «Независимой газеты». С другой – что гораздо более значимо для страны, всего мира, XX века, а пожалуй, и всего второго тысячелетия, – в этот день 120 лет назад, согласно официальной историографии, родился Иосиф Виссарионович Джугашвили, вошедший во всемирную историю под именем Сталин.

Кажется, все банальное и все оригинальное, что могло быть у нас в стране о Сталине написано и напечатано, уже и написано, и опубликовано. Кажется, нам уже больше нечего сказать о нем. Или – о Нем, как написал бы кто-либо другой, а может, и я, но в другое время.

Кстати, мы даже не замечаем, как многое в нашей повседневной жизни, не говоря уже о политической и государственной, осталось того, что придумано и разработано лично Сталиным или под его личным руководством. О мелочах быта говорить не буду, а вот, например, такое понятие и явление, как правительственная трасса. А на ближней сталинской даче (Волынское) до сих пор кремлевскими экспертами разрабатываются прожекты реформ и проекты президентских посланий Федеральному Собранию. А главное, конечно: вся наша номенклатурно-бюрократическая система скроена по-прежнему по сталинской колодке. Наш чиновник – генетический сталинец, хотя может быть и антисталинистом в душе.

Москва, архитектурная и политическая, – вообще город Сталина.

Последнее время, правда, от многого начали отходить, так сказать, оттаивать…

Кто же он, Иосиф Джугашвили-Сталин?

Безусловно, это один из величайших политиков мира в XX веке, и кажется, этого не отрицают на Западе.

Сталин, безусловно, диктатор, причем кровавый.

Между этими двумя полюсами (а полюса ли это?) – истина.

Моя задача – не открывать ее, ибо не под силу.

Моя цель – сделать несколько юбилейных штрихов.

Я задаюсь вопросом: если бы Петр Великий, фигура, безусловно, исполинская и традиционно положительная и в писаной русской истории, и в фольклоре (где, правда, в некоторых сусеках существует и образ Петра-Антихриста), так вот – если бы Петр Великий встал из гроба и оглянул нашу историю от сегодняшних дней назад, кого бы он мог назвать своим настоящим и полноправным наследником?

Ответ очевиден. Только Сталина.

Ибо именно Сталин воплотил в жизнь как геополитические, так и индустриальные заветы Петра Великого. Более того – даже превзошел их.

Правда, Сталин не внедрил, как мечтал Петр, западного образа жизни в России. Но ведь и у Петра не все получалось.

А кто из них был большим диктатором, еще можно поспорить. Александр Пушкин, например, написал на сей счет «Медного всадника».

Кстати, мне всегда было смешно видеть на эмблеме очевидно антисталинского «Демократического выбора России» (кто не помнит, это партия Гайдара) того самого Медного всадника, то есть конную статую императора-диктатора. «Демвыбор России» отвергает, естественно, и империю, и диктатуру. Но эмблему-то не я им выбирал.

Петр Великий был еще реформатор и западник. А если и диктатор, то просвещенный. А разве Сталин не был реформатором? Разве не был просвещенным? Кто еще из правителей России в XX веке мог весьма профессионально рецензировать произведения литературы, кинематографии, театра, архитектуры, музыки? Кто мог даже направлять ход искусства? Конечно, в рамках определенной идеологии. Но профессионально. Кто? Вот Петр Великий мог. А в XX веке? Даже Ленин, будучи куда как образованней Сталина, не мог и опасался.

Сталин, в отличие от Петра, не западник. Просто потому, что он, с одной стороны, верил в Россию как особую цивилизацию, был, так сказать, неформальным или пролетарским византийцем, а с другой – сам собирался цивилизовать весь мир на советско-коммунистический манер.

Сталин фактически восстановил и империю, и монархию (последнюю, правда, не в качестве наследственной). Страна, государство и реформы для Сталина были как ценности выше населения, людей, отдельного человека. Стоп! Здесь пора переходить к современности. Ибо в России так было всегда: и до Сталина, и после него, вплоть до наших дней: люди – лишь сырье, материал, топливо для реформ. И потому они должны терпеть и ждать.

Я утверждал, что на думских выборах 19 декабря 1999 года Россия выбрала прагматиков. Если отжать в прагматике все личностно-человеческое, то классическим типом прагматика – Великого и Ужасного – будет Сталин.

Сталинские черты я вижу в двух главных прагматиках сегодняшней России, в Чубайсе и Березовском. Естественно, в Гайдаре. Безусловно, в Путине. Очевидно – в Ельцине. Даже в Примакове. Само собой – в Лужкове (нет в нем, правда, сталинской аскезы и сталинского эстетического вкуса). О Шаймиеве и Рахимове я уже не говорю. В Кириенко проглядывают сталинские черты. В Никите Михалкове. В Зюганове.

Вот в Анпилове ничего сталинского нет. В Явлинском, кроме партийного культа личности, ничего. В Горбачеве – очень мало.

Что такое, по сути, Сталин? Жестко и жестоко целеустремленный прагматик, рассматривающий государство как доверенную ему историей, Лениным, революцией геополитическую систему, нуждающуюся в совершенствовании до уровня государства идеального, где счастье государства равно счастью людей.

Что такое наши реформаторы, как не разного калибра Сталины?

Что такое все оставившие след в истории так называемые великие люди, как не Сталины?

Разница в одном: некоторые, единицы, в какой-то момент личной диктатуры переходят к устройству гражданского общества, которое смогло бы функционировать после них. Большинство этого не делают.

Сталин – наше всё. Как и Пушкин. Два полюса русской культуры, политической в том числе.

Если бы Сталин жил сегодня, никаких концлагерей, конечно, не было бы. Сталин знал границы допустимого в собственной стране и в мире для каждой исторической эпохи. Он же был прагматик.

Просвещённый чекист Владимир Путин, просвещённый жестокий реформатор Анатолий Чубайс, просвещённый олигарх Борис Березовский – вот три лика Сталина сегодня. Сталина как квинтэссенции русского прагматизма и квинтэссенции русского реформаторства – жестокого, бесчеловечного, насильственного. Редко эффективного, чаще – неудачного. Главное – вовремя остановиться.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.