Но ворота – это и слабость крепости. Если построить нашу атаку так, чтобы не позволить лесным людям закрыть хотя бы одни ворота, то Хаки и другим бойцам с взрывными озарениями не придётся крушить вторую стену с риском для себя.
Так же я заметил кое-что ещё – чёрную каменную башню, которая, слегка покосившись, как Пизанская, высилась в северной части деревни. Она очень походила на ту, которая приземлилась на Ветролом Моваха.
На плоской крыше этого башенного акраба дежурили воины, резко отличавшиеся от лесных – они все одеты в броню дивианского происхождения, хотя, как обычно, старую и из разных наборов. Это «выучки», с которыми я уже встречался в башне сборщиков грибной муки. И они точно не принадлежали лесному племени.
Значит ли это, что воспитывающий их падший тоже был где-то здесь?
Впрочем, выяснять я это пока не стал. Лучше мне быть подальше от этого падшего. Кто знает, на что он способен. Вдруг увидит меня сквозь «Прозрачность Воздуха»?
Пришлось снова подняться к крыше и оглядеться. Линия Тела стала подрагивать всё чаще.
Так как Лесную Крепость накрывала крыша из брёвен, расположенных крест-накрест, то внизу было сумрачно. Тем не менее, кое-где в деревне виднелись куски обработанной земли, на которой что-то росло. Несколько женщин копали грядки деревянными лопатами, похожими на вёсла.
Поодаль заметил огороженные забором из веток пустыри, на которых неподвижно стояли буйволы. Между ними высились кучи сена. Лучше всего приземлиться там – людей почти нет.
Я полетел к загону буйволов, продолжая разглядывать деревню.
По центру деревни, огибая центральную сцену с шаманами, тянулся широкий деревянный жёлоб, в котором журчала вода. От жёлоба расходились желоба поменьше, которые давали воду для полива и наполняли поилки для буйволов.
Но не это было главным назначением воды. Из желоба отходила сеть труб, сделанных из стволов, похожих на бамбук. Эта водопроводная система оплетала стены и крышу крепости. Это она тушила огонь, который небесные воины пытались навести на Лесную Крепость.
От нападения сверху деревню защищала не только крыша с ловушками. Её поддерживало несколько десятков столбов, выструганных из огромных деревьев. На каждом столбе оборудована деревянная площадка, намного больше той, что была у часовых в лесу. На площадках дежурили лучники, а так же размещались неизвестные мне деревянные механизмы, похожие на огромные арбалеты. Вместо стрел в них заряжены трёхметровые заострённые колья. Возле каждого аппарата стоял деревянный чан с отравой и ящик, доверху заполненный кольями.
Теперь понятно, что за копья едва не попали в меня, когда я взлетел, чтобы осмотреться. Оставалось только подивиться меткости лесных людей, которые умудрились стрелять в меня из этих примитивных машин сквозь переплетения стволов на крыше. Дальность полёта кольев тоже немалая, метров двести, не меньше. И это без всякой магии.
Закрытая со всех направлений крепость упакована всем необходимым для жизни в долгой осаде. А тот, кто её проектировал, прекрасно знал, как защитить её от боевых озарений.
Облетев загон с буйволами по кругу, я приземлился возле самого большого стога сена. Убедившись, что никто, кроме одинокого буйвола, не смотрел в мою сторону, с облегчением скинул «Крылья Ветра» и «Прозрачность Воздуха». Надо дать Линиям время для восстановления. Иероглиф «Зрение Тверди» стал едва заметным, скоро он, наконец-то, развеется и освободит Линию Тела.
Я осмелел настолько, что улёгся возле стога, подложив под голову ком сена. Если лежать – Линии восстанавливаются быстрее. Идеально было бы поспать, но не в моём положении.
Заложив руки за голову, уставился на огромную деревянную крышу крепости. Сквозь неё пробивались лучи солнца – уже полдень.
Я задумался над фактом, что угроза нападения Дивии сильно повлияла на архитектуру низких городов. В той древней истории, которую я знал, крепости и деревни не покрывали сплошной крышей и тем более не ставили на этой крыше ловушки и противопожарную защиту. Но летающая твердь вынудила низких думать об угрозе с неба.
Например, даже дворец лояльного нам царя Ач-Чи носил следы борьбы с воздушной угрозой: все крыши дворцовых корпусов были не просто покатыми, а под очень большим углом, что придавало им сходства с готическими соборами. А скаты утыканы железными штырями, которые – по задумке низких строителей – должны помешать приземлению акрабов или десанту с них.
Когда я бродил по дворцу, обнаружил, что все его верхние этажи были непросто необитаемы, но отделялись от других этажей системой толстых ворот и решёток. Типа, этот этаж должен был задержать продвижение небесных воинов, которые не испугались штырей и всё же посадили акрабы и проникли внутрь дворца. И этот этаж-ловушка очень походил на двойную стену Лесной Крепости – разные народы придумали одинаковые способы борьбы с небесными воинами.
Насколько я знал историю отношений Дивии и низких, все эти архитектурные уловки не спасли царей Ач-Чи от порабощения Дивией.
Не спасут и шаманов Лесной Крепости.
? ? ?
Пока я отдыхал у стога сена под взглядом грустного буйвола, крики и песни в центре деревни стихли. Боевая накачка закончилась.
Я слышал как лесные воины разошлись по своим позициям. Мне даже пришлось снова принять невидимость, чтобы избежать разоблачения.
Кстати, то, что шаманы будто знали, что у них есть время для пламенных речей – интересная деталь. Вероятно, они хорошо осведомлены о том, как принимаются решения самыми старшими небесных воинов. Значит и осведомлены о том, что дивианцы боялись больших потерь. Поэтому шаманы особенно напирали на необходимость убивать как можно больше высших.
Убедившись, что рядом с загоном никого нет, я снова стал видимым. Буйвол с печальным взглядом шумно вздохнул и поплёлся в мою сторону. Пришлось отодвинуться, уступая ему место у стога. Печально сопя, буйвол потянул ртом пучок соломы.
Я вызвал Внутренний Взор. Если верить глазомеру, то мои Линии восстановились чуть более чем наполовину. Меня давно раздражала приблизительность всех показаний Внутреннего Взора. Невозможно понять, сколько ещё паутинок должно восстановиться? Знай я, сколько их осталось, смог бы точнее прикинуть время до полного восстановления.
Реоа Ронгоа обещала мне, что скоро сможет провести операцию по ослаблению и пересчёту всех паутинок, составляющих мои Линии, после чего я смогу отслеживать их рост и количество в цифровых значениях. Можно сказать, что после этого, мой магический интерфейс Внутреннего Взора станет ещё ближе к игровому.
После этого можно и…
«До начала времени всеобщей атаки, которое установил Илиин Раттар, осталось недолго. Знай об этом».
Мои ладони наверняка взмокли бы от пота, но их оборачивали полоски озарённой ткани, которые всё ещё были мокрыми после озера.
Сердце забилось сильнее – я волновался. Хотя это и не первая моя битва в этом мире, но однозначно первая столь масштабная.
Подумать только – двести дивианцев должны будут взять крепость, которую защищают три тысячи низких воинов и четыре сильных творения грязи.
Наши военные учителя из Дома Опыта не раз говорили, что небесный воин, владеющий хотя бы одним боевым озарением светлого уровня, равен примерно двенадцати низким воинам. Исходя из этого и нужно планировать все боевые операции.
Я уверен, что число «двенадцать» учителя взяли исключительно для красоты. Ведь на крыше Ветролома Моваха я видел, что мы едва дотянули до того, чтобы справиться с десятью низкими каждый.
Конечно, мы были подручными, то есть неопытными бойцами. Радовало то, что остальные небесные воины – а их более сотни – взрослые и опытные. Каждый из них, как я уже убедился, мог стоить и двадцати-двадцати пяти низких. А мощные герои так и всю сотню.
Но даже если принять на веру, что каждый из нас мог победить двенадцать низких, то мы всё равно проигрывали в численности. Насколько я знал от Илиина, нас было всего двести двадцать восемь. Если умножить на двенадцать, то это будет… э-э-э… Голос?
«Две тысячи семьсот тридцать шесть».
Нас меньше. А ведь не все воины имели столько озарений, сколько можно взять на двенадцать тысяч граней. Как я уже знал, много озарённых теряли грани в процессе взросления. И приходили в Дом Опыта не с двенадцатью тысячами, а восемью или вообще шестью. Как это было с Нау или некоторыми товарищами даже в моём отряде.
То есть человек пятьдесят-шестьдесят из всего воинства, окружившего Лесную Крепость, могли использовать лишь одно боевое озарение. А на стороне защитников крепости ещё и гракки, колдуны и выучки…
Я понимал затруднение Илиина – мы не избежим потерь. Если гракк разорвёт пастью тело воина напополам, то навряд ли целитель успеет его склеить.
Понимал и то, что мы не имели права отступить. Ибо сословие Защищающих Путь заботилось о своей репутации среди низких. А заключалась эта репутация лишь в одном: если высшие воины на кого-то напали, то они должны победить и убить всех низких.
Поэтому мне нужно распорядится преимуществом внезапности максимально выгодно. Нужно ударить защитников крепости так, чтобы причинить наибольший ущерб. Ясно, что нужно использовать «Удар Молнии», все шесть его узоров. После этого у меня останется менее четверти Линии Тела и чуть больше половины Линии Духа. После чего я смогу нанести ещё один «Удар Молнии», но уже на пару-тройку ступеней ниже. Или не смогу. Точно нельзя сказать.
Потом… потому разберусь. Сейчас важнее подумать, куда именно я буду бить? По граккам? По башням с лучниками? Или по скоплениям лесных воинов, которые – мне было отсюда видно – столпились у стен с бойницами и возбуждённо толкались, ожидая атаки высших…
А ведь от нашей «атаки изнутри» зависело, насколько быстро и без потерь наши основные силы преодолеют дорогу ловушек и воды озера. Около сорока воинов имели «Крылья Ветра» и высадятся на крышу.
Сколько я ни прикидывал, нигде не видел более слабого места, кроме как ворота с гракками. Всё-таки тот опытный воин был прав, предлагая всеми силами навалиться на гракка и убить его раньше, чем он использует озарение.
«Время почти наступило, – сообщил Внутренний Голос.
Тоже самое сейчас услышали все бойцы нашего воинства. Осталось немного времени до принятия решения, куда я ударю. Одновременно со мной ударят и мои товарищи.
Но куда же бить? По граккам, по выучкам, по…
