– Я закончила, – отчитываюсь и обхожу разделяющее нас препятствие.
Плечи Риаса приподнимаются, будто мужчина впервые за долгое время делает вдох. Возможно, так оно и есть. Я протягиваю воину губку, но, бросив на неё мимолётный взгляд, роняю:
– Ой!
«Да она стала совсем чёрной! Неужели я была такой грязной? О ужас…»
Мужчина будто и не замечает, что произошло. Шагнув ко мне, он сжимает крупными ладонями мои плечи.
– Что это было?
– А? – моргаю, не понимая, о чём он.
– То, что ты показывала до этого, было ярко, – жарко выдыхает Риас. – Будто вспышка! Но отдалённо знакомо. Будто я долгое время жил у костра, а потом увидел пылающий лес. Но последнее…
Он наклоняется ко мне, нависая бездушной скалой, верхняя губа мужчины приподнимается, как у дикого зверя, глаза сверкают алым цветом, и от этого становится не по себе.
– Что это было? – почти рычит Риас.
Дрожу в его руках, но головы не опускаю. И пусть ужас стягивает затылок ледяными пальцами, стараюсь, чтобы голос мой звучал ровно.
– Мне было приятно… – Осипнув, кашляю и с трудом заканчиваю: – Помыться!
– Приятно? – Он прищуривается ещё сильнее. – Что это?
– А? – растерянно хлопаю ресницами.
Неужели передо мной действительно бездушное чудовище? Ему не бывает приятно? Даже чуть-чуть? Нет, ведь страх и боль, которые я показывала, ему знакомы – сам сказал. И как объяснить монстру, что я ощущала?
«Да и зачем?» – осадила себя.
– Это благодарность, – нахожу хоть какой-то ответ. – Спасибо, что позволили мне стать чистой. Вы ещё упоминали о еде…
– Да. – Он отпускает меня, и я выдыхаю с облегчением.
Мужчина достаёт из железной коробки второй брусок, который отличается от первого оттенком, и протягивает мне.
– Ешь.
Я осторожно беру то, что мне дают, и придирчиво рассматриваю. Более всего это напоминает брусок обожжённой глины. Твёрдое и тёмно-коричневое. Подношу к носу: ничем не пахнет.
Риас тем временем достаёт второй такой же и с безразличным видом откусывает. Раздаётся мерный хруст, и у меня от этого звука мурашки по спине прокатываются. Крепкие зубы. Абсолютное равнодушие на лице. Будто Риасу всё равно, что он ест.
Но в одном он прав: мне требуются силы, чтобы выжить. А для этого нужна еда. У меня от голода уже перед глазами темнеет, и живот, кажется, давно прилип к позвоночнику. Я несмело подношу брусок ко рту и осторожно откусываю немного.
И понимаю, почему на лице воина нет ни единой эмоции.
Это совсем безвкусно. Я даже не уверена, съедобно ли оно. Но, глядя на мужчину, проглатываю. Запиваю водой, которой Риас со мной делится. Удивительно, но через несколько минут ощущаю сытость и откладываю жуткое кушанье. Осталось больше половины, воин же съел всё.
– Как вы этим питаетесь? – не сдерживаю вопроса.
Мужчина приподнимает брови, и я поясняю:
– Что это? Хлеб? Оно не кислое, не сладкое, не солёное… Даже земля – и та имеет вкус. Я не знаю, с чем сравнить.
– Это паёк, – сухо отвечает он. – Брусок на два дня.
– Два дня? – удивляюсь я и пожимаю плечами. – Впрочем, я вообще не была уверена, что вам нужна еда…
– Переодевайся, – приказывает он и кивает на гору одежды.
– Прямо сейчас? – снова начинаю волноваться я.
– Быстрее, – бросает он, и я вздрагиваю.
Направляюсь к вещам и выбираю мужские штаны, которые тут же надеваю под подолом. Затягиваю пояс потуже и затем поднимаю с пола длинную тёмную тунику. Отворачиваюсь от Риаса и скидываю с себя грязную одежду.
Внутренне сжимаюсь от каждого шороха и ежесекундно ожидаю прикосновения, но ничего не происходит. Мне так страшно, что боюсь даже обернуться. Уверена, что у меня разорвётся сердце, если мужчина будет рядом. Тороплюсь так, что не попадаю руками в проймы, но в конце концов справляюсь. Одёрнув и расправив ткань на бёдрах, выдыхаю с облегчением.
Ощущая, как быстро и сильно бьётся сердце, медленно поворачиваюсь. Риас стоит там же.
– Я готова, – шепчу, едва не плача от облегчения. – Теперь мне можно повидать жриц?
Он двигается быстро, идя ко мне, и я стремительно отступаю. Но мужчина проходит мимо и, достигнув двери, велит:
– Следуй за мной.
Я тороплюсь выйти, чтобы не отстать от предводителя, не потерять его из виду. В коридоре, освещённом факелами, светло и шумно. Мимо нас снуют люди, и я недоуменно провожаю их взглядами.
В Рессуре принято носить светлое. Я же инстинктивно, чтобы казаться непривлекательной, выбрала из предложенных нарядов самый тёмный. Такие цвета в столице надевали те, кто занимался грязной работой. Чем ниже статус, тем грубее и темнее одежда.
Но моя тога на ощупь оказалась мягкой и шелковистой. И такие же носят жители этого замка.
Что же это за место?
Глава 8
Двор замка меня удивляет. Казалось бы, в каменном гнезде, построенном среди скал, всё должно быть узким, крохотным, неуютным. Но я вижу широкую и светлую площадь, вокруг спешат куда-то жители этого невероятного места. На вид они обычные люди, но присутствие чешуйчатых воинов их не пугает. Многие лишь вежливо расступаются, а некоторые кланяются…
Как так получилось? Разве возможно, чтобы никто не знал о таком большом строительстве? Наверняка требовался лес и песок… Торговцы не из молчаливых. В Рессур бы проникли слухи, и горный городок у всех был бы на устах! Или же продавцы получали хорошую доплату за молчание. Это всё бы объяснило.
Я следую за Риасом через площадь и стараюсь прислушиваться к разговорам. На ходу ловлю лишь обрывки.
– …Зерна ещё пять мешков…
– …радаров, если будет дождь.
– Небо чистое, время не на…
