Жизнь и Смерть Владимира Ульянова-Ленина. Том 2. Гражданская война в России

Советское правительство России обязуется принять вышеизложенное предложение, поскольку оно будет сделано не позже, чем 10 апреля 1919 года.

Советское правительство весьма желало бы иметь полуофициальную гарантию Американского и Великобританского правительств в том, что они сделают всё от них зависящее, чтобы Франция соблюдала условия перемирия».

Самой тяжкой из этих уступок было, согласие на признание «белогвардейских» «правительств», образовавшихся на территории России. Хотя было совершенно очевидно, что эти «правительства» при отсутствии военной помощи союзников не сумеют удержаться у власти, тем не менее, согласие даже на временное сосуществование их рядом с советским правительством было значительной уступкой со стороны Ленина.

Ленин, дал собственную оценку советской позиции по отношению к проекту конференции на «Принцевых» островах, на «VII Всероссийском съезде Советов», 5 декабря 1919 года. На съезде была представлена Советская Украина. Впервые в работе Всероссийского съезда Советов приняли участие делегаты от Туркестанской и Башкирской автономных республик. Ленин, касаясь переговоров с Буллитом, сказал: «…мы деловым образом самые тяжелые условия мира подписали и сказали, «слишком дорога для нас цена крови наших рабочих и солдат. Мы вам, как купцам, заплатим за мир ценой тяжкой дани, мы пойдем на тяжелую дань, лишь бы сохранить жизнь рабочих и крестьян». О том, что при этом сохраняется и правительство, и диктатура партии, об этом ничего не говорилось, ни в каком выступлении. Так же не обещал Совнарком, и никто не требовал от него из стран «Антанты», включая миссию Буллита, отказаться от политики «красного» террора, от внесудебных расстрелов и ликвидаций по спискам жителей советских республик. Требовали только возврата государственных и частных долгов.

Примечание: Нарком иностранных дел Чичерин направил своё согласие на предложение «Антанты» в ноте от 4 февраля 1919 года. В своей ноте, автором которой был Ленин, Чичерин заявлял не о готовности к созданию некоего коалиционного правительства, а о готовности добиться мира в гражданской войне путём уступок иностранным государствам, и о признании долгов царского и «Временного» правительств, о выплате процентов по займам и предоставлении концессий на угольные копи, нефть и леса России. Ни о каких уступках своим политическим противникам внутри России Совнарком не заявлял, а подчёркивал, что ничто не должно мешать строительству социализма в Советской России. Пункт Вильсона о прекращении военных действий как обязательном условии начала переговоров также остался в ноте Чичерина без внимания. Нота Чичерина осталась без ответа.

Кроме телеграммы «Булл. 5», в которой был сообщён текст документа, согласованного в Москве, Буллит в дополнение и по тем же трём адресам, президент Вильсон, Лансинг и полковник Хаус, послал телеграмму «Булл. 6». В этой телеграмме Буллит давал подробную информацию относительно внутреннего положения Советской России. Эта телеграмма представляла собой экстракт большого доклада Буллита, с рядом приложений, который он привёз с собой и который был адресован президенту США и «Парижской конференции».

Выводы доклада были положительными по отношению к документу, выработанному в Москве. Их автор считал, что никакое другое правительство, кроме советского, не может быть установлено в России без помощи иностранных штыков и что, если бы таковое было установлено, оно пало бы в момент, когда эти штыки были бы отозваны. Никакой действительный мир в Европе и даже во всём мире не может быть установлен без заключения мира с Советской Россией. Предложения советского правительства дают возможность заключить мир с Россией на справедливых и благоразумных основаниях. Возможно, что это единственный момент для заключения такого мира. Исходя из этого, рекомендуется принять в основном, предложения советского правительства в кратчайший срок. Выводы Буллита о поездке в Москву, публично опубликованные, не содержали негативных моментов, препятствовавших заключению соглашения с Советской Россией.

В показаниях сенатской комиссии Буллит показывал, «Я послал телеграмму из Гельсингфорса „строго секретно, полковнику Хаусу“, прося его показать мои пятую и шестую телеграммы Филиппу Керру, личному секретарю Ллойд Джорджа, с тем, чтобы Ллойд Джордж мог бы сейчас же быть информирован о положении ввиду того, что он знал о моей поездке, и ввиду того, что англичане были настолько предупредительны, что предложили послать для меня крейсер, для возвращения».

По возвращении в Париж Буллит был осведомлён полковником Хаусом, «что копии его телеграмм были немедленно сообщены Ллойд Джорджу и Бальфуру». В тех же показаниях сенатской комиссии Буллит сообщает, что его письменный доклад, который он написал по прямому предложению президента Вильсона, был адресован как президенту, так и американской делегации на Парижской конференции.

На уточняющий вопрос члена сенатской комиссии, сенатора Нокса, Буллит показал, что он вручил лично копии своего доклада для статс-секретаря Лансинга, полковника Хауса, генерала Блисса и Генри Уайта, а также вручил Лансингу вторую копию для президента Вильсона. Лансинг написал на ней «срочно и немедленно», запечатал в конверт, и он, Буллит, отнёс этот документ в президентский дом в Париже.

Сенатская комиссия заинтересовалась вопросом, как было встречено американской делегацией на Мирной конференции предложение советского правительства, сделанное через Буллита, как были встречены, благоприятно или неблагоприятно, телеграммы, которые он послал в Париж.

Сенатор Нокс задал прямой вопрос, «Было ли формальное заседание „Мирной конференции“ или представителей великих держав по вопросу о предложениях советского правительства и о вашем докладе».

На него Буллит ответил, «Немедленно после возвращения, он поставил вопрос о выступлении перед американской делегацией. Он провёл несколько часов с полковником Хаусом, с которым обсудил весь вопрос. На следующий день Буллит был призван к другим членам делегации и разговаривал с Лансингом, генералом Блиссом и Генри Уайтом. Разговоры эти продолжались в течение утра и после обеда». «Мы имели длинную дискуссию», сообщает Буллит сенатской комиссии, «и в конце этой дискуссии создалось впечатление, что мнение членов делегации весьма расположено к заключению мира, именно на этом базисе».

Продолжая рассказ о судьбе предложений, которые были переданы через него, Буллит сообщил сенатской комиссии об исключительно важном разговоре с Ллойд Джорджем. Этот разговор имел место на следующее утро после заседания американской делегации, на третий день после приезда Буллита в Париж.

Разговор Буллита с Ллойд Джорджем произошёл во время завтрака его у Ллойд Джорджа. Участниками этого завтрака, кроме Буллита и Ллойд Джорджа, были премьер-министр Южной Африки Ян Смэтс, Морис Хэнки и Филипп Керр. «Мы, сказал Буллит сенатской комиссии, обсуждали этот вопрос весьма долго. Я передал Ллойд Джорджу официальный текст предложений, тот самый текст и в том самом конверте, который я вам предъявлял. Он, Ллойд Джордж, уже предварительно читал это, так как ему было это сообщено из Гельсингфорса. Так как он уже раньше читал, то он мельком взглянул на него и сказал, «Это то самое, что я уже раньше читал». Он передал это генералу Смэтсу, который сидел против него за столом, и сказал, «Генерал, это крайне важно и интересно, и вы должны это срочно прочесть». Генерал Смэтс прочёл это немедленно и сказал, что он чувствует, что это не следует откладывать, так как это очень важно. Ллойд Джордж, однако, сказал, что он не знает, как быть с британским общественным мнением». Ллойд Джордж продолжал, «Конечно, все доклады, которые получаются от посылаемых нами людей, имеют одно и то же общее направление, но мы должны были бы послать кого-либо, который был бы известен всему миру, как абсолютный консерватор. Таким образом, весь мир подумал бы, что доклад, который он представит, не является просто изложением мыслей радикала. Чудесно было бы, если бы мы послали в Россию Генри Лансдауна». Он тут же себя поправил и сказал, «Нет, это бы его убило». После этого он продолжал: «Я хотел бы послать Боба, Роберта Сесиля, но мы его уже предназначили для «Лиги наций», а затем, обращаясь к Смэтсу, «Я считал бы, что было бы превосходно, если бы Вы могли поехать, но, конечно, Вы уже имеете другое дело». Речь шла о поездке Смэтса в Венгрию. Позже он сказал, что «считает наиболее желательным послать маркиза Солсбери, брата лорда Роберта Сесиля. Он считает его очень порядочным и хорошо известным, так что, когда он вернётся и сделает такой же самый доклад, то это будет хорошо принято британским общественным мнением».

Приведённые показания Буллита позволяют считать, что у Ллойд Джорджа были основательные доводы не верить объективности доклада Буллита, и он стремился осуществить план новой посылки в Советскую Россию крупного политического деятеля, который мог бы своим объективным докладом произвести большее впечатление, нежели неизвестный чиновник американского государственного департамента Уильям Буллит.

Ллойд Джордж, по словам Буллита, настаивал на том, чтобы опубликовать его доклад. После обеда Буллит увиделся с Бальфуром, а также с Эриком Дремондом, секретарём Ллойд Джорджа. По словам Буллита, они снова полностью обсудили весь вопрос. Такова была картина переговоров Буллита с англичанами. У англичан имелось собственное понимание ситуации.

Возвратимся теперь к той части рассказа Буллита, где он информирует о дальнейшем прохождении этих предложений в американских кругах. Буллит говорит, что прежде всего «президент поручил этот вопрос полковнику Хаусу. Он отложил своё решение до обсуждения его с полковником Хаусом, что и было обычной его процедурой в ряде подобных вопросов. Ллойд Джордж также заранее согласился предоставить подготовку предложений полковнику Хаусу, он сказал, «что во всяком случае будет расположен идти так же далеко, как мы, и готов будет следовать за президентом и полковником Хаусом». «Полковник Хаус, тем временем повидал премьер-министра Италии Витторио Орландо, который высказался полностью за заключение мира на этой базе, по крайней мере так информировал меня полковник Хаус, в то время».

По просьбе сенатора Нокса, Буллит объяснил, почему его доклад не был опубликован. По его словам, он подготовил сообщение для прессы на базе доклада. Однако ни один из членов американской делегации не был склонен взять на себя ответственность за опубликование этого документа, и поэтому решено было доложить президенту. Президент решил не публиковать доклада, а держать его в секрете. Вудро Вильсону доклад Буллита, так же не внушил доверия, как и Ллойд Джорджу.

Полковник Хаус предложил Буллиту подготовить проект политической декларации, документ, который базировался бы на предложениях советского правительства. Это должна была быть декларация, о которой было известно заранее, что она будет принята советским правительством, если её сделают. Полковник Хаус думал, что как президент, так и Ллойд Джордж одобрят её.

По словам Буллита, он приготовил эту декларацию в сотрудничестве с Уитни Шепардсоном, который был заместителем секретаря полковника Хауса и был компетентен в вопросах международного права. Эту декларацию читал Хаус и обсуждал её с президентом и другими лицами.

Буллит предъявил сенатской комиссии копию проекта декларации, в которой указывались условия, на которых можно было бы заключить соглашение с Советской Россией. Эти условия целиком повторяют документ, привезённый Буллитом из Москвы. Если эти условия будут приняты, гласит декларация, то предлагается созыв конференции примерно на тех же началах, что и конференция на «Принцевых» островах, которая так и не была созвана, все приглашённые на неё стороны, отказались в ней участвовать.

Эта декларация должна была явиться ответом союзников на предложения советского правительства, переданные через Буллита, и должна была опубликоваться не позже 10 апреля. В действительности она не была опубликована и не была послана советскому правительству. Буллит показал сенатской комиссии следующее, «Полковник Хаус сказал мне, что он виделся с президентом и что президент сказал, что он занят в настоящий момент Германией и не может заниматься Россией и что он предоставил „русский вопрос“ ему, Хаусу. Вследствие этого я продолжал держать контакт непосредственно с полковником Хаусом, поскольку он был уполномоченным президента Вильсона и Ллойд Джорджа в этом вопросе. Я виделся с полковником Хаусом каждый день, иногда два-три раза в течение дня по этому вопросу».

Примечание: полковник Хаус, Эдвард Мандел Хаус родился, 26 июля 1858 года, в Хьюстоне, американский политик, дипломат, советник президента Вудро Вильсона, известен под прозвищем «полковник Хаус», хотя к армии США он отношения не имел, звание полковника являлось почётным уважительным титулом, принятым на американском Юге и присвоенным ему решением суда и исполнительной власти штата Техас, как заслуженному гражданину. Был близок к семье Рокфеллеров. Владел хлопковыми плантациями на северо-западе штата Техас. Был богатый, финансово независимый человек. Со студенческих лет больше интересовался политикой, чем учёбой в Корнуэльском университете, где проучился два года и вернулся в Хьюстон, занялся бизнесом семьи. Стал менеджером Демократической партии, способствовал избранию губернатора штата Техас, за что и получил звание «полковник». Принял участие в президентской предвыборной компании Вудро Вильсона, стал его близким советником, стал заниматься международной политикой. Известно высказывание Хауса, сделанное им в 1918 году, «…остальной мир будет жить спокойнее, если вместо огромной России в мире будут четыре России. Одна часть Сибирь, а остальные части, поделенная европейская часть страны».

Хотя миссия Буллита в Советскую Россию не удалась, 28-й президент США Томас Вудро Вильсон стал Лауреатом Нобелевской премии мира 1919 года, присуждённой ему за миротворческие усилия.

Буллит почти ничего не говорит о причинах, которые привели к тому, что ответная декларация, на предложения советского правительства, не была послана союзникам. В его показаниях имеется лишь следующая фраза, «Тем временем Герберт Гувер и Гордон Ачинклосс, зять полковника Хауса, выдвинули идею добиться мира с Россией при помощи предложения продовольственного снабжения», и далее Буллит рассказал сенатской комиссии о так называемом «предложении Фритьофа Нансена». На «Гуверовской идее» и её истории остановимся ниже, а теперь расскажем о других причинах, приведших к срыву намечавшегося соглашения.

Одной из причин отрицательного отношения со стороны руководителей Парижской конференции к заключению мирного соглашения с советским правительством было то обстоятельство, что в это время, март – апрель 1919 года, Колчак продвинулся к западу. Парижская печать писала, что Колчак будет в Москве через две недели. В Париже предполагали, что Колчак скоро захватит Москву и свергнет советское правительство.

20 марта 1919 года, в Париже американской делегацией была получена телеграмма от американского посланника в Китае о том, что Уфа взята армией Колчака. 29 марта государственный департамент переслал в Париж сообщение, полученное от американского генерального консула во Владивостоке. В этом сообщении сказано, что продвижение Колчаковской армии происходит в убыстряющихся темпах. Это были те сообщения, о которых говорил Буллит и которые вызвали «предсказания парижской печати», о победе Колчака над Красной Армией и вероятности захвата Колчаком Москвы в течение ближайших двух недель.

Но все ошибались в своих прогнозах о победе армий Колчака, лозунги «белогвардейского» движения, «о неделимой и великой России» не соответствовали программам правительств стран Антанты и успех Колчака был временный и случайный, а его самого, вскоре они же и сдали большевикам, которые его и расстреляли, в феврале 1920 года.

Ленин говорил, «…в связи с победами Колчака на „Восточном“ фронте, снова вспыхнула некоторая надежда у русских и у иностранных капиталистов». Одной из причин отрицательного отношения руководителей «Парижской конференции», прежде всего Ллойд Джорджа, к возможности мирного соглашения с Советской Россией были и эти публикации.

16 апреля, выступая в парламенте, Ллойд Джордж отрёкся от какого бы то ни было участия в посылке Буллита в Москву и заявил, что он, Ллойд Джордж, совершенно не в курсе этих событий. На запрос в британском парламенте о визите Буллита, Ллойд Джордж ответил, «я думаю, что знаю, на что ссылается почтенный джентльмен, задавший мне вопрос. Это было предложение одного молодого американца, который приехал из России. Всё, что я знаю по поводу этого, не даёт мне оснований для того, чтобы судить о ценности этого сообщения. Однако, если президент Соединённых Штатов придавал бы значение этому сообщению, он мог бы поставить этот вопрос перед конференцией, и он, конечно, этого не сделал». Ллойд Джордж ловким ходом переложил ответственность по вопросу «Визит Буллита» на президента США.

Примечание: Уильям Буллит, 1891 год рождения. Из семьи Филадельфийских банкиров, журналист, говорил на французском и немецком. Поэтому мог разговаривать с Лениным свободно. Вращался в Нью-Йорке в журналистских кругах, вероятно встречался и с Троцким, и с Хаусом. В марте 1919 года Буллит возглавил секретную международную миссию в Советскую Россию, где встречался с Лениным, Чичериным, Литвиновым.

Два месяца спустя, «Версальский договор» не был ратифицирован сенатом США и Буллит ушёл со службы из Государственного департамента.

Буллит участвовал в подготовке Мировой экономической конференции, которая состоялась под эгидой «Лиги Наций» в Лондоне, летом 1933 года, совместно с финансистом и банкиром Джеймсом Полом Варбургом, одним из теоретиков и основателей «Федеральной Резервной Системы» США. Именно ему приписывали фразу, высказанная на сенатских слушаниях 1950 года, «Мы должны иметь мировое правительство, нравится это вам или нет. Вопрос лишь в том, добьёмся ли мы этого силой или миром».

В ноябре 1933 года, советско-американские переговоры завершились официальным признанием «С.С.С.Р.» Соединёнными Штатами, и 21 ноября 1933 года, Буллит был назначен первым послом США в Советском Союзе. Вручение верительных грамот состоялось 13 декабря 1933 года. США были одной из последних стран, которые совершили официальное признание Советской России, которая уже перешла в статус «С.С.С.Р.».

При участии Буллита, в 1935 году, было заключено первое официальное торговое соглашение между США и «С.С.С.Р.». При нём в качестве резиденции посла США в Москве был выбран «Спасо-хаус». Частная торговля американских компаний с Советскими организациями началась почти сразу после Октябрьского переворота.

Несмотря на дружеские отношения Буллита со Сталиным и другими советскими руководителями, он информировал Вашингтон о реальных качествах политического режима в Советской России. Буллит слал сообщения, которые смущали многих в Госдепе, из-за этого они оставались неопубликованным и после того, как визит Буллита рассекретили, десятилетия спустя. Сообщения эти касались, как говорил Буллит, расового состава советской бюрократии. Буллит сообщал, «Поскольку русские были и остались плохими бюрократами, а социалистическое государство требует особенной эффективности от своей бюрократической элиты, во всех наркоматах работает необычайно много евреев». Буллит приводил статистику, «в „С.С.С.Р.“, по его подсчетам, был 61 высший руководитель, такие как наркомы и их заместители, и 20 из них были евреи, хотя в населении „С.С.С.Р.“ на 61 человека приходился один еврей»…«Высшая бюрократия почти во всех наркоматах состоит из евреев», сообщал он. Буллит так же перечислял руководителей, с которыми он имел дело по дипломатической службе, и те были евреями, нарком иностранных дел, Литвинов, Меер Генох Моисеевич Валлах, внутренних дел, Ягода, Энох Гершенович, внешней торговли, Аркадий Розенгольц, бывший командующим Восточного фронта, отбывший из Казани «в неизвестном направлении» при занятии Казани «Народной Армией» «КОМУЧ», а через два месяца ставший членом «Реввоенсовета» 8-й армии «РККА», нарком транспорта, водного, Янсон, нарком путей сообщения, Каганович. Только армия была «относительно свободна от евреев», но они доминировали в войсковом снабжении и по «политической части».