– Про приказы во сне – обнял Мирослав Еву. – Если не вдаваться в подробности, то общение происходило именно во время сна. Похоже на наш случай?
– Как это во сне общаться? – пыталась понять Ева. – Зачем во сне? Если нужно поговорить, то делать это надо, открыто и честно, разве нет? Иначе, получается не общение, а демонстрация превосходства. Так, почему хранители общались во сне?
– Чудо моё, честное – чмокнул Мирослав Еву в нос.
– Согласен, не честно во сне являться – кивнул Стёпа. – Только если на равных. А как на равных, если приказы? Не правильно, блин.
– И вторая близняшечка негодует – улыбнулся Мирослав. – Да, мои-то вы две честные лапочки. Милашечки мои правильные! На душе прям приятно стало, угу. Такие ми-ми-ми…
– Доброе… – вошёл в двери Илья. – А вы чего тут все?
– О! Племяш – расплылся Стёпа в улыбке. – Где шарился? Пропустил тут кое-что интересное.
– Да, так… – махнул рукой Илья, и налил себе в кружку кофе. – Что интересное я пропустил? О чём разговор?
– Илюш, а зачем хранители во сне разговаривали? – чмокнула Ева наклонившегося сына. – Ты не знаешь, случайно?
– Ну… – задумался Илья, обняв поочерёдно Мирослава и Стёпу. – Я пугал таким образом…. Кошмарики гаденьким людям. Не совсем общение, а скорее, справедливость…. А что?
– У деточки нашей, похоже, такие же кошмарики – махнул рукой Стёпа, показывая воспоминания. – И после них появляется дикое желание себя покалечить. А ещё, деточка была уверенна какое-то время, что тьма убил её родителей. Ну, при перерождении. Даже отомстить хотела, представляешь?
– Папе? – нахмурил Илья брови. – И как собиралась мстить?
– Самодельным оружием – хихикнул Стёпа. – Но, это не главное! Наш папочка-то давно в курсе, что девочка перемещается совсем не по щелчку пальцев, а так же, как и мы в мир извечных. Заигрался чебурашка в отцовство, и умолчал о многом. А мышка наша подросла, и контролировать её стало сложнее, ведь извечного так просто не удержать.
– Надо бы поговорить – поднялся Илья с места.
– Куда намылился? – поймал Стёпа Илью. – У деточки срыв был ночью, и папочка явно дал понять, что нам мышонка пока трогать не позволит.
– Да, он ей даже не отец! – возразил Илья.
– Вот тут я бы поспорил – усадил Стёпа Илью на место. – Не родной, да, но ведёт себя более чем по-отцовски. Да и деточка его слушает, так что с чебурашкой считаться придётся.
– Подход у него странный – прищурил глаза Мирослав. – Но, это работает. Извечная выросла среди солдатиков, и даже вписалась.
– Почему странный? – вопросительно уставилась Ева на Мирослава. – Замиран делает ровно то, что нужно в тот момент, когда это требуется. Подход его более чем обоснован. Вот, смотри например – махнула она слегка ладонью. – Мики не хотела общаться, и Замиран таскал к ней учителей. Чуть позже эмоциональное состояние улучшилось, и она стала обучаться вместе со всеми. Начала хоть какой-то диалог с одноклассницей, и Замиран селит их вместе. Общая комната, и намёк на дружбу…. Одежду не контролирует, ибо это тоже способ самовыражения. Не лезет во взаимоотношения, позволяя…
– Вот это ты философ, лампочка – аж открыл Стёпа рот. – А то, что наша деточка виснет на папочке, тоже несёт воспитательный аспект?
– Да – кивнула Ева. – Мики просто не понимает, с чем связанна такая забота, и трактует это как влечение, отвечая взаимностью…. Точнее, пытается ответить, или вызвать ревность. Она, ведь знает, что Замиран не отец, и не может понять мотивов его постоянной тревоги.
– Откуда ты это так хорошо знаешь? – повернул Мирослав Еву к себе лицом. – Тебя тоже не отец воспитывал, а дядя. Ещё до него там хрен непонятный тоже под папочку косил…. Ну-ка колись, бардак!
– Дядя меня не воспитывал – улыбнулась Ева. – Даже не пытался, уж поверь. А про хрена непонятного… ну, тот пытался, да. Вышло у него не очень, правда, сбежал бедолага в итоге. Уйми свою фантазию, покой.
– Что-то я опять запутался – почесал Стёпа затылок. – Нашей мышке папочка нравится? Или как? Для этого провокации?
– Какие провокации? – уставился Илья на Стёпу. – Ты о чём, дядь?
– Всё её поведение сплошная провокация, ты ещё не понял, пацан? – ухмыльнулся Стёпа. – Но, я думал, что она просто довести желает папочку, чтоб он отстал. А по логике лампочки, наоборот, чтоб не отстал, и…. Ой, племяш, ну куда подскочил опять?
– Поговорить хочу с ней, можно, дядя? – нервно скривив ухмылку, ответил Илья. – Пока вы тут уже не поженили их.
– Давай лучше с Замирана начнём, Илюша – бросив строгий взгляд на Стёпу и Мирослава, пошагала Ева рядом с сыном. – Возможно, я ошибаюсь, и дело именно в надоедливом контроле. Психика же сложная штука, надо бы его мнение сначала узнать.
– Ну, и что думаешь, зая моя? – после недолгого молчания спросил Стёпа.
– Втюрился сынуля – облокотился Мирослав на спинку стула. – А дитятко наше совсем непростое…. Как думаешь, кинет его принципиально, потому что я его отец?
– Пессимистиченько, зайка – вздохнул глубоко Стёпа. – Но вариант такой более чем вероятен…. Зря лампочка его потащила в школу, физический контакт только всё усугубит. Пока это влюблённость, а потом…
– Переживаешь? – улыбнулся Мирослав. – Я, тоже переживать начал, как только заметил, но…. Он взрослый мальчик, и стольких уже перебрал, что… может это и не плохо? Хоть почувствует как это, любить, а?
– Не знаю зять – пожал Стёпа плечами. – Главное, чтобы он не разочаровался полностью в этом чувстве потом…. Вот этого я боюсь больше всего.
– Ну, можно убить дитятку сейчас – предложил Мирослав. – Пока ещё у них ничего не было.
– Сам понял что сказал? – удивлённо уставился Стёпа на Мирослава.
– Чего? – развёл руки в стороны Мирослав. – Моя скотинка говорит, что это проблема, я ищу выход. Что не так?
– Да? А если бы кто-то лампочку убил, пока ты бегал с мечём наперевес? – ехидно ухмыльнулся Стёпа. – Что бы ты сделал, зайка моя? И это ты человеком был, а идеал чего натворить может?
– Тогда надо выяснить, кем же является наша обиженная на тьму – удручённо вздохнул Мирослав. – И сделать это как можно быстрее.
– Она не обижена, я же говорил – хмыкнул Стёпа. – И ненависти нет, но… головой-то она всё понимает, а вот смерть якобы родителей, наблюдала, и этого не выкинуть никуда…. Последим за деточкой, пока папочку отвлекают?
– Бойся мышка, порядок топает – поднялся Мирослав на ноги и подошёл к Стёпе. – Шагай, скотинка!
***
Быстренько умывшись, и надев первые попавшиеся на глаза вещи, Мики вошла в кабинет, и тихонечко прокралась на последнюю парту. Ей было очень любопытно, кто же такой этот новый учитель.
А средних лет, мужчина и не обратил внимания на опоздавшую ученицу, старательно вырисовывая на доске аббревиатуры некоторых элементов.
– Извините, господин учитель – подняла Мики руку. – А можно мне сесть ближе? Не видно ничего.
– Да, конечно – быстро отвёл учитель взгляд от уже вставшей с места Мики. – Пересядь ближе, раз не видно.
– Спасибо – подбежав к учителю, Мики быстро чмокнула его в щёчку, и села за первую парту. – Так лучше.
– А… что? – растерялся учитель, и чуть не выронил из рук тетрадь с записями. – Ладно,… это…. Кто готов решить уравнение?
Мики, расстегнув ещё одну пуговицу на рубашке, подняла руку вверх, а видя смущённый взгляд учителя, и вовсе не стала дожидаться приглашения.
– Хорошо – кашлянул учитель, отойдя на шаг в сторону. – Прошу… с чего начнёшь?
– Ой, а как кремний пишется? – состроила Мики невинный взгляд, уставившись на учителя. – Забыла, вы не поможете? Вылетело из головы.
