Шумерские ночи. Том 2

Теперь Креол понял, что это значит. Теперь он по-новому смотрел на эти два мутных зеркала. И поскольку ему не терпелось, охоту он устроил этой же ночью.

Два зеркала, чашка с водой, горящая свеча, дубовая кора и сидящий в засаде маг с цепью кровавого железа. Шамшуддина дома не было, а его женам и рабам Креол приказал оставаться внизу и на второй этаж не подниматься.

Ночь выдалась на удивление холодная для южного Шумера. Дул пронизывающий ветер, в окна брызгало ледяным дождем. Креол ежился, в кои-то веки надев теплую накидку. Он сидел во тьме, пристально глядя на зеркала и жертвоприношение между ними.

Дворовые солнечные часы ночью не работали, и Креол следил за уровнем воды в клепсидре. Капля за каплей перетекали из верхней чаши в нижнюю, все придвигаясь к жирной черте посередине – полуночи.

Оставалось меньше минуты, когда одно из зеркал слабо замерцало. Креол, сидевший так, чтобы видеть поверхность обоих, но самому в них не отражаться, весь подобрался. В дальнем конце зеркального коридора что-то шевельнулось и начало приближаться.

Демон двигался рывками. Прыгал из отражения в отражение, исчезал в одном и появлялся в другом, с каждым разом становясь немного больше. Туманный, призрачный силуэт быстро обретал четкие очертания.

Вот, зеркальная гладь пошла кругами!.. Преодолев легкое сопротивление, демон вынырнул в реальный мир, почти брезгливо посмотрел на дубовую кору, тут же шагнул к другому зеркалу… и Креол швырнул покрывало!

Путь прегражден!.. Кайдашкан зашипел, по телу пошли алые сполохи, он мгновенно развернулся к первому зеркалу… но у Креола нашлось и второе покрывало!

Теперь демон повернулся к магу. Тот ждал в темноте, сжимая цепь кровавого железа. На кончиках пальцев висело Копье Мардука… оно не будет так же хорошо против исчадия Хвитачи, как против порождений Лэнга, но все равно заставит визжать от боли.

Несколько секунд демон и маг стояли друг против друга. Потом Кайдашкан скрестил на груди туманные руки и сварливо молвил:

– Ты б хоть пыль с зеркал стер. Я еле продрался.

– Вот пламя, вот влага, вот древо… – настороженно заговорил маг.

– Жертва принята, – отмахнулся младший канцлер Хвитачи. – Я знаю закон Трех Багровых Печей. У тебя три вопроса.

Креол весь день обдумывал свои вопросы. Кайдашкан – не Человек-Скорпион, торопиться не обязательно. Но он будет стараться дать как можно меньше, поэтому нужно формулировать тщательно. Научиться новому заклинанию в пределах трех вопросов не получится, нужно что-то иное… и Креол уже придумал, что именно.

– Правда ли, что в Вавилоне есть колодец Харута и Марута? – спросил он.

– Это правда, – ответил Кайдашкан. – Два вопроса.

– Где именно он находится?

– В Вавилоне. Один вопрос.

Лицо Креола почернело. Прежде чем он успел подумать, цепь свистнула и обожгла Кайдашкана. Тот снова зашипел, и от него хлынула незримая волна… но Креол подготовился, Креол хорошо подготовился! Вокруг него вспыхнули руны, он выбросил Щит Мардука, и весь напор демона ушел в никуда. Тот покосился на накрытые покрывалами зеркала, оценил пылающую цепь в руках мага и проскрипел:

– Задавай… вопрос.

– Ответь на предыдущий, – с нажимом сказал Креол.

– Я ответил… стой!

Цепь снова обожгла демона. Кайдашкан скукожился от боли, дернул пальцами, и в призрачную ладонь взлетел кусок коры, изъеденный древоточцами.

– И вот за это я должен давать хорошие ответы?! – зло спросил демон. – Ты совсем меня не уважаешь?! Я не так много и прошу!

Креолу стало слегка неловко. Самую малость. Все-таки плата действительно не самая высокая, а он даже не осмотрел, что именно предлагает.

Демонолог не должен ошибаться даже в таких малостях.

– Пусть третий вопрос будет таким же, как второй, но ответь так, чтобы я точно знал, где искать колодец, – потребовал Креол. – Колодец Харута и Марута, а не простой! Где… и, возможно, когда. И что у меня должно быть при себе.

На последних фразах Кайдашкан недовольно хмыкнул.

– Колодец Харута и Марута найти несложно, – сказал он, косясь на цепь. – Это самый чистый и глубокий источник в Вавилоне. Однако от того, что за человек припадает к нему, зависит, напьется ли он чистой и свежей воды или мутной и пагубной.

– Ты несешь какую-то ахинею. Я спросил, где он.

– Слушай дальше и не испытывай моего терпения, смертный. Харут и Марут живут вне доступных вам пространств, но иногда, во время особых событий, творение как бы удивляется само себе и тогда в нем появляется больше волшебства. Тогда ты сможешь пройти к колодцу. Он в Вавилоне, потому что ваш Вавилон когда-то построили именно там, где смыкались миры. И хотя там больше невозможны свободные путешествия через Кромку, граница меж мирами там все еще слабая, и иногда что-то проникает от вас и к вам.

Креол слушал очень внимательно. Про себя он решил в следующий раз припасти для Кайдашкана целую дубовую ветвь… если тот не обманывает его, конечно.

– Так как для Кромки не очень важно, где в данный момент находятся реальные вещи и как все устроено в материальном мире, Колодец Истины…

– Что?..

– …Колодец Харута и Марута как бы вселяется в то, что уже есть у вас. Это необязательно даже колодец – иногда это горный ручей, иногда ключ, иногда рукотворный фонтан. Это всегда источник чистой воды, которую можно пить. Он появляется в безветренную погоду, при ясном небе, в новолуние. Только в царстве полной тьмы свет истинного знания наиболее желаем и ярок. Чтобы найти его, надо испытывать величайшую жажду. Телом и душой.

Креол раздраженно ждал, когда демон перейдет к конкретным указаниям.

– Тебе поможет, если по дороге ты завяжешь глаза и будешь идти, как слепец. Потому что к Колодцу Истины пройдет лишь тот, кто осознает свою слепоту перед лицом Всевышнего. При себе тебе стоит иметь пустой свиток и калам, потому что ты идешь, не имея знаний и жаждая их получить.

– Но какой именно это колодец?

– Любой! Ты что, не понял, что я говорю?! Это может быть любой колодец, ты завязываешь глаза не только для того, чтобы найти колодец, но и чтобы не видеть знакомого образа… ложного знакомого образа.

Креол глянул на Кайдашкана с невольным уважением. За этот короткий разговор он узнал о магии больше, чем за весь предыдущий год. Воистину демоны очень многое об этом знают и умеют очень доступно излагать.

Жаль, что при этом они слишком много от тебя ждут в ответ.

Впрочем, Кайдашкан – исключение из правил. Креол понятия не имел, почему он отвечает за какой-то кусок коры, но решил призывать его теперь каждые три года.

Жаль, что чаще нельзя.

– А почему ты помогаешь за дубовую кору? – стало любопытно магу.

– Задай этот вопрос через три года, – сказал Кайдашкан, сдергивая покрывало с зеркала. – Или подумай сам, используя то, что я уже сказал. И в следующий раз приготовь дары получше.

Изъеденную древоточцами кору он даже не взял.

Уже на следующее утро Креол приказал запрягать ламассу. Раб подал ему чистые одежды, маг сделал распоряжения на время своего отсутствия и отправился на север, в блистательный Вавилон.

Дорога заняла шесть дней. Креол вначале ехал в колеснице, затем погрузился на плоскодонный речной корабль. В уплату за проезд он всю дорогу призывал в паруса свежий ветер и лечил гребцов, на которых Эрра насылали болезни.

Столица величайшей на свете империи лежит хоть и в нижнем Евфрате, но далеко от морского побережья. Между Сиппаром и Ниппуром, на реке Арахту раскинулся самый большой город в мире – несравненный Вавилон.

Вавилон, о Вавилон! Горестно тому, кто ни разу тебя не видел, ибо очи его голодны! Можно прожить всю жизнь в Уре, Йоланге или любом из великих шумерских городов, но если ты не побывал в Вавилоне – ты не видел того, что действительно по праву зовется городом.

Первое, что видишь, подплывая к стольному граду – Немет-Энлиль, грандиозную внешнюю стену. Пятидесяти локтей высоты и восьми локтей ширины, она защищает Вавилон от любой беды, от любой угрозы… кроме куклусов. От куклусов не защитила.

От них зато защитила Имгур-Энлиль, стена внутренняя. В ней шестьдесят локтей высоты и тринадцать локтей ширины, она укреплена магией и выстоит даже когда рухнет все остальное. За Имгур-Энлиль можно укрыться не то что от куклусов – от самого Дагона, да минует нас его гнев.

Сверху Вавилон, должно быть, похож на стрелковую мишень. Безупречный круг с двумя окружностями одна внутри другой. Во внешней стене четверо больших ворот, во внутренней – двое, и ведут они в храмовый и дворцовый кварталы. Дома все огромные, по три, а то и по четыре этажа, и живет здесь столько людей, что невозможно счесть. Одни говорят, что их пятьсот тысяч, другие – что не менее миллиона.

Скорее всего, истина где-то посередине.

Вавилон Креола вдохновлял. Здесь, в средоточии имперского могущества, как нигде ощущаешь все величие магии. Неудивительно, что именно тут смыкаются миры, что именно тут затаились где-то Харут и Марут.

В прошлом году Креол уже пытался разыскать их колодец, но безуспешно. Тогда он делал это несколько… бессистемно. Пробовал разные чары, ходил с лозой, опрашивал людей… а надо-то было с самого начала обратиться к демонам.

Насколько это все-таки полезные существа…

Кайдашкан сказал, что это может быть любой колодец. Но Креол сразу решил, что это какая-то чушь, и собирался в новолуние наведаться прежде всего к самому большому и древнему колодцу в Вавилоне – тому, что у храма Мардука на площади Эсагила. А до тех пор он отогнал колесницу на постоялый двор и зашел в питейный дом – выпить с дороги прохладного пива.

Пиво в Вавилоне не знает себе равных. На любой вкус – темное, светлое, бурое, красное, смешанное с вином, смешанное с медом. Верно говорят в народе: не знать пива – не знать радости.

Креол тянул его через трубочку из сосуда амам и лениво размышлял, не возлечь ли до темноты с блудницей. С одной стороны, ничто не мешает отдохнуть и покутить. С другой – лучше уж завести наконец наложницу, а не ложиться с грязными кар-кида, которые еще и могут дурной болезнью заразить.

Хотя обходятся они дешевле, чем содержать наложниц. Стоя у стенки – один сикль серебра, внаклонку – полтора. Лечить дурные болезни Креол умел, в Нимруде к нему за этим часто приходили. К тому же Креол владел таким прекрасным заклятием, как Доспех Инанны, что недолго, но защищает от любой заразы.

Подумав, Креол решил все-таки потом завести наложницу. Купить чистую, юную, не потасканную рабыню и наконец обзавестись потомством. Дети ему пока не так уж нужны, но династию продолжить все-таки придется. Шумер пока еще не знает достигших бессмертия магов, поэтому Шахшанор не должен пустовать после его смерти.

Но лучше все-таки достичь бессмертия. Кто-то же должен сделать это первым – так почему бы и не он?

Да, это точно будет он.

Креол еще и поэтому выехал из дома так сразу, что до новолуния оставалось как раз столько, чтобы добраться до Вавилона. Сегодняшняя ночь обещает быть темна, как в гробнице – и Креол отправился к колодцу еще до заката.

Богат Вавилон, велик Вавилон. Но самая богатая и великая его часть – храмовый и дворцовый кварталы, район внутри Имгур-Энлиля. Изначально только он и стоял на берегу реки Арахту, и звался тогда Кадингирром. Уже потом непомерно разросшийся город получил другое имя и был наречен столицей великой империи.

Креол вступил в Кадингирр через ворота Инанны и прошел Священной Дорогой Процессий. Вступив на необозримую площадь Эсагила, он с гордостью окинул взглядом Вавилонскую Башню, семнадцатиступенчатый зиккурат Этеменанки, храм Мардука и Энки, отца его.

Креолу было чем гордиться – он и сам участвовал в строительстве этого чуда. Громада ста восьмидесяти локтей высотой восхищала и подавляла, и всякий гость города непременно приходил сюда, дивился сему деянию рук человеческих. Вавилонскую Башню достроили всего пять лет назад, и последний камень в ее ступени положил Энмеркар Первый, покойный прадед Энмеркара Второго, что мудро правит Шумером сейчас.

На площади Эсагила дома не теснились друг к другу, как во внешнем городе. Тут повсюду росли деревья, и некоторые из них Креол особенно хорошо помнил. Асфальтом были обмазаны не только здания, но и земля под ногами, а по некоторым дорогам даже ездили колесницы.

Креол пожалел, что оставил свою на постоялом дворе.

Вокруг площади жили ремесленники и зажиточные горожане – но не аристократы, не жрецы и не маги. Строительство Вавилонской Башни длилось так долго, что самый чистый люд давно переместился в другие районы Кадингирра, а здесь поселились те, кто слишком хорош для внешнего города, но не дотягивает до лучших частей внутреннего.

Теперь эти дома выросли в цене, и со временем наверняка сменят жильцов. Но еще не сегодня.

Креол прошел сквозь каменную арку. Говорят, когда-то это было порталом. Говорят, он настолько древний, что стоял здесь задолго до Вавилона и Кадингирра. Говорят, маги былых эпох создали его, открыв прямую дорогу в иной мир. Но сейчас никто не помнит, куда именно он вел, и никто не знает, можно ли снова заставить его работать.

Калам и пустой свиток у Креола при себе были, повязкой он запасся. Но луна еще не взошла, и маг присел на ступенях храма. Вавилон живет бурной жизнью, и с закатом людей на улицах только прибавляется. Большинство шумеров днем спит или отдыхает в прохладе глинобитного дома, а делами занимается утром и вечером. Многие захватывают и половину темного времени.

Креол желал просто спокойно подождать глубокой ночи. Но вскоре он пожалел, что не остался у кувшина с пивом. Площадь Эсагила кишела народом, и многие входили в храм, а иные выходили, то и дело отвлекая мага от раздумий. Но хуже всех были нищие, ибо Вавилон богат всем, что только можно измыслить, в том числе и нищими.

Креол никогда не давал денег попрошайкам. Он скорее выбросил бы свои сикли в море, чем кинул в чашу для подаяния.

Вот жертвоприношения маг понимал – ты платишь богу, бог тебе помогает, все честно. Если бог не помог – ты дал мало, или дал не то, или бог просто зажравшийся ублюдок, которому плевать на смертных.

Чаще всего третий вариант.

Но там все же есть шанс получить что-то взамен. А что получишь, дав денег попрошайке? Свечу себе в колпак, и больше ничего.

Креол был хорошо одет, его короткая борода – как следует умаслена, а брови и ресницы вычернены, как подобает мужчине. Кроме медного жезла чародея с его пояса свисала тяжелая снизка сиклей. Конечно, попрошайки осаждали его со всех сторон, желая получить то, чего не заслужили. Оборванные старики, хворые и увечные, шуты и фигляры. Креол ничем не был им обязан, а к тому же слышал ложь в словах почти каждого из них.

Вот этот слепой нищий… он ведь вовсе не слепой. Однако тянет руку, гундосит о медном сикле.

– Не могу понять… – прищурился Креол, крутя в пальцах сикль. – Он медный или золотой?.. Налет какой-то…

– Дай гляну… то есть потрогаю. На ощупь определю. У слепцов очень чуткие пальцы, добрый господин.

– Я дам тебе больше, чем жалкий сикль, – проникновенно сказал Креол. – Возрадуйся же, несчастный, ибо я маг, властелин тайного Искусства. Я исцелю тебя от слепоты, и ты вновь сможешь зарабатывать на жизнь честным трудом.

– О, как щедр ты, господин мой!.. – фальшиво возрадовался слепец. – Воистину твое могущество должно не знать пределов!

– Истинно, истинно так, – покивал Креол, хрустя пальцами. – Я знаю прекрасное, очень простое заклятие, что разом благословение и проклятие. Оно делает слепого зрячим, зрячего же – слепым. Ты слепой, так что тебе оно станет благословением… куда ты побежал, неблагодарный червь?!

Услышав, что Креол знает такие заклинания, почти все нищие от него отвязались. Остался только один, прежде державшийся от других подальше.

– Я не слеп, о господин, но я и впрямь болен, – невнятно прошамкал он.

– Вижу, ты прокаженный, – равнодушно вгляделся в его ауру Креол. – Чего тебе? Пошел вон.

– Ты… маг, я с-слышал, господин… Если ты можешь вылечить слепого, то уж верно не откажешь и прокаженному…

– Это другое, – принял надменный вид Креол. – Исцелить от проказы труднее… и дороже.

– У меня нет ни единого сикля, но если ты исцелишь меня, я буду верно тебе служить…

– Зачем мне прокаженный слуга?

– Ты излечишь меня от проказы, а я буду твоим рабом! Так я отплачу тебе!

Креол задумался и впервые присмотрелся к нищему. А неплохая сделка. Мужик крепкий, нестарый…

– Излечение от проказы стоит три сикля золотом, – сказал маг. – Ты станешь моим рабом на три года.

– Спасибо, господин, – склонился в низком поклоне прокаженный. – Я предложил бы уже сейчас принять твою суму, но…

– Ни один раб не притронется к моей суме, – прижал ее к себе Креол. – Я остановился на постоялом дворе госпожи… забыл имя. Во внешнем городе, у южных врат. Там еще ворота красные. Иди туда и жди меня там, завтра я сварю целебное снадобье.

Прокаженный торопливо заковылял прочь, а Креол тут же забыл о его существовании. Он решил, что прождал достаточно – небо ясное и звездное, ветра нет, на верхних ступенях храма зажглись огни. Маг завязал глаза, отрешился от видения аур и побрел к колодцу, крепко держась за сикли и суму. Вавилон и весь Шумер населены вороватыми подонками, тут никому нельзя доверять, кроме самого себя.

Креол скоро дошел до колодца. Он предусмотрительно начал путь с близкого расстояния. Потрогав холодные камни, маг сунул в воду руку, а за ней и лицо. Ничего не происходило.

Креол негромко окликнул Харута и Марута, прислушался и трижды обошел вокруг колодца. По-прежнему ничего не происходило. Маг пнул колодец, но и это не помогло.

Зато это привлекло внимание проходящих мимо стражников.

– Все ли у тебя в порядке, почтенный? – легла на плечо Креолу тяжелая рука. – Чем обидел тебя наш колодец?

– Уж не травишь ли ты его среди ночи? – раздался другой голос. – Ну-ка, покажи, что в суме?

Маг раздраженно сорвал повязку. Стражников было трое – два простых и малый лугаль. Его сразу можно было отличить по кольчуге из разноцветных металлов. Окрашенные в четыре цвета чешуйки симметрично чередовались, составляя красивые узоры.

– Я Креол, сын Креола, посвященный Магической Академии Шестидесяти Знаний, – бросил маг. – Теперь уйди, ибо я занят важным делом.

– Безумный архимаг Ку-Клус тоже так говорил, – сказал лугаль. – Каким делом ты занят и почему среди ночи возле колодца?

Креол набрал воздуха в грудь, с трудом проглотив поток брани. К сожалению, это не его рабы, их нельзя просто отметелить или убить за то, что мешают ритуалу. Нападение на лугаля не пройдет безнаказанным даже для мага.

– На этом колодце страшное проклятье, – помедлив, сказал Креол. – По великой моей доброте я его снимаю.

– Это правда?.. – усомнился лугаль.

– Конечно. Я никогда не лгу.

– А я никогда не верю людям, которые произносят такие вещи. Однако снять проклятье – дело доброе, и нам троим будет интересно посмотреть, как ты это делаешь.

Стражники положили руки на мечи. Креол окинул их кислым взглядом.

– Вас всех в одной форме отливают, что ли? – спросил он. – Ты не знаком с лугалем Аханидом из Нимруда? Очень мне его напоминаешь.

– А ты напоминаешь мне моего сына, – неожиданно ответил лугаль.

– Правда?.. – удивился Креол. – Это лестно. А чем занимается твой сын?

– Последние два года – сидит в императорской темнице.

– За что?

– Он убил своего отца.

Креол сначала не понял, а потом присмотрелся и невольно вскинул брови. Человек перед ним не был человеком… живым человеком. Он не отличался на вид, и даже маг сначала не заметил разницы, но она все-таки есть, если умеешь зреть истинно.

Маргул – вот кто этот лугаль. Получеловек-полупризрак.

– Моя жена – магесса, – ответил он на невысказанный вопрос. – Она меня вернула. Но речь не обо мне, а о проклятье колодца. Что это за проклятье, и отчего я ничего не знаю? Ты не из числа магов на городской службе, я бы знал тебя.

– Я из Ура, здесь по личным делам, – ответил Креол.

– Надеюсь, что так, – перевел взгляд на его жезл лугаль. – Не хотелось бы видеть в Вавилоне мага, не состоящего в Гильдии. Знаешь, что они с такими делают?

– В песок закапывают и камень сверху наваливают, – отмахнулся Креол. – Могу я заняться своим делом?

Подчеркнуто игнорируя стражников, он снова завязал глаза и начал бродить, крутя в голове слова Кайдашкана. На память Креол никогда не жаловался, а старый упырь Халай уж натаскал его зазубривать длиннейшие тексты, в том числе совершенно бессмысленные. Полезнейший навык для любого мага.

Жажда. Демон говорил о жажде. А он нахлестался пива. Чрево Тиамат!..

– Чрево Тиамат! – рявкнул Креол, сорвав повязку с глаз. – Отрыжка Нергала!.. Чрево Тиамат!.. Гниль Пазузу!..

Он швырнул повязку на землю и принялся ожесточенно ее топтать. Стражники подняли повыше факелы и с интересом рассматривали происходящее.

– А он точно маг? – шепнул один из них. – Может, умалишенный?

– Подожди, может, это ритуал такой, – сказал второй. – Посмотрим, что будет.

Это что же получается? Ждать еще месяц? Целый лунный месяц просто потому, что демон неясно… а, нет, он ясно… это Креол прослушал… проклятый демон! Мог бы и подчеркнуть, что нужно испытывать жажду!

Ладно. Еще не все потеряно. Новолуние не закончится до самого утра. Сейчас месяц зиз-а, время длинных ночей. Он еще может испытать жажду – не очень сильную, но…

Может, поблевать?.. нет, нечем.

О, соль!.. Нажраться соленого!

– Мне нужна соль, – сказал маг. – Или что-то очень соленое. Вяленое мясо или рыба.

– Я бы тоже сейчас не отказался, – кивнул лугаль. – И кувшинчик холодного пива.

– Мне нужно для ритуала.

– Какой интересный ритуал. Я тоже в некотором роде маг, получается.

Лугаль все сильнее напоминал Креолу Аханида. Но время убывало, и он направил стопы в ближайшую харчевню.

Редко какое заведение Вавилона закрывается на ночь. Креол без труда отыскал и соленую рыбу, и мясо, и сухих, почти черствых лепешек. От них першило в горле и все сильнее хотелось пить, но маг не поддавался на уговоры хозяйки взять лучшей ячменной сикеры. Когда в горле окончательно стало драть, Креол вышел за дверь… и уставился на розовеющие над стенами лучи.

– А впрочем, налей мне своей сикеры, – мрачно сказал он, возвращаясь на место.

– Что-то случилось, абгаль? – спросила хозяйка, ставя на стол кувшин.

– Свет зари случился.

Что ж, Креол и в этот раз не нашел колодец Харута и Марута, зато он вдоволь напился крепкой сикеры. Это вредно для магов, Халай все время вдалбливал это своим ученикам, но сейчас Креолу было все равно.

Новолуние, как известно, бывает только раз в месяц. Но шесть дней ехать домой, а потом еще шесть дней возвращаться Креол не захотел. Он лишь передал в Шахшанор весточку, известив, чтобы не ждали его до месяца ше-гур-куд.

В этом нашлись свои выгоды. Креол больше года не был в Вавилоне и не заглядывал в башню Гильдии. У него появилось время, чтобы снова посидеть в библиотеке, порыться в древних книгах. На Харуте и Маруте свет клином не сошелся, другие подмастерья как-то и без них становятся мастерами. Сиклей у него на поясе висело достаточно, к тому же он нашел несколько мелких подработок. Услуги мага всегда в цене.

Как там без него Шахшанор, Креол даже не задумывался. Пусть теперь Шамшуддин заботится о дворце, рабах и своих детях, как все это время заботился о них Креол. А пока у него в рабстве демоница Метху, с голоду там точно никто не сдохнет.

И двадцать девять дней спустя маг снова стоял на площади Эсагила. Он сутки ничего не пил и не ел. Месяц ше-гур-куд даже холодней, чем зиз-а, и часты дожди, но сегодня стояла сушь, небо было чистым, и только пронизывающий ветер портил всю картину. Вначале Креолу пришлось потрудиться, поколдовать, чтобы его утихомирить. Но в погодных чарах он поднаторел, так что к закату как раз управился.

Пить хотелось до изнеможения. Креол видел, как в неверном свете факелов плещется колодезная вода, и ему безумно хотелось зачерпнуть. Но он слишком долго разыскивал эту вавилонскую легенду, чтобы поддаться чувству жажды. Маг завязал глаза и под взглядами все тех же стражников пошел бродить вокруг колодца. Лугаля-маргула с ними этой ночью не было, поэтому вели себя стражники не так дерзко.

Однако и в этот раз ничего не происходило. Перед Креолом не открывались волшебные врата, из колодца не вылезали чудесные посланники Девяти Небес. Тянулись мучительно минуты, он все сильней ненавидел обманщика Кайдашкана… а потом один из стражников сорвал с него повязку.

– Как ты посмел?! – рявкнул Креол.

– Тот, кто жаждет, имеет возможность испить, – гортанно произнес стражник. – Ты искал нас, и вот, мы пред тобою.

Маг недоверчиво уставился на этих двоих. Они вроде и остались точно такими же, но как-то неуловимо изменились. Ветра не было, но их оружие лязгало и звенело, словно медные крылья.