Призраки Черного моря

Но увидел не друга. К ним, медленно передвигая ноги, шла его бабушка. В руках она несла холщовую сумку. Айдер и Энвер встали, ожидая её.

На лице её отражалось сразу несколько чувств – и радость, и смущение, и даже грусть.

– Я тут пирожков напекла для молодых и гостей, – приложила она руку к сердцу. – Примите, не побрезгуйте. И поздравления наши молодым!

– Спасибо, – ответил Айдер, забирая из её рук сумку, ещё тёплую на ощупь. – А где Николай?

В этот момент из калитки выскользнула и Асие, кивнула бабушке Николая и молча встала рядом с мужем.

– Да прямо стыд говорить, – всплеснула руками бабушка. – Напился он. Никогда не пил, а тут… Решил с утра за друга пару рюмочек пропустить, да, видать, сил не рассчитал. Добудиться не смогла, вы уж простите его! – Она приложила руку к сердцу.

Айдер нахмурился, пытался переварить услышанное.

– Всё бывает, – подвёл итог Энвер. – Дело молодое. Вы проходите, уважаемая, к столу – Асие вам место поудобнее найдёт. Веселье в самом разгаре. А Николай проспится и придёт.

Но даже поздним вечером, когда за столом остались лишь самые близкие и самые крепкие к выпивке, а молодых уже провожали в их комнату, Николай так и не появился.

Ночью, словно специально дождавшись окончания застолья, с моря задул ветер и хлынул проливной дождь. К утру дождь поутих, но ветер всё налетал порывами, гоня в сторону моря разорванные сизые облака.

Асие проснулась от тёплого дыхания, щекотавшего ей нос.

– Доброе утро, жена! – улыбнулся Айдер, сделав акцент на слове жена.

– Доброе утро, муж! – в той же манере ответила девушка, теребя волнистые и слегка выгоревшие на кончиках волосы Айдера.

– Му-у-уж, – важно протянул Айдер.

Он нежно убрал прядь волос с прекрасного лица Асие и поцеловал её поочерёдно в обе соблазнительные ямочки на щеках.

Асие прижалась к новоиспечённому мужу:

– Я буду любить тебя вечно.

– И я вечно.

Резкий порыв ветра распахнул окно, и с улицы повеяло прохладой. Айдер поспешил закрыть его, но почти десять минут так и простоял у открытого окна, глядя на дорогу, пока Асие не окликнула его.

– Николаю, наверное, стыдно за вчерашнее, поэтому он и не идёт.

И хотя Айдер был немного обижен на друга, Асие всё же убедила мужа, что им самим надо его проведать, а то мало ли что.

К Тризубу решено было идти сразу, после проводов родителей и тётушки Асие домой. И пока новая хозяйка семьи Меметовых накрывала стол к завтраку, Айдер ждал, что друг всё же вот-вот придёт.

Распрощавшись с родителями и тётей, Асие собрала в холщовую сумку, в которой бабушка Николая принесла пирожки, всяких вкусностей. Энвер добавил ещё и бутылку лёгкого красного вина:

– Пусть похмелится со свадебного стола. От головной боли точно помогает! – улыбнулся он.

Айдер с Асие уже подходили к калитке, когда прямо на них выскочил взъерошенный сосед дядя Леонидас:

– Где отец?

– В доме, а что случилось? – Вид обычно спокойного дяди Леонидаса кого хочешь мог напугать.

– Иван, ну тот, что недавно тоже дочь замуж выдавал, утром в море ушёл. И вот лодку его прибило к бухте, а Ивана нет! Искать мужики зовут, на двух баркасах выйдем.

Энвер, в сапогах и прорезиненном плаще, прихрамывая на больную правую ногу, уже выходил из дома. Айдер посмотрел на отца, на дядю Леонидаса и на Асие. Та всё поняла:

– Иди, ты там нужнее. Я сама Николая с бабушкой проведаю.

Подходя к дому Николая, Асие почувствовала, что сердце её словно не на месте. Почему, она и сама не могла понять. Она даже остановилась перед калиткой, поправила платок на плечах, но потом решительно подошла к двери веранды и постучала.

– Входите! – раздался громкий и не слишком приятный голос.

Асие открыла дверь и вошла.

На неприбранном столе, за которым в расстёгнутой рубашке сидел Николай, валялась бутылка из-под водки. Бабушки дома явно не было, а Тризуб, опершись локтями о стол, смотрел на Асие красными сумасшедшими глазами.

– Ты?! Зачем пришла?

– Это гостинцы со свадьбы. – Асие обеими руками протянула сумку и поставила её на стул рядом с Тризубом. А сама тут же сделала шаг назад.

– А где твой муж?

– Они в море с отцом пошли… там Иван пропал… рыбак… – зачем-то стала объяснять она, чувствуя, что Николай её не очень понимает. – Жаль, что ты на свадьбу не пришёл. Айдер очень расстроился. Я, наверное, пойду.

– Не хотел и не пришёл, – неожиданно трезво проговорил Николай и громко икнул.

– Но почему?

– Потому, что это должна была быть не его свадьба, а моя! Ты должна была стать моей женой!

– Что ты такое говоришь, Николай?

– Я люблю тебя! Разве ты этого не видела? Я отговаривал Айдера от этой дурацкой свадьбы! Надеялся, что он передумает!

Асие замерла, опешив от слов Николая. Он же, опираясь на спинку стула, где стояла сумка со свадебными гостинцами, встал из-за стола. Сумка грузно упала на пол, что-то хрустнуло, и на её сером холщовом боку стало проступать красное пятно, словно кровь от раны.

– Скажи, почему ты выбрала его?! Чем он лучше меня? – Довольно быстро для пьяного человека, не обращая внимания на упавшую сумку, Тризуб приблизился к Асие и перегородил ей дорогу к выходу. Она с ужасом смотрела на него округлившимися глазами, отступая и вытягивая вперёд руки для защиты. Он подошёл почти вплотную и стал заламывать ей руки, пытаясь перегарным противным ртом дотянуться до её лица. Его мокрые губы были отвратительны.

– Пусти! – вскрикнула Асие, стараясь вырваться из его объятий.

– Давай уедем, ты забудешь Айдера. – Николай наступал ещё упорнее, всей своей массой, почти прижав девушку к стене. – Ты же сама ко мне пришла!

– Отпусти меня! Не смей! Не смей! – кричала Асие.

Тут распахнулась дверь, ведущая из дома на веранду. На пороге стояла бабушка Николая.

– А ну не смей! – повторила она слова Асие так, что внук тут же отпрянул от девушки.

Такой разъярённой милую тихую бабушку Николая Асие никогда не видела. Похоже, что не видел её такой и сам Николай.

– Не смей, подлец! – Бабушка отвесила внуку звонкую оплеуху. – Ступай в комнату!

Внук молча, ни на кого не глядя, послушно исчез в доме.

– Прости, родненькая! Ты только мужу не говори. Я на колени встану, – и бабушка и впрямь начала опускаться на колени, придерживаясь рукой за стол. Асие едва успела её остановить. – А то ведь поубивают друг друга! – заплакала бабушка.

Асие едва заметно кивнула и кинулась вон из негостеприимного дома.

«Умная, она ничего не скажет», – с надеждой подумала бабушка и несколько раз перекрестилась, глядя сквозь окно веранды в серое плачущее небо.

Рыбака Ивана так и не нашли. И все посчитали это дурным предзнаменованием.

Мужу Асие сказала, что Николая не было дома и она передала гостинцы бабушке.

После вчерашней бури, взявшей в жертву Ивана-рыбака, природа словно опомнилась и в двадцать второй июньский день отдавала тепло и солнце с переизбытком.

Айдер был в прекрасном настроении – любимая жена рядом, будущее распланировано. Вот только мысли о друге не давали покоя. Асие, обеспокоенная и возмущённая вчерашней выходкой Николая, не переставала думать о том, как ей поступить. Скрывать произошедшее от мужа ей совсем не хотелось, он должен знать правду. Но как рассказать обо всём, она пока не знала, ведь Айдер считал Тризуба лучшим другом, да и бабушке она обещала молчать. Девушка решила всё хорошенько обдумать. Поток её мыслей прервала просьба Айдера приготовить беляши и его решение вместе проведать Николая. Асие лишь вздохнула и взялась за дело. Через некоторое время запах любимого блюда уже так нещадно щекотал ноздри, что Айдер не сдержался и схватил горяченный беляш. Перекидывая его из одной руки в другую, он пытался откусить хоть кусочек, но каждый раз обжигался и охал. Наблюдая за мужем, девушка не выдержала и рассмеялась. Мысли о Николае на какое-то время оставили её в покое.

Николай с утра уже успел пропустить почти стакан водки и принялся за второй, но вошедшая бабушка вырвала из его рук недопитый стакан.

– Ты что творишь? Уж третьи сутки пьёшь! Как ты в глаза другу теперь-то посмотришь?

Слова бабушки только ещё больше разозлили пьяного Николая.

– А я прямо в глаза ему скажу, что люблю Асие! Вот сейчас пойду и скажу! Всё равно она будет моей!

Николай встал из-за стола и решительно направился к выходу.

– Ты что это удумал?! Не пущу! – перегородила ему дорогу бабушка.

Но Николай так посмотрел на неё, что та поняла – лучше ей отступить. Не в силах остановить внука, она опустилась на крылечко и разрыдалась.

Почти к часу дня в доме Меметовых уже всё было готово, да в таких количествах, что беляшей хватило бы на целый взвод голодных солдат. Терпеть уже не было мочи – так хотелось есть, что Айдер поглядывал в окно в надежде на скорое возвращение отца. Он увидел, что к дому кто-то приближается – кажется, это был Тризуб. Но его походка была какой-то странной. Айдер поспешил на улицу.

Николай уже успел войти во двор. Айдер бросился к другу и обнял его:

– Тризуб! Как я рад тебя видеть! Ты как раз к обеду. Пойдём! Расскажешь, что с тобой случилось. Асие таких беляшей нажарила! М-м-м…

Николай стоял, чуть пошатываясь, и тяжело дышал. От него разило спиртным, под глазами были тёмные круги.

– Да что с тобой, друг?

– Я вот что тебе хотел сказать, – заговорил, наконец, Николай, но снова замолчал, когда увидел вышедшую на крыльцо Асие, – давно хотел, но не решался, – и он пристально посмотрел на девушку, от чего ей стало совсем не по себе, и она опустила глаза.

Айдер начинал нервничать. Он крепко взял Николая за предплечья.

– Что происходит, ты мне объяснишь, наконец?

Но в этот момент хлопнула калитка, и во двор вошёл отец. По его растерянному и одновременно взволнованному выражению лица Айдер сразу понял – произошло что-то страшное.

– Отец, что случилось?

Энвер сел на лавку.

– Беда, сын, беда… Война началась…

– Какая война?

– С немцами…

Глава 3

Июль 1941 года, г. Смоленск,

правый берег реки Днепра

Айдеру с Николаем, можно сказать, повезло. Они попали не только в одну роту, но даже в один взвод связистов. Друг рядом – всё же как-то надёжней. Да и не так страшно.

На фронт ехали в теплушках с песнями и победным настроением. Хотя и вышло, что воевать придётся на своей, а не на чужой территории, но все были уверенны, что удастся быстро остановить врага.

На деле оказалось всё совсем иначе. Начало войны выдалось не просто тяжёлым, а напоминало паническое бегство. Красноармейцы и командиры, оказавшиеся на западных рубежах, тысячами попадали в плен, самолёты уничтожались немецкой авиацией прямо на аэродромах, управление войсками было практически потеряно.

Немцы уверенно рвались к Москве, сметая на пути почти всякое сопротивление.

Комплекс оборонительных и наступательных мер, предпринимаемый командованием Западного фронта, не привёл к ожидаемым результатам. Сломив сопротивление 19-й армии в районе Витебска, 13-й армии в районе Могилёва, а также героическую стойкость бойцов Первой Московской Пролетарской дивизии полковника Якова Крейзера в районе г. Орши, танковые и моторизированные немецкие части армий «Центр» и «Север» вышли к Смоленску.

Свежие части, брошенные против наступающих немцев, делали всё возможное и даже невозможное, чтобы хоть на время задержать врага. Но немецкая огневая подготовка была настолько мощна, что отвечать на неё практически было нечем. Командиры советских рот, батарей и батальонов зачастую не знали, что творится у соседей и кто на самом деле находится рядом – справа или слева – свои или уже немцы?

Айдер с Николаем, как и остальные бойцы их батальона, ничего о стратегической ситуации не знали. Они видели, что в небе господствовали истребители и бомбардировщики исключительно с крестами на крыльях. Нещадная бомбёжка в который раз заставляла советских бойцов залечь и прекратить очередную атаку.

Единственным, хотя и ненадёжным укрытием оказалась свежая воронка от снаряда.

– Говорят, что снаряд в одно и то же место дважды не попадает, – перекрикивая грохот разрывов падающих со всех сторон бомб, прокричал Тризуб и сполз в воронку.

– Хотелось бы верить! – прикрывая руками голову и сползая следом, вторил другу Айдер.

И вдруг тишина… Нет, бомбёжка не прекратилась, немецкие самолёты пошли на следующий заход. У выживших бойцов было несколько минут, чтобы перевести дыхание.

Айдер привалился спиной к стенке воронки и вытянул онемевшие ноги:

– Вот уж точно не хотелось бы помереть, особенно сейчас.

– Вчера тоже не хотелось, – буркнул Николай. – Вот только с трудом верится, что выживем. Посмотри, силища-то какая немецкая против нас. Не устоит Красная Армия.

– Да брось ты, Тризуб, защитим родину нашу, не отдадим гадам. Не успел тебе сказать… Я тут письмо от Асие

получил…

– И что пишет?

– Что они там на нас надеются, верят, что не пустим фашистов в Крым. И что живыми вернёмся…

– Да уж хотелось бы…

– Я сейчас никак не имею право погибнуть. Я просто обязан вернуться живым! Обязан!!! Представляешь, Тризуб, я скоро стану отцом!

– Что?! – от неожиданности вскрикнул Николай.

– Да, брат, Асие написала, что ждёт ребёнка.

Эта новость для Тризуба оказалась сокрушительной. Он не только не поздравил друга, не только не улыбнулся, но и помрачнел так, будто ему сообщили о смерти самого близкого человека. Весь мир рухнул для него в одночасье. Если ещё несколько минут назад он верил в судьбу и понимал, что на войне всякое возможно, любой может погибнуть, и Айдер тоже. А значит, если он, Николай, выживет, то Асие может достаться ему. Теперь же, после новости о ребёнке, она никогда не станет его!

Но Айдер, казалось, даже не заметил такой реакции друга. Он схватил Николая за руку и, крепко сжав её, сказал:

– Если я погибну, позаботься о моей семье! Обещай!

Николай кивнул.

– Спасибо.

Айдер отодвинулся от друга и выглянул из воронки. Его зелёные глаза сейчас по-особенному выделялись на насквозь пропылившемся и покрытом гарью лице.

Вокруг лежали десятки трупов советских солдат, некоторых из них он ещё пару минут назад видел живыми.

Николай же ничего этого не замечал. На какое-то мгновенье его сознание отключилось, и в голове пульсировала только одна мысль: «Это Айдер виноват, что Асие никогда не будет моя!!! Это Айдер виноват!» Глаза его налились кровью, он приподнялся и со всего размаху ударил друга прикладом по голове.

Голова Айдера дёрнулась в сторону, кровь стала заливать затылок. Обмякшее тело сползло на дно воронки и не подавало признаков жизни.

Через мгновенье от содеянного Николай вдруг прозрел и схватился за голову.

– Айдер… Что же я натворил, – он упал на колени и стал трясти друга за плечи, – вставай, вставай… да что же это я. – Но голова Айдера качнулась из стороны в сторону так, как это бывает только у мёртвых.

– Ты что делаешь, гад! – Николай не сразу понял, откуда слышится крик. Лишь резко обернувшись, он увидел, как из соседней воронки, целясь из винтовки ему прямо в голову, высунулся солдат с восточной внешностью.

От возможного выстрела Тризуба спасла очередная бомбёжка вернувшихся немецких самолётов, прячась от которой солдат сполз обратно вглубь воронки.

Николай посмотрел на лежащее рядом тело убитого им Айдера. Решение, что делать дальше, пришло ему мгновенно: «Лучше немецкий плен, чем советский трибунал».

Он в два прыжка выскочил из воронки. Быстрыми перебежками, уворачиваясь и пригибаясь от пуль и взрывов, понёсся в сторону немцев. С поднятыми вверх руками он громко кричал на немецком:

– Не стреляйте, я свой!

Глава 4

Советским войскам было необходимо хоть на какое-то время остановить армаду немецких танков и бронетехники, движущихся на Москву. Для того чтобы выиграть время на передислокацию и возможность получения подкрепления из тыла, комендант Смоленска отдал приказ взорвать мосты через Днепр. Только так можно остановить врага…

На самом деле задача была поставлена предельно кратко и жёстко: задержать немцев любой ценой!

Командир танкового батальона майор Матвеев вызвал к себе командира танка Дроздова.

– Товарищ майор, лейтенант Дроздов по вашему…

– Да ты садись, Паша, – перебил Дроздова майор. – Сразу к делу. Ситуацию знаешь, немец близко. На пятки нам наступает, сволочь. Так вот, есть приказ взорвать мосты через Днепр. Один мост, главный, вот здесь, – майор ткнул карандашом в карту, – по нашей информации, именно по нему пойдёт основная колонна. Мост этот решили не взрывать до тех пор, пока танки их на него не заедут… Твоя задача сидеть в засаде вот здесь и ждать, – майор опять ткнул в карту, – там лес, спрячьтесь получше. А как только головная машина на мост заберётся, надо подбить её, чтобы вызвать затор на мосту. Дальше стреляешь по ним что есть мочи, отвлекаешь немчуру, чтобы сапёры успели взорвать этот мост к чёртовой бабушке вместе с танками… Короче, Данилыч, надо шухер навести… Да что я тебя учу…

– Это я умею, майор, – усмехнулся Дроздов. И по возрасту, и по манере держать себя он мало походил на командира танка, которыми обычно были мальчишки, только что прибывшие на передовую. Да и отношение командира танкового батальона говорило в пользу того, что Дроздов тут на каком-то особом положении.

– Знаю, Паша! Поэтому и прошу тебя, дружище. Главное, надо выиграть время для наших войск.

Пал Данилыч встал и, как принято по уставу, отрапортовал:

– Задача понятна. Разрешите взять побольше боеприпасов, мы там им такой фейерверк устроим!

– Берите, лейтенант Дроздов.

– Разрешите идти!

– Иди, Паша, иди… Только будь осторожен. Задача сложная… и опасная… ты же понимаешь, этих гадов там много будет… всякая ситуация может сложиться…

– Будет ситуация, будет и решение. Прорвёмся, Ваня!

Майор и лейтенант крепко обнялись.

Комбат смотрел на удаляющуюся фигуру друга и понимал: не умирать идёт, а побеждать! Что скажешь – Воин!

Солдатом с восточной внешностью оказался узбек Рустам из далёкого Самарканда. Он перетащил неподвижное тело Айдера в лес, и когда бомбёжка, наконец, прекратилась, он смог как следует рассмотреть рану Айдера. Удар был сильным, но приклад пришёлся по касательной и череп не раздробил. Ссадина была, конечно, жутковатая, и кровищи море, но точно не смертельная. Рустам голову товарищу перебинтовал и, легко перевесив его через плечо – благо силы и габариты ему позволяли, – углубился в лес. Через некоторое время раненый пришёл в себя.

Второй день они брели по лесу, пробираясь к своим. И уже в который раз Айдер, остановившись, буквально набрасывался на Рустама:

– Не верю! Не мог он! Тризуб мне не просто друг, он как брат! Мы выросли вместе!

– Мог не мог, достал ты уже! Не хочешь – не верь. Только я тебе рассказал, как было.

– Да путаешь ты всё! Сам же видел, что там творилось! Немцы дыхнуть не давали!

– Раз так, где тогда этот твой Тризуб, а? Среди мёртвых его точно не было!

– Раз среди мёртвых не было, значит, жив он. Может, ранен или контужен, как я! И, как мы, к своим, наверное, пробирается. Понятно?

– Ну хорошо, понятно! – решил согласиться, наконец, Рустам. – Смотри, кажется, танки!

Точно, рык мотора и лязг гусениц приближался с востока – это должны были быть наши!

И тут воздух сотрясло так, что показалось, будто небо раскололось надвое. Уши заложило настолько, что друг друга они уже не слышали. Да и не до споров было сейчас!

Глава 5

«Красавица Вера», как Пал Данилыч ласково называл свой танк КВ, остановилась в трёхстах метрах от назначенного места, спрятавшись среди деревьев на окраине леса, накрытая ветками для большей конспирации.

Дуло танка было повёрнуто в сторону моста через Днепр, готовое в любой момент открыть огонь. Теперь экипажу оставалось только ждать.

Рёв моторов приближающихся немецких танков становился всё громче и чётче. Колонна 29-й моторизированной и частично 17-й танковой дивизий двигалась ровным строем, как на параде.

– А вот и наши «долгожданные» гости, – сказал Пал Данилыч. – Ну что, ребята, устроим им жаркий приём с фейерверком!

– Устроим, Батя! – почти хором ответил экипаж Дроздова.

– Заряжай! Бронебойным! По головному огонь! – скомандовал Дроздов, как только немецкий танк добрался до выезда с моста на наш берег.

Головная машина была подбита! И вся колонна встала как вкопанная.

И снова:

– Огонь!

Используя фактор неожиданности, наша «Красавица» выстрелила вновь и подбила второй танк, едва только заползавший на мост. Затем запылали третий, четвёртый, пятый. Им так не повезло оказаться между первым и последним, которые буквально заперли своими бронированными телами мост с обеих сторон.

– Батя, шикарный фейерверк, – сквозь рёв мотора и шум выстрелов кричал механик-водитель Яша.

– А то как же! Огонь! Ай да молодец, наводчик!

– Будем живы – не помрём! – орал наводчик.

Немцы запаниковали, запертые на мосту с обеих сторон. Задымил уже и шестой немецкий танк, только подбиравшийся к мосту.

– Командир, нас засекли! – крикнул Яша.

– Яша, выходим из укрытия! Дай скорость! Жми, Моцарт, дорогой! Прямо давай!!!

КВ, набирая скорость, начал теперь бодро и почти весело удирать от немцев.

Всё внимание и силы немцев были теперь направлены на непонятно «гарцующий» русский танк, который, как в школьном тире, нагло, бесстрашно и как-то запросто обездвижил уже полдюжины немецких танков.

Придя в себя после внезапного шока от русской наглости, немцы, наконец, задвигали башнями, нацеливая орудия в едином направлении. Сейчас как шмальнут залпом!

– Сворачивай вправо, за холм! Там укроемся!

– Ну, товарищи сапёры, теперь ваш выход, – пошутил Пал Данилыч. – Вовремя!

Тут воздух сотрясло так, будто небо раскололось надвое. Мост вместе с подбитыми танками взлетел на воздух.

Нутром чуя, что немцам сейчас не до них, Дроздов скомандовал:

– Моцарт, заводи. Давай выходи из-за холма и пальнём по ним ещё пару раз с другой стороны. Потом уйдём обратно в лес. Вперёд!

КВ, снова неожиданно для немцев, выскочил теперь с другой стороны холма.

– Огонь!

Ещё четыре выстрела… и ещё три танка запылали!

– Ладно, раз промазали, твою мать! Всё, ребята, уходим. На сегодня хватит! – скомандовал Пал Данилыч.

Выезжая из-за укрытия, Дроздов увидел выползающую сквозь дым «очнувшуюся» немецкую машину. Это был танк генерал-майора Карла фон Вебера, командира 17-й танковой дивизии, который, словно рассвирепевшая змея с высунутым языком, набирал скорость и был готов в любой момент выстрелить. На принятие решения были секунды.

– Давайте его поджарим! Заряжай! Огонь!

И запылал как свеча десятый на сегодня немецкий танк, да ещё генеральский.

– А теперь в лес, в лес!!! – крикнул Яше командир.

Крик его прервал сильный удар, грохот, скрежет металла, дым… Похоже, теперь и в них неплохо попали!

Очнувшись, Дроздов хотел поправить шлем, но левая рука не шевелилась, она была намертво зажата на полозках искорёженными затвором лотка и другими металлическими деталями откатного механизма ствола орудия. Из-под рваной мышцы белела раздробленная кость и струйкой текла кровь.

– Есть кто живой? Ребята!

– Батя… Похоже, только мы живые, – отозвался Яша.

– Ты как?

– Оглушило. Сейчас пройдёт… А вы?

– Рука, – прохрипел Пал Данилыч и, пытаясь пошевелить плечом, застонал от боли.

В кабине так яростно воняло порохом и дымом, что было ясно – сейчас рванёт!

– Батя, я пытаюсь завести машину, но она не хочет! Видать, двигатель разворотило.

– Уходи, сынок. Сейчас рванёт, – повторил он уже громко, а не про себя.

«Надо спасать пацана. Молодой ведь совсем», – мгновенно мелькнуло в голове.

– Командир, я не оставлю вас!

– Времени мало. – Дроздов понял, что просто так боец не уйдёт. – Возьми мой планшет и передай его в штаб. В нём важные документы…

– Какие документы, командир? Не держите меня за идиота!

– Боец Шварц! Отставить разговоры! Это приказ!

– Батя, но мы вместе…

– Ты иди, я за тобой. Обещаю…

Яша перекинул планшет через плечо.

Совсем близко слышались звуки моторов и крики немцев.

Глава 6

А за несколько минут до того, как танк Дроздова был подбит, Айдер и Рустам, после оглушившего их взрыва, скатились в ближайшую воронку. И вовремя, потому как едва не попали под гусеницы своего же танка, промчавшегося буквально в нескольких метрах от них. Он двигался в сторону наших позиций, но в какой-то момент остановился и резко развернулся.

– Вон там немец от перелеска ползёт, – крикнул Рустам.

Айдер тоже увидел немецкий танк, выезжающий на позицию прямой наводки. Но наш танк немецкий опередил. И вот уже немецкий полыхал, а из башни его выскочили немцы – сначала один, потом второй.