Главное выжить
– Ах, ты стерва, – разозлился насильник, – я тебе грабки то переломаю, сука, всю рожу исцарапала!
– Корявый, ты чего с сучкой справится не в состоянии, отойди ка, я тебе покажу, чего делать с ней надо!
– Ребята, вы чего,– как издалека услышала я голос дяди Васи, – а ну-ка отпусти, твою мать, пусти, сказал!
– Это ещё, что за явление, ты, пень старый, куда рыпаешься? Постой в сторонке, сейчас с бабами управимся и тобой займёмся,– противно заржал корявый.
Я, попыталась вырваться, кто-то схватил меня за волосы и пригнул к своему паху.
– Работать будешь, сука! Я сказал!
Что происходило в помещении, мне было не видно, только слышала, что дядя Вася перестал материться и как-то странно захрипел. Потом раздались громкие хлопки, завоняло чем-то кислым и цепкие руки насильника отпустили меня. Наступила тишина, только где-то в дали так и звенел церковный колокол. Что творилось в аптеке, я смогла увидеть одним глазом. Другая сторона лица полностью заплыла, в голове шумело.
Дядя Вася лежал на полу, зажимая живот руками, и пытался, что-то сказать. Я подскочила к нему.
– Всё, я к своим, ждут. Вы тут, ты молодец, держись. – Он ещё раз выдохнул и замолк. На лице его была улыбка.
– Нет, нет, за, что! Вера бинты достань, там пакет скорой помощи есть, доставай быстро!
Меня обняли за плечи чьи-то сильные руки.– Не нужны ему бинты, всё.– Голос мужской, незнакомый. Испугавшись, попыталась вырваться.
– Тихо, тихо. Всё уже закончилось. Мы свои, не обидим. Тихо, не надо драться.– Голос говорил успокаивающие, уверенно, очень хотелось ему верить. Как смогла, одним глазом я осмотрелась. В помещении стояли военные, я видела пятерых. Один успокаивал Веру, один меня, трое стояли у окна, осматривая улицу.
– Всё, можно разговаривать?– Обратился ко мне обладатель приятного голоса,– Майор Петренко Владислав. Мы тут мимо проходили, услышали, что на помощь зовут. Немного припозднились, уж простите.– И он улыбнулся.– Крепко же вам досталось. Пухлый, быстро девчатам верхнюю одежду найди,– эти слова он прокричал куда-то на улицу,– Всю одежду на вас порезали скоты.– Это уже ко мне.
Что-то я не успеваю за событиями следить. В руки мне сунули бутылку воды, запахло корвалолом. Ага, сунули мне выпить. Усадили на кушетку, стоящую тут же в аптеке.
« Дядя Вася, как же так! За, что!» Я наконец-то расплакалась. Наревевшись, почувствовала себя лучше.
– Простите,– обратилась я к военным,– могу уже разговаривать. Вы с правительства?
– Нет, мы сами по себе. Как и вы по магазинам, пропитание себе добываем. Нам только полегче,– и он потряс автоматом или пистолетом, а может пулемётом. Ну, не танком точно, его бы я узнала. – Вы кто такие и откуда?
– Нас немного, на хуторе живём, как можем. Вот пытались медикаменты к себе перевезти, а тут,– меня передёрнуло. Трупы бандитов никто не собирался убирать, их попросту перешагивали. Пятеро военных таскали на улицу наши коробки.
– Ээээ! Это наше!– Начала возмущаться я.
– Да, ваше, мы просто помогаем грузить вашу машину. Успокойтесь. На себя посмотри, как за руль? И второй глаз скоро заплывёт. Подруга не лучше выглядит. Сейчас погрузим и с вами. Можно?
Я попыталась кивнуть, больно. Основательно же мне прилетело.
– А как же дядя Вася? Его нельзя здесь оставлять. – Попыталась, сопротивляется я, когда меня усаживали в машину.
– Пусть полежит, куда его сейчас, он не один. Решим чуть позже, что с трупами делать.
– Нельзя его с бандитами, похоронить нужно.– Не сдавалась я.
– Могилу копать ты будешь? Не будешь, вот и пусть полежит. Похороним, не к спеху.
Я опять расплакалась,– как же так, столько людей умерло и опять убиваю, за что!
Меня никто не тревожил, поинтересовались куда ехать и всё. Лицо моё заплыло ещё больше. Завтра совсем буду незрячая.
–А, где Вера? – Главное вовремя вспомнить. Мне ответил женский голос. Надо же ещё и женщина с ними, я и не видела.
– В другой машине, у нас УАЗ, в ней и едет. Ты как? Меня кстати Лиса зовут.
Я попыталась глянуть на говорившую, мало того, что глаза заплыли, так ещё и при попытке их открыть всё заволакивало слезами.
– Сиди спокойно,– продолжила она,– сейчас приедем, док тебя осмотрит. Хохол, поворот не пропусти.– Это уже к водителю. Ещё и Хохол, не могу посчитать, сколько военных едет с нами. Почему-то это меня беспокоило больше всего.
Доехали спокойно, поворот не пропустили. Как я и просила, остановились возле дома со столовой.
–Гостей встречайте, – пыталась пошутить я, – а я в кроватку, что-то не очень себя чувствую. Сашка приехал? – Кто вышел на крыльцо, не видела, просто по звуку поняла, что Анжела. Услышала громкое, ох. Точно Анжелка.
– Вера, Алёна это кто вас? Марина, быстро сюда!
– Не знаю, они не представились, но их больше нет. И дяди Васи нет, – я опять начала плакать. А тут ещё ребята выскочили с криком, – Дед приехал! А где дед?
– Вам лечь желательно, – услышала я незнакомый голос, – куда вас двоих проводить. Мне осмотреть вас надо.
– Сейчас, вот этот дом, – указала я направление, в доме не заблужусь и слепая, всё знаю наизусть. – Сашка приедет, сразу ко мне, – распорядилась я.
– Что, местная власть? Меня кстати Док звать. Позывной говорит сам за себя. Так что, вы тут начальник?
– Не знаю? Никто начальником не назначал. Просто разделились мы сегодня по разным объектам. Вот хочу узнать, что разведал. Алёной меня звать. – Наконец представилась я.
За мной шла Верка и кокетничала, вот зараза. А может ей меньше досталось?
– Вера, – обратилась я к ней, – Ты такая же красавица, как и я?
– Неа, – хихикнула Верка, – Мне руку сломали и щеку немного порезали, Док укол поставил, сейчас швы на лицо, и гипс на руку наложит. И всё, буду как новенькая. Док пообещал. Это тебе пополной прилетело. Если бы не ребята и представить страшно, чтобы было.
Не хочу представлять, ну вот, что за уроды. И так людей осталось мало, так ещё надо убивать, унижать, зачем? Неужели человек такая сволочь, которой не живётся спокойно?
Меня уложили на кровать, на мою многострадальную моську примочки, так приятно. Зачем-то уколы, какие-то пилюли и меня вырубило. Сколько я спала, не знаю, проснулась от того, что очень хотела в туалет. Колотить меня перестало, глаза немного открылись, хоть немного могу смотреть. Я встала, прошла в туалет, затем осмотрелась в доме. Никого. На улице темно, толи ночь, толи вечер. Глянула на часы, восемь. Так, зимой в восемь утром уже светло, значит вечер. Надеюсь, не двое суток спала. Выглянула в окно, окна в столовой светились, значит все там. Выйдя на улицу, машинально отметила, что в соседнем доме топится печь. Значит, военные разместились там.
В столовой было шумно, визжали ребятишки, картавил Валерка и даже Виктор доказывал, что-то про правительство. Первым меня увидел Валера.
–О, Алёна встала, представляешь, я волну поймал, в бункере наш глава края со своей свитой закрылся. Призывают сплотиться, чтобы выжить, надо мол, край восстанавливать, рабочие места и так далее. А ещё напоминают, что мы до первого декабря налоги должны были заплатить. Говорят, кто не заплатил, пени не будет, в связи с тяжёлой ситуацией.
Мне показалось, что мои глаза раскрылись шире. В смысле в бункере, как выживать, ещё и налоги. Не обозрели ли?
– Всё правильно,– подал голос Виктор,– правительство на своём месте, а налоги обязательно оплатить надо, дороги ремонтировать, детские сады и больницы, всё должно работать. Марина, ты же налог заплатила? Я тебе напоминал!
Марина тяжело вздохнула.
– Какое правительство Витя? Я его сегодня что-то не наблюдала. А как выживать инструкцию дали? Есть говорю, что мы должны? Столовые открыли, пункты раздачи продуктов? Где, что? Тебя приехали, спасли? Тоже как-то не наблюдала такого! Они о тебе заботятся, о тебе и твоей семье!– Марина ткнула в меня пальцем,– Совсем сбрендил со своим правительством! Девчат чуть не убили сегодня, дяди Васи нет с нами, а ты о правительстве сидишь, разглагольствуешь! Надоел!– И она ушла на кухню.
–А я просил!– Завизжал Виктор,– просил, чтобы меня сюда везли! Сами б выжили!
– Ну, да, – спокойно возразила я, – только жену и детей твоих мы в магазине, голодными нашли, а ты на диванчике, ждал, когда тебе покушать принесут. Рот закрой. С завтрашнего дня, как миленький будешь на вылазки ездить. Рабов нет!
Виктор заткнулся. Я осмотрела комнату. Все сидели, ужинали, от стола исходил умопомрачительный запах.
– А раненых, что кормить не будут?
– Будут, будут, уже несу, – услышала я голос Марины, она уже взяла себя в руки и спокойно разговаривала. Завидую таким людям. У меня так не получается
– Теперь ещё раз здравствуйте, будем знакомы, Маренина Елена Сергеевна. Можно так сказать коренной житель этого хутора. Уже год здесь живу, остальные понемногу подтягиваются. Можно узнать про вас? И хотелось бы знать, вы с нами или сами по себе. Честно скажу, хотелось бы, чтобы с нами.
– Группа специального назначения,– вытянулся в струнку Петренко,– выполняли спецзадание, да вот возвращаться некуда. Лиса-наш снайпер, Балу – Связь, Пухлый-сапёр, Док, как уже поняли медик нашей группы, ну и я, Хохол, старший группы.– Когда Владислав называл имена военных, они вставали, наклоняли голову и опять садились на стулья. Вот и познакомились. Вас тут, Алёной все зовут? Или нам по имени отчеству?
– Нет, конечно, Алёной меня бабушка звала, я и привыкла. Конечно, и вы Алёной зовите.
–Так вот Алёна,– моё имя он сказал как то с нажимом, как кнопку нажал,– Расставим все точки над и, чтобы недомолвок не было. Хочу сразу сказать, хоть я и старший в группе, но решения принимаем сообща, так, что я выражаю мнение всей своей группы. Мы остаёмся с вами, поэтому и расскажу вам откуда мы. Наша группа самовольно покинула бункер. Да тот самый бункер, в котором спряталось, вами, Виктор, горячо любимое правительство. Там они находятся уже полтора года. Когда в стране наступила повальная смерть. Собрали свои семьи, золотишко, доллары. Приказали военным охранять периметр и закрылись в бункере. Около восьми месяцев они сидели там безвылазно, потом стали выходить гулять, и ни одна сволочь не поинтересовалась, а как мы себя чувствуем, как наши семьи, что мы едим в конце то концов. В общем, мы дружно послали всех к известной матери и ушли. Семей у нас нет, в армии давно. У вас получается неплохой посёлок. Военные нужны всегда. Только вот присягу мы России давали, второй раз не будем.
– Я присягу и не просила, дому, где живёте, всё равно давали присягу или нет. Вот, с вами решили, теперь Сашка рассказывай, можно вагоны притащить?
Петренко глянул на меня, потом на Сашку, стал совсем серьёзным. Вот так вот, не только военные могут мозгами шевелить.
– А чё говорить,– беспечно ответил тот,– не пустили меня туда.
– Кто не пустил и куда, – перебил Петренко.
– На НПЗ, – продолжил Сашка, – помощник машиниста я, Алёна придумала цистерны с горючкой сюда, в тупики, притащить. А там, какой-то алкаш с автоматом, вежливо меня попросил уйти. А то говорит атаман у них крутой, порешить может. Пока говорит, тебя никто не видел, беги отсюда. А сам всё из горлышка водяру хлебает. Ну, я по заглядывал, ходят по территории какие-то отморозки, все в коже, в тату. Где курток то столько набрали. Походу все бухие. Я один, чего сделаю? Вот и ушёл.
– Молодец, что ушёл, – похвалила я Сашку, – Жалко, а я уже на бензин губу раскатала. Надо подумать, что теперь делать.
– Можно подробнее, – попросил Владислав, – как я понял, тут есть железнодорожные тупики?
– Есть, карьер через дорогу. – Ответил Сашка, – там восемь путей, двенадцать стрелок, всё в рабочем состоянии. Если все пути горючкой забить, до скончания века обеспеченны будем. На станции, кстати, состав с соляркой стоит. Проверил. Пока хозяина там нет. Но мимо НПЗ не протянем, увидят.
Со всей Сашкиной речи, я поняла главное, он на моря уже не идёт, с нами остаётся.
– Молодец, Алёна Сергеевна, неожиданно. Задействовать тупики, оперативно сработали, чуток не успели, но выход есть. Парни в кожанках говоришь, ничего не напоминает? – Влад глянул на меня, ух, какие глаза у него, тёмно-карие, бездонные и с улыбкой. Сам он не улыбается, а глаза, глаза улыбаются. У меня аж мурашки по коже пробежали. Нельзя в эти глаза смотреть.
– Напоминают, – опустила я взгляд, – в аптеке. Всю жизнь эту рожу страшную помнить буду. Бррр. – Меня передёрнуло, заныли синяки, – собакам, собачья смерть. Кстати, а Чара? Как Чара вас приняла.
– Хорошая девочка, умная. Твоя? – Сказала Лиса.
– Нет, хозяйка дома, в котором мы сидим.
– Надо же, – удивилась девушка, – а выучена грамотно. Сашка тут рассказал, как она его полдня на крыше держала, а потом друзьями лучшими стали.
– На сегодня всё, – распорядился Владислав, – отдыхаем, поздно уже, а завтра сообща решать будем, как цистерны с горючим к себе перетянуть.
–Я поработаю, всё, что привозим, учитываю, потом в компьютер заношу. В голове всего не удержишь. А так знать будем, что срочно необходимо.
– Здорово придумала, – одобрил Влад, – Ты врождённый руководитель.
– Скажешь тоже, – смутилась я, – Руками водитель, тогда согласна.
– Но спать всё же пойдёшь, считай, ты на больничном. Док позаботится, чтобы ты уснула.
– Кстати, Док, я на тебя лекарства могу свалить. Завтра всё, что привезли, разберёшь, запишешь и мне отчитаешься. А то я думала сидеть и аннотацию к каждому лекарству читать. Тебя провидение к нам послало.
–Там не много, – махнул рукой Док, – быстро управлюсь.
– Зря ты так думаешь,– перебила я его, – это не первая наша аптека. Много.
– Это хорошо, радует просто, – заулыбался он.
Выйдя на улицу, глубоко вдохнула, воздух пах свежим испечённым хлебом, морозцем и ещё чем-то жутко мирным. Вот так стоя на крыльце, можно забыть, какие страсти творятся в мире. О, о мире, завтра Валерку спросить какие новости в стране. А то со всеми заботами, что-нибудь, важное пропустим. Обнаружившееся правительство не считается.
У дверей моего дома меня ждал Док, – Я на всякий случай у тебя переночую, так сказать лазарет, и он улыбнулся.
Утром, выглянув в окно, обнаружила, что идёт снег. За ночь подсыпало основательно. Перевал точно перекрыт. Можно и не рыпаться. Ну и ладно, дома работы невпроворот.
На улице мне навстречу шли Санька и Влад.
– На карьер ходили, – объяснил Сашка, – Всё осмотрели. Сейчас позавтракаем и решим, как быть дальше.
– А дальше дома сидим, погода не лётная. Перевал засыпало сто процентов и на джипе не проедем.
– Думаешь? – Удивился Влад. – У тебя джип для таких дорог и создан.
– На дороге сугробы сейчас выше машины, лучше переждать, не к спеху. Думаю такая погода дня на два, как обычно. Провода точно оборвёт, света не будет. Дядя Вася должен был станцию подключить, а теперь вот, стоит мёртвым грузом.
– Не волнуйся, подключим, специалист есть. У нас Балу с проводами в руках родился, всё сделает.– Успокоил меня Влад.
Уже подходя к столовой, увидели, что из своего дома вышел растрёпанный Валерка, увидев нас, кинулся ко мне.
– Алёна! Свет погас! Как эту бандуру завести! Хорошо бесперебойник подключил, а то бы полетело всё к чертям.
– Да ты провидица, – глянув на меня и сложив молитвенно руки, проговорил Сашка,– о, великая, предскажи ещё чего-нибудь.
– Да иди ты! – Отмахнулась я от него. – Как плохая погода мы всегда без света сидим. Провидение здесь не причём. А восстанавливать линию некому. Так что вечерами станцию гонять будем. Теперь с Валеркой надо решить, как компьютеры его работать будут. Валера, много инфы успел скачать?
– Да не так чтобы, тут маленькая станция стоит, я сейчас её заведу и дальше работать буду. Много инфы ещё на скачке стоит, да вот пришлось прервать. Солярку с КАМАЗа солью. Думать будете, как заправлять потом машину.
11
– В карьере немного соляры есть. – Успокоил Сашка. – Видно для тепловоза держали, так что не сливай с машины. Сейчас пойдём, прогуляемся и заправим твою станцию.
Разговор о том, как притащить цистерны с топливом, Влад начал за завтраком.
– В общем, так, без оружия нам топлива не видать. На НПЗ, как сообщил Сашка, все вооружены. У нас только пять стволов, а патронов кот наплакал. Поэтому в первую очередь надо вооружаться.
– Не хилая задачка, – возмутилась я, – что-то как-то не наблюдается магазинов с оружием. Где его брать?
– Вот об этом и речь. Алёна, мы сегодня возьмём твоего джипа и поедем в военную часть. Тут есть недалеко. Глянем, если кто живой есть в ней, попробуем договориться, ну а если пустая стоит, наше счастье. Оружием будем обеспечены.
– А толку, – вмешалась Верка, – я даже не представляю, с какой стороны пулемёт держать.
– Ну, ты и замахнулась на пулемёт. Тут бы автоматами разжиться. Танк не хочешь? – Задал вопрос Верке Влад.
– А пофиг, – махнула она рукой, – я и к танку не знаю, как подходить.
– В том то и дело. Оружием все владеть будем. В карьере классное стрельбище устроить можно. Стрелять научим. Оружие теперь у каждого будет. – И глянув на Марину, повторил, – у каждого, дети тоже будут учиться. Жизнь такая началась.
– Я пацифист, – возмутился Виктор, – и детей тому же учил. Мы без оружия обойдёмся!
– Пацифисты дохнут первыми, ясно. Тебя защищать никто не будет. Сам.
Виктор насупился, но видно было, что остался при своём мнении.
– Конечно, – ответила Марина, – И я, и дети, будем учить оружие, мы жить хотим. – И с вызовом глянула на мужа. Тот засопел, но промолчал. Не было у него желания истерики нам сегодня закатывать.
– Значит задача такая, Я и Лиса в часть едем, Док медикаментами занимается, Балу, и Пухлый свет на хутор ведут. Балу, с электричеством управишься, займись наблюдением по периметру. Может, чего с Валерой, решите, он парень сообразительный. А то горы горами, а охрану никто не отменял. Я всё, – обернулся Влад ко мне, – своим задания раздал, надеюсь ты не против?
– Против чего? – Не поняла я
– Ну, что я тут распоряжаюсь.
Я пожала плечами, – Почему я должна быть против. Я не командир, это, во-первых, во-вторых, в оружии я совсем ничего не понимаю. А в третьих я бухгалтер и пошла, делать свою работу.
Влад с Лисой уехали, а у нас на хуторе началась спокойная жизнь. Сидя дома за компьютером, я даже подумала было, что мне всё это приснилось. Но глянув на себя красивую в зеркало, поняла, что не сон.
За обедом Док бурчал, что мы его на месяц работой загрузили, рано он радовался, что быстро управится. Ему оказывается, для многих лекарств холодильники нужны.
– Бери Сашку и Виктора, найди себе для лазарета дом, туда тебе и притащат холодильники. И аптеку туда стаскивай. Пойдёт так,– поинтересовалась я.
– Спрашиваешь, классная идея, – обрадовался Док.
На улице завизжала Манюня, мы все кинулись туда.
– Ааааааа, там дядька, – кричала девочка, – там, в лесу. – И она показала на гору за хутором.
Как у Дока и Балу в руках оказалось оружие, я не поняла.
– В дом, все быстро, – распорядился Балу, – быстро кому сказал! – Закричал он.
Я впихнула Манюньку в дом, а сама укрылась за крылечком и стала наблюдать.
Балу и Док укрылись за соседними домами. По улице от горы, что за хутором к нам шёл мужчина с поднятыми руками, следом за ним, наша Чара. Причём она и не думала рычать на чужака. Если бы своими глазами не видела, как она держала Сашку на крыше, решила бы, что глупая собака.
– Я один, без оружия. Один я!
Балу подошёл к дядьке, а Дока я заметила уже у горы. Видно побежал проверять слова гостя.
Я тоже вышла из своего укрытия и узнала дядьку. Ну, как звать его не помню, он мне дрова по осени привозил.
– Здравствуйте, – поздоровалась я, – вы как тут.
– Что знакомый, – вмешался Балу.
– Типа да, дрова местным продавал осенью. Вы откуда и куда? – Обратилась я опять к мужику.
Подбежал Док,– чисто, один.
– Один я, один. Семья в лесу, в охотничьем домике.
– Давайте в тепло зайдём, – пригласила всех я.
Прибежали девчата, уставились на гостя, как на пришельца. Марина сбегала в столовую, притащила печенья, чаем гостя решили поить у меня.
– Как смерти начались, у меня теща с тестем в одну ночь умерли, на следующий день родители мои, тётки, дядьки, друзья и знакомые. Скорые ездить перестали, морги покойников забирать, в общем, кошмар. Я своих забрал и в лес. У меня жена и трое ребяток. Два мальчишки и младшая дочь, десять лет ей. Старшему сыну шестнадцать. Уже второй месяц в лесу живём. Радио работало, новости слушали, а вот уже третью неделю тишина в эфире. Вот и пошёл узнать, может, одни на свете остались. Да и продуктов подкупить нужно. Сунулся на трассу, а там машинами всё забито и в каждой труппы. Вот через лес и рванул, решил в город пройти, а тут вы.
– Что теперь, – поинтересовалась я, – к нам придёте? Мы будем только рады.
– Не, нам и там не плохо. По весне огородик разобьём, оборудование, по заготовке леса всё имеется, так, что я дровами так и буду зарабатывать. Вам дровишки то нужны.– И он улыбнулся.
– Дрова нужны, нам до конца зимы на всех не хватит. Так что давайте по цене сговоримся, и везите, как снег сойдёт. Наша дорога транспортом не забита. Так кое-где машины стоят, но они проезду не мешают.
– По цене говоришь, – почесал затылок дядька, – А чёрт его цену знает. Так значит. У меня УРАЛ, полный колотых дров полгода назад стоил четырнадцать тысяч. Давай так и оставим. Продукты, думаю, сейчас в цене поднялись. Но вы их не покупали. Вот и решай, сколько за машину дров должны будете.
– Морду лица мою видишь? Это машина крупы мне так досталась, бесплатно, чуть жизни не лишилась. Вот и думай, куда теперь тебе четырнадцать тысяч сейчас засунуть?
– Нда, расклад конечно. Но и бесплатно, сама знаешь, нет ничего.
– Знаю, давай так. Мы тебя берём на обеспечение, бензин, продукты, патроны, лекарства и врач, а ты нас дровами обеспечиваешь. Найдёшь других клиентов, им продашь по своей цене.
– Думать надо, пока снег лежит, и дров не привезу. Спасибо за чай, я сейчас домой, а там приду с решением. – И он, откланявшись, ушёл.
– И не спросили, как зовут, ладно, всё равно придёт. Лучшего предложения у него не будет.
– Лихо ты с ним, – восхитился Док, – я ещё соображал, как уговаривать мужика работать с нами, а ты ему уже весь расклад дала на дальнейшую жизнь. Здорово.
– Не смущай, всё на поверхности лежит. Я подсчитала, чем больше людей будет у нас, тем легче жить будет. С условием, если все работать будут.
– А как же, вон в интернете кричали, что нас специально травят, чтобы меньше народонаселения было. Перенаселение!
– Дураки и кричали, чем больше людей работают, тем богаче государство. Конечно, всякие блогеры, да артисты, дармоеды. Но без них тоже нельзя. Не может народ только работать. Отдыхать нужно, для этого шуты и существуют. Другой разговор, что мы их в ранг небожителей возвели, а шуты они и есть шуты.
– Интересные у тебя мысли, – восхитился Док, – а как же дети и старики. Они то не работающие. Их куда?
– Дети это инвестиции, в них вкладываться нужно, а к старикам свой подход нужен. Не все старики бесполезные. Старики это опыт и знания. А вообще, я не знаю. Не заглядывала так далеко. Нам бы сейчас выжить. Состаримся, тогда и будем знать, что с нами делать и куда наш опыт засунуть. Давай не будем вперёд паровоза бежать. Сейчас нам проблему со светом решить надо.
– Чего решать то? Балу скоро с установкой станции закончит, подключим.
– Ну, да конечно. И гонять её будем круглые сутки. Солярки не напасёмся. Ладно, пошли в столовую. Кормить скоро будут. Там и подумаем.
Ужин девчонки приготовили шикарный. Картошка с мясом, с овощами. Готовилось всё на дровяной печке. Еда с печи, это отдельная история. Собственно я и купила дом без газа из-за печки. На юге зимы не суровые, печь топить нетрудно. А вот послушать, как дрова трещат в тишине или еду на печи приготовить, можно только в доме без газа.
– Целый день без света, – посетовала Марина, – холодильники тают. Знать бы, сколько дней мороз продержится, на улицу всю заморозку вынести. А как тепло придёт, что будем делать?
– Ох, ты ж, я про холодильники и не подумала, – схватилась я за голову, – придётся станцию круглые сутки гонять. Как же не хочется. Тарахтеть будет.
За столом наступила тишина. Все задумались.
– Алёна, – нарушил молчание Валерка, – я сегодня посмотрю, как наши предки сохраняли продукты без холодильников.
– Никак, у них ледники были. А нам лёд сейчас куда складывать? Посмотри конечно, но я точно знаю, что копали глубокие погреба, лёд туда складывали и там всё хранили. Ещё в музее видела холодильник, кажется восемнадцатого века, или путаю чего, так он солью как-то заправлялся. Деревянный шкаф, а между дверками соль. Нам такой вариант не подходит. Сделать не успеем, оттепель скоро.