Блондинка в боевой академии. Не хочу жениться

– Этот придурок – твой бывший.

– Да! Мой обиженный бывший! И ты заперла меня с ним! А теперь просишь прощения, так как велел Сильх. Ты больная? Мне не нужны твои извинения. И видеть я тебя не хочу.

– Рина, извини. Я правда была не права, Адам сказал, что просто хочет поговорить.

– А ты, такая идиотка, ему поверила? Не смеши. Я уже успела тебя узнать.

Сабрина опустила глаза, подтверждая мои догадки. Она действительно догадывалась, что Адам хочет не просто поговорить.

– Нет, Сабрина, я не хочу тебя прощать. И видеть тоже не хочу.

– Я буду тебе помогать, как и раньше, – не сдавалась она.

– А вот это однозначно нет. Я тебе больше не доверяю. И будет лучше, если ты просто станешь держаться от меня подальше!

Мне совершенно не хотелось выяснять отношения. К тому же сейчас меня значительно больше волновало то, куда пропала Элоиза. Не могла же она бесследно раствориться в академии.

Сабрина наконец-то ушла, и я выдохнула. Она даже не была мне подругой. Ее и приятельницей-то назвать сложно. После такого поступка я просто вычеркнула ее из своей жизни. Мне действительно было все равно, испытывает она угрызения совести или нет. Если ее не будет со мной рядом, она точно не сможет меня подставить. Все логично.

Мы с Зейной не виделись со вчерашнего вечера, но у нас накопилось столько новостей, что мы не успели обсудить их за оставшиеся до начала занятия пятнадцать минут. Пришлось бежать. Я едва не налетела на Адама, который шарахнулся от меня, как от прокаженной. Сильху я просто махнула, показывая, что заметила его, и быстрее припустила за Зейной. В итоге мы успели и даже переоделись, а вот мэрш-тренер задерживался, что и спасло нас от наказания.

Девчонки уже стояли на улице возле открытого манежа, где проходили тренировки по верховой езде. При виде нас они оживились. Мирра подошла первой, за ней тут же потянулась Альма. Сабрина замерла рядом, изображая побитую болонку. Одна Рианна даже не думала к нам присоединяться, всем своим видом демонстрируя презрение. Две ее подружки нерешительно мялись рядом, но на них мне было совсем наплевать. Можно уважать врагов, если они этого достойны. Но я терпеть не могла вот таких, не определившихся. Трусость вызывала презрение. А у этих решительности не хватало даже на то, чтобы сделать выбор.

– Девочки, – начала Мирра без попыток извиниться или как-то намекнуть на наши разногласия, – что будем делать с исчезновением Элоизы? Сейчас придет мэрш Дарий и будет спрашивать, где она.

– В каком смысле? – фыркнула Рианна. – Скажем, что она ушла. Ведь так и есть.

– Как можно, девочки? – возмутилась Альма. – Нельзя ее выдавать! А если она психанула и сбежала в город? Думаете, скажет потом спасибо за то, что вы ее сдали? Нельзя покидать академию! Сейчас придет в себя и вернется. Давайте ответим, что она плохо себя чувствует.

– А если с ней что-то случилось? – спросила я. – Нужно сказать мэршу.

– Рина, ты совсем?! – Сабрина ненадолго вышла из образа страдающей болонки. – Что с ней случится на территории боевой академии? Она вчера была злая, вот и сбежала. Правильно говорит Альма. Вернется к обеду.

– А если нет?

– Вот если нет, тогда и решим, что делать. Впрочем, Элоиза твоя подружка, а не моя. Хочешь ее заложить – закладывай, мне без разницы. Но потом не удивляйся, если она не захочет с тобой говорить.

– Ну, она и сейчас не хочет, – заметила я. Но в словах Сабрины был смысл, поэтому я решила: – Давайте и правда подождем до обеда. Ну куда она могла пропасть?

– Хорошо. – Зейна кивнула. – Мне ее исчезновение не нравится, но я тоже считаю, что на территории академии с ней ничего не случится. А если бы она упала с лестницы или произошел еще какой несчастный случай, об этом узнали бы сразу.

Решение не говорить пока о пропаже Элоизы далось мне с великим трудом. Я волновалась. Прокручивала в голове варианты и в очередной раз убеждалась, что тут безопасно. Понимала, что, если Элоиза ушла сама и вернется, нужно ее просто прикрыть, но все равно нервничала. Поэтому была рассеянна и невнимательна. Едва снова не попала на наказание, так как напрочь проигнорировала вопрос мэрша, заданный три раза подряд. Сосредоточиться смогла, только когда поняла: нас ждет верховая езда не на лошадях, а, как и полагается настоящим сэршелам, на грифонах.

Это был восторг. Восторжище. Я готова была нарезать круги по манежу, словно Тварь, привезенная в загородный дом, на заднем дворе которого можно гоняться за маленькими разноцветными птичками. Мне всегда хотелось попробовать оседлать грифона, но у родителей в конюшне были только лошади. Впрочем, папа говорил: «Научилась сидеть на лошади, усидишь и на грифоне». Вот и проверим.

Для нас вывели девять невероятно красивых, бесстрашных грифонов, с каждым из которых хотелось найти общий язык. Я даже не знала, какой зверь мне нравится больше.

– А Черного гранд-мэрш Ларье забрал? – вырвалось у меня грустное.

– Да нет. – Преподаватель неопределенно мотнул головой в сторону загонов. – Здесь он. Только строптивый, скот. Никого к себе не подпускает. Больно характер мерзкий.

– А можно мне попробовать? – неожиданно даже для самой себя заканючила я. – Ну пожалуйста!

Вокруг манежа потихоньку начали собираться парни. Всем было интересно, как мы первый раз в жизни будем держаться в седле боевых грифонов.

Мэрш посмотрел на меня с жалостью и легким презрением, которое я тут видела достаточно часто.

– Ну что ты, девочка! Его не смогли покорить лучшие наездники. Что сможешь ты? Он даже гранд-мэрша подпускал к себе неохотно.

– Ну пожалуйста! – еще раз попросила я. – Очень хочу попробовать. Мне кажется, мы подружимся.

– Дружиться будешь с парнями после выпуска. А это боевой грифон. Он тебя заклюет, а академии потом выплачивай компенсацию твоим родителям! Речь прощальную составляй. Нет.

– Я не буду лезть на рожон. Ну дайте попробовать?

Для меня это стало делом принципа. Слишком много было вокруг зрителей. Девчонки наблюдали с интересом, а некоторые, типа Рианны, – со злорадством. Парни ждали моей неудачи. Нет уж! Я обязана не просто попробовать, я обязана на нем прокатиться. Это дело чести, я же решила стать тут лучшей!

– Ну хорошо, – наконец сдался мэрш. – Но только если он сам подпустит тебя к себе. Все ясно?

– Как скажете! – Я даже не думала скрывать радость. – Буду очень осторожна!

– Жди тут.

Я подпрыгивала от нетерпения. И немного нервничала, так как все внимание было направлено на меня. Не то чтобы я не привыкла к вниманию, привыкла и его любила. Но вот в своих силах сейчас не была уверена. Это заставляло волноваться. Вдруг это моя иллюзия, что без труда получится справиться с грифоном, который и Натаниэлю-то покорялся без особого желания? А я всегда считала: если бросила кому-то вызов, то будь уверена, что сумеешь победить. Иначе зачем все это?

Грифона вывели минут через десять. Со стороны это смотрелось так, будто грифон выволок за собой погонщика. Черный гордо вышагивал, расправив крылья, и косил в нашу сторону янтарным глазом, а погонщик просто ехал следом за ним на пятках, цепляясь за поводок. Мэрш шел рядом. Мне казалось, он вообще не хочет смотреть на то, что тут будет происходить. Вероятно, прикидывал, как станет оправдываться перед моим отцом после того, как грифон раздерет меня на куски.

Мою голову сейчас некстати посетили схожие мысли. Я и забыла, насколько Черный величественен. Грифон сделал круг по манежу и замер, облюбовав место недалеко от выхода и в стороне от остальных грифонов. Подумал – и вообще повернулся к ним задом.

И тут заметил нас. Склонил голову набок, попятился и упал назад, смешно растопырив крылья. Не забыл, значит, заечка. Выходит, не все потеряно. Или сейчас, или никогда. Противника (в данный момент – грифона) надо брать, пока он не опомнился.

– Удачи! – услышала я в спину от Зейны, расправила плечи и с уверенностью, которой не испытывала, пошла в сторону грифона. Я делала к нему шаг, а он проворно отползал от меня на пятой точке. Не проявлял агрессии, не клекотал, даже не бежал (видимо, это противоречило его грифоньей гордости), но всеми силами избегал более тесного знакомства.

– Ну ты же знаешь, что я упрямая… – Мой голос был максимально ласковым. Таким получалось даже Тварь из-под дивана выманить. – Покатай меня по-хорошему, а?

Мне показалось или в глазах грифона мелькнул ужас? Черный весьма красноречиво замотал головой, хлопнул крыльями и даже пытался заклекотать, но я показала ему кулак. Кулак грифона впечатлил, и Птыц заткнулся, хотя и не сдвинулся с места.

Я коварно прыгнула прямо к нему, сокращая дистанцию. Такой ошарашенной морды мне видеть еще не доводилось.

– Ты же хорошая птичка? – голосом маленького тролля уточнила я. – Хорошая? Значит, покатаешь меня. Пять минут позора, и ты свободен. Зато никто не будет бить лопатой по клюву и истошно орать. Согласись, я ведь прошу немного. Позволь мне потешить собственную эгушку. Когда вокруг все унижены, я бываю весьма благодушна.

Не знаю, почему грифон все же покорился. Возможно, и правда был умным и понимал: я не отстану. Он медленно встал и опустил передо мной крыло, приглашая подняться на спину. Я ликовала. Вокруг стояла потрясенная тишина. В этот момент мне очень нравилось быть в центре внимания. Главное теперь – не свалиться позорно с его спины.

Мне было страшно, но в то же время все внутри вибрировало от прилива адреналина. Когда Черный взмахнул крыльями и взмыл в воздух, дыхание перехватило от восторга. Было страшно соскользнуть с лоснящейся спины, на которой я сидела без седла. Но я вспомнила слова папы (посадка на грифоне не очень отличается от посадки на лошади, только на грифоне всадника дополнительно страхуют крылья, потому что с ними почти нереально упасть) и расслабилась. Только обхватила крепче мощную шею. Видимо, слишком сильно, так как раздался недовольный клекот.

– Ой! Прости! – пробормотала я и ослабила хватку.

Грифон сделал круг над академией и плавно опустился в центре манежа перед замершей от изумления толпой. Даже мэрш-погонщик стоял с открытым ртом и не мог вымолвить ни слова. Едва львиные лапы коснулись земли, Черный тут же по-кошачьи брезгливо передернулся. Типа покаталась – и все, теперь давай слезай с меня. Противно же!

– Спасибо, мой хороший! – шепнула я ему на ухо и соскользнула, чувствуя исходящее от грифона раздражение. Но я смогла это сделать! Я утерла им всем нос и доказала, что достойна учиться в боевой академии.

Вытянувшаяся рожа Адама, который направлялся в сторону манежа в сопровождении своих друзей, стала высшей наградой. Их пара летела сразу после нашей. Я переживала, что мы с ним пересечемся, а сейчас, пожалуй, даже обрадовалась.

Сильх тоже стоял тут, но по его лицу было сложно что-либо разобрать. Я бы сказала, что ему глубоко безразлично, на каком грифоне я летала и летала ли вообще. Такие мелочи фейри не волновали. Но когда я спешилась, он первый перемахнул через забор и подскочил ко мне, приобнял за талию и чмокнул в нос. Поцелуй был легкий и почти неощутимый.

– Ты у меня молодец, – сказал он, старательно изображая моего жениха.

Я улыбнулась и сделала вид, будто обнимаю его за шею. На самом деле просто шепнула на ухо:

– Издеваешься?

– Да нет, – так же тихо ответил он. – Грамотно и красиво всех утерла. Не могу не уважать. Но грифона жалко.

– Почему? – Я удивилась и даже отстранилась. Не переживала, что нас услышат. Вокруг стоял гомон, и занятие в любом случае оказалось сорвано. Все обсуждали случившееся и капали на мозг мэршу, требуя тоже дать попробовать объездить Черного.

– Ну а сама как думаешь? – усмехнулся Сильх и указал подбородком в сторону парней, наперебой доказывающих свою крутость. Они даже про меня забыли. Кажется, их сейчас занимало одно: все пытались придумать, как доказать, что они не хуже.

– Пожалуй, я даже посмотрю на это безобразие. А ты не хочешь попытаться? – ехидно поинтересовалась я.

– Нет, – отозвался Сильх, уводя меня за границы манежа. – Прилюдно позориться – это не мое.

– То есть заранее признаешь поражение?

– Просто знаю. Он сегодня никого к себе не подпустит.

– Откуда такая уверенность? Адам, каким бы мерзавцем ни был, сидит на грифонах лет с трех. Он весьма хорош.

– Такие, как Черный, или выбирают наездника сами, или покоряются сильнейшим. Адаму до сильнейших все же далеко, во сколько бы он ни взлетел первый раз.

– Ты хочешь сказать, грифон выбрал меня?

– Именно. И именно поэтому его так и не объездил гранд-мэрш.

– Но нам же сказали, Черный позволял куратору…

– Вот именно что позволял… – перебил Сильх. – Сегодня позволит, а завтра передумает. Слишком ненадежно. Погонщик должен быть уверен в своем грифоне.

– Но сейчас на них ездят только для удовольствия. Не думала, что все так сложно.

– Видишь ли, падать с высоты птичьего полета только потому, что у грифона испортилось настроение, – сомнительное удовольствие. Не находишь?

Следующий час оказался одним из самых увлекательных за время, проведенное в академии. Все же имелось у меня одно весьма сомнительное качество: мне очень нравилось быть первой. Особенно в тех отраслях, в которых от меня этого никто не ожидал. Поэтому сейчас у меня было отличное настроение. Я даже про исчезновение Элоизы не вспоминала. Просто наслаждалась шоу под названием: «Сэршелы боевой академии пытаются объездить черного грифона гранд-мэрша».

За смешными и нелепыми попытками Адама хотя бы подойти к Черному я наблюдала с особым удовольствием. Стоящий рядом со мной Сильх только хмыкал.

– Наслаждаешься?

– Всеми фибрами души, – не стала спорить я, наблюдая за тем, как бывший под хохот однокурсников улепетывает от разозленного грифона. – Можно не уходить отсюда, пока их всех не разгонят?

– А у тебя разве нет занятий? – поинтересовался принц.

– Есть, но там не так интересно.

Мои девчонки уже убежали, хотя сначала тоже смотрели с наслаждением, а я не смогла. Знала, что получу дополнительное задание и выговор, но все равно не смогла отказать себе в удовольствии понаблюдать за тем, как сэршелы третьего курса никак не могут справиться с тем, что удалось девушке-первогодке. Ну прекрасно же!

– Кстати, – поинтересовалась я. – А сам-то ты почему не учишься? У вас же тоже должны быть занятия. Причем, если не ошибаюсь, сейчас общая с нами история магических учений.