Лавандовое небо

– Ого, а как выглядят полубоги?

– Есть полулюди-полурыбы, полулюди-полубыки, полулюди-полулошади и полулюди-полузмеи.

Мой рот не удержался от некрасивого открывания.

– Кекропы, русалки, кентавры и минотавры.

– У вас тоже есть полубоги? Странные названия.

– Нет, только люди. Уж какие есть, не я придумывала названия. Для нас это легенды, мифы и сказки.

– Значит, они в вашем мире существовали, но потом исчезли? Какой ужас, а если вместе с ними исчезла и магия?

– Нет, они вроде как выдумка для нас, хотя я в этом уже не уверена. Если я как-то попала в ваш мир, может ли быть, что они попали в мой? Это интересно, и может подтвердить Ваши догадки о путешествиях между мирами.

Давно я так не горела интересом, очень крутое ощущение.

– А кекропы, ну, полулюди-полузмеи, в горах обосновались?

– Да, у них матриархальная природа, в основном торгуют оружием и породой. У них больше самцов рождается. Простите, я не знаю какую информацию говорить первой, её очень много. У всех полубогов свои порядки, русалки, как вы выразились, вообще на контакт не идут. Боимся мы к ним лезть. Это они потопили все семь островов и множество полуостровов, – я аж глаза закатила, могу поспорить, и тут былые короли накосячили, ох, сленг моей тётушки прорывается.

– За что?

– Разозлили их правителя, они отправили на белый материк делегацию, – о, а я думала так: одна из полубогинь влюбилась в короля, и он сделал её своей фавориткой, а действующая на тот момент королева отравила её. Королеву казнили, а вот злость обоих правителей остановить уже не удалось. Данай за свою дочь устроил потоп, его можно понять.

– Как я понимаю, короли белого материка – та ещё заноза в заднице, – мне захотелось им поаплодировать: столько гадостей сделать нужно уметь, а что меня больше всего удивляет – все сидят на попе ровно.

– Мы не вправе судить королей, но бунты из раза в раз вспыхивают.

– И какой результат?

– Никакого, это же люди.

– Ясно, а как обстоят дела с погодой? – погодные условия очень важный аспект.

– Четыре сезона, и ими управляют тёмные феи.

– Феи? – мой рот неприлично открылся, если я всё-таки в своём мире, то что за препараты мне колют? В суд подам, когда в себя приду.

– Да, они тёмные. Ава снежная на севере, Ада жаркая на юге, Аиша цветущая на востоке и Айя дождливая на западе, – о, климат схож с моим привычным.

– В их честь есть храмы в различных уголках мира, их возвёл очень давно король вампиров, Его Темнейшество Рэй Ронсин второй. Его фамилия происходит от Ронсиджима, это птица магическая, – он указал на портрет на стене, ворон, только фиолетовый. – Этот вид птиц – их создание, и он единственный, кто жил с ними в мире, даже дружили.

– А есть светлые феи?

– Да, они живут на облаках и упоминаются только в летописи, их никто и никогда не видел.

– А почему Вы называете фамилии только королей или высокопоставленных чинов?

– Так заведено, только древние рода, записанные в книгу летописи, имеют фамилию. А у вас есть фамилия?

– Конечно. Колосьева-Зеленцова, Наталья Петровна. У каждого человека есть имя, фамилия и отчество. А у некоторых настолько длинные имена, что чёрт ногу сломит, пока будет их выговаривать.

Мой мозг понемногу закипал, мне кажется, я сейчас взорвусь, залезла в косметичку и достала чупа-чупс, мне нужен сахар. Люблю, когда сладкое под рукой, особенно во время макияжа (а вы попробуйте нарисовать ровные стрелки на голодный желудок). Я не говорю сейчас про ведьм, у которых всё получается с первого раза, а про нас, рукожопиков.

Я распечатала леденец, сунула его в рот, и зажмурилась, неслышно застонав от удовольствия, вкус кока-колы. От моих действий у Виарона чуть глаза из орбит не выпали, мне надо быть потише на поворотах, я протянула ему второй, усугубляя ситуацию.

Он его взял, но как я и предполагала, открыть он его не смог, конечно. Они обувь бы так заклеивали, как чупа-чупсы заклеивают. Я забрала и профессионально открыла.

Виарон молча вертел красный леденец в руках, понюхал, и только после этого начал несмело подносить его к губам. Я хотела в голос засмеяться. Высунув кончик языка, он лизнул его и залился краской. Да, взрослый дядя, сто сорок восемь лет.

– Повторяйте за мной: положите его в рот и посасывайте.

От этих моих слов он аж слюной подавился и закашлялся, а у меня всё тело затряслось от сдерживаемого смеха. Сделав, как я сказала, Виарон застыл как статуя.

– Это леденец, называется чупа-чупс.

– Это похоже на фрукт, но намного слаще и вкуснее, помимо этого, у этого учупса очень интересная упаковка, впервые вижу такой материал.

Но тут нас прервал стук в дверь, и вошла Рене, а за ней следом двое стражников несли огромный золотой сундук. Виарон очень быстро запаковал чупа-чупс обратно. И спрятал вкусняшку за спиной.

– Мать вашу, он же из золота, – в моих глазах аж зарябило.

– Конечно, а как иначе? Это дары, трофеи вашей семьи, надеюсь. Это реликвии рода Форвин.

Выгнав всех из кабинета, Виарон стал нервно метаться по кабинету из угла в угол с чупа-чупсом во рту. Было видно невооружённым глазом: его трясло не по-детски.

– Пожалуйста, успокойтесь, возьмите себя в руки. Паника нам вообще не поможет, а то ещё напутаете что-нибудь. И вообще, я только что в другой мир попала, и то спокойна.

– У вас все такие, с железными нервами? Я бы с ума сошёл. Что там с вами делают, что вас таким не удивишь?

– Жизнь коротка чтобы тратить время на то, что нельзя изменить, и плюс к этому, мой мир привык ко всему, их ничем не напугать и не сломить. И могу поспорить, миллионы людей захотели бы оказаться на моём месте.

Глава № 4

Дарёному коню в зубы не смотрят,

или по закону жанра

– плюшки к столу

– А если всё-таки не сработает? – пессимистично добавила я масла в огонь.

– То поместье захватят за право обладать материком, а нас всех убьют, даже сбежать не сможем.

От этого приговора мне снова захотелось покурить. Достав ещё одну сигарету и прикурив от свечи, я глубоко затянулась, сигаретный дым обжёг лёгкие, и я немного успокоилась.

– Нет, я без боя не сдамся. Я вроде как сегодня заново родилась, что-то вроде дня рождения. Я ведь не могу умереть в свой день рождения?

– У вас сигары очень маленькие и странно пахнут, и ведёте вы себя как мужчина. Запомните: это непозволительно на людях.

– Это сигареты, в моём мире они в свободной продаже лицам от восемнадцати лет.

Да, курить я начала относительно давно, после длительного больничного: в первый же день на работе полетели два объекта, и я влетела на огромные убытки. Мы сидели в кабинете с Кариной, глушили коллекционный виски, и я по пьяни взяла у неё сигарету, зашла как родная с первой затяжки.

Хоть у меня в принципе всегда было отрицательное отношение к алкоголю и сигаретам, а наркотики – даже мысли такой не допускалось.

Моя тётя, Колосьева Ольга Фёдоровна, не пугала и ругала, нет. Она поступила лучше: она отвела меня на свою работу, в наркологическую клинику; после нескольких добровольно-принудительных походов мне несколько лет снились кошмары. А когда видела кого-то с сигаретой или в алкогольном опьянении, меня автоматически начинало трясти; мне тогда лет четырнадцать было. Методы у неё были интересные, она была строгой, но справедливой. Ещё она очень любила меня и заботилась обо мне, хоть и спрашивала с меня больше, чем с родного сына. Ольга Фёдоровна подарила мне семью, забрала из детского дома; биологических родителей я не знаю и знать не хочу, мысли о них всегда для меня были табу – меня не интересовали люди, бросившие меня. Тётя умерла пять лет назад, ей было семьдесят шесть лет. Инфаркт никого не щадит. А сыночек её сразу после похорон стал клеиться ко мне, после чего мне стыдно было и будет называть его братом. Тут я была удивлена: он раньше ко мне относился не очень, его не остановило даже то, что я была замужем и только потеряла ребёнка. Я тогда думала, я с ума сойду от всей этой боли. Вовчик был ещё тем идиотом, долго ещё потом ходил, собирал сплетни, из-за чего от него все родственники отвернулись и пальцем у виска крутили.

Закончив медитировать и вспоминать прошлое, я с блеском в глазах затушила сигарету и посмотрела на Виарона, который уже сгрыз чупа-чупс и ёрзал в кресле перед сундуком.

– Хорошо. Давайте начнём, чему быть – того не миновать.

– Вы очень мудрая женщина.

– Благодарю за комплимент. Что нужно сделать?

Мы подошли к сундуку, к этой необычайно красивой вещи. Великолепие и блеск; сначала он показался мне простым, без излишеств, если не считать того факта, что из чистого жёлтого золота. Но прикоснувшись к нему, я поняла, что на сундуке есть рельеф – что-то вроде ветвей с листочками. Ещё от него шла мощная энергия – приятная, тёплая, манящая.

– Нужно сделать небольшой надрез на левой ладони, где идёт линия сердца, и приложить руку к замку. Следом идёт принесение клятвы, если всё получится, то сундук откроется.

К кровопролитию я отношусь ровно, если кровь проливаю не я. Виарон достал из рукава, как фокусник, маленький острый ножик, с двух сторон красиво украшенный драгоценными камнями.

Он что, всегда носит с собой в рукаве ритуальный нож? Да, мне для полного счастья не хватало только любителя кровавых ритуалов.

Я зажмурилась, пока этот мясник вырезал мне на ладони что-то наподобие креста; это было больно. У меня слёзы течь сегодня перестанут или нет? Вот почему, когда тебе больно, время так медленно идет, а когда ты счастлив – галопом скачет?

Я приложила окровавленную руку к выпуклости на крышке сундука.

– А что за клятву нужно произносить?

– Повторяйте за мной: Эвернест, прими меня своей дочерью, я клянусь служить тебе верой и правдой. Буду почитать тебя отцом своим и волю твою. Я буду заботиться о тех, кому ты даришь свет свой и согреваешь нашу душу в ночи, даря веру, любовь и надежду. Аристон, прими и ты меня дочерью своей, и буду я служить верой и правдой. Буду почитать тебя отцом своим, и почитать волю твою, буду заботиться о тех, кому ты даришь свет свой, и согреваешь теплом своим, и даришь нам дар плодородия.

Повторив клятву вслед за Виароном, я нервно замерла в ожидании – и, о чудо! – буквально несколько секунд, и под ладонью зашевелился рисунок: ветви стали проявляться и становиться объёмными, а на листочках проявились прозрачные драгоценные камни. В тот же момент мне захотелось отрезать себе руку: боль нахлынула неожиданно, но также резко и отступила.

Захотелось уже кого-нибудь покарать, где сегодня шатается мой ангел-хранитель? – выходной, наверное, взял. Виарон с раскаянием на лице достал из маленького кармана платочек и протянул его мне. Так вот для чего нужен этот носовой платок: чтобы давать его девушкам после кровавого ритуала.

И мне кажется, я сломала Виарона: он статуей застыл в поклоне, подняв на меня ошалевший взгляд; я увидела, как его глаза поменяли цвет с карего на зелёный. Что за?..

– Теперь вы – Асия Форвин, герцогиня поместья Эвернест, – и снова склонился в поклоне. – Моя леди, если вас принял артефакт вашей семьи, значит, примут и другие.

Да, умеет Виарон испортить момент, какие ещё другие артефакты? – и мне снова захотелось выругаться до боли в горле.

– Ну уж нет, если остальные такие же кровожадные, я и близко к ним не подойду – я не мазохистка.

– К сожалению, моя леди, вы должны будете привязать их к себе.

– А есть другой способ?

– Нет.

Число реликвий и артефактов уточнять я не стала, ещё от первой отойти не могу, и, да, я ещё и герцогиня теперь, и как ей быть? Меня этому не учили.

– Этот артефакт сделала для Асии её мама – Вивиана – он был подарком на десятилетие, – с этими словами он достал из сундука бархатную шкатулку; я подумала, что это ожерелье, но нет: на красивом чёрном атласе лежал ободок из белого золота, на котором сияли бриллианты.

Я взяла его в левую руку и снова произнесла клятву, и снова боль. Ободок почему-то стал увеличиваться в размере, и вместо гладкой поверхности на нём начали появляться ветки и листочки в местах, где бриллианты, повторяли рисунок на сундуке. Вот это магия, завораживает. Я надела ободок на голову и подошла к зеркалу; он окатил меня чувством одобрения.

– Я не знаю силу этого артефакта, это было известно лишь Вивиан и Асии, единственное, в чем я уверен – это могущественная вещь. Ваши глаза будто стали ярче и светлее. Словно зелень молодая, скорее всего, в нём заключена ментальная магия. Магия разума.

– А почему ваши глаза поменяли цвет?

– Теперь я буду, точнее уже служу вам. Я тоже вроде артефакта и принадлежу семье Форвин.

– Я не одобряю рабство, и хочу, чтобы ты честно ответил мне: хочешь ли ты добровольно остаться рядом со мной?

Он улыбнулся и поклонился.

– Моя леди, я буду только счастлив остаться рядом с вами до последнего вздоха и с честью. Как и служил вашему отцу.

– Вы же понимаете, что это не моя семья?

– Ваша, и чем быстрее вы свыкнетесь с этой мыслью, тем будет лучше для вас. Об этом никто не должен узнать. Вы – Асия Форвин, и никак иначе.

Меня уже подбешивали эти высокопарные слова и поклоны, что же будет дальше?

– Хорошо, теперь перстень; только им вы сможете подтвердить своё положение перед королём, открыть официальную магическую почту или почту, настроенную на вас. Ваш фамильный герб – это «чёрный бриллиант», но сейчас он примет вашу силу и изменится. И ещё он умеет обнаруживать яд в еде и напитках, будет бить, и больно, но вы останетесь в живых.

– Я боюсь, он меня быстрее яда убьёт. Но вещь действительно в хозяйстве полезная, а вот мысль, что меня захотят убить – пугает.

Достав из сундука новую коробку, на этот раз – деревянную и резную, открыв, он протянул её мне. На атласной подложке лежал чёрный и массивный перстень, готичненько. Да, бриллиант огромный и на всё кольцо, очень приличное.

В этот раз я оправилась быстрее и без подсказок, боль последовала ожидаемая, но легче мне от этого не стало. И уже не удивилась, когда кольцо уменьшилось и побелело, подстраиваясь под стиль ободка, кольцо стало виться и получилось будто сплетённым из тоненьких веточек с листочками, а огромный бриллиант разбился на мелкие камушки.

Кольцо пришлось надеть на палец левой руки, и безымянный палец будто запульсировал в такт сердцу.

– Отныне ваш символ – это ива, и она же является символом герцогства.

– То, что я чувствую себя невыносимо уставшей и избитой – это нормально? – пожаловалась я, вдруг получится на жалость надавить.

– Да, артефактам нужно напитаться вашей силой, а потом подпитка будет незаметной, иначе как им работать? Сильно удивлён: три артефакта – это очень высокий уровень силы, но нужно продолжать, чем больше у вас защиты – тем лучше.

– Я же ведьма, и, по словам демона – сильная ведьма.

– Лучше об этом молчать до поры до времени, а потом скажем, что вас благословили боги. Да простят они нас за ложь.

– Хорошо.

Виарон снова полез в сундук, а я чуть в голос не застонала: он достал что-то вроде чешуи, точнее это то, что остаётся после линьки.

– Это вы наденете перед сном на обнажённое тело, это чешуя воительницы кекроп, полубогини. Для вас она будет служить доспехом, который вы не будете чувствовать, и этот доспех всегда будет на вас, это самая дорогая вещь в этом мире. Во время родов получеловека-полузмеи у матери происходит особая линька и в эту чешую заворачивают новорожденного, таким образом она защищает своё дитя.

– А как это будет работать, я немного не понимаю.

– Чешуя будет проявляться защитной магической плёнкой на вашем теле, если вам будет грозить опасность от любого физического предмета и даже магического, даже, если вы не увидите, что на вас напали. К сожалению, защиты от магии нет, чешуя отразит только очень слабые боевые пасы и то немного. Для других, кроме полубогов, защита не видна. Ещё будет согревать от холода. Передать свою защиту сможете только своему ребёнку.

– О, есть много способов убить человека, не прикасаясь к нему.

– А вы кровожадная, откуда такие познания, моя леди?

– Спасибо за комплимент, в моём мире человек может убить другого физически, морально, способов бесчисленное множество, я за несколько лет не перечислю весь список.

– Герцогиня должна быть сильной и кровожадной, вы будете иметь дело только с мужчинами. И они не будут воспринимать вас всерьёз, вам нужно будет постоянно доказывать своё право на материк.

– В моём мире женщинам тоже приходится несладко в имении своего дела, или занимании высокой должности. Но в вашем мире очень много предрассудков, что девушка ничего без мужчины не может. Но, если девушек воспитывать по-другому и показывать им, что может быть и по другому, то они смогут даже лучше мужчин разбираться во многих вещах. У нас есть девушки и женщины-военные или стражи, если вам это слово не знакомо, президенты, строители, чиновники, бизнес-леди, владеющие огромными компаниями. И ещё очень много профессий. И мужчины, которые готовят, разбираются в женской моде. В моём мире в этом плане свобода выбора, я могу всё.

– А зачем тогда вам нужны мужчины? Только для потомства?

– Эту проблему можно решить и без мужчин, ну, относительно без мужчин. Существует искусственное оплодотворение и существует банк, ну, или хранилище, мужского семени.

От этих слов Виарон аж пошатнулся.

– Это хуже, чем матриархат.

– О, нет! У нас равноправие, – добила я его.

– Эка или ЭКО называется равноправием?

– Муж и жена – одно целое. Мы ничем друг другу не обязаны, у нас равные права и обязанности. Но так не во всех странах моего мира. Женщины на протяжении долгого времени отстаивали свои права, мы хотим создавать что-то новое, найти любимое дело. Решать, что нам самим делать со своим телом и жизнью.

– А как же семья? Если женщина будет наравне с мужчиной, как же дети и дом?

– На эту тему можно рассуждать очень долго. Всё зависит от финансового положения, религии, амбиций женщины и мужчины. Как они обговорят условия, так и будет. Я говорю про то, что если я хочу чем-то заниматься, мужчина мне для этого не нужен, если же я встречу любимого мужчину, то мы уже сами с ним решим все вопросы. А вообще женщины очень сильные, в моей стране даже есть стих про них: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт». Девушки могут не только воспитывать детей, уделять внимание мужу и создавать уют в доме, но и восхитительно выглядеть, работать или заниматься любимым делом для души. В моём мире сейчас много решает любовь, каждая девочка, девушка, женщина мечтает найти мужчину, с которым будет чувствовать себя любимой и любящей.

– Всё так просто и одновременно сложно.

– Это да. Если вы скажете, что артефакты не закончились, я вас прокляну, – решила я закончить диалог на щекотливую тему.

– Я, конечно, могу сказать, что это всё, но врать своей леди – это достойно казни.

– Всё прям так жёстко?

– Это самая лёгкая мера наказания за враньё.

– Ого. Ладно, доставай, чем быстрее мы с этим закончим – тем лучше.

Когда Виарон достал увесистый посох из чёрного металла, я нервно хихикнула. И что мне с ним прикажете делать? Мне всегда с ним ходить? Он же тяжёлый, но свои возмущения озвучивать я не стала. Да и дарёному коню в зубы не смотрят.

Но вот чудо, не успела я активировать посох, как он из огромной увесистой штуки превратился в красивый аккуратный браслет на правой руке в одном стиле с ободком и кольцом, всё смотрелось как из набора.

– Снимите, пожалуйста, ваши серьги и ожерелье, вам нельзя носить ничего, кроме артефактов, даже примерять нельзя. Такие артефакты есть только у полубогов или королевской семьи, это великая ценность.

Обалдеть, у герцогини есть табу? Надо узнать о них больше, а вот со своими украшениями жалко расставаться.

– Но, если вы захотите, артефакты изменят цвет или форму.

– Это экономно и удобно.

– Я бы так не сказал, это забирает очень много энергии, найти такие артефакты или создать слишком сложно. И стоимость их превышает все разумные пределы.

Виарон снова потянулся к сундуку и достал маленький мешочек непонятно из какого материала. Мне захотелось пополнить его словарный запас новыми крепкими словечками, но вместо этого я просто протянула руку, сопровождая её тяжёлым вздохом.

– Это последний и самый редкий дар, точнее, единственный, по крайней мере, на этом материке. Это создание ковена, состоящего из тринадцати ведьм.

Мне это было уже без разницы, посох изрядно меня вымотал, поэтому я решила перевести тему и пыталась на ощупь определить, из чего сделан мешочек.

– А для чего нужен посох-браслет?

– Это универсальное оружие. Представьте любое оружие в своей руке, любое, главное – представьте чётко. А ещё лучше, если вы уже держали этот предмет в руках.

Я ухмыльнулась и представила самое примитивное, браслет потеплел, и в следующее мгновенье я ощутила тяжесть. Сработало, обалдеть.

– А что это? Странное оружие, – Виарон с интересом начал рассматривать бейсбольную биту.

– Это очень весомый аргумент в споре, помогает уладить недопонимание, правда, я им ни разу не пользовалась, но друг мой – Стёпка – всегда жаловался, что бита, которая ему помогала в студенческие времена, так нужна во время переговоров, особенно на объектах при разговоре со строителями.

– Интересно.

Потом я представила кастет, и получилось тоже неплохо. Удобная вещь, всегда любое оружие под рукой. И бездна идей.

От таких экспериментов в ушах застучало, а желудок напомнил, что я голодная и выжата, как лимон.

– Виарон, давайте пообедаем, а то я себя чувствую просто ужасно, мне нужны силы.

– Конечно, – он покраснел. – Что бы вы хотели? Хотя, я думаю, наши кухни сильно отличаются.

– Я думаю, лёгкий суп и горячий чай будет самое то.

Отдав быстрое распоряжение, Виарон вернулся в кабинет, моя ладонь всё ещё кровоточила, и мне было максимально некомфортно.

– Давайте закончим с этим поскорее.

– Достаньте из мешочка камень, приложите его сюда, – он указал на ярёмную ямку между ключицами, – и активируйте, держа руку сверху. В этот раз без клятвы, просто представьте, как камень соединяется с вами.

Из мешочка я достала небольшой рубин и приложила туда, куда сказали.

Ох, если бы я знала, чем это закончится. В глазах потемнело, медленно сознание начало уплывать. И я больно упала на колени.

– … предупреждать же нужно … – прохрипела я: кожу будто огнём жгло, это не камень, а будто сварочный аппарат.

Он подлетел и положил мою голову себе на плечо.

– Простите, моя леди, простите, я сам не знал, что так будет. Вы вторая, кого принял камень чистоты, правосудия и разума.

Трясло меня знатно и долго, и мне хотелось убить кого-нибудь. Отпускало тоже очень интересно, наплывами. И в конце концов меня чуть не стошнило.

Прикоснувшись к ярёмной ямке, я поняла, что это ужас – пирсинга мне только для полного счастья не хватало. У меня тут столько подарков, что не унесёшь, такое ощущение, что по тёмным переулкам погуляла.

Вставать было тяжело. Виарон помог, довёл до софы. Я посмотрела на него своим убийственным взглядом.

– Для чего нужен этот камень?

– Я не знаю всех даров этого камня, каждая из ведьм что-то вложила в него. Знаю лишь, что когда вам будут врать, камень вас предупредит, как – не знаю. Вы сможете сжечь человека, если захотите, и, если он в чём-либо виновен, вы как вынесете приговор, так и приведёте свой приговор в исполнение. Он не позволит помутиться вашему разуму.

– О, нет! Увольте! Я не собираюсь лишать палача работы. Я не буду никого казнить. И вообще, в моих силах отменить казни? И я не понимаю, зачем мне столько артефактов?

– Это символы власти и могущества. Дань, подарок или трофей. Да, вы в силах отменить казни, но есть подводные камни. Даже горные полубоги преподнесли дар герцогству, точнее, первому герцогу, Ицедону Форвину, раньше он был первым советником короля. Перстень – как символ, что вы – подданная короля Иадора Эвантина двенадцатого и герцогиня. Камни в диадеме – подарок вампиров, никто не знает об их происхождении, и таких камней больше нет, насколько мне известно, эти камни не признал никто, это был знак уважения от проигравшей стороны. Посох был сделан эльфами для вампиров в качестве подарка. Тогда ещё материк был отдельным королевством вампиров и при смене власти перешёл, как трофей, Ицедону Форвину. У сундука неприлично богатая история, он был дарован королю белого материка во время переговоров полубогами, полурыбами-полулюдьми. Он был доверху наполнен драгоценностями, золотом и жемчугом, потом его украли, он был найден на чёрном материке, и присвоен герцогом. Этот сундук искали несколько десятилетий.

Самая большая ценность сундука – его никто не сможет открыть кроме хозяина. До сих пор не понимаю, зачем его украли. Ещё сундук бездонный и, если что-то лежит в сундуке, вам не понадобится идти и доставать, достаточно просто подумать об этой вещи, и она окажется в ваших руках. Если вы умрёте не своей смертью, сундук не откроется никогда. И ещё сундук связан с поместьем: вам не обязательно принимать клятвы, всем достаточно принести клятву сундуку. Это то же самое, что принести её вам лично.