Шелуха сырых яиц

Глава четырнадцатая

Катя, Петя, Соня и Артур шли молча. Луна, задрожав, скрылась за большим облаком. Оказавшись в полной темноте, они остановились. Катя прошептала:

– Подвиг наш никто не оценит… Даже если мы дойдём до складов, в темноте ничего не увидим.

– У тебя есть телефон. Включи фонарик? – попросил Петя.

– Батарейка на нуле, бестолковый, – отрезала Катя.

– Ясно, нечего обзываться, – миролюбиво сказал Петя.

– Ребят, а мы чего шепчемся? – спросила Соня.

– А ты уверена, что ночью тут не ходят звери, желающие полакомиться? – практически зашипела Катя.

– Я – не боюсь. Я – Король обезьян! – также шёпотом ответил Артур.

– Значит, тебя скормим первым, – парировала Катя.

– Кать, ну ты чего такая злая? – Соня включила примирительный тон.

– Ничего, – буркнула Катя и села на большой валун, торчащий из земли.

– Так что, утра подождём или пойдём потихоньку дальше? – спросил Петя.

– Иди. Я вообще сто раз пожалела, что пошла, – сказала Катя.

В этот момент луна вышла из-за облака и осветила всё вокруг. В её свете камни и трава засеребрились, а вдали раздался протяжный грустный вой.

– Кто это? – тихо спросил Артур, прижался к Пете и задрожал.

– Как будто кто-то знает, – ответила Катя. – Ладно, пойдёмте. Всё равно нам всем конец.

Они шли, останавливаясь при каждом подозрительном звуке. Забрезживший рассвет открыл перед ними странное место, покрытое зелёными буграми высотой в рост человека. Все они были странным образом похожи.

– Я понял, что это. Это машины, – сказал Петя.

– Видимо, мы пришли. Это бывшая автомобильная стоянка, – подтвердила Катя.

– Ребят, а вот про зомби никто не думал? Вдруг они и здесь существуют?

– Все зомби остались в прошлом, – горько усмехнулась Соня.

– В смысле? – спросил Артур.

– Мама называла меня зомби, когда я играла в Роблокс, – ответила Соня.

– Точно! И меня так мама называла, только я в Майнкрафт играл…

– Может, мы и игры там найдем? – обрадовался Петя.

– Ага, и машину времени, – съязвила Катя. – Подключишь-то ты их к чему?

Петя грустно вздохнул.

– Всё равно не верю, что мы одни… – сказала Катя. Она явно злилась. – Не может быть, чтобы мой отец отправил меня с этой… – Катя сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, – недоучилкой. У нас на Алтае бункер был построен с запасами лекарств, воды, еды. Если он знал… он должен был туда меня послать, а не на экскурсию какую-то.

– Может и не знал ничего, просто хотел тебя с Мэри подружить, – сказал Артур.

– Мэри рассказывала, что наш город находится в аномальной зоне: сюда ветры не доходят и сильные дожди, вокруг горы, и мы на острове, а под островом – земля, – припомнила Соня.

– И чо? – Катя включила обычную грубиянку.

– Ничо! Может, там, где бункер ваш, давно уже море или вулкан!

– Ну, лол тогда… – Катя устала спорить и пошла в сторону развалин, которые виднелись вдалеке.

– Здесь могут змеи быть, – с опаской предположил Артур.

– Да блин! И так страшно, заткнись! – шикнула на Артура Катя и передёрнула плечами. – Змей ещё не хватало.

Артур прыснул и, подскочив к Кате, просипел:

– Анако-о-он-ды-ы-ы!

– Иди ты…

Катя застыла перед большим тёмным проёмом – когда-то здесь был вход в торговый центр с магазинами, ресторанами, прозрачными лифтами и фонтаном. В нос ударил сильный запах плесени. Соня поёжилась:

– Может, всем не надо туда идти? Кто-то на шухере постоит?

– Серьёзно? – Катя закатила глаза.

– Петь, мы мужчины, – сказал Артур. – Давай, пойдём мы, а девочки тут подождут.

– Вау… – отреагировала Катя.

Посмотрев вокруг, она выбрала плоский камень, сдула с него пыль и уселась, сложив ноги по-турецки.

– Вперёд! Давайте, вас ждут великие дела, – сказала она и достала из рюкзака зеркальце.

Мальчишки скрылись в темноте. Катя, делая вид, что не замечает девочку, пристально рассматривала своё отражение в зеркальце. Затем достала косметичку и принялась рисовать стрелки на глазах.

– Кать, а можно и мне тоже? – осторожно спросила Соня.

Катя посмотрела на неё и вздохнула:

– Иди сюда, нищебродка. Умирать, так в макияже.

– Мне мама обещала настоящую косметику купить. На день рождения… Но теперь уже, наверное, нет…

– Мама у тебя добрая.

– Даже когда орёт, – вздохнула Соня и подставила лицо так, чтобы Кате было удобно наносить макияж.

Катя достала влажную салфетку и стала оттирать грязные пятна с Сониного лица.

– Спасибо! Правило номер один, – начала Соня, – где бы ты ни проснулся, скажи спасибо и найди возможность умыться. Чистые глаза – чистое сердце!

– Иди в жопень, – улыбнулась Катя и открыла коробочку с тенями для глаз.

– Ты же не злая… Только притворяешься, – прошептала Соня.

– Умереть захотела? – огрызнулась Катя. – Скажешь кому – прибью…

Соня засмеялась, а Катя притворно замахнулась на неё.

Спустя полчаса они весело болтали о глупостях, подставляя лица утреннему солнцу.

– Ого, вот это вы красивые! – услышали они голос Артура.

– Нашли что-нибудь? – спросила Катя.

– Сплошная труха. Нашли аптеку… Но как этот уголь выглядит, мы не знаем, – ответил Петя, украдкой разглядывая Соню.

– Нравится? – поддразнила его Катя.

– Ты о чём? – притворно не понял Петя, но покраснел.

– Ладно! Показывайте, что нашли, – сменила тему Соня.

– Мы нашли Мишке штаны! – гордо ответил Артур.

– Да ты издеваешься? – Катя не верила своим глазам. Зелёные с белыми полосами по бокам штаны были прямо из популярного корейского сериала.

– Нет, не издеваемся. Вот штаны и куртка к ним, – ответил Артур.

– А, я поняла, – сказала Соня. – Но мне родители не разрешили смотреть этот сериал.

– Я тоже не смотрел, – сказал Петя.

Катя подняла лицо к небу и сказала:

– Господь, ты этих ботанов специально вместе собирал, чтобы измываться надо мной?

Ребята засмеялись. Когда все отдышались, Артур сделал серьёзное лицо и сказал:

– Есть очень хочется.

– Так где, говоришь аптека? Пойдём посмотрим, может, там что и из съедобного осталось, – спросила Катя.

– Там всё плохо, – ответил Петя, манерно поклонившись и показав рукой направление.

Глава пятнадцатая

– Мэри, тебе лучше?

Дети с тревогой вглядывались в бледное лицо с чёрными кругами под глазами.

– Лучше, жить буду, не переживайте, – Мэри погладила по голове Кристину, которая прильнула к её груди, и по привычке пересчитала ребят. – А где остальные?

– Ушли искать лекарство.

– Боже мой… Куда? – Мэри попыталась привстать, но тут же оставила эту попытку: Кристина вцепилась в неё намертво, а встать вместе с малышкой не было сил. Марина показала страницы дневника. – Только бы никто не потерялся, – с тревогой сказала Мэри.

– Ну что ты так боишься? – спросил Даня. Он помог Мэри встать, освободив от Кристины.

– Даня, а с тобой что? – Мэри, прикоснувшись к его руке, встревожилась: он весь горел.

– Нормально всё. Скажи, в аптечке остался ибупрофен?

– Была упаковка, надо поискать. Где мой рюкзак?

– Мэри! Мы нашли зелье!

Артур бежал вприпрыжку и чуть не врезался в Мэри. Подоспевшая Катя швырнула в Мишку штанами:

– Не благодари, теперь ты игрок в Кальмара!

– Ничего себе! А штаны как сохранились?

– Это же синтетика, – предположила Катя.

Мэри снова пошевелила губами, подсчитывая детей.

– Ребята, а Вера где? – почувствовав приступ слабости, она осела на землю, прошептав:

– Это ведь вообще страшнее всего – если кто-то потеряется…

Из травы раздался писк. Это была ручная крыса.

– Жужа, показывай, где Вера! – радостно воскликнула Лиза.

Ближе к вечеру напекли батата, наелись. Мэри удалось найти жаропонижающее – всего одну таблетку, но Даньке полегчало. Коля снова уснул. Бледность с его лица ушла, и он уже не сосал палец во сне.

Мэри сидела на обломках бывшей когда-то каменной стены городского парка и смотрела на готовящееся к закату солнце.

– Посижу с тобой? – Даня подошел к Мэри.

– Угу, – ответила на, не оборачиваясь.

– Тебя аж выворачивает, если кто-то теряется, – сказал Даня.

– Заметил?

– Сложно не заметить…

– Знаешь, что такое триггер?

– Допустим.

– Вот это мой триггер.

– Расскажешь?

– Это теперь вообще не имеет никакого значения, – вздохнула Мэри.

– Имеет, если ты зелёная каждый раз, когда пересчитываешь детей.

Мэри посмотрела на руины, покрытые густой растительностью, и открыла дневник Тимура:

– Дань, Тимур пишет, что есть вторая часть дневника. Он оставил её в крепости. Утром надо попробовать туда добраться.

– Хорошо. – он не стал уличать её в смене темы.

На Мэри нахлынули воспоминания. С момента, как она начала свой проект по сохранению русского языка в небольшом испанском городе, прошла пара лет. Как-то в прохладный летний вечер она повела детей гулять в парк на большом холме, сплошь покрытом невысокими соснами с густыми кронами. Прогулка заканчивалась у подножья – на детской площадке, заросшей по кругу кустами, как лицо Папы Ноэля[10] в Рождество. Два брата, неугомонные сорванцы семи лет, решили подшутить над Мэри и спрятаться. За мальчишками пришла мама и, не увидев наследников, мгновенно вошла в состояние глубокой и неконтролируемой истерики. Пятнадцать минут кряду Мэри с побелевшими губами, не переставая, выкрикивала имена сорванцов и заглядывала во все закоулки, а братья радостно хихикали в кустах, наблюдая, как обе взрослые мечутся по площадке, заламывая руки. Всё это время богатое воображение Мэри в красках рисовало ей арест, педофила из Румынии (почему именно румын? она не смогла бы это объяснить), продавцов органов и цыганский табор. Она сто раз покрылась холодным потом и чуть не свихнулась от ужаса. Когда довольные герои вылезли из кустов, их мать, прервав рыдания, серьёзно взглянула на Мэри и сказала:

– Прости. Разрешаю им всыпать.

Она, конечно, использовала другой глагол, гораздо ярче отражающий полноту чувств, но смысла не меняет и этот.

С тех пор при малейшем намёке на то, что ребёнок мог потеряться, у Мэри начинали трястись руки, а в памяти всплывало лицо красивого, словно греческий бог врача, который тем вечером ставил ей капельницу в госпитале, куда её отвезли с подозрением на сердечный приступ. Тот врач тогда держал её за руку и говорил, что всего 20 % населения Земли имеют такую чувствительность.

Мэри настроилась было на флирт, но услышала, как парализованной столетней сеньоре расточают не менее изысканные комплименты – и успокоилась.

Глава шестнадцатая

Выходить в сторону крепости решили рано утром, и ночью Мэри не спалось. Она то и дело вздрагивала от тревожных ночных звуков. Спускалась на нижний этаж, с тревогой поглядывала на дверь, ведущую к скелетам, потом поднималась наверх, на ходу поправляя голову спящей Кристине или накрывая куском своей бывшей роскошной юбки вздрагивающую во сне Давину. В очередной раз войдя в комнату, Мэри повела носом и сморщилась: надо бы поискать возможность помыть всех и постирать одежду. Но всё-таки самое важное было в том, что сегодня впервые все засыпали сытыми. Мэри подумала: «Каждый ребенок – обладатель суперсилы, которую мне ещё предстоит раскрыть. Но как они все похудели…» – и потёрла виски: опять, как назло, начиналась мигрень.

Вдали над лесом вспорхнула стая птиц, порыв ветра качнул верхушки пальм, прошёлся низом – и к солёному воздуху добавился тяжёлый запах вспотевших тел и сырой шерсти. Вдали показались зеленоватые огоньки, расположенные по два. Они приближались к музею. «Глаза! – догадалась Мэри. – Так вот значит, “они”, которые “приближаются”», – ужаснулась она.

Мешкать было нельзя. Расталкивая детей, она дрожащим голосом повторяла: «Вставайте! Возьмите рюкзачки, уходим. Уходим, быстро, умоляю, нам надо уходить!»

Даня молча подхватил Кристину, передав её рюкзачок Мишке. Мэри взяла Давину и Колю за руки.

– Дети! Когда выйдем, бегите парами, чтобы помочь, если кто-то споткнётся, и не потеряться, – Мэри говорила, не скрывая беспокойства.

– Не хочу парами! – заупрямилась Давина.

– Детка, милая, я знаю, но давай не сейчас. Нам надо убегать. Там… – Мэри не могла подобрать слово.

– Бабайка?

– Да, точно она!

– Бабайка – он.

– Всегда в книгах пишут, что надо держаться вместе, – сказала Соня и протянула руку Давине.

– Егор, возьми кого-нибудь за руку, – Мэри с отчаянием смотрела на приближающиеся зелёные огоньки.

Невыспавшийся Егор мотал головой и не хотел идти, по привычке начиная мычать.

– Тише, тише, Егор! Давай мне руку! – уговаривала Мэри.

– Да пойдём уже! Помычит и догонит, – психанула Катя. – Сейчас из-за этого аута нам всем кабзда придет. Пойдём! – Катя с силой дёрнула Соню за руку так, что та споткнулась.

– Катя, не выражайся! – Мэри медленными движениями поглаживала Егора по спине, стараясь успокоить. – Дети, спускайтесь вниз, я его приведу. Егор, детка, нам надо идти.

– А-а-а, гр-р-р-р, не-е-ет! – Егор почти уже кричал в голос. Из леса вторили похожие звуки.

– Да идёмте уже! Из-за него все погибнем!

– Катя! – малышка Кристина возмущённо взвизгнула так, что на миг всё вокруг смолкло. – Катя! Здесь чудовище – только ты.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Зима близко (Winter is coming) – девиз дома Старков из сериала «Игра престолов», часто сопровождается изображением Неда Старка с мечом и опущенной головой.

2

Юлия Борисовна Гиппенрейтер – автор популярнейших книг по детской психологии, в которых просто и доступно рассказывает о важных достижениях современной психологии.

3

Defile indian – фразеологизм в Испании, обозначающий яркое шествие, разношёрстную толпу.

4

¡Buenas tardes! – Добрый день (исп.), приветствие от полудня и до полуночи (до первого завтрака говорят ¡Buenos días!).

5

Нисперо – ярко-оранжевые или жёлтые плоды с кисло-сладким вкусом, известны в странах Азии как мушмула. Происходят из Японии и затем из Китая, семейство яблоневых, содержание витамина С выше, чем у цитрусовых.

6

В Аликанте проходит «Ромерия Санта Фас» – красочный религиозный праздник, который собирает огромное количество участников, а также является самым древним местным праздником. Возник в XV веке, проводится во второй четверг после католической Пасхи. В пять утра самые спортивные юноши города бегут с горы Бенакантиль от часовни Санта Фас вниз к Мэрии с платформой, на которой располагается сорокакилограммовая фигура Иисуса Христа на кресте. Затем над городом раздаётся песня, которую поет специально приглашённый цыган. Процессия от шести до пятнадцати тысяч человек с пальмовыми ветвями в руках шествует к мессе в соседний город, в монастырь Сан Фас, где хранится подлинный плат с отпечатком лица Иисуса.

7

Schulte Table – таблицы со случайно расположенными объектами (обычно числами или буквами), служащие для проверки и развития быстроты нахождения этих объектов в определённом порядке. Упражнения с таблицами позволяют улучшить периферическое зрительное восприятие, что важно, например, для скорочтения.

8

Нем. Spalier, от итал. spalliera – стенные безворсовые ковры с сюжетными и орнаментными композициями, вытканные ручным способом в технике так называемого репсового уточного переплетения. Рисунок создаётся цветными нитями утка (шерсть, шёлк, иногда металлические золотые и серебряные нити), плотно закрывающими неокрашенную основу (шерсть, лён) и образующими характерную для шпалер рубчатую фактуру. Техника шпалер известна с античности. В зависимости от типа станка различают два вида шпалер: готлис – вытканы на станках с вертикальным креплением основы, и баслис – на горизонтальных станках. Моделью для шпалер служит картон – живописный эскиз в размере ковра. Производство шпалер возникло в Западной Европе в XII–XIII вв.

9

Dab (дэб) – танцевальное движение, когда танцор одновременно роняет голову во время поднятия руки по локоть в жесте, который похож на «жест чихания».

10

Папа Ноэль – испанский Дед Мороз.