Опасные игры с тенями. Том 0. Часть 1

– Я и не знал, что ты такая эрудированная особа, когда ты тут прибегала и убегала что‑то бурча. Кстати, откуда ты вообще знаешь омилльский? Как я понял, среди кантинских это и правда большая редкость. Кайл говорил, и Сандра подтверждает, что все, кто собираются работать в Кантине и с Кантином, учат кантинский. Потому как местное население окружающим материком интересуется редко. Своих забот хватает, должно быть.

– Да, заботами навьючиваются так, чтобы точно ни на что лишнее больше сил не оставалось. – Ами вздохнула. – А меня подвело любопытство. И тяжёлая наследственность.

Майло наморщил лоб.

– Омилльские родственные связи?

– Мать‑омиллька и давно забытые омилльские родственные связи, да. Я с детства любила забираться в чулан и разглядывать старые материны записи. Несколько раз мать их перепрятывала, мне за это влетало основательно, но оно того стоило. Потом, когда я подросла до вменяемого возраста, мне удалось раздобыть в архивах учебники. Теперь я начинаю понимать, почему на меня так странно смотрели, выдавая их. «Пошла в безумную Иветт», «из семечка камень не вырастет». Фразы в этих учебниках, конечно, были более, чем странные… Ну, во всяком случае, я бы никогда не начала знакомство с языком именно с них. «Тебе здесь не место», «Что есть на обмен?», «Я – растительница из великого плодородного города Кантина» и всё в том же духе. Мать иногда помогала мне что‑то прочесть. По её ежемоментно меняющемуся настроению. Когда вспоминала о том, кто эта девочка, зачем она здесь топчется и как от неё отвязаться, если сейчас почему‑то захотелось на миг показаться себе и другим образцовой матерью. Также моим образованием изредка занимались тётка и отец… Но основную работу, конечно же, пришлось проделать самой. Ну, это вообще закон жизни. Сама для себя не сделаешь – никто для тебя не сделает. И это хорошо и правильно. Наши ресурсы сил и времени не безграничны.

– Судя по тому, что она осела в Кантине, мать – неведь? Пришла в Кантин за романтикой простой растительской жизни? Я знаю и таких людей.

– И я парочку могу припомнить… И выглядят куда довольнее, чем моя мать. Она… как я поняла, пришла в Кантин не за романтикой, а насколько становится ясно из заметок… за информацией что ли. Дело в том, что моя мать была исследовательницей и картографой. Об этом я узнала тоже только из записей.