Лабиринт Межвременья
Гости ели и пили. Пиво лилось рекой, столы ломились от яств. И только Дориан грустил в углу, рассматривая фото любимой, которое достал из нагрудного кармана.
– Можно посмотреть? – поинтересовалась Сиенна, чтобы развеять одиночество гостя. – Красивая. Это твоя жена?
– Нет, это Эйнжел. Она моя девушка, но мы скоро планировали пожениться. Кто бы только знал, как я по ней скучаю!
Сиенна прикоснулась губами к его щеке, но Дориан оттолкнул её.
– Нет. У меня есть любимая.
Сиена опустила глаза. А ведь её никто не любил так сильно. Да и она оставалась черства ко всем знакам внимания со стороны парней.
Дориана поглотили воспоминания о прошлом.
А ведь он не всегда был таким, как сейчас.
Когда отца забрали, обвиняя в заговоре, он остался единственным кормильцем для матери и младшего брата. Работу в его родном мире было не так-то просто найти, поэтому он стал членом одной из банд, которые властвовали в городе ночью. Он грабил магазины и случайных прохожих, защищал местного наркобарона. Позже на эту скользкую дорожку стал и его брат. Вместе они стали оплотом зла, которого боялись все случайные встречные. Правительство закрывало глаза на действия банд. Ведь лучше пусть они дерутся между собой, чем, объединившись, станут силой, которая может лишить власти. Но скоро к власти пришёл новый Сенатор, и он решил провести грандиозную чистку улиц. В этот раз на помощь патрульным пришли солдаты Армии Правительства.
В одной из перестрелок погиб Сэм, брат Дориана. А самому Дориану пришлось бросить грязное ремесло, так как теперь это преступление каралось смертной казнью.
Дориан поступил в университет. Учёба никогда не мешала занятиям спорта: секцию по волейболу он посещал регулярно.
Очень долго ему не везло в личной жизни. Дориан пробовал встречаться с добрым десятком девушек, но многие попытки поиска счастья заканчивались предательством девушек и последующим разрывом и ссорами. Он уже успел разочароваться в слабой половине, когда встретил Эйнжел. Она идеально подходила для него. Она стала ядром его жизни. Он порвал все старые связи, перестал встречаться с друзьями, даже спорт забросил. Лишь бы больше времени быть с ней.
Так они и жили душа в душу несколько лет. Дориан окончил университет, нашёл работу.
Но личная жизнь всё чаще давала трещины. Может, раньше он настолько был увлечён возлюбленной, что не замечал её недостатков. Но теперь ни один день не проходил без ссор. Дориан снова начал курить, очень нередко утолял горе виски, от чего, конечно, отношения не становились крепче.
Но сейчас он так жалел за все сказанные на эмоциях слова. Ведь она так и осталась единственным возможным центром Вселенной для него. Каждый вечер, как и сейчас, он снова и снова доставал из нагрудного кармана маленькую фотографию.
Глава 6. Призраки прошлых ошибок
Мрачное небо. Вот уже не первый час лил дождь, и темноту затушенных факелов посмела нарушить только одинокая молния. Даже она боялась предстоящих событий. И таинственный запах дождя, нежно охлаждавший летний пыл усталой земли.
А в замке никто не хотел разделить тревоги природы. Гремели звуки бала, которые слышны за многие вёрсты. Вот и в покоях королевы горела свеча. Именно этот маленький кусочек воска разожжёт пламя предательства, которое будет ещё долгие годы испепелять невинные души. Ведь добрый поступок растворяется каплей в океане зла и фальши, которые, как цепная реакция, впиваются в новые и новые сердца.
Двое в комнате, оббитой золотистым шёлком. Рыжеволосая женщина полулежала на кровати. Роста она невысокого. Длинные волосы лились огненными водопадами до пят, а в бездонных зелёных глазах можно утонуть. И этот пьянящий аромат сирени. Темноволосому мужчине на вид не более тридцати лет. Но он уже носил форму генерала, а под рукавом богатого наряда виднелась татуировка, которая показывала титул начальника королевской охраны. Юный возраст скрывали аккуратные усы на гладко выбритом лице.
– Вы же говорили, что любите меня, Симон! – сказала женщина, опустив лицо на золотистую подушку, не в силах сдержать слёз.
– Да, моя госпожа! Я и сейчас не отказываюсь от своих слов! – в сердцах ответил мужчина.
– Это только слова, мой юный друг! А когда доходит до настоящего дела… – она обвела быстрым взглядом с ног до головы. От слёз на глазах не осталось ни единого следа.
– Всё что угодно! – Симон упал на колени. Он закрыл нежными поцелуями бледную кожу кистей красавицы; но она не желала его видеть, поэтому оттолкнула поклонника.
– Я вас уже кое о чём просила, но вы мне так жестоко отказали! – говорила женщина, опустив голову в подушку.
– Просите о чём угодно, кроме этого!
– Но отчего же? – говорила девица, не поднимая головы от подушки.
– Измена Родине идёт наперекор моей чести! Это же нарушение клятвы офицера. Я давал обет защищать правителя, а Вы просите меня собственноручно забрать его жизнь!!! Никогда!!! – с этими словами Симон с лёгкостью поднялся с колен.
– Но ведь Вы давали клятву охранять не только Верховного, но и королеву тоже! – сказала женщина с ноткой обиды в голосе и незаметным движением открыла плечо, на нём красовалась татуировка в виде короны.
– Мой муж – тиран! Он изведёт в могилу, и, похоже, никто не защитит меня, – она снова уткнулась головой в подушку. Мужчина обнял её.
– Но как я убью его? Никто не способен причинить мне вред, а сильнейшие могут лечить себя ещё лучше.
– Ах, так вот в чём вся проблема! Не переживайте, об этом побеспокоюсь я! – глаза королевы зажглись на миг демоническим огнём, но она тут же взяла себя в руки. Подошла к шкафу. Волшебное слово открыло дверцу, и девица извлекла оттуда свёрток ткани, который через мгновение был в руках у стража правопорядка. Симон развернул чёрный бархат, извлёкая кинжал. Клинок был ручной работы, изготовлен из серебра; на кончике рукояти красовался самоцвет.
– Это всего лишь кинжал! – Симон разочарованно вертел клинок. – Да, красивый, но сделанное человеком оружие – ничто в битве с колдуном, а особенно – против повелителя магов! Вы же знаете сами. И хотите меня послать на верную гибель.
– Всё-таки это оружие совершенно! Ведь Вы не заметили колдовства. Один мой знакомый, тёмный маг, постарался! Теперь причинённые клинком раны будут смертельны!
Беседу двух заговорщиков нарушил стук. Кто-то мягким голосом любезно произнёс:
– Любимая, что-то ты засиделась в покоях! Порадуй мой взор! Как в такой прекрасный вечер можно быть одинокой в этой комнате?
– Это он! Мы пропали! Решай, Симон! На одной чаше весов жизнь короля, на другой – моя и твоя!
***
Симон сжимал в руке портрет возлюбленной королевы. Он сожалел о допущенных ошибках. Он убил короля! И королеву не смог спасти тоже именно он!
Но скоро всё изменится. Делл пообещал, что когда оживёт, сможет вернуть её к жизни.
– Для Вас, хозяин, я предал все принципы. Я стал некромантом, и призвал из мира мёртвых много призраков. Но среди них нет её!
– Я сильнее тебя, как некромант, поэтому, вернувшись к жизни, смогу помочь тебе. Тьма будет с нами!
Ты нашёл моего брата?
– Нет.
– Ты же знаешь, что на кон поставлено многое. Мы не можем так рисковать. Найди моего брата. Я так давно его не видел, так скучаю.
Симон знал, что причина совсем не в любви к брату. Ведь именно брат может помешать тайным планам Тёмного Лорда.
– Отчего ты так грустен, мой верный ученик?
– Простите, но иногда мне кажется, что становиться на путь зла было моей самой страшной ошибкой.
– Добро… Зло… Знаешь, как это всё условно. Меня поставило на этот путь недоверие и предательство. Ты же знаешь мою историю. Думаю, ты знаешь Антимоника, Величайшего из магов. Про него рассказывают страшные истории, им пугают непослушных детей. Так вот, в Тёмном мире я встретил его неупокоенный дух. И он лично рассказал свою историю. И, знаешь, он встретил больше несправедливостей, чем сделал другим. По сути, весь его путь – это месть за причинённую боль.
Обрывки рукописи об Антимонике 1. Рождение мага.
– Скорее, зовите повитуху! Моя жена рожает!
Слуги носились взад и вперёд, пока в резиденцию виконта Корвелла не была доставлена местная знахарка. Ходили слухи, что она чем-то владела, некоторые говорили различные нелепицы про то, что она могла заклинать погоду. Все её боялись, но ни днём, ни ночью не было у неё отбоя от гостей: то девушка парня хочет приворожить, то мужчина на закате лет хочет вернуть себе силушку богатырскую, то вылечить кого, от чумы или от сглаза. Чума бушевала в то время везде, но благодаря стараниям старой ворожеи эту деревню обходила стороной.
На дворе бушевала буря, ливень перемежался градом, украшенный короной молний.
Старуха подошла к роженице и прогнала всех мужчин. Позвали хозяина дома ( замком это место было трудно назвать – отец виконта проиграл большую часть состояния в карты. Спасибо, хоть деревню не пропил и не проиграл!). Повитуха подняла ребёнка над головой и гордо сказала:
– Мальчик!
– Сын! У меня есть наследник! Сообщите эту радостную весть всем жителям поселения!
– Великая судьба ждёт этого ребёнка! – прохрипела старуха, поднимая вверх указательный палец. – Вчера пролетела падающая звезда, а сегодня гроза. Этот мальчик – Избранник Судьбы! Он сможет изменить этот неправильный мир.
Вскоре и забыли о странных словах ведьмы. Родители души не чаяли в своём чаде, мать ни на шаг не отходила от него. Но однажды к ним зашёл мужчина в чёрном плаще. При его приходе потухли свечи. Он лишь залился каким-то зловещим смехом.
– Говорят, у вас родился сын! Вы мне обещали отдать первенца, на воспитание!
Виконт Корвелл поднял меч, чтоб убить наглеца. Но его жена потупила взор и сказала:
– Прости, любимый, но я дала ему такую клятву. Ты же знаешь, что я не могла иметь детей. У нас скоро должен появиться ещё один сын. А этого мы должны отдать, как плату за услугу.
Ребёнка забрали, когда ему было четыре года, и больше родители его не видели.
У Хэллона была целая школа. Он собирал одарённых детей со всего мира и обучал чёрному ремеслу. Никто не знает, какие были у него цели, но дети обучались некромантии и другим запрещённым разделам чёрной магии. Дети лишались настоящих имён, вместо них были придуманные старым колдуном. Говорят, что мертвецы могут мстить за лишение их покоя, но если они не знают имени, то бессильны.
– Отныне ты будешь Антимоником! – сказал Хэллон сыну Корвелла. – Это значит « Против Света» на древнеэльфийском.
Антимоник был самым лучшим из учеников, он исполнял все приказы старика. Но сердце его никогда не знало покоя. Каждую ночь он плакал о родителях. У него была лишь одна мечта – увидеть их ещё раз, спросить их, зачем отдали в руки злодея, простить.
И вот однажды такая возможность представилась. Антимоника не любили в школе, так как он был любимчиком Хэллона. Но была лишь одна девушка, которая была для него ближе других. Он сказал тогда ей:
– Пойдём со мной! Мы будем свободны, мы освободимся от колдуна. Давай сбежим!
– Но ведь Хэллон всё видит! Ты же знаешь, как он силён! Нас догонят!
– Нужно попробовать!
– Нет. Прости. Я боюсь.
В ту ночь он сбежал сам. Антимоник приехал в родной дом. Он крикнул:
– Мама, папа, я дома!
Но тишина была ему ответом.
– Твоих родителей больше нет, – сказал один из местных.
– Куда они уехали?
– Их больше нет. Совсем нет. И тебя здесь больше нет, так говорят люди.
После похищения сына Корвелл не смог простить жену. Он начал пить, бить несчастную женщину. Но когда она повесилась, ему тоже не оставалось смысла оставаться на этой грешной земле.
– Вы их не сберегли…
Мечта его жизни оказалась ложью. Это был первый урок, преподанный Избранному Судьбой, все мы в Её руках. Но далеко не последний.
Хэллон отыскал непутёвого ученика. Но кто, кроме подруги, мог знать, где он? Любимая предала его. Хэллон был мастером пыток. Но разве это имеет значение?
Антимоника вернули в школу, дни снова побежали своим чередом, но всё не могло теперь быть, как прежде. Учитель ни слова не сказал ему, но рождённый под падающей звездой заметил, что другие ученики следят за каждым его шагом. А любимая… когда-то давно, но не сейчас… опускает глаза, когда они пересекаются взглядами. Предательница!
Но однажды он снова решил поменять жизнь. Он вошёл в комнату Хэллона, когда никого не было, кроме учителя.
– Отпустите меня. Я не могу больше жить, как зверь в клетке.
– Ты думаешь, я так просто попрощаюсь с лучшим из учеников? Никогда. Ты мне ещё подаришь власть над этим миром! Думаешь, я зря вас обучал? Я потратил всё состояние на то, чтобы прокормить вас!
И снова ложь. Ведь разве не помогали они Хэллону грабить народ? Разве не насылали они проклятия и чуму на деревни, которые потом снимали… за золото, конечно.
– Добровольно отпусти, прошу тебя!
– Угрожаешь? – в глазах Хэллона сверкнули знакомые зловещие огоньки. – За эти слова ты будешь наказан!
Колдун потянулся сознанием к голове юноши, и тот, как и многие разы раньше, упал на пол, корчась в муках. Но он был силён. Парень сделал движение рукой, как будто держит в ней небольшой мешок, и Хэллон схватился за сердце.
– Поигрались – и хватит! Сейчас же прекрати!
– Поигрались?! Ты это так называешь? Ты лишил меня детства! Я предупреждал тебя. Но раз ты отказался добровольно отпустить меня – умирай!
Антимоник дёрнул согнутую руку к себе, и грудь Хэллона заалела. Он чарами вырвал сердце учителя. Потом он снял с груди колдуна ожерелье и надел себе на шею.
– Я ваш новый учитель! – сказал он товарищам. – Присоединяйтесь ко мне – или последуете в ад за Хэллоном!
***
В этот раз он вернулся домой, как победитель, а не как беглец. Староста признал его право на власть (а был ли у него выход?)
Отныне Антимоник и его орден стали управлять погодой. Однажды к нему пришла повитуха, которая привыкла быть королевой чар в этих краях.
– Это ты сказала Хэллону про меня! – крикнул граф.
– Более того – если бы не я, тебя не было бы на земле. Ведь я сказала о Хэллоне твоей матери!
– Умри, старуха! – ведьма схватилась за сердце. И лишилась его. Это стало началом тёмных времён.
Глава 7. Золотая монетка
– Сиенна, проведи наших гостей к выходу из леса, – сказала Сильвия. – Чтобы они больше не встретили никаких неприятностей.
Сиена с ненавистью посмотрела на путников, но промолчала. Так молча они и шли некоторое время по извилистой лесной тропинке.
– Почему ты нас ненавидишь? – поинтересовалась Эсмеральда. – Ведь мы совсем ничего плохого тебе не сделали.
– А за что мне вас любить? Хозяйка доверяет вам. Но не я.
– Разве мы виноваты, что мертвецы убили твоих товарищей?
– Среди убитых был и мой брат! Поэтому вам не поздоровится, если вдруг я узнаю, что вы причастны к этой смерти!
– Я тоже потеряла брата, поэтому понимаю твои страдания! Антимаги убили его.
– Ничего, дочка, настанет время, и Лига поплатится за свои ошибки! Кровью умоется! Это я обещаю! – гневно сказал Герольд.
Герольд вдруг остановился: его ноги были опутаны лианами. Сиена что-то прошептала, и оковы рухнули.
– Прячь свою ненависть в этом лесу! Он всё чует. Зло здесь вызывает большее зло. Поэтому будь осторожен.
– Сиенна, мне кажется, что в конце пути мы найдём тайну оживших мертвецов, – сказал Элеон. – Пойдём с нами, и ты сможешь отомстить.
– Моё место здесь, Волк. Я дала клятву охранять Лес, и это важнее всего остального.
Аромат цветущих мирт и ольвий не слабел, как и не пропадало постоянное чувство чьего-то присутствия. Изредка из кустов вылетали стреккили, огромные стрекозы, которые водились здесь повсеместно.
– Эйнжел ни за что не поверит, что я был здесь! – сказал Дориан. – Этот лес никогда не закончится. А в моём родном мире лесов ведь почти не осталось! Только города с их постоянным смогом и шумом. И совсем нет места ни для чего нового и необычного.
– Как будто кто-то следит за каждым шагом, – оглядывалась по сторонам Эсмеральда.
– Не бойся, Эсми! – обнял её Элеон.
– Вам и правда не стоит бояться, когда я рядом! – впервые улыбнулась Сиенна.
Так прошли они несколько часов. Сиена хорошо ориентировалась в лабиринте из зарослей.
– Я здесь родилась и выросла.
– Сильвия – твоя мать? – предположил Герольд.
– Мы – дети леса. Родила меня Хозяйка, но это не имеет значения. А вот и черта леса. Дальше я не могу идти. Я бы вам посоветовала обойти эти горы. Вы потеряете несколько дней, зато минуете множество опасностей.
– У нас нет времени! – сказал Элеон.
– Ваше дело. Прощайте!
– Спасибо за всё! Если ещё встретимся, можешь рассчитывать на нас! – протянул руку Герольд.
– Надеюсь, больше не встретимся! – пожала руку Сиенна. – От вас одни неприятности!
***
Когда они дошли до подножия горы, Солнце успело дойти до западного приюта, и теперь окрасило небесное покрывало во все цвета радуги.
– Сегодня мы не пойдём дальше, – сказал Элеон. – Утро вечера мудренее.
Путники достали богатые припасы, которыми были наполнены до отказа их мешки. Это и прекрасные колбасы, и сыры, и ягодный джем. Лесной народ не поскупился!
В этот раз путники не побоялись разжигать костёр.
– А в моём мире мы зажигаем огни электричеством, – Дориан всё чаще вечерами впадал в меланхолию, вспоминая с грустью родной дом. Иногда ему казалось, что город навсегда потерян для него.
– А что это такое? – спросила Эсмеральда.
– Электричество? Это гроза, подчинившаяся человеку.
– А ты говорил, что люди полностью поменяли магию на машины!
– Мой мир – это магия машин. Люди там совсем не имеют веса и значения. Равнодушные, любящие механизмы и деньги больше, чем друг друга.
– И зачем туда возвращаться?
– Это мой дом.
Герольд достал мешочек с табаком, и путники закурили трубку. Потом писарь запел одну из старых песен своего народа:
Здесь духи предков чарами пленят,
Алей рубинов над горой закат,
Гора синеет средь Заснеженных Равнин,
Лесные феи и Творец, мой Господин.
Закат придёт – за ним последняя война,
Цена большая – целая страна.
На бой последний мой корь ведёт.
Никто не знает, что потом грядёт.
***
– Будь осторожен, мой ученик! – говорил Элеону Илан.
– Учитель! Вы снова со мной!
– Связь учителя и ученика намного сильнее смерти! Я буду являться во сне до тех пор, пока буду нужен тебе.
– Мои силы уже на исходе.
– Осталось совсем не много. Но и времени у тебя не так уж много. Так что торопись. И помни – жадность – не самая лучшая черта в этих горах.
– Что это значит? Я ничего не понимаю.
– Просыпайся. Поймёшь? Когда придёт время.
***
Лишь первый луч солнца коснулся горизонта, как Элеон встал и разбудил путников.
– Завтракаем – и в путь.
***
Гора казалась бесконечно высокой в своём величии. Горы никогда не любили слабых, и они инстинктивно, как и собаки, чувствовали страх в душе покорителя вершины, он должен быть дрессировщиком, диктуя правила, и лишь тогда упрямые и гордые скалы подчинятся, подставляя под ногу путнику свои уступы.
Первые шаги давались трудно, но чем выше они поднимались, тем всё легче давался каждый последующий шаг. Но вот один из камней под Элеоном скатился вниз, и тогда пилигрим чуть не сорвался вниз. Он всё пытался найти новый уступ, но нога лишь нащупывала отвесную скалу. Тогда на помощь пришли стихии: Элеон создал из сплетённых нитей Света и Тьмы себе ступени и пошёл по ним вверх, к своей заветной цели.
Дориан впервые был в горах, поэтому было не так уж просто, но шаг за шагом гора оставалась внизу.
Ни один раз приходилось останавливаться, чтобы помочь Эсмеральде. И вот наконец они добрались до заветной горной тропинки.
Увереннее всех чувствовал себя Герольд.
– Дальше должно быть проще, – говорил писарь. – Сильвия говорила, что когда-то тропка начиналась с самого подножия, но время беспощадно, даже горы не способны с ним совладать.
– Что это? – Эсмеральда нагнулась к камню и подняла сверкающую на утреннем солнце золотую монетку.
– Кто-то проходил недавно по этой тропинке. Ведь монетка совсем новая, словно кто-то полировал её до блеска!
Перед ними вдруг возник бородатый карлик. Он хлопнул в ладоши – и земля под Дорианом вдруг исчезла. Он полетел куда-то вниз.
***
Дориан открыл глаза, и понял, что связан. Рядом сидели Герольд, Элеон и Эсмеральда.
– Вы украли моё золото! Мы, подгорный народ, очень любим сокровища!
– Гном, но мы нашли монетку! – сказал Герольд. – Мы ничего не крали!
– Конечно! Вы, краснокровые, всегда так говорите! Они тоже «нашли монетку»! – гном махнул головой на кучу костей. – Но меня не проведёшь!
Ходили легенды, что у гномов желтая кровь, так как в жилах течёт золото. Часто рассказывали о древнем горном короле гномов, который мог превращать в золото всё, к чему прикоснётся.
Карлик набросился на Волка с ножом в руке. Но он недооценил силу заклинателя Стихий. Гном схватился за горло, как будто невидимые путы душили его.
– Отпусти!
– Зачем мне это делать? Ты только что пытался убить меня.
– Не убивай! Я же не знал, что ко мне изволили пожаловать господа колдуны! Я исполню любое желание!
– Это гномы умеют! – сказал Герольд.
– С этого и надо было начинать! – улыбнулся Элеон, ослабляя путы магического лассо. Карлик перерезал верёвки бывших пленников.
– Что изволите, гости дорогие?
– Отправь нас в королевский замок!
– В Дом Колдуна?! Нет уж, извольте, лучше смерть. Это не законно, Лига убьёт за это! А ведь я один из последних гномов.
Когда-то мы были подгорными королями, золото текло рекой, вечерами лились гномьи песни. Но потом краснокровые истребили наш народ, и я один из последних.
– Жадность истребила твой народ! – возмутился Герольд.
– Так ты исполнишь наше желание, или тебя убить?
– Я не могу сделать портал до Столицы, но я могу доставить вас туда другим способом.
***
По длинной витой лестнице из камней поднимались они наверх. Лишь маленькая свеча помогала не оступиться. Когда они оказались снаружи, гном прошептал какие-то слова, и огромные орлы приземлились на вершине горы через некоторое время. Связь людей с природой давно ослабла. А гномы и эльфы всегда были хорошими заклинателями растений и животных. Люди владеют лишь скудной толикой этих познаний.
Четверо путников сели на благородных птиц и взлетели к небесам, крепко держась за перья.
Ох, уж это прекрасное и незабываемое чувство полёта, это беспечная пьянящая свобода, когда ты побеждаешь силу тяжести.
Гном не обманул. Орлы опустили четверых путешественников недалеко от Столицы.
Обрывки рукописи об Антимонике Темнейшем. Свергнутый правитель
Однажды в самом центре Вельзувийского королевства возник ограждённый неприступной стеной город, жители которого отказались платить налоги. Не то, чтобы отказались… Просто попасть внутрь сборщики податей не смогли: не было ворот, через которые можно было попасть внутрь нового государства.
Долго барабанили государственные служащие, которые не раз уже приезжали сюда, когда в неприступной стене проявились вдруг ворота, и из них вышел мужчина в чёрном капюшоне.
– Чем мы обязаны незваным гостям?
– Я Рондальф, государственный сборщик податей. Король требует уплаты налогов и оброков за год.
– Какой король?
– Герион Вельзувийский, кто же ещё!
– Разве наш город подчиняется теперь Гериону? Насколько я знаю, нашим единственным правителем является граф Антимоник, в нашем городе-государстве свои законы и религия.
Сборщики податей уехали, но через какое-то время к стенам города подъехало целое войско короля. Герион не мог простить непокорности. Тараны врезались в стену, но дерево было слабее камня и магии. Тогда король отдал приказ генералам ставить лестницы, но не было ни одной лестницы, которая коснулась вершины стены. Город был неприступен.
Герион впервые вернулся домой без победы. И даже вино не могло утолить его гнева. В ту ночь к нему явился незнакомец, если это не было просто сном.
– Я прошу тебя, Герион, дай свободу моему государству добровольно. У нас своя религия, свои представления об устройстве мира.
– Некоторые из моих слуг хотят быть посвящены в ваши верования, Антимоник, сын Корвелла. Я знал твоего отца, знал и твоего деда. Хочу узнать теперь и тебя. Может, твои взгляды на жизнь правильнее наших?
Герион был хитёр. Он спрятал гнев, чтобы найти путь к сердцу непокорного графа. А Антимоник был ещё слишком доверчив.
Конец ознакомительного фрагмента.