Пока не погаснут звезды
– Ильса, – судорожно выдохнул Гротер, когда я оторвалась от его губ.
Я улыбнулась ему, пробежалась кончиками пальцев по лицу, добралась до шеи и… давно отработанным движением отправила в глубокий сон. После поднялась с кровати, с сожалением посмотрела на еще не опавший член, умиротворенно вздохнула и отправилась в душ, приводить мысли в порядок.
– Урод аривейский, – буркнула я, когда вернулась в спальную часть апартаментов.
После оделась и замерла в задумчивости, решая, что мне теперь делать. Самое простое и, не буду скрывать, желанное – удавить Гротера прямо сейчас, пока он тих и безвреден. Но! От трупа мне здесь не избавиться, от подозрений не скрыться, никакого прикрытия на этот вариант развития событий у меня нет. И, что немаловажно, вместе со смертью временного мужа я получаю врага в лице всей Аривеи. Нет уж, спасибо. Оно того не стоит.
Следующее. Дождаться, когда очухается и прикинуться дурой. Но! Гротер мне не поверит. Более того, он будет очень и очень зол, и какое наказание меня ждет, предсказать не возьмусь. И обездвиживание до конца перелета еще не самое страшное. Поэтому лучше бы сбежать и дать ему немного остыть, тогда я могу обойтись малой кровью, а то и вовсе просто поругаемся, как обычно и всё. Да, стоит сбежать.
Я взглянула на неподвижное тело. По идее, скоро очухается. Значит, медлить не стоит, потому что теперь я знаю, что делает аривейский имплант. Он мной управляет. И активируется голосовой командой. Хорошо, если для активации нужен личный контакт, а если им можно управлять дистанционно? Тогда я в глубокой заднице, а это уже печально.
– Куколка, – передразнила я Гротера и от души закончила: – Козлы!
Однако тянуть не стоило. У меня уже имелся план дальнейших действий, и я покинула каюту с горе-любовником. Для начала я направилась в медицинский блок, решив все-таки взять успокоительного. После нужно будет держаться людных мест, где моему «муженьку» придется разыгрывать вселенскую любовь. Следующий пункт накормить Гротера успокоительным, чтобы сбить с него спесь и упредить собственное наказание. Я даже готова была с ним немного поговорить, ответив на его вопросы, даже почти честно. Но этот разговор должен быть на равных, а не в унизительном состоянии полутрупа. Ну а потом… потом усилить дозировку успокоительного. Это моя единственная защита от озабоченного придурка, который всё равно захочет взять свое.
Нет, я не девственница и не имею строгих моральных принципов. Но этот урод загнал меня в угол, напичкал мою голову дрянью, и это я еще не говорю о том, что он выставил меня дурой в день нашего знакомства. К тому же веры в то, что вся эта муть закончится для меня благополучно, у меня нет, а греть постель своему убийце я не собираюсь, каким бы отличным любовником он не был. В неволе Лиса не спаривается, она живет только одним желанием – отгрызть голову тому, кто загнал ее в капкан.
Я могла бы только в одном случае лечь с Гротером в постель: если бы это ослабило контроль и принесло мне, если и не свободу, то конкретную выгоду и возможность вырваться. Но офицер СБА не доверчивый щенок, и не поверил бы мне, даже если бы я с упоением отдавалась ему с первого дня нашего перелета. И аривеец не тот, кем можно управлять при помощи похоти. Они, конечно, кобели, но всегда остаются сверху… в переносном смысле. Выпросить мелочь – запросто, управлять – никогда. Значит, спать с ним я не буду даже из слабой надежды на спасение. Это было бы глупо. Нужно устанавливать партнерские отношения, пусть без особого доверия, но на равных… если получится. Мне хозяин не нужен.
В медицинском блоке всё еще дежурила знакомая нианка. Она приветливо улыбнулась мне, как старой знакомой.
– Вы к ину Фрерику, госпожа Ратценбергер?
– Нет, в это раз мне нужна ваша помощь, – ответила я дружелюбной улыбкой. – Могу я попросить у вас успокоительное средство?
– Разумеется, госпожа Ратценбергер, – покладисто кивнула нианка. – Вы скажете, что вас тревожит, и я подберу вам, или же назовете конкретное?
– Мне нужно успокоительное с вытяжкой из слюны поцемы, – пояснила я. – На борту имеется что-нибудь подобное?
Нианка удивленно взглянула на меня, после помялась, но всё же высказала свою мысль:
– Это очень сильное лекарство и при возможной передозировке…
– О, не переживайте! – я вскинула руки и легко рассмеялась. – Мой супруг уже несколько лет пользуется этим средством и знает необходимую ему дозировку. Видите ли, однажды он перенес сильное потрясение, связанное с гибелью людей, он и сам едва выжил, и время от времени его начинают мучить кошмары и сильные головные боли. Самым действенным средством с продолжительным эффектом оказалась вытяжка из слюны поцемы. Наш запас препарата закончился, к сожалению, за минутами счастья о плохом забываешь… – Я печально вздохнула и развела руками – Сегодня ночью он опять кричал. Мне показалось, что у вас я найду необходимое.
– Конечно-конечно, – горячо кивнула нианка. – Мне так жаль. Сколько вам нужно?
– Думаю, двух таблеток хватит, – немного подумав, ответила я. – Нам не так долго осталось лететь, а на Латуве мы купим необходимое лекарство.
Вскоре я стала счастливым обладателем двух убойных пилюль. Впрочем, сейчас мне была нужна всего четверть. Свалить Гротера с ног повторно было бы непоправимой ошибкой. Я на ходу разломала одну пилюлю и спрятала кусочки назад в маленький контейнер, который мне выдала нианка вместе с лекарством. Только одну четвертинку сунула в потайное отделение, имевшееся на моем браслете, который никогда не снимала. Вот теперь можно было перебраться, например, в ресторан. Или еще куда-нибудь, где аривейцу придется держать себя в руках.
Но встреча с «мужем» произошла гораздо раньше. Не успела я выйти в коридор, где находились жилые апартаменты, как увидела Гротера, озиравшегося вокруг себя диким взглядом.
– Угу, – промычала я сама себе и дала задний ход, отыскивая взглядом щель, куда могу спрятаться, пока взбесившийся кобель не уберется куда-нибудь подальше.
Но…
– Лиз-са-Лотта, – прошипел аривейский змей, обернувшись в мою сторону, словно почуяв мое приближение.
– Черт, – тихо выругалась я.
– Никуда не уходи, – пропел Гротер, направляясь в мою сторону. – Я просто дико соскучился по тебе… милая.
Не знаю, что он сделал бы дальше, возможно, активировал бы снова имплант, но в это мгновение открылась дверь напротив, и оттуда вышел наш временный сосед.
– Госпожа Ратценбергер, – он расплылся в приветливой улыбке, и я чуть не кинулась ему на шею.
– Здравствуйте, господин Рабинович, – воскликнула я, с обожанием глядя на своего земляка. – Вы завтракать? Мы с Эриком как раз собирались пройтись в ресторан. Составите нам компанию?
– С удовольствием, – потер ладони сосед. – Так приятно начать день со своими соотечественниками. Господин Ратценбергер.
– Доброе утро, – ощерился в запредельно счастливом оскале Гротер, рывком прижав меня к себе. – Вы совершенно правы. Любимая, – он одарил меня шальным взглядом, – я кое-что забыл в каюте, нужно вернуться.
Я вывернулась из объятий аривейца и схватила господина Рабиновича под руку.
– Зачем нам идти вдвоем? Ты забери, что забыл, а я сделаю на тебя заказ, – я мило улыбнулась, послала Гротеру воздушный поцелуй и подтолкнула соседа. – Как прошла ночь, выспались? – затараторила я. – Вы знаете, у них тут замечательный кровати. Такие сны снятся.
– Не удивительно, – подмигнул мне сосед, – молодоженам должны сниться только сладкие сны.
Гротер догнал нас, пристроился рядом и придавил меня тяжелым взглядом. Я передернула плечиками, дождалась, когда мы отойдем подальше от нашей каюты и сама сменила мужчину. Теперь я обнимала аривейца за талию, прижимаясь головой к его плечу. Тому не оставалось ничего иного, как обнять меня в ответ. Впрочем, скрежет его зубов я отлично расслышала. Уф, пронесло… пока.
В ресторане сосед оказался лишним, но избавиться от него было невозможно. Сама позвала. Так что завтракали мы втроем. Мы с господином Рабиновичем болтали, Гротер отвечал редко, но его взгляд я чувствовала кожей. Должно быть, ощутив напряженную атмосферу, мой спаситель распрощался с нами, как только закончил завтрак. Аривеец проводил его прежним тяжелым взглядом и обернулся ко мне. Выражение его лица ничего хорошего не обещало. Я сидела, опустив глаза, нервно покручивая на руке свой браслет. После взглянула на напарника исподлобья, отметив, что он еще не допил свой чай. Ну, мы же земляне и любим всё земное.
– Ты доигралась, – сцедил сквозь зубы Гротер. – Так меня еще никто не унижал.
– Меня тоже, – ответила я, теперь глядя ему прямо в глаза. – Или ты считаешь, что быть безвольной куклой предел моих эротических фантазий? Хочешь заняться со мной любовью? Сделай так, чтобы я тебя хотела. Хочешь получить ответы на вопросы, попробуй поговорить, я ведь могу и начать отвечать. Хочешь издеваться? Готовься получить тем же и по тому же месту.
– Ответишь? – насмешливо переспросил аривеец.
– А ты попробуй, может и получится, – усмехнулась я. – Только без лишних телодвижений. Хочешь залезть ко мне под юбку, не стоит вуалировать свои желания под работу. Черт, Эрик, не нужно на меня давить! – не без раздражения воскликнула я. – Это только выводит из себя. Хочешь, чтобы от меня не было сюрпризов? Давай играть в открытую, насколько это возможно. Пора уже становиться напарниками, а не хозяином и его игрушкой. Ты достаточно собрал обо мне сведений, чтобы понять – сознательно нарываться не буду, но в некоторых ситуациях с ответными действиями не задержусь.
Гротер еще некоторое время буравил меня взглядом, затем неохотно кивнул, но в глазах его мелькнуло нечто, что подтолкнуло решению, довести свой план до конца. Я чуть сдвинула крышку с потайного отделения на браслете и протянула руку, позволяя браслету перевернуться…
– Гротер, – взгляд аривейца, проследивший за моей рукой, метнулся ко мне, и таблетка благополучно упала в чашку под мое покашливание, заглушившее тихий плеск, – мир?
– Перемирие, – ответила он мне моими же словами, сказанными еще на Аривее.
– Хорошо, – я пожала плечами. – От тебя в нашем союзе зависит столько же, сколько от меня. Твое здоровье.
Я подняла свою чашку и допила чай. Гротер чуть помедлил, но усмехнулся и повторил за мной, опустошая свою чашку с успокоительным, не имевшим ни вкуса, ни запаха, а, главное, растворявшемся моментально. Я улыбнулась ему и подставила щеку для любящего супружеского поцелуя.
– Теперь в каюту, – негромко велел аривеец.
– Как скажешь, милый, – послушно кивнула я, и мы покинули ресторанный зал.
К каюте подходил уже совсем другой Гротер. Умиротворенный, без вредоносных идей в голове, зато в отличном настроении. Замечательные пилюли!
Глава 9
Латуве – милейшая планета, один из крупных центров не только межпланетного, но и межгалактического туризма, и если бы мы с Гротером были настоящими молодоженами, то для медового месяца лучшего местечка было не найти. Латувеане не жалели ни сил, ни финансов, обустраивая гнездышки для супругов, любовников и просто друзей. Впрочем, для одиночек тут тоже было, чем развлечься и вычеркнуть из памяти на время пребывания на Латуве свою надоевшую обыденность. Безопасность местной флоры и фауны была настолько высока, что назвать местную природу можно было бы стерильной. Однако для любителей острых ощущений эта планета тоже была находкой. Сафари, тур на выживание (под пристальным вниманием администрации, разумеется), я уже не говорю о всяческих играх в команде и не только. Если вы решили провести свой отдых на Латуве, можете быть уверенными, что уедете отсюда с пустым кошельком и морем впечатлений, но деньги и сожаление о них будут последним, о чем вы вспомните.
Впрочем, нас с моим «мужем» радость латувеанского отдыха не интересовала вовсе. Нас ждала короткая передышка между перелетами длиной в полтора дня, затем зафрахтованная яхта и полет на Чилай-ве. Аривеец сиял счастливым оскалом, как ясное солнышко, разыгрывая очередной акт нашей сопливой любовной истории. Мой «рыцарь» торжественно вынес меня на руках из лайнера, покружил для большей романтичности, наверное, после долго и основательно слюнявил в порыве вселенской любви. Закончив, засунул в местный транспортник, уселся сам и деловито поправил легкую рубашку.
– Мы в раю, милая, – жизнерадостно произнес он, ослепительно улыбаясь нашему водителю. Кстати сказать, на Латуве нет ботов-водителей. Аборигены считают, что улыбка и живое общение доставят гостям их планеты намного больше удовольствия, чем разумная жестянка.
– О-о, – протянул темнокожий латувеанец, сверкнув белоснежной улыбкой. Заостренные кончики его ушей прижались к голове, обозначая радость и удовольствие от слов Гротера. – Лату-уве ждет вас. – Он произнес это так, словно курортной планете не хватало только нас для полного счастья. Затем кончики ушей оттопырились и даже слегка опустились вниз – это водитель обнаружил, что накал моего счастья не столь велик, как у моего спутника. – Госпожа грустит?
– Нет, – я дружелюбно улыбнулась в ответ. – Немного не выспалась, но тому есть причина…
И взгляд на Гротера, с намеком такой взгляд, после умиротворенный вздох, и моя голова опускается на плечо напарника. Он тут же обнял меня за плечи, поцеловал в макушку и прижался щекой к голове. Мы издали слаженный вздох удовлетворения, лицемерный до тошноты, но кончики ушей латувеанца снова показали, что он доволен. Для пущей радости водителя я задрала голову и посмотрела на Гротера, тот ответил мне ласковой улыбкой и поцеловал в кончик носа.
Наше перемирие продолжалось. За последние дни полета мы не поругались ни разу, и дело даже не в волшебных пилюлях, их я оставила на будущее. Нам удалось выработать правила совместного сосуществования, которые удовлетворили обоих, пока удовлетворили. Гротер больше не давил на меня, я не изводила его. Под юбку ко мне он тоже больше не лез, хотя по глазам видела – о «вкусных стонах» помнит. Но на лайнере аривеец обходился со своими потребностями без моего участия.
В течение дня мы по-прежнему исполняли свои роли любящих супругов. Обнимались, целовались, таращились друг на друга, держались за руки и каждую минуту проводили рядом, «наслаждаясь» обществом друг друга. И тем больше я восхищалась своим кобелем, умудрявшимся выцеплять блудливым взглядом дичь, которая была готова на кратковременную интрижку. Вроде сидит, с меня глаз не сводит, руки мне целует, затем говорит:
– Я скоро вернусь, – и исчезает.
А вскоре возвращается с очередной картой-допуском, а в углу тихо млеет в предвкушении ночи очередная дамочка. Ни одной осечки. После мы еще какое-то время высиживали на глазах других пассажиров и уходили в свою каюту. Там я благословляла муженька на «измену» и засыпала с чистой совестью. Как говорится: «И волки сыты, и овцы целы». Но это всё, в общем-то, мелочи.
Более важным стал обмен информацией. Егор Брато теперь интересовал нас обоих. Гротер выискивал его следы, я внимательно выслушивала то, что удалось узнать аривейцам – это было главным условием наших договоренностей. Я отвечаю на его вопросы, он делится со мной полученными сведениями. Разумеется, отвечала я не на все вопросы… не на все честно. Например, про наши отношения с Брато мой напарник ничего не знал, как и про то, что он был курсантом академии, которой руководил мой отец. И вот тут действия генерала Романова оказались, как нельзя, кстати.
После давних событий, вскоре после того, как Егора судили, папа провел большую чистку. Из всех архивов академии было убрано его имя, как «порочащее честь академии». И следов, действительно, не осталось. Родители Брато погибли, когда он был ребенком, и родственник его матери, в то время занимавший пост, на который после был назначен мой отец, взял мальчика в кадетский корпус при академии. Про чистку я услышала случайно, когда отец с кем-то негромко разговаривал по сендеру. В те дни мне было всё равно. После того, что произошло, я погрузилась в апатию и жила автоматически, не имея на то ни желания, ни сил.
Зато на Адоре след Брато оказался жирным и достаточно коротким. Он пробыл там всего восемь месяцев, а после сбежал. История была занятной и действия того, кто освободил безвестного заключенного – отчаянными. Перевозчик одной из медицинских компаний запросил разрешение на экстренную посадку. Сбой в системе навигации завел перевозчик на орбиту Адоры. Без вмешательства специалиста продолжать полет было опасно, и руководство колонии решило помочь. Из-за невозможности сбежать с планеты заключенные передвигаются там свободно в пределах колонии. К тому же на каждом маячок и имплант – сердечный стимулятор. Отдалится от колонии, сердце остановится.
В общем, пока восстанавливали навигационную систему, проводили еще какой-то мелкий ремонт, потому что перевозчик оказался древним и грозил рассыпаться при первом же удобном моменте, пилот связался с Брато. Некоторые заключенные, ставшие свидетелями их общения, говорили, что разговаривали они как старые знакомые. Кто-то утверждал, что познакомились там, на Адоре. Как бы там ни было, но когда перевозчик покинул пределы планеты, исчез и Егор. Маячок его нашли на другом заключенном, стимулятор оказался заблокирован.
Это стало основным поводом подозревать пилота старого корыта в том, что на Адору он прилетел с целью помочь Брато сбежать. При дальнейшем расследовании выяснилось, что перевозчик этот был списан медицинской компанией еще десять лет назад и продан какому-то частному лицу. Частное лицо пожал плечами и пояснил, что аппарат был слишком проблемным, и он его не использовал уже года три. То, что его угнали, то самое лицо узнало только от следователей. Имя пилота перевозчика, зафиксированное на Адоре, тоже никуда не привело, документы были фальшивыми, и установить личность пособника заключенного Брато так и не удалось, как и найти след злосчастной развалины, носившей гордое название – космическое малогабаритное судно.
Ну, собственно, и всё. На этом следы бывшего курсанта Третьей Космической Академии и моего первого возлюбленного – Егора Брато обрывались и появились уже на борту дипломатического лайнера. Где он провел все эти годы, чем занимался, осталось тайной, которую мог раскрыть только сам Брато. Для СБА он стал теперь личностью крайне занимательной, и они продолжали рыть. Но одно дело отлавливать меня, действующего наемного агента, а другое искать призрак. Тот перевозчик мог приземлиться на любой из планет той звездной системы, в которой находится Адора, где беглецы сменили корабль и благополучно умчались в неизвестность. Могли стыковаться с другим крупным кораблем, используя всё ту же причину – аварийное состояние перевозчика. Так что на успех СБА я особо не рассчитывала. Если уж Служба Безопасности Геи его за столько времени не нашли, то почему должно повезти аривейцам? Впрочем, я была уверена, что Брато даст о себе знать, раз сказал о совместной работе.
Из моих баек Гротер узнал, что мы с Егором познакомились случайно, встречались несколько раз, а потом его арестовали. Я интересовалась, куда пропал новый знакомый, так и узнала, что его отправили на Адору. Не скажу, что аривеец поверил мне безоговорочно, но сильно не напирал, потому что его больше интересовало настоящее, а не прошлое.
А в настоящем Егор связался со мной по контактору – это стало моей полуправдой, которую я рассказала Гротеру, отвечая на его вопросы в первый день перемирия. Почему насторожил вызов? А с чего бы ему вспоминать обо мне через тринадцать лет? И к нашему делу я его не привязывала, но намек на совместную работу был. Впрочем, это могло означать, что я была нужна Брато для другого дела, но аривейцы спутали карты. Вот и всё, что от меня узнал Гротер. Про то, что Егор был на лайнере, и что мне там подсадили еще один имплант, я ничего не сказала, как не сказала и про то, что прошла обследование у ина Фрерика.
Сам поганец про имплант ничего не сказал и на мой вопрос – как обездвижил, ответил:
– Ты опытная девочка, сама умеешь обездвиживать, – и взгляд такой у него был при этом проникновенный, что надежда на короткую память аривейца испарилась в то же мгновение.
Вот так, не договаривая, наблюдая друг за другом, но сохраняя видимость равных партнерских отношений, мы прибыли на Латуве и теперь направлялись в отель, где должны были провести время до отправки на Чилай-ве. Наш водитель заливался соловьем, расписывая прелесть родной планеты, и как нам тут понравится. Кончики его ушей восторженно трепетали, пока он воспевал Латуве. Мы с Гротером послушно восхищались в ответ.
В отеле нас ждал очередной взрыв латувеанской радости. И когда чету Ратценбергер проводили в их номер, мы с Гротером дружно выдохнули с облегчением.
– Наконец-то, – от души произнес аривеец, падая в удобное кресло. – Всегда не любил Латуве.
– Они милые, – я пожала плечами, останавливаясь у огромного панорамного окна во всю стену. – Самая дружелюбная планета.
– Угу, – усмехнулся за моей спиной Гротер. – Я как-то встречался с их агентом. Там от дружелюбия только место рождения. Заносчивый, надменный хам.
– Кто бы говорил, – хмыкнула я, разглядывая вид суетящегося города.
– Я не заносчивый, – голос напарника прозвучал совсем рядом. – И не хам… почти.
Я обернулась и ткнулась носом в твердую аривейскую грудь. Подняв на Гротера взгляд, я усмехнулась:
– Зато озабоченный.
– Наследственность, – философски ответил тот, притискивая меня к толстому стеклу. – У нас дома все такие.
– Гротер, – я уперлась ему ладонями в грудь, – мы договорились…
Он перехватил мои руки и завел их наверх, прижав к прохладному стеклу.
– Ты же понимаешь, что сопротивление не оставляет места равнодушию? – аривеец некоторое время блуждал по моему лицу взглядом, после потерся кончиком носа о висок и отпустил меня. – Мы договорились, что без твоего согласия ничего не будет. Этот пункт наших соглашений я соблюдаю.
Я проследила за ним настороженным взглядом, но Гротер потерял ко мне интерес. Он отошел к нашим вещам и вскоре вернулся с сендером. На лайнере связываться смысла не было. Мне оттуда деться было некуда, и при желании «муж» мог меня найти при помощи персонала круизника. Сейчас же меня, кажется, решили отпустить на свободу…
– Нет, я не собираюсь отпускать тебя, – тут же всё испортил Гротер, но поправился: – Далеко от себя не собираюсь отпускать. Однако тебе нужно обновить гардероб. По магазинам я с тобой ходить не буду. Во-первых, ненавижу ждать, пока женщина из ста платьев выберет одно-единственное, а во-вторых, единственную прелесть во всем этом процессе ты мне всё равно не позволишь. А раз из твоей примерки я не получу никакого удовольствия, то занимайся покупкой одежды одна. Но я буду неподалеку. Побег будет худшим из того, что ты сможешь придумать.
– От детской наивности я избавилась давно, – усмехнулась я, забирая сендер. Как и предупреждал меня Гротер на Аривее, связаться я могла только с ним. – Сколько у меня времени?
– Как справишься, так скинешь вызов, – ответил напарник. – Но чем быстрей, тем лучше.
– Кто оплатит покупки? – прищурившись, я с интересом посмотрела на удивленную физиономию аривейца.
– Дорогая, я плачу только за своих женщин. Ты, насколько я помню, мой партнер в деле и не больше.
– Вспоминай об этом почаще, Гротер, – подмигнула я. – Особенно, когда снова соберешься меня зажать в каком-нибудь углу.
Мои слова прошли мимо аривейского сознания, это я увидела по честному взгляду ясных глаз напарника и махнула рукой. Мои пилюльки со мной, разберусь. Тут стоит задуматься над неожиданной добротой напарника. Почему он решил отпустить поводок? Прощупывает? Собирается наблюдать, что буду делать? Если попытаюсь сбежать, развяжу ему руки. Нет, мы оба понимаем, что я никуда не денусь, это было бы и вправду глупостью. Пусть не полностью, но мне известен секрет Аривеи, и с этой удавки я просто так не сорвусь. К тому же я знаю, что Гротер может управлять мной, вопрос только в каком радиусе. И сендер дал, чтобы отслеживать местоположение, хотя для этого, наверное, хватит и импланта.
Надеется, что кто-то попытается выйти со мной на связь, тот же Брато? Или хочет узнать, с кем я могу связаться? Нет, сама я ни с кем связываться не буду, и вряд ли Егор даст о себе знать. Раз не успел сказать, что ему от меня нужно до отбытия с Аривеи, и его намеки связаны с делом, для которого меня посадили на поводок, то теперь он не объявится. Нужно быть идиотом, чтобы махать руками перед носом СБА и орать: «Вот он я!». Нет, какой бы сволочью Брато не был, он точно не идиот. Даже если его имплант работает, как маячок, то, нагнав нас, он теперь не проявит себя. Будет выжидать. Хотя… Прямого подтверждения его интереса к проблемам Аривеи всё еще не имеется, так что мог и вправду пытаться втянуть меня в другое дельце. Ладно, поживем-увидим.
Однако неожиданная свобода была весьма кстати. На Латуве должно быть несколько филиалов «Галактики», от Эла там точно уже должна быть посылочка. Возможно, и Всезнайка расстарался. Да, туда я доберусь непременно, раз уж Гротер сам предоставил мне свободу передвижения. Предлог… Я усмехнулась, предлог у меня был замечательный. Я ведь сама оплачиваю покупки, а аванс мне как-то забыли выдать. Кстати, добровольно я бы из дома не вышла, если бы мне не перевели половину оплаты за предстоящую работу. Значит, я трачу свои собственные сбережения. Поход в банк оправдан, только нужно отправиться туда без Гротера. Но это уже мелочи.