– Метёшь во хмелю как скоморох в балагане…
– А ты по-пьяне без изъяна? – раззадорился Фикса.
– Кто видел, чтобы упился я и лишнего мёл? То-то же!
– Шубу скидать будете, мил человек, чай топлено в избе? – осторожно предложила Маня, – К столу проходите, разговейтесь с нами…
– Пошопотайтесь там, покуда мы делишки перетрём…, – Фикса кивнул Мане уйти в закуток. Маня послушно юркнула к старушке, Авдей уселся за стол, не раздеваясь.
– Урядник там? – послышался голос старушки.
– Заурядник… Не к тебе, сиди…, – занавесилась Маня.
– Испробуешь? – Фикса предложил Авдею коньяк.
– Лей! Самогон не приветлю, а коньяк во здравье…
– С чем пожаловал? Между нами всё вроде ровно мазано? – наполнил лафитники хозяин.
– Уж кой дён гложет меня мыслишка про барахло скородумовское…
– Мнишь, с маржой обхитрились? – сверкнула фикса.
– Слушай и не перечь! – Авдей одним махом опрокинул лафитник. Выдыхая, кивнул на занавеску, за которой остались женщины: – Уши с языком?
– Не баись, не понесут… Фиксой клянусь…
– Фикса твоя отшибается стаканом водки…, – съязвил Авдей и, не дав огрызнуться, продолжил: – Мортую так: Скородумовы всегда были при капитальце, и помимо химических складов имелись свои цеха и хозяйские дворы…
– Как у всякого заправского купца! – выпил и Фикса.
– На кой тады мастеровых искать, притом на стороне? – Авдей сощурился, кивнул на занавеску, и сам же ответил: – А чтобы глазки завидущие не зыркали!
– Понятно метёшь…
– Отсюда чую: во-первыя – тайность! – загибает пальцы Авдей, – Во-вторыя – спешно всей семьёй, с худым сопровождением! В третия – дом вычищен, даже посуду серебряную вывезли, а домысливаю, возвращаться не хотели долго!
– Долго! – аппетитно жуя, поддакивает Фикса.
– Так вот гложет меня экая напасть, что капиталец всяко бы не оставили, при обозе держали, а мы второпях проморгали, затмив зенки прочим барахлом…
– Не возвернуться уже… До меня-то вскую пришёл?
– Не-ет, урканы залётные! – Авдей вальяжно откинулся, словно готовясь раскинуть пальцы как правский уголовник, но стукнул кулаком по столу: – Найду! Возвернуться никак, а домыслить и боле прочего сыскать, где желтуха попрятана – тут мне и нужен помощник… Впишешься?
– За фартовый куш без байды впишусь! – кивнул Фикса и повторно наполнил лафитники коньяком.
– Лады! Шпану держи к делу в неведении… Для них иной закидон намечается…
***
К скованной льдами Волге тропой лесистого откоса спускаются Лещёв и Михей. Достаточно морозно, Михей в рукавицах, с котомкой, Касьян Лещёв держит руки в карманах.
– Ты когда-нибудь держал в руках оружие?
– Чай как оружие? – отвечает Михей, – Настоящее не пришлось… В мальцах рогачи мастерили, а постарше… строгали пугачи да пуляли по склянкам…
– Меткость показывал?
– Хвастать грешно, Касьян, но око, поверь мне, верное…
– Поверю… но сейчас же и проверю… Был такой демарш, Елсук наш тоже хвастался, а получил наган и расхрястался…
Касьян выбрал подходящее место, распахнул пальто и достал из-за пояса два нагана. Михей вынул из котомки две квадратные похожие на разделочные доски, из-за пояса топорик.
– Чадаев велел подготовиться…, – объяснился Михей.
– Веток наломали бы, и хватило нам на первый раз…
– Я ж топорик прихватил, надо – рубану пару чурбаков…
Соорудили мишенное поле: шагах в двадцати на сугробе приспособили дощечку и пяток чурбаков в ряд, и то же самое вдвое дальше. Касьян проверил боекомплект в барабанах, один протянул Михею и тут же одёрнул руку:
– Первое правило обращения с оружием знаешь?
– Содержать в исправности?
Касьян усмехнулся и сунул наган Михею в руку:
– То понятно! Первое правило обращения с оружием запомни как отче наш: не направляй оружие на человека, если не готов стрелять… Чистишь ли, заряжаешь – ствол в землю…
– Как ты при первой нашей свидке? – съязвил Михей.
– Не делай так никогда! Бей ближний ряд…, – осёкся Касьян. Михей примерился к оружию:
– Рукоять удобная, как штихель в кулаке сидит…
Михей прицеливался секунд пять и, наконец, выстрелил. Один из чурбаков отлетел в сугроб.
– Ух, ловко! Бей соседний чурбачок…, – похвалил Лещёв. Михей повторно выстрелил и снова попал.
– Рука тверда и глаз твой верен… Теперь пали в досочки, но без прицела, а от пояса…
Михей пальнул по ближней – досочка упала. По дальней доске выстрелил оставшиеся патроны, но ни разу не попал…
– Усёк в чём промашка? Глазомер бы и отличный…
– А руки лишь к резакам привычны! – перебил Михей.
