По ту сторону Солнца

Я смотрела на Маркуса и не могла отвести глаз. Дайкин стоял по пояс в воде. Сумрак помещения и подсветка резервуара делала его загадочным и мистическим существом. Вот так, наверное, люди представляли себе богов, вышедших из водных глубин или из недр земли.

Улыбнулась медику, да ему не нужно было слов, что бы ощутить благодарность за поддержку и помощь.

– А что такое Оникс? – Уже в дверях поинтересовалась я.

– Резиденция императора Тарлока. Иди, Кира, иди. Тебе необходим отдых и полный покой.

Зайдя в комнату, встретилась с немигающим взглядом ящера. Придав своему лицу как можно более равнодушное выражение, легла и тут же отвернулась к стене.

– Быстро же ты в себя пришла после трехдневной отключки, что бегаешь по базе самостоятельно. Интересно на кого ты работаешь?

Фыркнув, отвернулась к стене и закрыла глаза. Давным-давно поняла, что-то кому-то доказывать дело зряшное и затратное. Ты можешь три часа с пеной рта доказывать свою правоту, и тебе все равно не поверят. Слова – это пшик, пустой звук. Поступки – вот то, что говорит громче слов. Отец всегда мне говорил: не слушай слова, смотри на дела человека, они скажут о нем все. Поэтому доказывать этой зеленой игуане-переростку, я ничего не буду.

За всеми этими размышлениями даже не заметила, как уснула, а проснулась, когда лампы светили ярко, а в спальне кроме меня больше никого не было. Сходила в душ и привела себя в порядок, заплетая еще влажные волосы в косу, направилась в пищеблок.Выйдя на кухню, обнаружила всю четверку, парни и Маркус сидели за столом, а ящерица был в соседней комнате.

– Твоя порция в холодильнике. – Проговорил Кайл, приветствуя меня кивком головы.

– Как спалось на новом месте? – Поинтересовался желтоглазый.

– Как младенец, – улыбнулась ему.

– Что кряхтела и писалась? – Вмешался ящер

– Надеюсь, я тебе не разбудила? – Елейным голосом поинтересовалась у него. – Могу в следующий раз поближе лечь, будешь мне пеленки менять.

Ящер скривился от брезгливости и тут же вышел из пищеблока. Завтракала я в абсолютной тишине. Ребята, быстро собравшись, уехали на патрулирование, оставив меня в одиночестве. Предупредив, что завтра моя очередь дежурить по кухне. Ничего не придумав, я ушла спать, медик сказал полный покой, значит, полный покой.

Глава 4.

Утром проснулась раньше всех и решила побаловать ребят оладьями на завтрак, учитывая всеядность нечеловеческой половины команды, думаю, они тоже оценят. Правда, многое пришлось пробовать самостоятельно, что бы найти, с чем съесть эти самые оладушки. Нашла нечто похожее на мед, только красного цвета и зеленый джем. Когда парни собрались на кухне, все уже было готово. Заваривая чай, я ужасно нервничала. Но благо, всем понравилось. Когда все разошлись, принялась за обед.

Нарезая овощи, я размышляла о своей жизни. У меня совершенно не входило в планы путешествие непонятно куда с сомнительной перспективой возвращения домой. Если бы не мудак-начальник, подставивший меня с этой аудиторской проверкой, была бы я в отпуске. Мне никогда не везло в личной жизни, и как итог – 24 года, а я совершенно одна. Я никогда не была "хорошей" девочкой, хотя многие меня представляли этакой девочкой-колокольчиком. Стройная, хрупкая, нежная. Но у меня, на секундочку, отец и брат военные. Да, я могла интеллигентно общаться, да у меня высшее образование, да я начитана, но в тоже время, я из тех людей, которые матом не ругаются, а разговаривают на нем. Я всегда была правдолюбом и высказывала правду-матку в глаза. Последние отношения с парнем закончились за два месяца до того, как я оказалась на Тарлоке. И когда бывший кавалер у меня спросил, что я буду делать, после того, как мы расстались, я сказала ему, что поеду на рыбалку в Норвегию. Хотя я ненавижу гребаную рыбалку. Я обожаю оружие и охоту. Но я буду сидеть на берегу океана, ловить эту дебильную морскую рыбу, возле меня будет стоять столик с бутылкой водки и вонючей вяленой акулой, а неподалеку будет сидеть норвежец, которому я буду жаловаться на жизнь. И он ни хера не понимает по-русски и будет просто мне кивать и улыбаться. В этот момент он будет самым охеренным собеседником! Даже если назову его педиком, он все равно продолжит кивать и улыбаться, потому что ни слова по-русски не поймет. Он, блять, будет для меня богом, потому что, сука, смотрит, улыбается и кивает. Вот такие я планировала провести каникулы, а теперь все накрылось медным тазом, потому что я, элементарно, под ноги не смотрела. Вот спрашивается, какого хрена не достать было фонарик из сумки или телефон? Вся жизнь, сука, кувырком и непонятно, как из этого дерьма вылезать. В раздражении я швырнула нож в мойку и, упершись руками в столешницу, глубоко задышала, пытаясь, успокоиться. Черт! Черт! Черт! Самый главный мой страх, самая главная моя забота – это мой брат, мы обещали друг другу, что никогда не пропадем, не сообщив об этом, что-бы никто из нас не сходил с ума от беспокойства. Закончив с готовкой и приведя кухню в порядок, направилась в комнату, однако там было пусто. Раздражение накатывало на меня волнами, обдавая жаром, заставляя задыхаться от собственной беспомощности, и еще больше злясь от этого. Мне срочно нужен был тот, кто не подвержен человеческим эмоциям, но вполне их может понять без слов. Проще говоря, мне срочно нужен был Маркус. С ним мне было комфортно, он единственный, кто не смотрел на меня, как на умалишенную, либо как на преступницу. Дойдя до дверей спортзала, со злостью дернула дверь на себя и застыла в дверях. Слева у стены спортивного зала, спиной ко мне стоял Джаред, обнаженный по пояс и боксировал грушу. Мощные мышцы перекатывались под загорелой кожей при каждом движении рук, наклоне корпуса. Кожа блестела от пота, волосы намокли и постоянно падали ему на лицо, отчего он резко их отбрасывал назад. Это зрелище так заворожило, что я забыла о своей злости, да и вообще забыла зачем, собственно, пришла. Не знаю, на какое время я зависла, смотря на него. Сердце колотилось, как бешенное и казалось, что его стук громче, чем удары, которые Джаред наносил своими мощными кулаками. В пальцах рук зудело от неимоверного желания прикоснуться к нему, почувствовать эту горячую и влажную кожу. Господи, останови время, я хочу смотреть на это вечно. Хочу наблюдать это божественно красивое, мощное тело. Видимо, почувствовав мой взгляд, Джаред остановился, а затем медленно обернулся, сверкнув при этом своими невероятными глазами. Несколько мгновений мы стояли молча, рассматривая друг друга. Мужчина, осмотрев меня с головы до ног, лаская голодным, жадным взглядом. После чего стал медленно приближаться, как хищник, который подбирается к жертве, при этом он не сводил с меня своих медово-янтарных глаз. Подойдя ближе, желтоглазый медленно поднес руку к своему лицу и зубами рванул шнуровку на перчатке, сняв ее, принялся снимать вторую. Продолжая молчать, мы оба ждали, когда кто-то из нас заговорит первым. Шатен резким движением зашвырнул перчатки за спину, не сводя с меня горящих глаз, которые затягивали в свои глубины, как будто солнечные протуберанцы оторвались от своей огненной звезды и поселились в глазах Джареда, постоянно переплетаясь между собой, создавая немыслимые золотые всполохи. Сделав глубокий судорожный вздох, поняла, что все это время не дышала. Запах разгоряченной кожи проник в легкие, обжигая и одурманивая, я тонула в его глазах, в его запахе и совершенно не хотела выплывать наружу. Но, кое-как пересилив себя, опустила взгляд.

– Кир, – хрипло спросил шатен. – В чем дело?

Он оперся одной рукой о косяк двери и наклонился ко мне еще ниже, еще ближе. Сглотнув, я прочистила горло и произнесла:

– Не знаешь, где остальные? Обед готов.

Стояла неподвижно, боясь поднять глаза и взглянуть в эти невероятно теплые солнечные глаза. Однако мужчина вопреки моему желанию, взяв двумя пальцами за подбородок и подняв мое лицо, прошептал, едва касаясь губ, своими пухлыми, красивыми губами, что были словно грех.

– Коммуникатор, детка. Там есть кнопка общего вызова.

Вновь заглянув в его глаза, увидела, как черти покатываются со смеху. Злость вновь накатила на меня, даже дыхание сперло, так хотелось врезать хорошенько, что бы стереть с лица довольную ухмылку этого самодовольного козла.

– Спасибо за подсказку. – Холодно произнесла я. – Не придется в следующий раз таскаться по всем комнатам, разыскивая всех.

Громко хлопнув дверью, ушла в комнату и упала на кровать. Злость клокотала внутри, голод улетучился, как и чувство восторга, которое испытывала при виде полуобнаженного желтоглазого засранца. Что ж, дорогой, я не сопливая девчонка, меня дважды фейсом об тейбл стучать не надо. Как говорится, не для тебя папа ягодку растил. Плюну и забуду, подумаешь, ткнули носом в лужу из слюней. Соберись, Кира, ты дочь не абы кого. Твой отец подполковник ГРУ, выдержки тебе не занимать, ты никогда больше не будешь показывать своих чувств, соберись! Нужно искать путь домой, там Дэн. Не знаю, сколько просидела с закрытыми глазами, настраивая себя. Но вздрогнула, когда на мое колено легла рука. Открыв глаза, увидела сидящего передо мной Кайла.

– Ты в порядке? На ужин не вышла.

– В полном. – Улыбнулась парню. Он очень напоминал брата, у Дэна такие же ямочки появлялись, когда тот улыбался, такие же глаза цвета летнего неба и такая же теплая улыбка.

– Наелась, когда готовила.

Кайл, прищурившись, так по-хитрому улыбнулся и предложил:

– Хочешь пострелять? Проведем пробную тренировку.

– С удовольствием. – С легкостью согласилась я. Пар мне выпустить совсем не помешает.

Мы с Кайлом пришли в тир. Узкое и длинное помещение, разделенное на две части стойкой, на которой лежало разного вида оружие. С удлиненными стволами, короткоствольные пистолеты, похожие на дробовики, автоматы. Пока местная абракадабра мне не знакома, так что названия не разобрать, но оружие было в прекрасной форме, начищено до блеска. Сразу видно, здесь за ним ухаживают. Пройдясь вдоль стойки, внимательно рассматривала экземпляры, мысленно прикидывая, насколько они удобно лягут в ладонь, сильна ли будет отдача. Длинные стволы или слишком короткие не для меня. У первых длинный ствол перевешивает, его слишком задирает при отдаче, а вот короткостволки, наоборот при стрельбе, выворачивают руку. И уже почти дойдя до противоположной стены, нашла то, что больше всего мне подходило. Ствол был очень похож на пистолет Токарева. Для меня ТТ – это верх мощи и изящества. Удобный, как в ношении, так и в стрельбе. Хотя Дэн в этом со мной был не согласен, он очень уважал Стечкина. Моя бы воля, я бы и не расставалась с Тотошей. Брат часто брал меня в часть на стрельбы, где я отрывалась на всю катушку. Там мы частенько соревновались с его сослуживцами.

– Что предпочитаешь? Или уже нашла то, что хотела? – Обернувшись, улыбнулась и кивнула. Кайл стоял, прислонившись плечом к стене, и разглядывал меня.

– Хороший выбор, отдача минимальна, прицельная дальность 50-100 метров, калибр 7,62. – Проведя пальцем на стволе пистолета, улыбнулась вновь.

– Прям как мой Тотоша.

– Тотоша? – Засмеялся парень. – Что за зверь?

– Пистолет Тульский Токарев, сокращенно ТТ, я называю его Тотошей.

С Кайлом было уютно, как-то по-домашнему. Мужчина умел расположить к себе, умел найти нужные слова или знал, где лучше промолчать. Да и внешность у него не подкачала, одна ямочка на подбородке чего стоит, а его улыбка, такая теплая. А какое у парня тело, наверняка от женщин отбоя нет.

– Ну, давай попробуем, так ли он похож на твоего Тотошу, или что другое подберем. – Смеясь, предложил блондин, беря в руки пистолет с длинным стволом, больше похожим на Маузер, только более новой конфигурации. – Заряжать умеешь?

– Обижаете, дяденька, я много чего умею, – засмеялась в ответ.

– Тогда держи, – Кайл подал мне стойку с патронами и пустыми магазинами. – Давай посмотрим, что ты умеешь.

Только взяв в руки пистолет, удовлетворенно улыбнулась, рукоять легла в ладонь, как родная. Да, это то самое чувство азарта и кайфа, которое дарит ощущение оружия в руках. Нет, я не адреналинщица и не маньячка, готовая расстреливать людей. Я вообще не уверена, что смогу выстрелить в живого человека, да и вообще в дышащее существо, но это тот азарт, который всегда присутствовал на стрельбах вместе с парнями и братом. Чувство здоровой конкуренции, такого спортивного интереса.

Зарядив магазин, опустила флажок предохранителя. Кайл одел на меня наушники, и я навела оружие, прицеливаясь. Руки мелко подрагивали, дыхание сбивалось, сердце колотилось как сумасшедшее. На стрельбах я в последний раз была около полугода назад, и очень не хотелось сейчас накосячить в прямом смысле. Дэн всегда говорил, что у меня меткость от рождения. Я почти никогда не мазала, но сейчас мне было страшно даже больше, чем когда Дэн впервые меня на полигон привез. Закрыв глаза, сделала глубокий вдох, затем очень медленно выдохнула и потом все, как брат учил: вдох, выдох, выстрел. После первого выстрела, поняла, что сделала правильный выбор. С каждым следующим выстрелом мне становилось легче, мысли прояснялись, в голове словно дым рассеивался. Уже не было упаднических мыслей, типа: «почему со мной это произошло», появились другие, настроение в корне поменялось. Пришло осознание, что сейчас не бухгалтером, не просто Кирой, нужно быть Кирой Родионовой, дочерью офицера, а значит быть сильнее, чем можешь, устойчивее, выверять каждое движение. На губах появилась улыбка, и уверенность, что у меня все получится. Когда мы расстреляли по магазину, Кайл пошел к стойкам, посмотреть результаты. И в этот самый момент в двери вошел Джаред.

– Ну, как постреляли? – Спросил шатен.

– Сейчас посмотрим, – ответил Кайл, снимая сначала свою мишень.

Я не поворачивалась, очень не хотелось смотреть на желтоглазого, тем самым выдавая, что я совсем не готова следовать своему обещанию не реагировать на самодовольного засранца. Поэтому так и осталась стоять, крепко сжимая рукоять пистолета, что приятно холодила ладонь, придавая уверенность. Услышав, как Кайл присвистнул, подняла глаза, увидела парня, стоящего с моим листом мишени в руках.

–Семерка, восьмерка и остальные в десятку. Круто, Кира, где так пристрелялась?

– Ты не ошибся? – Подал голос шатен, отчего мне так захотелось отстрелить ему ухо.

– Сам смотри, – Кайл положил перед ним мишень, – ошибки нет.

– Значит, с огнестрелом проблем нет.

– Значит, нет, – рассматривая меня, произнес блондин.

– А с ножами у нас как? – Обратился уже ко мне Джаред, облокотившись на стойку.

– Никак, – ответила по-прежнему не глядя на желтоглазого. Положив пистолет на место, предварительно вытащив магазин и выщелкнув пулю из патронника. – Могу в глаз ткнуть, если очень хочешь.

Джаред хмыкнул в ответ, Кайл закашлялся, а я, сохраняя всю свою выдержку, взглянула в глаза шатену, мечтая заморозить гада.

– Значит, стрельба трижды в неделю, Кайл давай, наверное, доставай винтовку, пусть с нее пробует. И пулемет. Будешь пулеметчицей.

– Хорошо, хоть меня не Аней назвали. – Буркнув, вышла из тира и ушла в душ. Не могу находиться рядом с ним, так хочется какую-нибудь гадость сказать или сделать, вот прям чешется.

Стоя под тугими струями воды, пыталась успокоиться, вот как ему удалось за доли секунды превратить в пыль то чувство внутреннего покоя, что наступало после стрельбы. Умиротворение и ясность мысли растворились в огненном урагане его глаз, злость и раздражение снова пытались накрыть меня с головой, не давая нормально ни думать, ни дышать. Наверное, именно поэтому мои отношения с парнями не длились дольше недели. Говорили они красиво, но в голове было только одно – постель, но ни один из них не зацепил настолько, что хотелось прыгнуть в омут с головой, сказав «будь что будет». Нет, я не была девственницей, но и быть развлечением для кого-то на одну ночь, не хотела. Я, наверное, принадлежу к тому вымирающему виду девушек, которым нужны отношения, если не по любви, то по взаимному уважению и симпатии. А в глазах желтоглазого ясно читалось «очередная галочка». Постепенно дыхание выровнялось. Чувствовала, как вместе с водой уходит вся ярость, и в душе наконец-то наступает спокойствие. Черт! Главное этого янтарноглазого не встречать сегодня больше, в противном случае, как в детстве придется заниматься дыхательной гимнастикой, дабы привести нервы в порядок. Выйдя из душа, наспех вытерлась и натянула на еще влажную кожу одежду. Пора было накрывать ужин. Выходя из душевой, закручивая влажные волосы в пучок на макушке, брела к пищеблоку, мечтая никого там не встретить, быстро накрыть, всех вызвать и уйти. Есть не хотелось, еще меньше хотелось встречаться с кем-либо. Переступив порог кухни, поняла, что моим мечтам не суждено сбыться, так как на лавке, вытянув свои длинные не то ноги, не то лапы, сидела ящерица-переросток, и буравил дверь глазами. Застыв в дверях, я не знала куда деваться, то ли сбежать, то ли пройти, мимо, игнорируя, как обычно. Откровенно говоря, ш’гаазр меня пугал, последние стычки происходили всегда на виду у всех, да и Кайл его сдерживал в последнюю минуту, сейчас мы были одни, поэтому ничего не мешало этому типу свернуть мне шею.

– Долго же ты полоскалась. – Наконец прохрипел зеленый.

Казалось, он совершенно расслаблен и не опасен, и земля тому пухом, если кто на это поведется. И эта махина из стальных мышц, крепкого хитина в купе с острыми когтями и зубами, готова прыгнуть и смять меня, хрупкого человечка в доли секунды. Его хриплый голос напоминал горловое пение шаманов, кое мне довелось однажды слышать, когда ездили с одногрупниками на Алтай. И так жутко становилось от его голоса, что мурашки начинали бегать по спине, а волосы на затылке дыбом поднимались, будто с тобой разговаривает потусторонняя личность.

Поежившись, и криво ухмыльнувшись, поинтересовалась:

– Следишь или завидуешь?

– Ох, храбрая моська. Тебе говорили, что нужно правильно выбирать соперников? – Недобро ухмыльнулся зеленый, постукивая когтями по железной столешнице.

Этот звук жутко выбешивал, но Ящер правильно сказал, я не умею выбирать соперников, никогда не умела. Люди по-разному проявляют страх, некоторые начинают заикаться или падать в обморок, или бегут от объекта, вызывающего страх. Я же всегда начинала нарываться, как говорится, лучшая защита – это нападение. Папа однажды сказал, что я как медоед, у меня совершенно отключается чувство страха, и я начинаю бросаться на противника, независимо от того, насколько он меня превышает по силе. Так однажды я вытащила из пасти огромного питбуля крошечного щенка.

– Ну, потерпи уж меня чуток, я найду путь домой, а ты снова окажешься в своей зоне комфорта. – Я старательно прятала страх за ухмылками и дерзостью. Очень надеясь, что этот зубастый не заметит моих дрожащих коленок. Хотелось поскорее избавиться от его компании. Вмиг Ящер стал серьезным, всю его расслабленность, как ветром сдуло. Взгляд стал тяжелым, сканирующим, оценивающим. Такие метаморфозы мне не понравились, от слова совсем. Стало быть, надоела «храбрая моська».

– У меня нет причин не верить дайкину, – ш’гаазр оказался рядом буквально за доли секунды, я даже моргнуть не успела, как он молниеносно переместился. Я осторожно сглотнула, даже с жизнью прощаться начала. – Но ты странная, я обязательно узнаю, кто ты такая.

С трудом пропихивая ком в горле, просипела:

– Надеюсь, когда узнаешь, поделишься соображениями.

– Ты узнаешь об этом вторая. – Прохрипел ш’гаазр.

– Почему вторая? – Широко улыбнулась Нитку, пряча страх в самые дальние уголки.

– Потому что я узнаю об этом первый. Накрывай, я позову остальных. – Только собравшись сказать Ящеру, что есть коммуникатор, как за ним уже дверь закрылась.

Глава 5.

Облокотившись на стол, облегченно выдохнула, что ж, этот раунд я пережила, очень надеюсь, его интереса надолго хватит, по крайней мере, он хоть перестанет подозревать меня во всех земных грехах.

Едва я вышла с кухни, решив отсидеться в комнате, как в общем коридоре меня перехватил Маркус и, схватив за руку, повел обратно:

– Хватит бегать! Твой организм требует восстановления после трудной адаптации, а ты его постоянно голодом моришь! Марш ужинать!

Усадив меня за стол, сел рядом, не переставая возмущаться о моем безалаберном отношении к своему здоровью. Широко улыбнувшись, смотрела на дайкина, он, как нянька, за всех переживает, воспитывает. Уверена, если бы отказалась есть, он бы меня в угол поставил. Пока я слушала бурчание медика, на кухню пришли остальные члены команды. Кайл разговаривал с Ящером о какой-то новой задаче, Джаред, напротив, был молчалив и задумчив.

Когда все расселись за стол и принялись за еду, Кайл вдруг попросил:

– Расскажи о своем мире.

Эта просьба поставила меня в тупик. Ковыряясь в тарелке вилкой, долго собиралась с мыслями. Что я могу им рассказать о своем мире? Нет, он красив, ровно настолько, насколько же и уродлив. И виной всему венец природы – человек. Именно он является причиной всех бед. Именно люди истребляют всю красоту, до которой способны дотянуться, и наш красивый голубой шарик, летящий в бесконечном космосе, давно жаждет очищения. Над каждым новым прогнозом о конце света человечество посмеивается. На самом же деле они трясутся от страха, а вдруг нужно было запасаться спичками, мешками с гречей и всем остальным фуфлом, дабы выжить в мире, который окажется на краю гибели. Вдруг в этот раз не врут и солнце погаснет. Но наступает новый день, и они вздыхают с облегчением, мол, снова соврали, ведь так же наступил рассвет, трава такая же зеленая, вода такая же мокрая, а значит, можно жить дальше. И кто-то делает благое дело, спасает животных, собирает мусор, а кто-то снова берет нож и идет искать новую жертву. Наш мир прекрасен там, где нет человека, самого страшного и беспощадного зверя в природе. Люди, не имеющие ничего святого, приходят в церковь, а возвращаясь, домой, избивают жену и детей. Что можно хорошего рассказать о таком мире? Что там процветают гей-парады, педофилия, насилие и убийства? Что люди готовы на все ради наследства? Что ради спасения своей шкуры легко убьют другого? Что океаны засыпаны мусором, а в городах невозможно дышать от смога? Насколько прогнил мой мир, где процветают войны, где реки крови льются каждый день. Где на чужих жизнях наживаются ради денег, где убивают ради органов и дозы. Где люди выкидывают собственных родителей из домов, ради квадратных метров. Я вдруг поняла, что мир спасет не красота или любовь, а новый всемирный потоп, и ковчег таки пора уже построить, только, к сожалению, его построит такой же прогнивший насквозь миллиардер, что нажил свои деньги кровавым путем. Глубоко вздохнула, продолжая смотреть в свою тарелку.

Но рассказала я ребятам совсем другое: о том, как красива Земля. Сколько чудес и красот там есть, насколько многонациональна и разнообразна наша планета, как прекрасны рассветы и закаты, о северном сиянии и огромных китах, о том, как дети ждут чуда в новый год от Деда Мороза. И как прекрасен мой любимый город. Какие волшебные белые ночи, а когда разводятся мосты, то на это приходят посмотреть сотни туристов, и многие просят руки у своих избранниц именно в этот момент…

Я о многом могла бы еще рассказать, но ком, вставший в горле, мешал даже воздуха глотнуть, а парни сидели и смотрели на меня, ожидая продолжения…

– Но, естественно у каждой медали есть две стороны, грустно вздохнула, взглянув в солнечные глаза Джареда. – И в моем мире тоже есть очень много плохого.

Кайл накрыл мою ладонь своей и мягко сказал:

– Мы сделаем все возможное, что бы помочь тебе, Кира, но для этого нужна информация. По графику мы должны вернуться в штаб через пару месяцев, и это время уйдет на твою подготовку. Но если ты не сможешь вернуться или не захочешь, то ты сможешь остаться с нами

Нет, я очень хочу вернуться в этот удивительный и пропащий мир только ради одного единственного человека. Так и не съев ни куска, я отправилась спать. Завтра дежурный Кайл, так что могу выспаться перед тренировками.

Только моим желаниям не суждено было сбыться, прокрутившись всю ночь без сна, я уснула только под утро. И только я как следует уснула, как меня разбудил Джаред.

– Кира, подъем!

– Что? Куда? – Сонно пробормотала, не понимая, чего от меня вообще хотят.

– Подъём. На тренировку пора.

– Джаред, еще пару минуточек. – Отвернувшись к стене и натягивая одеяло на голову, когда оно было просто вырвано из рук, а меня саму сбросили с кровати.

– Подъём! У меня нет так много времени. – Глянув на часы, я просто пришла в ужас.

– Блин, пять утра! Ты в своем уме? – Я шипела обиженной кошкой. Мужчина, резко присев, подхватил меня под колени и, закинув на плечо, вышел из комнаты.

– У меня два часа, потом у нас выезд. – Перемещаясь в таком положении в направлении спортзала, сказал он. Когда мы пришли, Джаред просто скинул меня на пол. Прошел к полкам, облокотившись на них спиной, стал меня рассматривать.