– А они… Они сейчас нас слушают?
В ответ из Военной комнаты донеслась череда стуков.
Офелия подскочила.
– Что это? – спросила она.
– Помнишь, я тебе про ролевые игры рассказывала? – сказала Фрэн. – Ты не бойся, это довольно клево.
Она слегка подтолкнула Офелию в сторону Военной комнаты.
Из всех помещений в доме эта комната нравилась Фрэн больше всего, хотя там с воздушных кораблей на нее сбрасывали бомбы или стреляли из пушек – никто не обращал внимания на то, где она стоит. Стены покрывали олово и медь – куски металлолома, приколоченные дешевыми гвоздями. Пол был усеян различными предметами, изображавшими уменьшенные горы, леса и равнины, где миниатюрные войска вели отчаянные сражения. Возле большого венецианского окна стоял детский бассейн с машинкой, которая создавала волны. В нем плавали кораблики и маленькие подводные лодки. Иногда один из кораблей шел ко дну, и по краям бассейна всплывали тела. Бесконечно плавал по кругу сделанный из труб и металлических колец морской змей. Ближе к двери лениво протекала красная, дурно пахнущая речка с бугристыми берегами. Летние люди постоянно перебрасывали через нее миниатюрные мосты, а затем взрывали их.
Наверху парили фантастического вида дирижабли. Подвешенные на ниточках драконы водили непрерывные хороводы. Рядом с ними висела туманная сфера, закрепленная каким-то неведомым Фрэн способом и подсвеченная неизвестно откуда лившимся светом. Она то парила под разукрашенным потолком много дней подряд, то опускалась за бортик пластикового моря, согласно какому-то таинственному расписанию, составленному хозяевами.
– Я как-то была в одном доме, – сказала Офелия. – У кого-то из друзей отца. Кажется, анестезиолога… У него в подвале была модель железной дороги, жутко сложная. Он бы умер на месте, увидев все это.
– Вон там, я думаю, Королева, – показала Фрэн. – Видишь – в окружении рыцарей. А вон еще одна, гораздо меньше. Интересно, кто в конце концов победил?
– Может, сражение еще не состоялось? – предположила Офелия. – Или оно сейчас в самом разгаре?
– Возможно, – согласилась Фрэн. – Жаль, нет какой-нибудь книги, в которой бы объяснялось, что происходит. Идем. Покажу тебе комнату, в которой можно спать.
Они поднялись по лестнице. Будь смела, будь смела, но не слишком. Ковер из моха на втором этаже уже выглядел потрепанным.
– На прошлой неделе я целый день простояла на четвереньках, пока мыла пол. Ну а на следующий день они, разумеется, залили тут все грязью и черт знает чем еще. Конечно, не им же придется все это убирать.
– Я могу помочь, – предложила Офелия. – Если хочешь.
– Вообще-то я не думала просить тебя о помощи. Но раз сама предлагаешь, пожалуй, соглашусь. За первой дверью ванная комната, – сказала Фрэн. – В туалете нет ничего необычного. Но за ванну поручиться не могу. Мне никогда не доводилось в ней сидеть.
Она открыла вторую дверь.
– А спать можно здесь.
Это была великолепная комната, вся в золотых, розовых и мандариновых тонах. Стены украшали разнообразные листья и лозы, выполненные из платьев, футболок и прочих тряпок. Мать Фрэн почти целый год моталась по комиссионным магазинам, подбирая одежду по узорам, текстуре и цвету. Между листьями шныряли змейки и рыбки, покрытые сусальным золотом. Фрэн помнила: когда утром всходило солнце, все это великолепие делалось таким ослепительно ярким, что на него было больно смотреть.
На кровати лежало сумасшедшего вида розовое с золотым стеганое одеяло. Сама кровать по форме напоминала лебедя. У ее изножья стоял плетеный сундук, куда можно было складывать одежду. Матрас был набит вороньим пухом. Фрэн помогала матери отстреливать ворон и ощипывать их. По ее подсчетам, они убили около сотни птиц.
– Ух ты! – восхищенно прошептала Офелия. – Я все время это повторяю: ух ты! ух ты! ух ты!
– Мне всегда казалось, что находиться в этой комнате – все равно что застрять в бутылке апельсинового лимонада, – сказала Фрэн. – Но в хорошем смысле.
– Я люблю апельсиновый лимонад, – сказала Офелия. – Но это больше похоже на открытый космос.
На полу возле кровати стояла стопка книг. Как и все в этой комнате, книги были подобраны по цвету обложек. Мать Фрэн рассказывала ей, что раньше в комнате царили другие цвета. Может быть, зеленый и синий? Цвета ивы, павлиньих перьев и полуночи? И кто тогда собирал вещи для украшения комнаты? Прадедушка Фрэн или какой-нибудь еще более дальний предок? Кто первым начал заботиться о летних людях? Мама неохотно рассказывала об этом, и Фрэн знала лишь часть истории.
Так или иначе, трудно было угадать, что обрадует Офелию, а что обеспокоит. После стольких лет все это по-прежнему в равной степени радовало и беспокоило саму Фрэн.
– Та дверь, под которую ты подсунула мой конверт… – наконец сказала она. – Вот туда ты никогда не должна входить.
Офелия с интересом посмотрела на нее.
– Как в сказке про Синюю бороду, – сказала она.
– Через эту дверь они приходят и уходят, – объяснила Фрэн. – Хотя, по-моему, они нечасто ее открывают.
– Как-то раз она заглянула в замочную скважину и увидела кровавую реку. Она была готова поклясться, что стоит только войти в эту дверь, и обратно уже не вернешься.
– Могу я задать тебе еще один глупый вопрос? – спросила Офелия. – Где они сейчас?
– Здесь, – ответила Фрэн. – Или в лесу бегают за козодоями. Я же говорила, я их редко вижу.
– А как же они сообщают тебе, что ты должна для них сделать?
– Они у меня в голове, – сказала Фрэн. – Это сложно объяснить. Они просто проникают туда и начинают меня тыкать. Как будто у меня что-то сильно чешется, но если сделать то, что они от меня хотят, это ощущение проходит.
– Ох, Фрэн, – вздохнула Офелия. – Что-то эти твои летние люди уже не так сильно мне нравятся.
Фрэн ответила:
– Это не всегда ужасно. Скорее, сложно.
– Думаю, когда мама в следующий раз скажет, что я должна помочь ей отполировать серебро, я не буду жаловаться. Сэндвичи съедим сейчас или оставим на тот случай, если проснемся посреди ночи? – спросила Офелия. – Мне почему-то кажется, что когда увидишь свое самое заветное желание, сразу захочется есть.
– Я не могу остаться, – удивленно сказала Фрэн. Заметив растерянное выражение на лице Офелии, она добавила: – Ох, черт возьми! Я думала, ты поняла. Это для тебя одной.
Офелия продолжала с сомнением смотреть на нее.
– Это потому, что здесь только одна кровать? Я могу спать на полу. Ну в смысле, если ты боишься, что я собираюсь к тебе клеиться.
– Да не в этом дело, – сказала Фрэн. – Они позволяют человеку спать здесь только однажды. Один раз, и не больше.
– Значит, ты хочешь оставить меня здесь одну? – спросила Офелия.
– Да, – ответила Фрэн. – Ну конечно, если ты не боишься. Если не решишь вернуться со мной.
– А если я сейчас уйду, смогу я потом вернуться? – спросила Офелия.
– Нет.
Офелия села на золотое покрывало и погладила его рукой.
– Хорошо. Я останусь. – Она рассмеялась. – Разве я могу поступить иначе? Правда же?
– Ну если ты в этом уверена, – сказала Фрэн.
– Да ни в чем я не уверена, но я не вынесу, если ты меня сейчас прогонишь, – ответила Офелия. – Когда ты спала здесь, тебе было страшно?
