Вихрь преисподней
В невероятном страхе тот обернулся и получил удар в затылок…
– Что ты дерешься?! – закричал он на Душу.
– Я не дерусь, я наоборот тебя защищаю! Кто-то стоял у тебя за спиной, как тень, как привидение. Это он – ты отслоившийся, прошлый… Он хотел отомстить тебе. Я спугнул его, но он все равно тебя ударил…
– Ты!.. – голос подростка дрожал.
– Что же мы здесь стоим, он же где-то здесь! – забормотал Душа. – Это ты, ты – прежний, ты, дурачок!.. Надо спасаться… У него – нож. Я видел, он хотел тебя наказать! Он против тебя, потому что ты его предал, бросил и теперь он мается, как привидение. Нету ему там, в прошлом покоя!.. Нету!.. Вон! Вон он!.. Берегись! – закричал он. – А-а!..
Подросток мгновенно обернулся и опять получил сильный удар по затылку. Перед глазами все поплыло…
– Что ты стоишь?!.. Беги же, он же здесь!.. У него нож!.. Вон он!.. Вон он!..
Из последних сил подросток как мог кинулся бежать из убогого домика… Но свой чемоданчик он все же крепко держал в руке.
– Скоты! Козлы! Наркоманы! Дебилы!.. – всхлипывал он, размазывая на бегу слезы. – Наркоторговцы! Уроды! Дебилы проклятые!..
И хотя голова у него гудела от полученных подлых ударов в затылок, а слезы еще долго текли из глаз, в глубине души он понимал, что все прошло не так уж и плохо и в сущности сегодня ему удалось одержать еще одну невероятную победу, миновать еще один опасный этап задуманного фантастического пути… Удивительный план по-прежнему выполнялся…
Совсем скоро под здешним серым небом, не так уж и далеко от этого домика фантастическому плану и суждено было бесславно завершиться. Но это – в будущем, а пока подросток думал, что он – умный, самый необыкновенный подросток на свете и его сногсшибательный план по-прежнему действовал…
…Как в тумане Не-Маркетинг ушел с балкона, миновал длинный коридор… Вот он уже у лифтов.
– Ты прав! Прав! Я всегда был скромным, невинным подростком! – проговорил Не-Маркетинг, вытирая ладонью слезы.
Он расслышал характерный звук – одна из кабин останавливалась на их этаже… Двери раскрылись. Не-Маркетинг увидел подростка, так похожего на него самого, каким он был в том же возрасте. Тот стоял спиной к зеркалу в самой глубине кабины. Все его лицо было залито слезами. Пристально, широко раскрытыми глазами он смотрел на Не-Маркетинга.
Прежде чем тот успел что-либо сообразить, двери закрылись и послышался звук уходящей вниз кабины. Не-Маркетинг кинулся к кнопкам… Он, конечно же, не мог знать о том разговоре, который произошел недавно в помещении маленькой буфетной комнатки, где находился аппарат для подогрева воды, и где сотрудники представительства наливали себе чай или кофе…
– У вас такой вид, как будто что-то произошло. Что, может, действительно что-то случилось?.. – сказал Маркетингу только что вошедший в буфетную комнатку сотрудник представительства, у чьего компьютера они как раз и смотрели в Интернете новости, когда подошел Глава представительства и сделал всем замечание.
– Может, я просто еще не успел об этом узнать? – добавил этот сотрудник с некоторым испугом заглядывая Маркетингу в лицо.
– Да нет, слава богу пока еще вроде бы ничего не произошло. Но действительно все время не оставляет ощущение, что вот-вот что-то произойдет. В прямом и переносном смысле вот-вот взорвется бомба с часовым механизмом, – заявил Маркетинг. – Постоянно есть ощущение приближающегося конца.
– Думаете?
– Конечно. Если кто-то постоянно дестабилизирует обстановку, рано или поздно она рухнет. И это значит, что у умного человека, который все понимает, но никак не участвует в этом франчайзинге, нет никакой другой перспективы, кроме как трястись от страха и ужаса, потому что он понимает – вот-вот что-то ужасное произойдет, вот-вот черная тень закроет его жизнь. То есть остается два выхода: либо просто трястись от страха и просто ждать неизбежного, либо участвовать во франчайзинге.
– Каком франчайзинге? Вы о чем?
– Как каком? Франчайзинге злобных технологий…
– Франчайзинге злобных технологий?! Что за ерунда?! Вы – маркетологи – все по-моему, как один – люди немного не в себе. Впрочем, события, действительно, какие-то странные: меня отключили от Интернета.
– Вот как?! – удивился Маркетинг.
– Да… А вас?
– Вроде бы нет, хотя, черт его знает…
– Глава представительства совсем обнаглел! Интернет мне нужен для работы. Он думает, что если лишит меня всех средств коммуникации, то я стану лучше работать. Иначе, как дикостью, это не назовешь!
Как раз в этот момент в буфетную комнатку неслышно вошел Глава представительства. Говоривший сотрудник замер… Глава представительства бросил на него короткий, полный презрения взгляд и обратился к Маркетингу:
– Мне нужно поговорить с вами…
– Да, конечно!.. Я готов… Идти к вам в кабинет? – Маркетинг едва-едва налил себе чашку чая, – держа ее в руках, еще даже не успев сделать из нее ни глотка, он стоял посредине буфетной.
– Нет… Это срочно… Меня беспокоит ваш друг, Не-Маркетинг.
В буфетной комнате кроме Главы представительства и Маркетинга в этот момент находилось еще несколько человек. После этих слов некоторые из них отвернулись и принялись заниматься каждый какими-то своими делами: наливать чай, мыть чашку. Но и они слушали, стараясь не пропустить ни слова: что-то будет сказано дальше?!..
Глава представительства продолжал:
– Что с ним происходит?.. Он всегда очень хорошо работал. Но в последнее время он очень сильно изменился.
– Да нет, он всегда был такой! – проговорил нагло сотрудник, который только что жаловался на Главу представительства.
Глава представительства уставился на него.
В воздухе повисло напряжение. Двое из тех, что были в буфетной комнатке, чувствуя, что назревает какой-то разнос и опасаясь попасть Главе представительства под горячую руку, не допив чая торопливо проскользнули в коридор.
– Вы должны его простить. У него депрессия, какой-то момент, связанный с детством. – сказал, ни на кого не глядя, Маркетинг. – Он все пытается себя понять, но не помнит, каким он был. Выкопал какого-то мальчишку и вглядывается в него…
Вдруг в буфетную комнатку влетел еще один сотрудник представительства:
– Кошмар! Ужас! Очередной взрыв!.. – выкрикнул он. – Теракт за терактом, – как горох из прорвавшегося мешка. Опять! Произошло! Случилось!
От неожиданности Маркетинг вздрогнул и расплескал горячий чай себе на руку.
– Да, я все-таки был прав! – проговорил тот самый сотрудник, чей стол в общем зале стоял наискосок от стола Не-Маркетинга и который теперь тоже был в маленьком буфете. – Эта череда террористических актов, эта жуткая непрерывная линия и есть главная черта текущего момента!
Глава представительства наконец отвернулся от сотрудника, разнос которому, видимо, откладывался, и повернувшись к Маркетингу так, как будто ничего и не прерывало их разговора, спросил:
– Зачем?
– Что?.. – не понял Маркетинг и поставил на буфетный столик чуть ли не на треть расплескавшуюся чашку чая.
– Обожглись, да? – участливо поинтересовался один из самых молодых сотрудников представительства, пришедший сюда на работу прямо после защиты институтского диплома. – Вот здесь, в шкафчике есть аптечка.
Молодой сотрудник показал рукой на один из буфетных шкафчиков.
– Ничего, ерунда! Уж об этом-то сейчас совсем не стоит беспокоиться! – неожиданно замахал на него руками тот, что влетел в буфетную комнатку с известием о терактах. – На данный момент главное – не рука, не здоровье, а информации! Информационные потоки! Так все же, а что там с террористом, который потребовал передать ему в захвачен ный автобус репертуар кинотеатров?.. Что там происходит?
Он подошел к молодому сотруднику на расстояние шага и в нетерпении схватил его за плечо, словно намереваясь потрясти за него:
– Ты смотрел в Интернете? Или, может быть, ты слушал радио? Какие новости о захваченном автобусе?..
– Глядя на них, на этих якобы двойников (хотя, они, конечно, никакие не двойники) он пытается припомнить, каким он сам был в их годы и что он тогда чувствовал. Видимо, для чего-то это ему нужно… Он говорил мне, что у него есть такое ощущение, что он-прошлый упорно взывает к нему-нынешнему… Тут, видимо, какие-то очень серьезные застрявшие переживания…
– Вы хорошо его знаете… – задумчиво произнес Глава представительства. – Я слышал, вы даже были дружны с ним раньше, до представительства… Дружны с детства…
– Да. Так это же он меня сюда и привел!
– Да-да, я помню, он как-то подсунул ваше резюме менеджеру по персоналу.
– Мы долго не виделись, потом встретились. Но я знаю его не с детства. Его детство для меня тоже – тайна. Я знаю только, что он был отличником… Про детство он мне только говорил, что был ужасным идиотом, его даже отец всегда называл дебилом. Это он мне сам говорил, я только передаю… А его мать… Там тоже история!..
– Да, понятно, – пробормотал Глава представительства.
– И мне он такое говорил! – вставил вызвавший гнев Главы представительства сотрудник.
– Все это понятно… – Глава представительства бросил на него тяжелый, презрительный взгляд. – У меня тоже что-то подобное однажды было… У всех у нас что-то такое бывает… Вот только проблема: он должен выполнить задание по наш ему спонсированию кинофестиваля… Не люблю заставлять работать… Если человек по какой-то причине расхотел работать, не заставлять же!.. Уволить проще!.. Не хочу перепоручать задание… Вам, Маркетинг, например. Надеюсь, депрессия закончится. Он заработает, как прежде. Он отлично работал раньше!.. Странно, мы ему недавно прибавили зарплату… Он же очень способный человек!..
– Все квартирные дела! Прибавки – прибавками… Он потерял столько, что теперь ему эти деньги всю жизнь отбивать!.. Слишком широко размахнулся!..
– А я, честно говоря, вообще как-то пропустил про этот автобус!.. – зашептал молодой сотрудник представительства, наклонившись к тому, что влетел в буфетную комнату с известием о новых терактах. – А что там с этим автобусом? Может, вы мне расскажете?..
Тот не отвечал, глядя на Главу представительства.
– Послушайте, вы сейчас чем занимаетесь?.. – спросил тот.
– Я?.. Вернулся… Вот… – ответил влетевший в комнату сотрудник, немного растерявшись. Но тут же пришел в себя:
– То есть я был на переговорах… По дороге в машине услышал… В машине радио работало…
– Я не вам!.. – раздраженно произнес Глава представительства.
– Готовлю текст контракта на поставку оборудования для птицефермы… – ответил Маркетинг.
– А-а, да-да… Еще одна? – одобрительно проговорил Глава представительства.
– Да, в дальнем Подмосковье. Рядом с Озерами… Я правда не уверен, что что-то получится, но мне кажется надо попробовать.
– Да, пробовать надо обязательно. Даже если шансы невелики… Никто не знает…
– Они запросили проект контракта… В принципе еще рано… Но они хотят дать его юристам… Там у них могут быть какие-то встречные предложения по условиям…
– Да-да, это конечно важно… – проговорил Глава представительства. Но его беспокоило совсем другое…
– Можете отвлечься ненадолго? – спросил он Маркетинга.
– Да.
– Пойдите, поговорите с Не-Маркетингом. Я видел, как он шел на балкончик. По-моему ему очень плохо.
Глава представительства отвернулся к стеклянной стене – из нее открывалась панорама столицы.
Не говоря больше ни слова Маркетинг быстро вышел из буфетной комнаты. В маленьком проходе, который соединял ее с коридором, он наткнулся на одного сотрудника представительства, с которым был накоротке, но который очень редко появлялся в офисе, потому что неделями пропадал в командировках. Тот шел ему навстречу.
– Э! Ничего себе! А я?! Идет смотреть новости по телевизору, а меня не берет! Я тоже страстно интересуюсь последними захватывающими событиями! – воскликнул он.
– Совсем уж посходили с ума с этими новостями!.. Работой совсем бросили заниматься. Только и дела, что обсуждать последние известия! – громко проговорил в ответ Маркетинг так, чтобы его слова были слышны Главе представительства.
– Я-то всегда беру тебя с собой, когда куда-нибудь иду. Ты в комнату водителей смотреть телевизор? – продолжал вслед Маркетингу говорить сотрудник, входя в буфетную комнату.
В следующее мгновение голос его смолк. Маркетинг понял, что он увидел Главу представительства…
Маркетинг быстро вышел из офиса, миновал коридор, но оказавшись в лифтовом холле, который ему нужно было пройти, чтобы попасть в другой коридор, и через него – на балкончик – столкнулся с Не-Маркетингом. Тот стоял возле кнопки лифта – лампочка в ней горела. Должно быть, Не-Маркетинг только что подошел сюда. Должно быть, он и вызвал лифт.
– Что случилось? Глава представительства… Он сказал, тебе плохо… Маркетинг хотел еще что-то сказать, но не успел – двери лифта аспахнулись…
Из них вышел чрезвычайно нарядно одетый молодой журналист. Вид его был очень странен.
– Только что там… В парке… На углу… Я столкнулся с привидением, – проговорил он, глядя то на Маркетинга, то на Не-Маркетинга.
– Привидение? При чем тут привидение?! – растерянно спросил Маркетинг.
Молодой чрезвычайно нарядно одетый журналист молчал. Возникла некоторая пауза. Неожиданно журналист крепко схватил Не-Маркетинга за руку:
– Только что там… В парке… Я столкнулся с привидением! – с ужасом повторил он.
– Черт возьми, что все это значит? – воскликнул Не-Маркетинг. – Прекратите всю эту ахинею. Вам надо успокоиться!..
– Да, да, это верно. Это точно: надо успокоиться… Где я, черт возьми! Как я здесь оказался?..
– Странный вопрос!.. – проговорил Маркетинг. – Вы пришли к нам на фирму, и вдруг вы нас спрашиваете, как вы здесь оказались…
– Вам надо придти в себя, – сказал Не-Маркетинг.
– Да, да. Это точно… Как же я, действительно, здесь оказался?!.. А-а, понимаю!.. Кажется, я все понимаю!.. Все, черт возьми, кажется, я немного пришел в себя… Наверное, я со страха кинулся к ближайшим знакомым людям. Ближайшими знакомыми людьми в этом райончике являетесь вы, поэтому я и направился к вам.
Не-Маркетинг смотрел то на Пензу, то на Маркетинга. Тот, тем временем, совершенно серьезно проговорил:
– Расскажите нам, как произошла ваша встреча с привидением, – Маркетинг застегнул свой темно-синий пиджак.
– Я на сто процентов уверен, что мне не померещилось!.. В некотором волнении от последних полученных информаций (хотя я и ненавижу это слово и эти информационные вихри), я направился на автостоянку, туда, где оставил свой автомобиль. Я полагал, что там мен я может ждать сбежавший беспризорник. У меня к нему оставалось одно недозавершенное дело, связанное со съемками телепередачи. Уже издали я заметил, что возле машины беспризорника нет. Но потом я кинул взгляд на парк, который располагается наискосок от автостоянки в том направлении, где находится метро, и мне показалось, что там, между деревьев, мелькнула бритая голова беспризорника. Я тут же пошел туда, поскольку, повторяю, к беспризорнику у меня было одно незавершенное дело…
– И там вы встретили привидение? – нетерпеливо проговорил Маркетинг.
– Да, – ответил Пенза. – В парке я свернул в сторону от главной дорожки, по которой спешили к метро люди, зашел за кусты и неожиданно увидел привидение…
– Как оно выглядело?
– Я не могу этого описать… В самом облике привидения не было ничего особенно ужасного, за исключением того, что это был давно умерший человек. Но атмосфера этой встречи, мысль, которую это привидение излучало, информация, которую оно передавало мне, были неизъяснимо ужасными, – с трудом выговорил он. – Черт! Черт! Что же это такое?! Что же это происходит, черт возьми?!
В этот момент Не-Маркетинг закричал на своего коллегу, одетого в этот день в темно-синий пиджак и серые брюки – Маркетинга:
– Это же идиотский разговор! И сдается мне, черт возьми, ты первый ни капли не веришь в то, что он встретил привидение! Да и он наверняка играет и пытается сделать из нас идиотов!.. Так ведь, Пенза?!
– Нет, нет, он не играет!
– Но и никакого привидения он явно не встречал! Может быть он тогда просто свихнулся?!.. Он что-то там говорил про переключение из информационной эпохи в индустриальную!.. Вот уж не думал, что все так закончится!.. Выходит, допереключался?!..
– Но он же сам сказал, что он встретил привидение! Иначе из-за чего же он так напугался? Ты же видишь, он действительно напуган!
– Какое к чертовой бабушке привидение!.. Брось придуриваться!
В этот момент на этаже распахнулись двери лифта, – прямо позади чрезвычайно нарядно одетого молодого журналиста. Тот стоял, вроде бы не обращая внимания на открывшиеся двери, но в последний момент пятясь неожиданно заскочил в кабину. Двери ее быстро закрылись.
Не-Макретинг и его коллега в темно-синем пиджаке и серых брюках не успели ничего сделать…
* * *– Что за нападки на меня? Это несправедливо: он же сам сказал, что он встретил привидение… – обиженно проговорил Маркетинг.
– Но ты-то этому не веришь! Не веришь в эту чушь, а сам играешь в полную серьезность. Зачем ты это делаешь?! – воскликнул Не-Маркетинг.
– Откуда ты знаешь, что я не верю?! Может, я как раз верю в привидений!
– Не ври! Не веришь ты ни в каких привидений!
– Да что ты ко мне пристал со своими наставлениями?! Почему ты не даешь мне говорить то, что я на самом деле думаю?!
– Потому что ты на самом деле так не думаешь!.. Не можешь ты на самом деле думать, что журналист, действительно, встретил привидение! Послушай, послушай, я знаю, тут что-то не то, но…
– Да откуда ты-то это знаешь?! Ты что был там, рядом с ним?! Откуда такая уверенность?! Или, быть может, ты не замечаешь, что сейчас вообще ни в чем нельзя быть уверенным?..
– Да, нельзя быть ни в чем уверенным…
Маркетинг, тем временем, сообразил, что оказался здесь в некотором роде по заданию Главы, которое заключалось в том, чтобы поддержать Не-Маркетинга… Поэтому он поторопился сказать:
– Согласен, информация про привидение совершенно бредовая. Но тем не менее, я бы хотел иметь ее в наиболее полном виде, со всеми подробностями и деталями. Потому я и расспрашивал журналиста. Вовсе я не хотел над ним издеваться… Просто информация его – очень странная. Ну так и что же из того? Сегодня любая информация имеет право на существование. Потому я и расспрашиваю, и требую деталей.
– Послушай, все это ерунда! Я не верю, что Пенза видел привидение… Но что-то сейчас вокруг творится. Со мной тоже что-то творится… Эти двойники… Я собрался в фотографию…
– Какую фотографию?! Я ничего не понимаю!
– Я говорил тебе: я встретил двух людей – подростка и молодого человека, очень похожих на меня такого, каким я был, когда мне было столько же лет, сколько и им… Ужасное чувство, что прошлое не исчезло, а продолжает жить где-то… Понимаешь?.. Понимаешь, я в смятении и вдобавок теперь, после всей этой истории с Пензой… Значит, это не просто мой бред, значит, действительно что-то происходит и не я один это чувствую!.. У меня появился страх – что-то загадочное и непонятное происходит. Опасное!.. Это ощущение, что прошлое где-то живет, усиливается у меня не по дням а по часам!..
– Ну вот, видишь… А Пензе не веришь…
– Но понимаешь, тот я – прошлый, дебил… Я был полным дебилом в прошлом, это очевидно, этого нельзя отрицать, поверь мне, это действительно так!.. Я был слишком, невероятно глуп в том возрасте. И я – прошлый, дебил – лишен будущего!..
– Ничего не понимаю! Ты – прошлый, лишен будущего…
– Но ведь у меня из прошлого нет будущего!
– Почему?!.. То, что происходит сейчас, является для того, что было в прошлом, будущим… Тьфу! Запутаться можно!
– В том-то и дело, что нет!.. Я – нынешний не наследую себе из прошлого… Я изменился, я уже не такой, как был когда-то много лет тому назад. Понимаешь, я не точная копия того, каким я был!
– Это бред. Ты и не можешь быть точной копией. Ведь время-то идет!
– Но значит, я прав: у меня из прошлого нет будущего!
– Галиматья какая-то! Чушь! Игра словами!..
– Вернее не так… Прошлое не перешло в будущее, оно осталось у себя в прошлом. Но оно не умерло, оно живет. И прорывается в настоящее!..
– Ну и черт с ним! Пусть прорывается! Пусть хоть окончательно прорвется и ходит по улицам! Тебе-то, в конце-концов, что?!.. Раз такой бред может существовать – бог с ним!.. Наплюй на него! Наплюй!..
– Не могу… Он страдает… Это как любимый младший брат, как дитя… Разве могут страдания близкого, очень близкого человека оставить равнодушным!.. Он страдает, я бросил его, его, для которого я был всем – старшим братом, солнцем, светом, единственным человеком на земле, единственным добром среди моря зла. Оставил его в каком-то ужасном месте…
– Да в каком, черт возьми, месте!
– Да в прошлом!.. В прошлом!..
– Ты рехнулся!..
– Я посмотрел на него в последний раз и запросто его оставил, предал его. Он не может ничего понять, он верит, что вот-вот я вернусь за ним… Я люблю своего верного простодушного дебила – себя самого прошлых лет – помню о нем, но как бы не тосковал я по нему, как бы не разрывалось мое сердце от ужасной разлуки, я не могу к нему вернуться, забрать его с собой, помочь ему. Но ведь и верно… Не могу! Он же в прошлом!
– Ладно, брось, а то свихнешься и тебя выгонят… Потеряешь же хорошую работу! Брось себя самого из прошлого! – Маркетинг усмехнулся.
– Как бросить, когда я слышу его тихий плачь, понимаю, как страдает и его наивная душа, но к нему, как к призраку, нельзя подойти, невозможно заговорить с ним. О, ужас! Как он тоскует! Он страдает и посылает мне сигналы о том, чтобы я забрал его из прошлого, и тянет ко мне свои навеки подростковые ручки…
– Перестань! Своими странностями ты уже привлекаешь внимание! Глава уже беспокоится. Он мне уже недвусмысленно намекал о твоем увольнении.
Словно не слушая его, Не-Маркетинг продолжал:
– И вот что загадочно и странно: эти сугубо мои личные нечеткие информации обо мне из прошлого активизировалось именно сейчас, когда одновременно усилились информационные потоки, а террористические акты сыпятся, как горох из порвавшегося мешка. Недаром этот несчастный дебил, этот давно умерший я появился передо мной именно в первый день ужасных терактов. У меня уже наступило раздвоение: знаю, что все это ложь и никаких двойников существовать не может, с другой… Совсем не весело!
– Я думаю, что ты просто убедил себя в том, что этот подросток похож на тебя такого, каким ты был, когда находился в его возрасте. Неужели у тебя не сохранилось какой-нибудь фотографии? Достаточно взять какую-нибудь твою подростковую фотографию и сравнить тебя на ней с мальчиком, которого ты повстречал.
– Вот! Именно! Так же подумал и я! Я отправляюсь в фотографию!.. Сейчас я уверен, что подросток – это я! Но, может это только сейчас так кажется? Может, я нервничаю, жду каких необычных событий, невероятных информаций и от этого мне кажется черти что… Я же не помню, как точно я выглядел когда-то давно. Трудно с уверенностью что-то сказать… К сожалению, у меня на квартире нет ни одной подростковой фотографии. Все фотографии валяются где-то на старой квартире, в которой живет сейчас мой отец. Я говорил, мы с ним давно находимся в ссоре, и для меня будет невозможно забрать эти фотографии. Я знаю, что в одном месте в Москве была старая-престарая фотография, которую очень долго после конца СССР почему-то не касались никакие жизненные перемены. Там старый фотограф, – не знаю, жив ли он сейчас, – когда-то разместил на витрине мою подростковую фотографию. Я должен поехать туда и сравнить…
– Но кто сказал тебе, что это фотоателье до сих пор существует, и кто сказал тебе, что твоя фотография до сих пор выставлена там в витрине?
– Да, это, действительно, вопрос… К тому же, я даже точно не помню, где расположено это старое фотографическое ателье. Но предаваться бесплотным размышлениям и сомнениям сейчас категорически нельзя. Надо действовать! Мне надо ехать в фотографию!..
– Да, уж больно все эти истории с двойниками неправдоподобны!
– Да, я тоже так сам начинаю думать. Уж слишком все это… Тем более важно попытаться разыскать сейчас эту фотографию – может быть моё подростковое изображение там все-таки цело. Черт возьми, мне надо спешить! – неожиданно резко сказал он.
С этими словами Не-Маркетинг нажал кнопку вызова лифта.
– Постой, ты что же, совсем с ума сошел?! Уйдешь с работы никого не предупредив?.. А как же задание Главы представительства?
Но Не-Маркетинг только махнул рукой.
На этаже остановился лифт, двери раскрылись, Не-Маркетинг шагнул в кабину…
Маркетинг было хотел шагнуть за ним, но раздумал… Не-Маркетинг уехал…
По дороге от лифтов к двери офиса Маркетингу навстречу попался новый сотрудник представительства. Он вел себя так, как будто работает здесь уже давным-давно…