Им равных нет
Створки металлических ворот, толкаемые мощным электроприводом, расползлись в стороны. «Уазик», резко набрав скорость, вылетел с территории, обогнул БТР, абреки на котором что-то завопили вслед, радостно махая руками. Из окна фургона высунулся гвардеец и дал очередь вверх в знак приветствия.
– Заложников перевозят в более подходящее место, – высказал идею Цыган.
Но фургон свернул с дороги и пополз мимо огороженных высокими заборами домовладений. Скрылся из виду. Потом вынырнул с другой стороны села, обогнул его по объездной дороге. Остановился у овражного обрыва.
С верхней точки наблюдения разведчики могли видеть разворачивающиеся события как в кино – полный обзор.
– Не нравится мне это, – прошептал Ник.
– Ух ты, е!.. – ответил Цыган.
Пленников вытолкнули из машины. Одного мужчину моджахеды отделали прикладом – жестоко, с кряканьем, с разлетающимися в стороны брызгами крови. Оттоптали сапогами. Потом безобразно жирный приземистый абрек два раза прыгнул у него на спине. Бедняга так и остался лежать без признаков жизни. Второго пленника поставили на ноги, он как заводной стал раскачиваться из стороны в сторону. Женщина не смогла стоять и упала на колени.
Жирный абрек с блаженной улыбкой на устах, похожий на восточного божка, выстрелил из пистолета Макарова в стоящего пленника. Тот рухнул, и абрек разрядил в него обойму. Тело дергалось от каждого попадания, как от электрошока.
Бизон, лежавший по правую руку от Ника, прищурившись, поймал фигуру горца в прицел автомата «Вал».
– Отставить! – отрывисто произнес Ник.
Понятно, что отставить. Моментальный душевный порыв, который никогда не перерастет в действие. Разведчики – это киборги, созданные для выполнения боевой задачи. Эмоции не должны брать верх над разумом никогда.
– Они убьют их, – прошептал Бизон.
– Убьют, – кивнул Ник.
Толстый абрек сменил обойму. Взял стоящую на коленях женщину за волосы. И выстрелил ей в грудь…
Тела моджахеды сбросили в овраг. Никто даже не подумал о погребении. К мертвым относились здесь так же, как к живым. Как к мусору.
Занавес очередного акта трагедии. Все просто. Нет троих человек… Мятеж. Кавказская война. Захват власти.
Бизон сжал кулак. Он самый молодой в группе. Еще не привык. Но скоро привыкнет. Такие сцены десантники видели не раз. И перестали терзать себе нервы. Сентиментальный диверсант – это как волосатый кит, существо фантастическое.
Профессионал чужд сильных эмоций. Он бережно откладывает переживания в дальний пыльный ящик своего сознания. И ждет времени, когда можно будет извлечь эти долги на свет божий, стряхнуть пыль и предъявить счета к оплате. По самому жестокому тарифу… Так всегда было… И будет…
Фургон вернулся на базу.
Над поселком опять повисла тишина. Только полз дым от сгоревшего дома… Мертвый поселок. Никто не вылезал на улицу.
Разведчики продолжали наблюдение. Такая работа – наблюдать, ждать, собирать по крупицам информацию, которая в определенный момент может стать решающей и позволит спасти десятки и сотни жизней, нанести невосполнимый урон противнику.
Через некоторое время на базу въехал тентованный «Урал», откуда гвардейцы как мешки выбросили новую партию пленных, подняли пинками и погнали в кирпичное помещение. В подвал…
Цыган с благословения Ника скользнул к оврагу. Когда вернулся, сообщил угрюмо:
– Там жмуриков тьма. Когда их столько наколотили…
Безымянные жертвы, сваленные во рву… Мятеж продолжался.
Наконец, поняв, что ничего нового здесь больше не разглядеть, Ник дал знак – снимаемся, отходим в зеленку. Торчать тут дольше не было смысла.
Группа отошла на приличное расстояние от села и уже не рисковала нарваться на загулявших местных жителей или охранение боевиков. Фауст забил информацию в электронный планшет «Мастер-11» – переносную станцию космической связи и одновременно мощный компьютер с системой ориентирования нового поколения, похожую не на бак для продуктов, как старые рации, а на компактный ноутбук. Это техническое чудо, которого пока в вооруженных силах числилось не больше десяти комплектов, позволяло ориентироваться на местности при помощи российской спутниковой глобальной навигационной системы, при этом на жидкокристаллический экран выдавались подробнейшие карты Ичкерии с указанием местоположения до ста метров, туда же забивалась полученная развединформация. Станция через спутник скидывала сжатую пакетную информацию за миллисекунды. Ее не в состоянии засечь ни один пеленгатор. Или могла работать в режиме «прыгающей» частоты, чтобы избежать глушения и посылать кодированные сообщения с очень большой скоростью. То есть станция способна поддерживать устойчивую засекреченную радиосвязь при высоком уровне преднамеренных и естественных помех. Ее не засечешь никаким сканером. Все это не лишние предосторожности. Были основания считать, что радиоэлектронную борьбу в зоне мятежа обеспечивают турки и американцы, которые развернули на границе Грузии и Ичкерии самые современные средства радиоэлектронного контроля.
– Готово, бляха-муха, – кивнул Фауст, выключая устройство и захлопывая бронированную книжку, от которой отскакивают пули.
Все, пакет информации осел в недрах разведуправления, вскоре его рассортируют аналитики, а затем на основе полученных сведений будут скорректированы планы по нейтрализации мятежа. Но Нику казалось, что это мартышкин труд. Если бы Москва решилась на активные действия по наведению конституционного порядка, войска уже давно перешли бы границу.
– Все это хорошо, – кивнул Ник. – Но мало… Боевая задача – сбор информации о лидерах.
– Язык, – плотоядно улыбнулся Акула.
– Будем в Светлом брать языка, хлопцы.
– Будем, – Бизон, главная физическая сила разведывательно-диверсионной группы, нехорошо прищурился…
Близился вечер…
Глава 9
Атака была глупая.
Сначала около огороженной бетонной стеной и ощерившейся огневыми точками территории мобильного отряда МВД России собралась обкуренная гашишем, одичавшая толпа. Туземцы что-то угрожающе истошно орали, стараясь перекричать друг друга. Сыпали вайнахскими проклятиями и русским матом. Плевались, потрясая оружием. А потом неожиданно поперли вперед. Прочертили воздух дымные нити выстрелов одноразовых гранатометов «Муха» – любимого оружия горцев. Залаяли, захлебываясь, автоматы. Затараторил с огневой точки пулемет…
Моджахеды перли напролом, без всякого представления о тактике. И пулемет прикрывавшего ворота милицейского БТРа за несколько секунд основательно проредил цепочку. Крупнокалиберные пули, попадая в тела, буквально рвали их на кровавые ошметки. Противника щедро добавили с других огневых точек. Атака захлебнулась так же, как и началась, – бестолково и истерично. Горцы позорно бежали.
На поле перед территорией моботряда осталось немало трупов. Моджахеды попытались выскакивать из укрытий и эвакуировать тела, но одного из удальцов снял снайпер. Через некоторое время боевики избрали другую тактику – стали забрасывать крючья на веревках и тянуть тела. Ведь мусульманин должен быть погребен по обычаям предков до заката солнца. Но эти ухищрения тоже не принесли больших успехов.
– Уф-ф, дали перца черножопым! – сплевывая кровь – по зубам дало осколком кирпича, – удовлетворенно произнес сухощавый жилистый бородатый майор – командир силовой группы отряда, состоящей из сотни бойцов СОБРа и ОМОНа.
– Это стихийная вылазка, – как-то обреченно произнес командир отряда, опершись о броню БТРа и переводя дух. Его бил нервный колотун. – Скоро подгонят артиллерию. Или бронетехнику. И нам конец.
Действительно, боевики наращивали силу. Это было заметно невооруженным глазом.
– И что вы предлагаете, товарищ командир? – хмуро осведомился силовик.
– Надо выбираться отсюда.
– Куда? Мы почти в центре республики. До границы не дойдем. Нас по пути перещелкают… Если только рассредоточиться – и спасайся каждый как может. Но это…
– К мотострелкам. О полк душманские рыла точно обломают зубы. Там можно держаться хоть десять лет…
– Двадцать километров, – с сомнением произнес стоящий рядом с БТРом начальник криминалки. Он с тоской глядел куда-то в небо, теребя ремень висящего на плече автомата.
– Нас здесь передавят рано или поздно, – повторил командир отряда…
Через час абреки прислали худосочного, будто давно не кормленного, бородатого парламентария – тот огласил просьбу позволить забрать тела убитых с поля боя. Начальник криминалки предложил начать с ними взаимовыгодный торг. На переговоры пришли двое аксакалов в папахах и костюмах с орденскими планками (награды все советские), эти для авторитета, и пара абреков с цепкими злыми глазами хищников – заводилы, которые явно не будут курить гашиш и ломиться напролом, а постоят в стороне, командуя своими безумными собратьями. Им навстречу, к воротам отряда, вышел командир со своим замом по криминалке. И началось.
Торговались ожесточенно и азартно, как на арабском базаре. Милиционерам удалось выторговать в обмен на тела бандитов двух живых солдат внутренних войск и начальника уголовного розыска местного райотдела, который был на стороне России во всех войнах. Впрочем, отдали бандиты заложников без особого сожаления – они были непоколебимо уверены, что скоро все русские полягут здесь.
Потом командир отряда еще раз, без особой надежды, запросил по рации Большую Землю. Как и ожидал – без толку. Общение с руководством группировки на Северном Кавказе ничего не давало. Командир отряда устал слышать одно и то же: «Держитесь. Помощь будет»… Когда – неизвестно. И какая помощь? Еще несколько дней – и им поможет только похоронная команда.
Пока еще в мобильном отряде потери минимальные – несколько легкораненых. Но это пока. Хорошо, что у моджахедов еще нет танков и нормальной артиллерии. Но вчера уже прилетела первая ласточка – к гаражам подкатила белая «Нива», бандиты откинули заднюю дверцу, поднатужившись, вытащили на свет божий восьмидесятидвухмиллиметровый дульнозарядный миномет «М-37», весящий больше полусотни кило. Эта зараза, сконструированная еще до Великой Отечественной, бьет от ста метров до трех километров.
Старая тактика еще со времен Первой Ичкерской войны. Тогда мобильные бандитские группы колесили на «уазиках», джипах и «Нивах», в которых перевозили армейские ротные и даже батальонные минометы или просто водопроводные трубы, переделанные под минометы. Такие передвижные минометные расчеты обычно наносили не очень существенный, но все же ощутимый ущерб. И бороться с ними было трудно. Потом федералы с вертолетов начали подряд долбить неуправляемыми реактивными снарядами (НУРСами) все «Нивы» и джипы – и минометчики быстро повывелись.
И вот опять: повторение – мать учения. Били по отряду навесом, из укрытия. Мины рвались на территории, осколками посекло заместителя командира по тылу и еще пару человек. Пришлось выдвигать бойцов на позиции за границей отряда. Одного собровца душманы ранили, но снайпер умудрился снять минометчика и сопровождающего, после чего обстрел прекратился…
Однако завтра появится еще одна «Нива». Или что посолиднее. Повстанцы накапливают силы даже не с каждым днем, а с каждым часом. И наглеют… Все, пришла пора действий. Медлить больше нельзя…
После утомительной процедуры обмена тел на пленных воюющие стороны вернулись на исходные позиции. Командир собрал своих заместителей и руководителей подразделений в штабе, в своем просторном, обшитом деревянными панелями кабинете с кондиционером и холодильником. Семеро офицеров в камуфляжной форме деловито расселись за длинным столом на скрипящих казенных стульях.
На улице быстро темнело. Там было непривычно тихо. После неудавшейся атаки и переговоров никто не стрелял. Но это затишье не продлится долго.
– Ну что, – командир отряда, откинувшись на спинке солидного крутящегося кресла, обитого коричневой кожей, обвел усталыми глазами присутствующих. – Давайте обсуждать положение. Незавидное, скажу прямо… Цена вопроса – человеческие жизни. После принятия решения назад не повернуть. Хочу услышать каждого…
Мнения разделились. Но большинство собравшихся были профессионалами и отлично понимали – настала пора отчаливать из этих негостеприимных мест.
Командир завершил не на шутку разгоревшуюся дискуссию, подняв руку.
– Все понял, – он помолчал, и лицо его вмиг осунулось. – Решение принято. Уходим.
Слова эти дались ему нелегко. Как соблазнительно спрятать голову в песок наподобие африканского страуса – мол, пусть идет все, как идет, глядишь, все и образуется, само собой. Труднее вбить гвоздь одним словом – «решено». Этим словом ты спускаешь пружину судьбы и разделяешь людей на живых и мертвых. И среди кого окажешься ты сам – известно лишь одному Богу войны.
– Завтра утром снимемся с лагеря, – уже спокойнее произнес командир.
Решение принято. Командир разложил на просторном штабном столе карты местности.
– Как будем уходить, товарищи офицеры?
– Здесь мы не пройдем, – главный силовик прочертил мизинцем так и напрашивающийся маршрут. Он лучше всех ориентировался в обстановке, потому что немало времени потратил на рекогносцировку местности еще полгода назад, когда прибыл в командировку. И с тех пор излазил все окрестности. – Здесь они нас ждут. Наверняка выставили минно-взрывные заграждения и заслоны… Нужно двигать напролом, в сторону юго-восточной трассы. Поэтому пройдем здесь…
– Увязнем в бою при преодолении вот этого участка, – сказал начальник криминалки, прочертив ручкой линию.
– Эх, горе не беда, – махнул рукой командир отряда. – За нами правда, мужики. Не увязнем…
К середине ночи были проработаны все детали, намечен маршрут, определен порядок выдвижения, согласованных действий, связи, огневого противодействия противнику. Моботряд уже пребывал в состоянии первой готовности. Поэтому собрались максимально тихо, без суеты, стараясь не насторожить наблюдателей, которые днем и ночью пялятся в сторону кафиров самого противного, ментовского окраса. За убийство мента у боевиков награда даже больше, чем за скальп контрразведчика.
– Двинули. С Богом, – отдал приказ командир, расположившийся во втором бронетранспортере. Уже занимался рассвет. Впереди – новый день, который суждено увидеть не всем. И эта мысль была холодна как лед и жила не в голове, а где-то в солнечном сплетении.
И машины двинули вперед.
Вырвались не там, где ждали – не через ворота. БТР с размаху взломал бетонный забор в заранее подобранном месте. Да так удачно, что образовался своеобразный мостик, по которому машины без проблем могли вылететь с базы, не потеряв колес. С ходу БТР обработал огневым шквалом доступные позиции боевиков. Выставили дымовую завесу.
За считаные минуты колонна из автомашин, которую спереди и сзади замыкали БТРы, вырвалась на оперативный простор, огрызаясь очередями из автоматов и тяжелых пулеметов.
В «Уралах», фургонах, бронированных «уазиках» людей набилось как сельдей в бочке. Весь личный состав мобильного отряда. Цыганский табор. Кочевники… Это было бегство.
Когда колонна преодолела пустырь и вылетела за пределы населенного пункта, не дав мятежникам, которые продирали глаза и расчехляли оружие, опомниться, сзади послышались взрывы. Это взлетел на воздух боекомплект, который не удалось прихватить, – сработали взрывные устройства с часовыми механизмами, с любовью поставленные саперами. Врагу не достанется ни один трофей.
Колонна двинула через поросшее травой заброшенное поле, рискуя застрять или провалиться в быстрый журчащий ручей…
Неожиданно откуда-то со стороны зарослей стали лупить бандиты. В предрассветной мгле их было видно только по вспышкам выстрелов из зеленки. Из гранатомета моджахеды врезали по передовому бронетранспортеру. Граната прошла, вскользь чиркнув по броне, без особого ущерба. В ответ КПВТ причесал, как мог, зеленку. Повалились молодые деревья – крупнокалиберный пулемет запросто пробивал стволы, дырявя тех, кто засел за ними, в тщетной надежде спрятаться от смертоносного свинца.
Бойцы отряда щедро, не жалея боеприпасов, обрабатывали огнем все, что шевелилось. Машины выскочили на проселочную дорогу. БТР попутно снес чей-то домик, подвернувшийся некстати, – в таких обычно отдыхают ночью крестьяне и прячутся беглые преступники. Судя по всему, внутри никого не было. Подавили заслон, который моджахеды попытались выставить в километре впереди…
Хорошо, что у мятежников не оказалось тяжелой бронетехники и вертолетов. Да и с обменом информацией туговато, а о едином боевом управлении пока им не приходилось и мечтать. Поэтому преследование и перехват они организовать не могли.
Колонна вырулила через десять километров на недавно отремонтированную, гладкую, как европейский автобан, юго-восточную трассу. Смела блокпост, который давно взяли под контроль бандиты…
По пути «Газель», шедшую в начале колонны, прошило шальной очередью. Взрывом повредило «Урал». Но израненные машины, с трудом, натужно ревя двигателями, ползли вперед, стараясь не отставать. Сейчас темп решал все…
Через некоторое время стало ясно – вырвались.
– Дорога открыта хоть до Дагестана, – крикнул начальник криминалки, стараясь не удариться головой о выступающие детали внутри БТРа.
– И не мечтай! – отмахнулся командир отряда. – До полка бы добраться!
Предстояла заключительная фаза. Пробиться через заслоны к мотострелковому полку, который мятежники прикрывали плотнее, чем мобильный отряд.
На подходе по закрытому каналу командир моботряда вышел на связь с мотострелковым полком. И прокричал, перекрикивая рев дизеля:
– Молот. Стрела на связи. Прием.
– Слышу, Стрела.
– Принимайте гостей.
В двух словах командир мобильного отряда ввел в курс дела. Теперь можно было нарушать радиомолчание, не опасаясь, что мятежники перехватят радиопереговоры, – враги все равно уже ничего не успеют сделать.
– Духов в окрестностях как грязи, – предупредили пехотинцы. – Осторожнее. На подходе поддержим вас огнем!!!
Возле мотострелкового полка милиционеры наткнулись на плотные душманские заслоны. Была возможность угодить под перекрестный огонь, нарваться на гранатометы. Тут вступили в разборку мотострелки. Они основательно прочесали окрестности артиллерией, не жалея снарядов, – ментов надо было выручать, свои ребята, славяне, за это дело и шкурой рискнуть не жаль. В результате колонна с ходу прорвалась через боевые порядки врага. Но уже вдогонку выстрел из гранатомета врезал в бронированный «Урал». Пришлось БТРу под шквальным огнем, выпустив дымовую завесу, тормозить и брать на броню уцелевших бойцов.
Прикрывая эвакуацию пострадавших, мотострелки выдвинули боевые машины пехоты на помощь братьям-славянам. Одной угодил в бок выстрел из «РПГ-7». Чудом обошлось без больших жертв.
Колонна ворвалась в расположение сто пятьдесят шестого мотострелкового полка.
Самоубийственный отчаянный бросок был завершен.
– Подсчитали потери? – через час спрашивал командир мотострелкового полка, который сидел с милицейским полковником в своем кабинете, грея руки о стакан с чаем. У него в последние дни мерзли руки, несмотря на теплую погоду.
– Трое убитых, – угрюмо произнес командир мобильного отряда МВД России. – Восемь раненых.
– Такой бросок… Три двухсотых и восемь трехсотых. Легко отделались.
– Легко? – усмехнулся милицейский полковник. – Может быть. Только женам и матерям погибших ребят об этом не скажешь.
– А что ты хочешь, полковник? Война пошла нешуточная. Это тебе не школьная игра в «Зарницу», где все понарошку…
– Что тебе группировка говорит?
– А их поймешь? Они там какие-то больные на всю голову, наши командиры. То держись до последнего патрона и не сходи с места. То действуй по обстановке… Они в ступоре. А здесь война…
То, что война нешуточная, мотострелки испытывали на своей шкуре ежедневно. Хотя чувствовали они себя относительно комфортно. Солидный боезапас и приличные запасы продовольствия, артезианская скважина с чистой водой позволяли держаться до бесконечности. Войсковая часть окружена надежными фортификационными сооружениями, подходы простреливаются, с любовью подготовлены огневые точки. В общем, душманам здесь ловить нечего. Однако противник постоянно пробовал их на прочность. Первоначально мятежники попытались применить испытанную тактику, как и на моботряде, – влупили по расположению из минометов, установленных на машинах, и пошли в атаку. Но живо огребли в ответ огневой шквал, откатились и принялись оборудовать позиции, готовясь к затяжным боевым действиям и стремясь не выпустить пехотинцев за пределы расположения. Но военные пока и не стремились на волю. Комполка не собирался гробить своих людей. Кроме того, он надеялся, что все-таки будет отдан приказ о силовом решении вопроса, и тогда его часть тут же станет острым клинком, упершимся в брюхо мятежа.
В Москве в это время царила такая растерянность, какой давно не было. События нарастали как снежный ком, и рецептов борьбы с напастью никто не предлагал. Заморский дирижер, разыгрывавший всю эту кантату, самозабвенно махал палочкой, и вступали в действие все новые инструменты – то скрипки, а то и басы. Все было разыграно по нотам. Катастрофа только начиналась…
В мусульманских республиках прошли многолюдные стихийные митинги. Их ядром были молодежь, студенчество, выпускники религиозных школ, безденежная категория населения, у которой переизбыток жизненной энергии усугубляется недостатком денег, всегда недовольная существующим порядком вещей и падкая на революционные настроения. Пока еще демонстрации были относительно мирными. «Руки прочь от Ичкерии!», «Свободу малым народам!».
Хуже всего обстояли дела в Дагестане – котле межнациональных противоречий. Сто пятьдесят национальностей в условиях колоссальной безработицы и острой нехватки пригодной для жизни и обработки земли – идеальная среда для массовых беспорядков. Которые не заставили себя долго ждать. В Махачкале прошло несколько агрессивных митингов. На них требовали, как всегда, работы, заботы о нацменьшинствах, отставки Правительства. Кончилось все хорошей потасовкой. Обошлось без жертв. Но больницы были забиты пострадавшими, а военный госпиталь пополнился бойцами подмосковной дивизии особого назначения, половина которой переброшена на Кавказ для наведения порядка.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги