Ярость неба

Пролог

Далекие горные хребты едва различимы в утренней дымке. А здесь, в долине, предметы, наоборот, имеют очень четкие, выпуклые и ясные контуры – как в оптике снайперской винтовки.

Вдоль берега неширокой речки, правого притока Сунжи, большей частью предательски открытого, лишь на отдельных участках поросшего редким ивняком и ольхой, медленно и осторожно идет группа вооруженных людей. На их стандартных зеленых камуфляжных костюмах нет никаких особых примет, знаков различия. Поэтому определить род войск непросто – теперь кто угодно носит маскировочную униформу. Даже враги. Ведь чеченским бандформированиям жизненно необходимо уметь скрытно передвигаться по территории. А для этого нужно быть незаметным в «зеленке», не выделяться на фоне травы и листьев.

Впрочем, сейчас, весной, когда только что сошли снега, ходить на открытых пространствах особенно опасно. Смертельно опасно. В любой момент из укрытия справа, слева, сзади, спереди может прозвучать выстрел. Неожиданная косая очередь из «калаша» менее вероятна, но тоже возможна. А еще есть шанс познакомиться с поражающим действием противотанковой гранаты, выпущенной из «мухи» бородатым борцом за независимость Ичкерии...

Все это знает капитан спецназа воздушно-десантных войск Михаил Ястребов. Он давно приучил себя к мысли, что тут, в Чечне, никогда не бывает спокойно. В любом селении, на первый взгляд абсолютно лояльном к новой власти, может скрываться целая вооруженная банда. В любом доме может быть засада. На любой дороге – мина. За любым кустом – снайпер. Что уж говорить про безлюдную местность в нескольких километрах от ближайшего населенного пункта.

Но, с другой стороны, мудро говорили наши предки: «Волков бояться – в лес не ходить». Мудро и правильно по существу. Не надо никого бояться! Тем более этих чеченских волков с убогой эмблемой клыкастого зверя на потрепанном зеленом флаге уже давно не существующего бандитского государства, созданного бывшим советским летчиком Джохаром Дудаевым.

Ястребов останавливается, делает широкий жест рукой: «Привал». Пять человек замедляют движение, отходят к самому краю кустов, присаживаются полукругом на жухлую траву.

– Абрек, на точку! – Командир говорит очень тихо. Однако его понимают с полуслова.

Высокий худой разведчик легко поднимается с земли и исчезает в ивняке. Он всего в нескольких шагах от своих товарищей, но увидеть его уже нельзя. На то и Абрек – позывной, конечно, не очень почетный, но заслуженный. Так растворяться в окружающей среде не умеют и местные чеченские головорезы с десятилетним опытом скрытной войны в тылах ненавистных федералов.

Техника маскировки – отнюдь не главное для спецназовца во время рейда. Но Абрек – снайпер. Он всегда должен быть начеку. Сейчас, отслеживая сквозь оптический прицел «грозы» весь правый берег реки, Абрек одновременно выполняет функции дозорного, «слухача» и охранника.

– Краб, где карта? – Ястребов обращается к одному из разведчиков все таким же тихим голосом. Громко «спецы» не говорят. Да и зачем, когда тебя и так услышат?

Краб молча встает и вытягивает из кармана затянутый в пластик лист топографической основы. На первый взгляд обычная карта. В одном сантиметре – один километр. Рельефное изображение высот, низин. Реки, горы, населенные пункты, одиночные строения, кошары пастухов, дороги, линии электропередачи. Схематические лесные массивы (рисунок дерева, под ним – надпись мелким шрифтом, вид доминирующей древесной породы). Гипсометрические отметки. Но есть здесь и некоторые особые значки, нанесенные от руки. Вряд ли они будут понятны непосвященному. Вот пунктир ограничивает квадрат площадью в несколько сот гектаров. К нему протянулась узкая волнистая змейка. Заштрихованный круг сбоку. Цифры, крупно написанные красным фломастером: 7/65/19, 7/78/97, 12—15. Стрелка, указывающая на квадрат. Еще один пунктир, обрывающийся на правом берегу реки.

Ястребов берет карту, поворачивает ее немного вбок, чтобы пластик не бликовал на солнце, внимательно разглядывает, слегка прищурившись. В этот момент он действительно напоминает хищную птицу. Высокий, широкоплечий, крепкий, слегка сутулый. Выдающийся вперед волевой подбородок, костистый нос, жесткие складки на щеках. Темные волосы, на висках тронутые ранней сединой. Он стоит недвижимо, прочно, словно монумент. Но его фигура напряжена как перед броском, словно Ястреб вот-вот сорвется с места и полетит за добычей.

– Мы их почти нагнали, – наконец произносит командир, возвращая карту Крабу. – По всему выходит, что Касым от нас в паре километров. Если не собрался в горы. Хотя чего ему там делать?

Все смотрят на Ястребова, ожидая дальнейших указаний. Но неожиданно просит слова Хохол, приземистый крепыш типичного малороссийского облика. Потому и зовется Хохлом. Позывные для разведчиков подбираются, как и воровские погоняла, чаще всего от каких-то особенностей внешности или поведения, реже – от фамилии. Вот Краб, например, произошел от Кравинского, а Ростиков (само по себе просится назвать его Ростом), напротив, получил странную кличку Язык, поскольку виртуозно умеет «потрошить» пойманных «чехов», выкачивать из них ценную информацию. Его хлебом не корми, дай повязать еще хоть одного чеченского «языка».

– Есть вопрос. – Хохол с веселым прищуром тянет вверх руку, как ученик на уроке.

– Говори, – дозволяет Ястребов, слегка улыбаясь.

– А почему нельзя было «вертушку» сюда пригнать? Экономно. Зачем мы ползли три часа, спрашивается?

По всему видно, что Хохол сам знает зачем. Но командир терпеливо разъясняет:

– А потому, что Касым здесь вырос. Ему тут каждый кустик знаком. И вертолетный гул он сумеет отличить от шума ветра. Он же не глухой. Еще вопросы есть?

– Есть, – не унимается Хохол. – А если известно, где Касым, почему нельзя по нему жахнуть с воздуха?

И на этот вопрос старший сержант спецназа ВДВ Петр Рекемченко, конечно, знает ответ. И другие тоже знают. Но с ними новенький – боец Алексей Егоркин, у которого даже позывного пока нет. На первый случай его, недолго думая, прозвали Егором. А там видно будет. Может, и не удержится в группе. Всякое случается. Но сейчас нужно, чтобы парнишка все понял, осознал, «включился». Для этого неплохо «разжевать» очевидное. Поэтому Ястребов поддерживает игру Хохла:

– А потому, что Касым не дурак. Он быстро перемещается. Не ведает, конечно, что мы вышли на охоту. Но сидеть на одном месте и ждать, пока его расхреначат точечным ударом, не будет. Еще вопросы?

– Курить можно?

Сдержанный смех – ведь «спецы» громко не смеются. Кто же здесь такой умный? Спросить такое у Ястреба может только совсем зеленый боец. Все смотрят на Егора, улыбаются, покачивают головами. Здесь, на маршруте, не то что курить, глоток воды лишний нельзя сделать. Ястреб поддерживает в своем отряде железную дисциплину. Поэтому, наверное, и прогремел на всю Чечню – «от казачьей станицы до грузинской границы». Боятся его «чехи» и страшно ненавидят. Говорят, что за голову командира спецназа назначена огромная награда – двести тысяч долларов. Это при том, что любой боевик и за две тысячи будет землю когтями рвать. Так что выпал Ястребу особый почет – завоевать лютую ненависть у врага. И завидуют «дяде Мише» все «спецы» белой завистью. Готовы про лихого капитана песни складывать. Легенды уже есть – одна другой круче: как Ястреб три года назад один пошел на банду Зелимханова, поскольку потерял всех своих людей, как прыгал с десантного самолета без парашюта, как в первую чеченскую преследовал какого-то особо опасного полевого командира на турецкой территории, как сидел в плену где-то высоко в горах и убежал к федералам, предварительно перекрошив в мелкий винегрет отряд «чехов» в пятнадцать «штыков». И в далеком прошлом у Ястреба немало громких дел: тут и Карабах, и Приднестровье, и Босния, и Сербия, и Хорватия, и Таджикистан, и даже «Белый дом». А еще говорят, что и в зоне Ястреб успел побывать. Но это уж точно вранье...

– Понимаешь, Егор, – командир подходит к бойцу, – ты вот многое вроде разумеешь. По части теории. Так?

– Немного, – смущенно отвечает Егоркин, поднимаясь с земли.

– Не лукавь. – Капитан смотрит почти сурово. – Я тебя в части неслабо экзаменовал. Вот ради примера. – Ястреб ловко подхватывает за ремень оружие Хохла: – Шо це таке?

– «Гроза», идеально подходит для спецопераций, – начинает тараторить Егоркин. – В данном случае это модификация 4А-03 с гранатометом «ГП-25/30» и автоматом, оснащенным глушителем, который стреляет бесшумными патронами калибра 7,62 на 39 миллиметров. На левой стороне ствольной коробки над рукояткой есть переводчик режима огня «автомат – гранатомет». Емкость магазина – тридцать патронов. Прицельное устройство представляет собой...

– Молоток, – Ястреб легко перекидывает оружие из одной руки в другую, – только в бою, Егор, тебе не до модификаций «грозы». Во время рейда ты сжатая пружина. В бою ты разжимаешься и ведешь огонь на поражение. Если это надо. А если не надо, тихо крадешься к ночному лагерю противника и берешь «языка». У тебя должно быть много рук, много глаз, много ушей. Иначе ты проиграешь. Вот так, парень. А про курение на маршруте я не сказал по одной простой причине. Знаешь, по какой?

– Нет, – лепечет совсем пристыженный Егоркин.

– Я не имею обыкновения говорить очевидные вещи.

В этот момент из кустов раздается негромкий свист – Абрек подает сигнал. Ястреб мгновенно оказывается рядом с дозорным. Егор удивленно смотрит на командира, не веря своим глазам, – такое впечатление, что он просто исчез на миг из поля зрения и тут же появился в десяти метрах восточнее. Как на крыльях перелетел. Действительно, Ястреб!

– Что здесь видно? – спрашивает капитан у дозорного и тут же понимает бессмысленность вопроса. Поскольку ответ очевиден.

– Только слышно, – успевает коротко бросить Абрек.

Но Ястребов уже и сам прекрасно различает мерный шум вертолетного мотора. Только хорошо натренированное спецназовское ухо способно уловить такой бесконечно далекий звук. Он балансирует где-то на пороге слышимости.

– Что скажешь? – Ястреб проверяет «слухача».

– Направление юго-восточное, – отвечает Абрек. – Идет параллельно горному хребту. От нас километров двадцать.

– Пятнадцать, – поправляет капитан. – И летит он в нашу сторону.

Ястреб зовет радиста. У этого «спеца» самый «говорящий» позывной – просто Голос. Коротко и ясно.

– Вызывай штаб, пусть мне внятно скажут, что это за «вертушка» прямо по курсу.

Гул становится более громким. Теперь его слышат все, даже Егоркин. Жужжание осы, полет шмеля, мягкое гудение электробритвы или смешной заводной игрушки – у каждого по поводу летящего вертолета есть свои ассоциации. Но все это из другой жизни – там, где детство, семья и дом. Здесь, в Чечне, другие измерения. Другие ассоциации. Особенно у спецназовцев во время рейда. Звук летящего вертолета для них может быть знамением провала операции. Об этом думают все, кроме Егоркина.

Ястреб беззвучно ругается, наводит резкость окуляра специального бинокля, оснащенного прибором ночного видения. Черная точка вдали неуклонно увеличивается в размерах. Вот она как мошка. Вот как комар. А вот уже как галка над далеким лесом. Еще пара минут – и различимы лопасти пропеллера.

– Штаб сообщает, что Касым сдает оружие. – Сенсационную новость радист произносит спокойно, но в его голосе чувствуются радостные нотки. – Он ночью вышел к Урус-Юрту и полчаса назад выслал парламентера к местной милиции. Ситуацию держат под контролем.

– Касым решил не рисковать. Хитрая бестия! А про «вертушку», что, ничего не сказали? – Ястребов не отрывается от окуляра. Темный силуэт вертолета уже совсем близко. А шум мешает тихо разговаривать.

– Сказали, – кивает Голос. – Это по твою душу, командир!

Ястреба трудно удивить. Но иногда такое все-таки случается.

– Как тебя понимать? – Он внимательно смотрит на «спеца».

– Штаб приказал группе возвращаться. Во главе со старшим сержантом Рекемченко. Их захватит другой «вертухай» у Белых Камней.

Ястреб молчит. Голос только что нарушил простое правило – на маршруте, во время рейда, нет воинских званий и фамилий. Есть лишь позывные, которыми пользуются разведчики. Но Голос – опытный боец. Раз так сказал – значит, на то есть причины. К тому же операция, похоже, завершена. Толком и не начавшись. Жаль, что не успели потренировать новичка...

Вертолет нависает над берегом, делает небольшой круг, садится. Сгибается под напором искусственного ветра жухлая прошлогодняя трава. Но вот замедляется движение мощных лопастей. Громовой звук стихает. А из открывшейся дверцы на землю прыгают два офицера, придерживая руками фуражки.

– Тебя срочно вызывают в Москву, – добавляет «спец» необыкновенно четко. Словно делает объявление по радио.

А когда командир уже идет навстречу гостям, он произносит еще одну фразу:

– Успеха тебе, Ястреб!

Конечно, Москва – это ненадолго. Так подсказывает капитану голос свыше.

Глава 1

«Международная террористическая сеть „Аль-Каеда“ планирует провести в Турции серию терактов с использованием угнанных самолетов. Об этом, как сообщает ИТАР-ТАСС, Анкару предупредило ЦРУ США. По американским разведданным, исламисты намерены использовать в качестве взрывчатого вещества тринитротолуол, который не определяется никакими приборами при проведении контроля в аэропортах. Спецслужбы Турции в этой связи направили во все свои региональные подразделения требование усилить контроль над аэропортами».

(По материалам газеты «Известия»)

«СПЕЦСООБЩЕНИЕ

Москва

2-е Управление ГРУ

Макарычеву

30.03

Строго секретно

Дешифровано в 9-м Управлении: 11.54

От лиц, связанных с деятельностью чеченской диаспоры в странах Ближнего Востока (Иордания, Сирия), получены сведения, представляющие несомненный интерес. По словам источника, в структуре высшего звена Минобороны РФ есть агент сепаратистов, выполняющий их конфиденциальные поручения. Информированные лица утверждают, что агент был завербован в 1996 году во время первой чеченской кампании. Конкретную фамилию, воинское звание, должность и род войск узнать пока не удалось. Известен лишь агентурный псевдоним – Черкес. Считаю важным проверить представителей генералитета на причастность к делу Черкеса. Дополнительные материалы, необходимые для идентификации Черкеса, буду пересылать по мере возможности.

Келлан».

«СПЕЦСООБЩЕНИЕ

Москва

2-е Управление ГРУ

Макарычеву

03.04

Строго секретно

Дешифровано в 9-м Управлении: 08.35

2 апреля при попытке перехода через российско-грузинскую границу в районе Панкисского ущелья погранотрядом были убиты полевой командир Руслан Усманов, 1965 г.р., и два сопровождающих его боевика. При них найдены документы, свидетельствующие о том, что Усманов являлся эмиссаром чеченского эмигрантского центра, который возглавляет Аслан Чироев. Документы однозначно подтверждают факт наличия у Чироева подробной картотеки на лиц, сотрудничавших с чеченцами. Местонахождение картотеки (как и базы Чироева) неизвестно.

Крапивин».

«СПЕЦСООБЩЕНИЕ

Москва

2-е Управление ГРУ

Макарычеву

04.04

Строго секретно

Отправлено по спецсвязи

На ваш запрос о местоположении базы Аслана Чироева сообщаем следующее. Наш источник в Комитете начальников штабов США подтвердил информацию о существовании секретного подразделения чеченских боевиков на северо-восточном черноморском побережье Турции. Точными координатами базы на сегодняшний день источник не располагает. Однако он подчеркнул вероятность присутствия в отряде Чироева эмира Мухаммеда аль-Бируни, главы группировки «Воины истинного джихада», входящей в «черный список» Госдепартамента США. В случае получения конкретных данных будем вас информировать незамедлительно.

Воробьев,

Служба внешней разведки РФ».

«СПЕЦСООБЩЕНИЕ

2-е Управление ГРУ

Москва

Макарычеву

05.04

Строго секретно

Отправлено по спецсвязи

На ваш запрос от 4 апреля сообщаем, что на северо-восточном побережье Турции есть 28 наземных объектов, которые предположительно может занимать база чеченских боевиков. Наиболее вероятным представляется объект площадью около 8 гектаров, расположенный в узкой прибрежной полосе между городами Гиресун и Трабзон, а именно – поселок Геюк-Икчедал. Подчеркиваем, что в 30 км юго-восточнее находится крупная военная база НАТО с аэродромом и центром космической разведки. Картографические материалы отправлены с фельдъегерской связью.

Кваско.

7-е Управление ГРУ».

«СПЕЦСООБЩЕНИЕ

2-е Управление ГРУ

Москва

Макарычеву

07.04

Строго секретно

Дешифровано в 9-м Управлении: 15.57

Допрос двух бойцов тейпа Карамаева, взятых в плен 5 апреля в районе Ачхой-Мартана, показал:

1) оба боевика являлись бойцами регулярного отряда Абри Чироева, младшего брата Аслана Чироева, руководителя эмигрантского центра (группа базируется в Турции);

2) один из боевиков сообщил, что группа Аслана Чироева состоит в основной своей массе из арабских и чеченских наемников, которых готовят специалисты-подрывники, обучая способам взрывного дела. Общая численность группы – не более 50 человек (включая охрану);

3) официальное прикрытие отряда Аслана Чироева – тюркское национальное общество «Туран».

О наличии картотеки и точном местоположении базы Аслана Чироева допрошенным чеченским бойцам ничего не известно.

Крапивин».

Штаб-квартира ГРУ, Москва

8 апреля

Генерал-лейтенант Макарычев стремительно встал из-за стола, подошел к стене, закрытой зеленой занавеской, отодвинул ее резким движением, открывая огромную физико-географическую карту, и карандашом обвел довольно большой круг на северо-восточном побережье Малой Азии. Грифель от сильного нажима сломался где-то в районе Карса, и на бумаге осталась вмятина.

– Вот какая площадь! Здесь около двух тысяч квадратных километров. Попробуйте отыскать и доставить за десять суток «информационный пакет». Там теперь так выражаются. Десять суток! Именно столько мне определено руководством. Почему-то только теперь там вспомнили, – Макарычев поднял вверх руку, – что вообще-то с чеченской агентурой нужно разбираться основательно. Спрашивается: а где они были в Беслане? Во время теракта в Тушине? Про «Норд-Ост» и улицу Гурьянова я уж и не говорю! Только сейчас, после зачистки Масхадова, там наконец озаботились этой проблемой! В Совбезе твердят, что мы, видите ли, недостаточно бдительны. Позвольте не согласиться! Это они недостаточно бдительны. Задача ГРУ – борьба с военными противниками. С военными! А это пол земного шара. Тем более что чеченцев забирают себе все кому не лень – и ФСБ, и менты, и простые вояки. Поэтому за провалы в безопасности мы отвечаем в последнюю очередь! Вот так!

Генерал вытер платком большую красную лысину и повернулся лицом к собеседнику:

– Ладно, выкладывайте ваши новости.

Полковник Песков видел, что Макарычев сейчас просто сильно устал. Поэтому и начал беседу с крика, даже не выслушав сообщение подчиненного. Подобный стиль поведения был генералу по большому счету чужд. Он редко срывался. Но сегодня, вероятно, получил на «верхах» капитальную оплеуху. И вот не выдержал...

Вообще в таком возрасте – а Макарычеву уже почти шестьдесят – руководить сложнейшим подразделением ГРУ сможет далеко не каждый. Видимо, у начальника еще и появились какие-то проблемы со здоровьем. Полковник не раз отмечал, как тяжело, с трудом, поднимается генерал по небольшой лестнице всего в двадцать ступеней. А ведь недавно Дмитрий Константинович Макарычев – один из «пионеров» спецназа ГРУ – бегал по ней с легкостью подростка. Но так уж повелось, что разведчики не приучены жаловаться. Тем более старые. Не тот, что называется, случай. Иной человеческий материал, из поколения «зубров», которое застало еще золотые времена Минобороны СССР.

– Новостей довольно много. – Песков откашлялся. – Попробую по порядку. Прежде всего имеющиеся данные подтвердил источник в Стамбуле. Мы проверили это сообщение. Тюркское национальное общество «Туран» действительно зарегистрировано около города Гиресун. Фактическое местоположение – поселок Геюк-Икчедал.

– Седьмое управление хорошо работает. Так и сказали, – буркнул Макарычев, усаживаясь в кресло. Вспышка гнева прекратилась так же внезапно, как и началась. Он опять был спокоен. Лишь лицо и обширная лысина оставались по-прежнему красными, словно генерал только что посетил парилку.

– Далее, – невозмутимо продолжал Песков. – Есть сведения о руководителе общества. Возглавляет его некий Байрам Ильханов, азербайджанец по национальности. С 1990 года живет в Турции, занимается туристическим бизнесом. В течение ряда лет активно пропагандирует пантюркистские идеи. «Туран» входит в состав Ассамблеи свободного Туркестана. Но при этом само общество Ильханов создавал, видимо, под сильным внешним давлением. Во всяком случае, по словам источника, никакими реальными делами в самом обществе он не занимался. Кажется, даже никогда не был в Геюк-Икчедале.

– А вам не показалось подозрительным, что под официальным прикрытием тюркского общества действует отряд исламистов, которым руководит чеченец? Вообще-то это похоже на подсадную утку турецких спецслужб. Вы отрабатывали такую версию?

– Разумеется, – Песков слегка кивнул. – Более того, сначала она являлась основной. Логически безупречно, есть целый пучок мотиваций. Но все дело в том, что здесь не обошлось без американского влияния. Я думаю...

– Как вы прокомментируете сведения Службы внешней разведки? – перебил генерал. – Воробьев работает серьезно. Он, если мне не изменяет память, никогда не отправляет непроверенную информацию.

– Безусловно. Но есть веские основания считать, что эмир аль-Бируни находится под патронатом Агентства национальной безопасности США. Во всяком случае, иначе трудно объяснить тот факт, что под боком американской военной базы Каратепе находится центр исламистов.

– Насколько я понял, это не американская база, а база НАТО?

– Формально да. Но с начала иракской войны ряд турецких военных баз в той или иной мере контролируют США. Например, Мардин Кизилтепе, Дикле, Ояли, Нисайбине, Газиянтепе, Огюзели...

– Комплектация военной базы известна? – опять перебил Макарычев. Он долго боролся с желанием вытащить сигарету из початой пачки «Честерфильда», поскольку в последнее время ограничивал себя в курении, но в конце концов не стерпел и жадно задымил.

– Конечно. Процентов на восемьдесят это американцы. Но база используется по спецназначению, как станция аэрокосмического слежения за территорией Закавказья и Ближнего Востока. Есть аэродром с самолетами «Авакс». Вероятно, что там присутствуют и авиаподразделения «F-14D Tomсаt». Конкретной информации на сегодняшний день мы не имеем.

– А какими данными подтверждается версия о поддержке аль-Бируни американскими спецслужбами?

– Только косвенными, – ответил Песков. – Кстати, его настоящее имя – Мухаммед Хусейн. Он взял себе псевдоним известного поэта Cредневековья. Так вот. Мы попробовали выяснить его биографию. Она вполне традиционна для арабского террориста. Но удалось выявить один интересный факт. С ноября 1991 года по март 1992 года он проживал в США, сначала в Нью-Орлеане, потом в маленьком городке штата Юта. Чем там занимался, установить не удалось. Но, по данным Диксона, не исключено присутствие аль-Бируни на военной базе Блэквуд, которая известна своей диверсионной школой. Странно и то, что аль-Бируни, уроженец Йемена, вообще получил американскую визу. Кроме того, группировка «Воины истинного джихада» ни разу с момента своего создания в 1992 году не предприняла никаких терактов в странах Запада или дружественных ему государствах. Зато успела поучаствовать в борьбе с нашими федеральными войсками на Северном Кавказе. А сам аль-Бируни дважды проявил себя в Чечне: в апреле 1995 года был в отряде Зелимханова, а в феврале 2000 года – в группировке Абри Чироева. Возможно, что встречался с Хаттабом и Басаевым.

– То есть мы имеем дело с отрядом, который контролируется американцами?

– Я бы не стал делать таких категоричных выводов. – Песков медленно закрыл папку с текстами секретных материалов, куда время от времени заглядывал. – Нельзя исключить, что конкретным лицам из армейских подразделений США в Турции о базе Чироева ничего не известно. Ведь специфика разведывательной работы везде одинакова. Режим строгой секретности.