Вы не передумали, бандиты?

В это утро капитан Роман Никонов проснулся как обычно, несмотря на то что у него был законный выходной. После последней успешно проведенной операции начальство дало его группе два дня отдыха. Вчерашний день прошел, можно сказать, впустую, так как с утра до вечера лил дождь – пришлось валяться на диване и смотреть телевизор. Но сегодняшний день обещал быть солнечным. Может быть, он наконец-то исполнит свое обещание и сходит в кино с Марусей? Но Никонов еще не знал, что в это раннее утро в штабе уже решался вопрос о том, кого послать на очередное задание…

Звонок телефона разрезал тишину квартиры. Роман только начал принимать контрастный душ и поэтому с огромным недовольством прошел босиком в коридор, оставляя за собой мокрые отпечатки на полу. Интересно, кому он понадобился в такое время?!

– Алло! Я слушаю! – раздраженно спросил капитан, взяв трубку.

– Спишь, что ли, Роман Георгиевич? – раздался голос генерала Волкова.

– Нет, – коротко ответил Никонов, уже понимая, что ранний звонок генерала ничего хорошего ему не сулит.

– Не хотелось бы прерывать твои выходные, Роман, но, как говорится, дело не терпит отлагательств. Так что к девяти я тебя жду у себя в кабинете.

Ротный скорчил недовольную физиономию, понимая, что сейчас ему снова придется объяснять своей Марусе, что поход в кино отменяется на неопределенное время.

– Вас понял, товарищ генерал! К девяти буду!

– Может, машину прислать?

– Не надо. Сам доберусь, – отказался капитан, посмотрев в окно, за которым светило солнце.

Повесив трубку, Роман прошел в комнату и посмотрел на часы. На все про все у него оставался час, и Никонов начал быстро собираться. Он никогда не опаздывал куда бы то ни было. Вот уже несколько лет капитан жил в режиме «нон-стоп», готовый в любую минуту сорваться на край земли для выполнения очередного задания. Он сам выбрал для себя такой путь в жизни и нисколько не жалел об этом. Роман успел покомандовать ротой спецназа в звании капитана. За его плечами были Чечня, Абхазия и другие горячие точки, в которых ему пришлось побывать за последние десять лет. Именно там он приобрел настоящий боевой опыт, проводя различные операции. И понял, что в наше, так сказать, мирное время всегда найдутся люди, которые будут стараться этот мир нарушить. Он вспомнил слова своего первого командира: «Если не мы, то кто?» А когда Роман попал в спецназ, то понял, что это как раз то место, где бы он хотел служить, несмотря на каждодневную опасность.

Выйдя в коридор, Роман с тоской взглянул на холодильник, где стояли две запотевшие бутылочки пива. Сегодня после возвращения из кинотеатра он как раз собирался посмотреть футбол. «Видно, не судьба!» Капитан вздохнул и вышел из квартиры.

Жаркое августовское солнце уже успело высушить асфальт, но в воздухе все еще чувствовалась свежесть вчерашнего дождя. «Резиденция» генерала находилась в получасе ходьбы от квартиры ротного, и он, не задумываясь, решил проделать этот путь пешком. Не успел капитан пройти и пару шагов, как услышал за спиной знакомый голос:

– Роман! Подожди, дорогой!

Никонов остановился, но поворачиваться не спешил. Он знал, что это его сосед Петрович, и прекрасно понимал, что произойдет в следующую минуту. Бывший десантник, воевавший еще в Первую чеченскую, сейчас пил как последний алкаш. Виной тому была потерянная на войне нога. Роман не раз видел, как многие бойцы возвращались оттуда – кто без ноги, кто без руки. Мало кто находил в себе силы продолжать прежний образ жизни. «Конечно же, еще неизвестно, как ты бы сам поступил в ситуации, если бы оказался вдруг никому не нужным», – успел подумать капитан, повернувшись.

От Петровича несло чудовищным перегаром. Его застиранный камуфляж был уже не первой свежести, как, впрочем, и сам Петрович.

– Здорово, Роман! – Десантник протянул ему руку.

– Все пьешь?

– А что поделаешь? Кто обо мне вспомнит? Даже жена… – начал было Петрович свою заезженную историю, но капитан его перебил:

– Мне некогда. Давай по существу. Чего хотел?

– Да понимаешь, Роман, тут такое дело… – замялся сосед. – Мне пенсию только завтра принесут.

Ротный вздохнул, вытащил из кармана пятьдесят рублей и протянул их бывшему десантнику, посоветовав:

– Кончай ты пить, Петрович. Ничего хорошего из этого не получится.

Сосед хотел что-то возразить, но капитан его опередил:

– Говорю же, некогда. Ждут меня.

– Хороший ты мужик, Роман Георгиевич! – уже уходя, услышал ротный и, не поворачиваясь, махнул рукой.

«Даже и не знаешь, как было бы лучше – сразу насмерть или вот так, как Петрович?» – рассуждал сам с собой Никонов.

Ему вспомнился один случай, который надолго засел в памяти.

Романа и еще пятерых спецназовцев послали на задержание чеченского боевика Теймураза, засевшего, по данным разведки, в одном из домов в Хасавюрте. Был приказ взять его живым – Теймураз имел информацию о местах расположения баз арабских наемников, которые готовили в своих лагерях профессиональных боевиков и смертников. Поэтому во что бы то ни стало Теймураза требовалось взять живым. Бесшумно сняв двоих охранников возле дома, спецназовцы ворвались внутрь с разных сторон – кто в окна, а кто в двери. Не желая сдаваться живым, этот боевик в последний момент сумел-таки выдернуть чеку из гранаты. Один из бойцов по имени Миха (как его называли в группе) оказался ближе всех к Теймуразу и прекрасно видел, как тот рванул чеку. Сзади него были его друзья, и Миха понял, что отступать нельзя, иначе они могут погибнуть. Крикнув: «Ложись», он шагнул навстречу боевику, не дав тому бросить гранату…

Осколками ему разворотило все внутренности и оторвало обе кисти, но он оставался в сознании до тех пор, пока за ним не прислали «вертушку».

– Держись, Миха! Ты должен жить! – попытался поддержать его Роман.

Спецназовец посмотрел на него глазами, в которых читалось такое разочарование, что у Романа защемило сердце.

– А зачем, командир?

Через три часа им сообщили, что он умер от потери крови, и тогда Роман первый раз задумался над тем, как бы он поступил, окажись в такой ситуации, как многие инвалиды последних войн. Он так любил свою профессию, что просто не представлял себя в каком-то другом качестве.

Уже подходя к штабу дивизии, ротный увидел на стоянке новенький черный «Мерседес». Он знал, кому принадлежит эта машина, и поэтому его предположения по поводу будущей операции подтвердились.

Как ни странно, в кабинете генерала Волкова царила тишина. За массивным широким столом капитан увидел знакомого ему полковника Котова, чья машина и находилась возле штаба. Сам генерал сидел в своем кресле и о чем-то размышлял. На его суровое лицо легла тень озабоченности.

– Проходите, капитан! – Генерал показал рукой на ряд стульев. – Думаю, что представлять вас нет необходимости – вы уже встречались с полковником Котовым, сотрудником ФСБ.

Ротный смотрел на генерала и не мог понять, что же разозлило этого закаленного в боях человека. В части не было ни одного бойца, который бы не знал о подвигах генерала Волкова. Афганистан, Пакистан… Этот список можно продолжать еще очень долго.

Несмотря на то что Котов был настоящим штабным «клерком», после нескольких успешно проведенных капитаном Никоновым операций тот стал относиться к нему с уважением. Вот и сейчас стоило Роману появиться в кабинете генерала Волкова, как полковник встал со своего места и протянул руку.

– Рад вас видеть, капитан Никонов.

Роман без особого энтузиазма ответил на рукопожатие полковника и, сев напротив, посмотрел на генерала, ожидая дальнейших распоряжений.

– Сейчас тебе, Роман Георгиевич, полковник обрисует ситуацию, а ты выскажешь свое мнение по этому поводу. – Генерал сделал жест рукой, призывая Котова начать говорить.

– Нам поступила информация, что по Волге к нам идет судно, на борту которого находится тонна колумбийского героина.

«Ни хрена себе!» – удивился про себя ротный. Теперь ему стало понятно настроение генерала. Немногие в части знали, что единственная внучка Волкова связалась с плохой компанией и пристрастилась к наркотикам. Поначалу чуть ли не каждый день по приказу генерала в городе проводились всевозможные рейды и задержания, но это не приносило должных результатов. «Дурь» снова и снова просачивалась на улицы, продолжая распространяться среди молодежи. Участвуя в операциях, капитан сам видел, во что превращаются красивые девушки и молодые парни, употребляющие эту дрянь. В конце концов генерал отправил свою внучку в Москву, где ее устроили в одну из самых лучших клиник на лечение. Через полгода она вернулась оттуда другим человеком и начала новую жизнь. Но не прошло и месяца, как она снова встретила своих давних друзей. В результате ее родителям пришлось продать квартиру и уехать в деревню, за тысячу километров от генерала. Именно поэтому все, что касалось наркотиков, действовало на генерала Волкова, как красная тряпка на быка.

– Мы могли бы обойтись силами местного ОМОНа, но нам важно не только конфисковать груз, но также проследить всю цепочку наркотрафика, – начал объяснять полковник.

Капитан кивнул в ответ, понимая, что обычным задержанием его группе не обойтись. Операция может затянуться на неделю.

– Вам, наверное, известно, Роман Георгиевич, что на берегах Волги налажена нелегальная добыча черной икры?

Капитан снова молча кивнул.

– Мы не исключаем возможности, что браконьеры как-то связаны с этим грузом. Нам известно, что за последний год через них в Москву было отправлено несколько мелких партий героина под видом упаковок с черной икрой.

Ротный вопросительно посмотрел на полковника, который сразу же ответил на его молчаливый вопрос:

– Если бы, капитан, это было бы единственное место в стране, где гуляют наркотики, то не сомневайтесь – в течение суток от них не осталось бы и следа. Но проблема в том, что эта гадость имеет корни по всей России и мы просто физически не успеваем отследить все каналы поставки. Но сейчас разговор не об этом. – Полковник посмотрел на генерала, который сидел чернее тучи, слушая рассказ Котова. – Такие серьезные грузы, как этот, наносят урон не только молодому здоровью нашей нации, но и экономике. Вы знаете, капитан, сколько стоит тонна героина?

– Никогда не интересовался подобными вещами.

– Тонна героина, чтобы вы знали, стоит порядка ста миллионов долларов. – Полковник поднял указательный палец вверх, показывая значимость названной цифры.

Ротный продолжал спокойно смотреть на Котова. В действительности ему было наплевать, сколько стоила эта «дурь», если она калечила жизни и судьбы таких молодых людей, как внучка генерала.

– Для нашей страны, а особенно в момент экономического кризиса, – продолжал полковник, – эта сумма значит очень много.

– По поводу наркотиков я понял, – не выдержал ротный. – Что дальше? Какие мои действия? Предложения есть?

Котов недовольно крякнул, потом почему-то посмотрел на генерала и продолжил:

– Вам, капитан, со своей группой надо будет проследить весь маршрут груза и вычислить того, кто за этим стоит.

– В смысле? – не понял капитан. – Как вы себе это представляете? Без внедрения своего человека об этом не может быть и речи.

– Возможно, возможно, – задумчиво ответил полковник.

– Не проще ли взять всех, кто будет присутствовать при выгрузке груза с наркотиками, а потом уже через них вычислить, кто вам нужен? – предложил ротный.

– Нет, капитан. До такого мы и сами бы додумались, – усмехнулся Котов, – но там будут только одни «шестерки», а нам необходим заказчик. Главный! Понятно?

Уже сейчас капитану стало ясно, что предстоящая операция будет не просто сложной, а очень сложной. Им предстояло каким-то образом выйти на заказчиков, которыми, естественно, окажутся либо местные олигархи, либо кто-то из вышестоящих чиновников – и к бабке не ходи.

– Непростое задание, – честно признался ротный, – надо подумать…

– Думайте, капитан. До завтрашнего утра время у вас еще есть. Завтра утром вас доставят в Астрахань, где уже приготовили все необходимое.

– А когда приходит груз? – поинтересовался ротный.

– Точных сведений нет, поэтому мы отправляем вас заранее, чтобы вы осмотрелись на месте. Возможно, вам самим удастся узнать намного больше, чем нам. Да, вот еще что, – полковник открыл папку, – вот вам документ, с помощью которого вам будет оказана любая помощь на месте, независимо от чинов и званий.

Котов протянул ротному удостоверение, на котором красовался золотой герб России.

Роман примерно представлял, каким документом его снабжают, и, открыв его, понял, что не ошибся. Там было написано, что он, Роман Георгиевич Никонов, является полковником ГРУ. «Действительно, с таким документом любой местный генерал будет скакать передо мной на задних лапках», – усмехнувшись, подумал капитан.

– У вас будут все полномочия, капитан, так что мы надеемся, что вы справитесь со своим заданием. – Котов буквально сверлил капитана взглядом.

– Какова должна быть численность моей группы?

– Не больше четырех человек. Ваша задача – заказчик груза. Остальное сделает ОМОН, когда придет время.

«Четверо против всего города – это круто», – подумал ротный, смотря на полковника.

– Вы готовы исполнить поставленную перед вами задачу, капитан Никонов? – спросил Котов, наверняка зная уже ответ Романа.

– Сделаю все от меня зависящее! – Капитан посмотрел на генерала, потому что сказал эти слова больше для него, чем для полковника.

– Ну, тогда до завтра! – Котов встал из-за стола и, попрощавшись, покинул кабинет генерала.

Волков и капитан какое-то время молчали, думая о своем. Первым тишину нарушил генерал:

– Что скажешь, капитан? Есть какие-нибудь мысли по поводу предстоящей операции?

– Обдумываю, товарищ генерал, – не торопился с ответом ротный. – Задание, конечно же, непростое, но меня сейчас интересует вот что… – Он посмотрел на генерала, который, взяв карандаш, начал крутить его в руках.

– Что именно?

– Почему решили послать группу из нашей части? У них что там, в Астрахани, своих бойцов не хватает?

– Дело не в этом, капитан.

Роман внимательно слушал генерала, стараясь не упустить ни единого слова. Генерал Волков всегда был немногословен и говорил только самую суть. Он мог в двух предложениях объяснить любому бойцу или офицеру то, что тот и за полжизни никогда бы не понял.

– Не хотят они привлекать к этому делу местных, боятся.

Генерал замолчал, а капитан понял, с кем там, в Астрахани, им придется столкнуться. Коррупция, которая пустила свои корни в стране не хуже тех же самых наркотиков, – вот главная причина, по которой решили послать именно его с группой. А еще капитан понял, что, выполняя это задание, надо быть очень осторожным. А то, как говорится, никакие «корочки» не помогут. Запросто можно будет нарваться на «крота», который работает на наркомафию. Перед такими деньгами не каждый сможет устоять.

– Если вопросов больше нет, капитан, можешь идти готовиться, а вечером мне доложишь о составе группы и предполагаемом плане действий. Кстати, капитан, скажи там моему шоферу, чтобы доставил тебя в часть.

– Спасибо, товарищ генерал, я и так доберусь, – начал было возражать ротный, но Волков не стал его слушать.

– Времени и так мало. Так что делай, как я говорю! – строго сказал генерал.

– Есть!

Подъезжая к расположению части, капитан увидел, как стоящие возле КПП офицеры сразу засуетились, увидев генеральскую машину. Поправляя на ходу форму, они вытянулись чуть ли не по струнке. Роман решил не упускать такую возможность и подколоть своих коллег. Попросив генеральского шофера остановиться прямо возле самого КПП, Роман не спешил выходить, а следил за стоящими рядом молодыми лейтенантами. А так как стекла были тонированными, то они не могли видеть, кто же на самом деле сидит в машине. Спустя пять минут капитан все же открыл дверь и, выйдя из машины, громко крикнул:

– Вольно, товарищи офицеры! Молодцы, хорошо встречаете старших по званию!

Удивленные лица коллег, не понимающих, откуда взялся капитан, заставили Романа от души рассмеяться.

– Все, спасибо! Можешь ехать! – отпустил ротный генеральского шофера, а сам, повернувшись ко все еще не пришедшим в себя офицерам, сказал: – Расслабьтесь, бойцы, это была шутка!

– У вас же сегодня выходной, товарищ капитан? – поинтересовался светловолосый лейтенант у Романа.

– С вами отдохнешь, как же! – многозначительно ответил Никонов, уже заходя в расположение своей части.

Молодые офицеры посмотрели друг на друга, совершенно не понимая, что же имел в виду ротный, и, пожав плечами, разошлись по своим делам.

Командирские часы ротного показывали десять часов утра, а это означало, что его бойцы сейчас тренировались на шестой территории. Вся часть делилась на несколько территорий, на которых находились полоса препятствий, тир для стрельбищ и другие приспособления, где бойцы оттачивали свое мастерство. На шестой территории, куда направлялся ротный, спецназовцы отрабатывали приемы рукопашного боя. Еще издали Роман заметил, что один из его взводных, разбив бойцов на пары, устроил спарринг-занятия. Учения спецназовцев были далеко не похожи на учения в каких-нибудь других частях нашей армии. Здесь бились по-настоящему, не обращая внимания на кровь и боль. Только так из обычного парня мог получиться закаленный боец, готовый противостоять любой силе и опасности. Лишь здесь каждый из бойцов понимал, на что он способен. Но на то он и спецназ – элита Вооруженных сил!

Со своими подчиненными капитан старался обращаться не по уставу, так как завтра мог оказаться с любым из них в условиях, где на первом месте – боевой дух и уважение к командиру. Поэтому, когда ротный подошел к взводному Охрименко, тот не прекратил занятия и не построил бойцов для приветствия командира, а, повернувшись к Роману, попросту поздоровался с ним за руку.

– Ты же сегодня выходной, Роман Георгиевич? – услышал капитан в который раз за сегодняшний день.

– Генерал вызывал к себе.

– Понятно, – протянул взводный, прекрасно понимая, что стоит за этими словами. – Куды ехать?

– В Астрахань.

Взводный сделал удивленное лицо, но лишних вопросов задавать не стал. Здесь это было не принято, так как практически каждая операция несла в себе некую секретность. Каждый понимал, что если его включат в группу, то он и так все узнает. А если нет, то и спрашивать не стоит.

Увидев, что один из бойцов неправильно выполняет захват противника, вооруженного ножом, крикнул:

– Плохо, Воронин! Тебя уже десять раз можно было разделать как тушку!

Бойцы прекратили схватку и посмотрели на командира, как бы призывая его показать, как надо правильно выполнять прием.

Кроме старослужащих и проверенных бойцов, в роте капитана было немало новичков, которые еще только начинали свой воинский путь служения в спецназе, и поэтому ротный не раз на собственном примере обучал новичков искусству ведения боя. Хлопнув в ладоши, ротный приказал:

– Сделали круг!

Бойцам не надо было повторять два раза. Многие из них уже знали, что сейчас командир будет учить новичков, а для многих это было не только хорошим уроком, но и интересным зрелищем. Командир никогда не искал легких путей в чем бы то ни было. Когда ротный оказался на своеобразном ринге, он для начала обвел взглядом всех бойцов, а потом стал показывать пальцем, называя фамилии:

– Воронин! Сидоров! Никифоров! В круг!

Ротный снял свою камуфлированную куртку и отдал ее взводному, оставшись в одной тельняшке. Бойцы, которых он вызвал на спарринг, были из числа вновь прибывших, но это все равно не давало ротному больших шансов на победу, так как каждый из них уже прошел службу в рядах армии: кто в ВДВ, а кто на флоте. У двоих из стоящих перед капитаном бойцов в руках были деревянные ножи, а у третьего – короткая деревянная дубинка. Встав в боевую стойку, ротный сделал небрежный жест ладонями, призывая бойцов нападать на него.

Первым пошел в наступление тот, что был с короткой дубинкой. К слову сказать, владел он ею почти профессионально. Она со свистом разрезала воздух, когда он делал резкие движения, наступая на ротного. Расстояние между ними сокращалось, но ротный даже и не думал отступать, а вопреки всем правилам сам двинулся на противника. Когда между ними осталось меньше метра, боец сделал последний взмах дубинкой, уверенный в том, что сейчас отправит командира в нокаут, но случилось следующее. В последнюю секунду капитан присел, и удар так и не достиг своей цели. Зато удар ротного пришелся точно. Как только дубинка со свистом пролетела над его головой, он снова выровнялся во весь рост и прямым ударом ноги в грудь заставил бойца отлететь на пару метров и выронить из рук свое оружие. Двое других бойцов, видя, как их командир расправился с двухметровым гигантом, не стали дожидаться удобного случая, а вдвоем бросились на капитана, размахивая деревянными ножами. И это было их ошибкой. Ротный сделал кувырок через голову, а когда вскочил на ноги, все увидели у него в руках ту самую дубинку, с которой минуту назад на него нападал гигант. Не останавливаясь, ротный ударил ею по ногам одного и тут же нанес удар в живот другому. Весь бой продолжался не больше двух минут, но этого времени хватило, чтобы все увидели на земле корчившихся от боли бойцов. Ротный бросил в сторону деревянную дубинку и помог своим бойцам подняться на ноги. Держась за ушибленные места, они смотрели на командира, еще не совсем понимая, как втроем не смогли с ним справиться.

– В любом бою главное не численность, а умение рассчитать свои действия по отношению к противнику, – сказал ротный стоящим перед ним бойцам, а потом, снова хлопнув в ладоши, приказал: – Все! Концерт окончен! Продолжать занятия!

Подойдя к взводному Охрименко, ротный спросил:

– Что-то я не вижу Сидоренко, где он?

– Так он же на КПП пийшел. Що, вы разве не встретылысь, – удивился круглолицый хохол.

– Що-то не встретылысь! – улыбаясь, передразнил его ротный.

Взводный Охрименко, которого бойцы за глаза называли «взводный Охрененко», служил под командованием ротного уже больше года. Добродушный хохол своим украинским говором у всех в части вызывал смех и улыбки, но не обижался, а наоборот, не упускал возможности и самому посмеяться с бойцами. Но когда он первый раз отправился с ротным на задание, то проявил себя как хороший и смелый солдат, на которого всегда можно положиться в трудную минуту. Кроме того, он умел принимать правильные решения в сложных ситуациях, когда, казалось, для этого совсем нет времени, за что и был в конце концов назначен командиром взвода.

– Я буду у себя. Как он появится, пускай сразу же придет ко мне! – приказал ротный. Свой небольшой кабинет, отделанный деревянной рейкой, ротный называл «штаб-квартирой». Здесь стояли обычный деревянный стол, старый шкаф времен Феликса Дзержинского, конечно же, высокий железный сейф, где хранились личные дела бойцов, и потертый кожаный диван, на котором ротному не раз приходилось коротать ночи, когда он допоздна задерживался в части. Но Роман и не претендовал на какие-нибудь хоромы, считая, что для настоящего солдата достаточно самого необходимого. Если бы не Маруся, то у него и в квартире не было всего того, что находилось сейчас. Когда она первый раз попала к нему в гости, то не просто удивилась, а была шокирована обстановкой. Как подлинная хозяйка, сразу же взяла все в свои руки и стала наводить порядки по-женски. Не прошло и пары месяцев, как квартира Романа превратилась в уютное гнездышко. Ему, конечно же, и самому нравились перемены, но сам бы он до этого никогда не дошел. Все основное время Никонов проводил в части или на заданиях.

Не успел капитан сесть за стол, как в дверь постучали.

– Не заперто! – крикнул ротный, убирая в сейф характеристики двоих бойцов, которые собирался посмотреть.

Его не было здесь целую неделю. Стол покрылся налетом пыли, и капитан, набрав полные легкие воздуха, резко выдохнул, нагнувшись над столом, как раз в тот момент, когда в дверях появился Сидоренко.

– Вот это пылища! – отмахиваясь рукой, сказал Федор, заходя в кабинет.

– Не говори. Сам удивляюсь: откуда она взялась? – развел руками ротный. – Всего неделю отсутствовал, а такое ощущение, что тут целый год не ступала нога человека. Присаживайся, Федор. Разговор есть.

Сидоренко был вторым взводным в подчинении у капитана, но в отличие от Охрименко Роман дружил с Федором. Они практически в одно время пришли служить в спецназ. Вместе воевали в Чечне и Дагестане. Позже вместе бывали на разных операциях. Но кроме таких серьезных жизненных проверок, когда сразу видно, кто есть кто, у каждого человека существует простая человеческая симпатия. К одним людям мы тянемся, а других сторонимся. С одними дружим, а к другим относимся ровно. И это не всегда можно объяснить тем, что люди большую свою часть жизни находятся вместе. Ведь с другими бойцами ротный проводил все свое время, но, однако, дружил только с Федором. Они понимали друг друга с полуслова, а иногда и вовсе без слов. В общем, между ними была настоящая мужская дружба, которой каждый из них дорожил, несмотря на то что иногда они отчаянно спорили по какому-нибудь вопросу.