Ударная война
– И долго эта штуковина будет двигаться по направлению к Благовещенску?
– Недели две, я думаю. Надо же ее в подходящий транспорт погрузить, подготовить документы, охрану обеспечить, прочее. Да и к чему спешить, Алик? Поспешишь – людей насмешишь.
Китаец сделал глоток чаю, аккуратно опустил чашку.
– Твоя правда, Александр. Спешить нам некуда, времени еще предостаточно.
Немного помолчали, сосредоточившись каждый на своих мыслях, заодно и на чае. Непогода за окном еще более разошлась, ливень практически начался, прохожих ощутимо убавилось, городские насаждения зашумели сильнее, стекла покрыли потоки воды, делая изображение более расплывчатым, чем до этого. В помещении пахнуло свежим воздухом, насыщенным озоном.
Наконец китаец перестал разглядывать чашку.
– Как с оплатой, Александр? Ты предпочитаешь наличные? Или же через банк?
Промышленник огладил подбородок, как всегда делал, когда речь заходила о деньгах. Больших деньгах. Пожал плечами:
– Меня, конечно, устроили бы электронные деньги. Но можно и эквивалентом, например…
Он пододвинул солонку, взял щепотку соли, медленно ссыпал обратно, намекая, что помимо такой белой смерти есть еще и другие виды порошкообразных веществ.
– Ну, типа такого эквивалента.
– Я понял тебя, Александр. – Китаец мысленно припомнил места, в которых он может достать необходимое, получалось, что может. – Только это? Или еще чего-нибудь желаешь?
Промышленник задумался. Потом отрицательно качнул головой:
– Нет, всего остального и так девать некуда.
Отодвинул солонку и закурил. Добавил:
– Крокодила хочу большого, Алик. С детства мечтал. Поселю его на одной из усадеб под Новосибирском, как раз бассейн там огромный строю, буду друзьям показывать. Сделаешь?
Китаец странно посмотрел.
– А… а разве у вас не водятся?
– Нет, к сожалению. Вымерзают, падлы.
– Ладно. Будет тебе крокодил.
Промышленник выпустил дым, расплывшись в широкой улыбке. Все уже есть, а вот страшной зеленой рептилии нету.
Китаец же мысленно пытался понять такую прихоть своего партнера. Все ведь есть у русского, зачем крокодил-то понадобился? Быть может, это считается особым шиком среди местных богатеев? Беда с этими национальными причудами соседней страны. Беда.
Они еще немного поговорили на отвлеченные темы, изредка переходя к обсуждению основной, потом промышленник пригласил китайца съездить на охоту и рыбалку или же в свой загородный особняк, заодно поговорить серьезно. На том и расстались. Дождь к тому времени кончился, поэтому можно было выходить из кафе. Русский сел в «Мерседес» и укатил, сопровождаемый четырьмя джипами охраны; бритоголовые «братки» битком торчали из внедорожников. Китаец же ушел пешком, решив прогуляться по городу. Следом увязались четыре охранника-китайца, молчаливые и настороженные; Россия их пугала своими обычаями и юмором – вроде же коммунистическая страна была, а как все изменилось за последние два десятка лет…
* * *Залитые кровью помещения караулки окончательно испортили настроение генерала. И без того мрачное, оно стало еще мрачнее. Походив по помещениям, он обратился к сопровождающему его полковнику:
– Как же так вышло, что всех перестреляли?
Полковник пожал плечами, как уже делал последнее время довольно часто. Попытался выстроить предположение:
– Возможно, их застали врасплох, товарищ генерал? Приехали на «пищевозе», никто же не знал, что вместо завтрака приедет такое…
Секретарь прошел к пульту дежурного. Осмотрел. И здесь кровь, такое ощущение, что специально налили побольше, не жадничая нисколько. Оглянулся на сопровождающего:
– Семьям погибших сообщили?
– Сообщили, товарищ генерал. – Полковник кивнул несколько раз. – Осталось только дозвониться до родных прапорщика Деревянко. Он с Украины…
– Это начальник столовой?
– Так точно, товарищ генерал. Тело уже доставлено в городской морг… Скорее всего, грузовик остановили по дороге, там, где и нашли прапорщика с водителем. Если так, то наверняка нападавшие были в военной форме, иначе бы прапорщик не остановился – по инструкции запрещено…
Секретарь отошел от пульта, приблизился к окну. Осмотрел пулевые отверстия, над которыми уже поработали военные эксперты.
– А сколько нападавших было?
– Приблизительно два десятка, товарищ генерал. В гостинице видели приезжих, как раз накануне нападения несколько человек сняли номера. Также видели их и на рынке, предположительно, все – лица кавказской национальности. Военная прокуратура установила и транспорт, на котором основная часть налетчиков прибыла в городок, – импортная фура, груженная всяким хламом для отвода глаз. Она сейчас на штрафной стоянке находится. Зарегистрирована на подставное лицо.
– Что еще известно?
– Удалось установить несколько лиц, но прежде они ни по каким сводкам не проходили. Единственная зацепка – Хабиб, с ним связано два разбойных нападения в Ростовской области, также его видели в ближайшем окружении полевого командира Таймураза. Ну, это тот, которого в прошлом году подстрелили в Чечне. На этом все, товарищ генерал.
– Негусто, негусто…
Полковник вытянулся, всем своим видом показывая служебное рвение:
– Работаем, товарищ генерал.
Секретарь потерял интерес к окну. Вышел на улицу подышать свежим воздухом и покурить, тем более что залитые кровью помещения мало располагали к нахождению в них. Запах смерти еще витал в стенах караулки…
Полковник неотступно следовал рядом, словно некая тень, от которой не избавишься. Услужливо поднес зажигалку, едва секретарь вытащил сигарету из пачки.
– Прилегающий лес осмотрели?
– Осмотрели, товарищ генерал, никаких следов.
– Что же они, по воздуху убрались? Должны же остаться следы от грузовика, это не легкая иномарка, да и грязь кругом. Пошлите кого-нибудь снова проверить, пусть землю носом роют, но найдут следы.
– Есть, товарищ генерал…
Секретарь стряхнул пепел, мысленно усмехнувшись: работнички… Пока носом не ткнешь, так и будут на одном месте топтаться, без каких-либо результатов. Вот она, нынешняя армейская исполнительность, во всей красе. Установили, что вроде бы чеченцы напали, и руки сложили; дескать, Чечня, боевики, теракты, и этим все сказано, а мозгами пошевелить не хотят нисколько. Даже как следует поискать не хотят, совсем расслабились.
Он спустился с крыльца, запахнув плащ; начинался дождь, мелкий и въедливый. Миновал отметки на дорожке; три трупа еще с утра здесь лежали… Остановился у калитки.
Указал на следы покрышек «пищевоза»:
– Вот, ясен же рисунок, неужели в округе вообще никаких следов от колес не осталось? Тут же не оживленная магистраль, никто ведь не ездит. Быть такого не может, чтоб следов не осталось.
Полковник развел руками:
– Все обыскали, товарищ генерал. Ничего нет, ни на въезде, ни по периметру, похитители как сквозь землю провалились.
– Что, даже отпечатков пальцев не обнаружили?
– Даже их…
– Хреново работаете, полковник. Хреново.
Тот отнес это на свой адрес, понял, что угодил под горячую руку, но тем не менее поделать ничего не мог; сопровождать секретаря выпало ему, следовательно, приходилось терпеть. Попытался хоть немного отвести от себя угрозу:
– Вероятно, нападавшие замаскировали следы от колес, вот и не можем найти. Но это дело поправимое – три военных спутника уже перенацелили на наш район, еще немного, и обнаружим мерзавцев, грузовик наверняка их выдаст. Ну а там…
– Пока вы их искать будете, полковник, они уже страну покинут. – Секретарь оборвал его, поморщившись. – Оперативнее надо действовать. Оперативнее. Вы хоть понимаете, что они могут сделать с похищенной боеголовкой?
– Не совсем, товарищ генерал…
– Это-то и плохо, полковник. Тут многого не надо, засунул в вагон с металлоломом или же в стандартный морской контейнер, прицепил взрыватель с радиоконтуром, вывел наверх скрытую антенну и дождался, пока вагон дотянут до Москвы-Сортировочной. И привет… А то и вовсе – Америку потревожат, и это будет похлеще, чем памятное одиннадцатое сентября, двумя небоскребами дело не ограничится…
Генерал выкинул недокуренную сигарету. Смерил полковника тяжелым взглядом:
– И все почему? Да потому, что хранение и охрану атомного оружия доверяют хрен знает кому. Я бы не удивился, если бы эту боеголовку на цветной металл разобрали местные алкаши да пропили бы… Что морщишься, полковник? Думаешь, я не прав? Думаешь, что случайность всему виной? А какого хрена сигнализация объекта выведена на единый кабель? Какого хрена она сбоит постоянно, а?
– Ремонт…
– Даже не думай про финансирование заикаться! Деньги перечислялись вовремя! И где они? Сколько дач на них построено? Сколько иномарок куплено?
– Товарищ генерал…
– Не пререкаться, полковник. Молчать! – Секретарь еле удержался от грубости, вовремя остановившись. Закурил новую сигарету и двинулся к ожидающей его машине, напоследок бросив через плечо:
– Ищи боеголовку, полковник. Землю носом рой, но ищи. А нет, так… так – под трибунал…
Сев в машину, генерал стряхнул с плаща капли воды. Окинул взглядом весь этот бардак, именуемый секретным военным объектом, выругался сквозь зубы. Потом, тронув водителя за плечо, приказал:
– Давай в город. В гостиницу. Персонал наверняка больше знает, они наблюдательнее…
– Есть, товарищ генерал.
В гостинице уже работали несколько человек из военной прокуратуры. Двери номеров, в которых останавливались выходцы с кавказских республик, были открыты, эксперты добывали отпечатки пальцев. Тут же находилась и регистраторша, которая была в тот день за стойкой и помнила этих самых «чурок», как их привыкли здесь называть. В который уже раз, наверное, отвечала на одни и те же вопросы следователя.
Генерал зашел в номер, огляделся в поисках стула, но не найдя такового, сел на кровать, собираясь послушать, что женщина говорит.
А говорила она такое:
– Я поначалу и не думала на этих, что они несколько номеров снимут. Обычно же всей толпой в одной комнате селятся, а тут…
Развела руками…
Следователь отметил что-то в своем блокноте. Задал еще вопрос:
– О чем они говорили, не помните?
– Я их спросила, чем торгуют. Говорят, что виноградом. Обещали угостить, кстати.
Следователь указал на пакеты, что так и лежали в номере, те самые, что купил Гога.
– Этот?
– Ну наверное, откуда же мне знать, – регистраторша пожала плечами. – Виноград, он и есть виноград…
– А лица, внешность запомнили?
– Где уж тут запомнишь? Они все на одну рожу, только одежда разная.
Генерал еще немного послушал, не прерывая, потом вышел из номера. Прокуратура неплохо работала, мешать не стоило. Только вот что-то подсказывало, что устанавливать личности бесполезно. Либо документы поддельные, либо и вовсе задействованные в нападении ни разу по милицейским сводкам не проходили, кроме лишь Хабиба. Да и сам боевик вряд ли какую-то зацепку даст. Теперь найди его, наверняка уже все нападавшие умотали подальше отсюда, времени для этого у них было предостаточно. А раз скрылись, то теперь жди, где с боеголовкой вынырнут, да так вынырнут, что мало не покажется никому. Смертники с поясами взрывчатки детской шалостью выглядеть будут…
Навстречу попался какой-то майор. Тяжело дышал и вспотел, словно пробежал не меньше десяти километров. Завидев генерала, оправил форму, подошел и, козырнув, доложил:
– Товарищ генерал, местные охотники обнаружили пропавший грузовик в пятнадцати километрах к северо-востоку. Говорят, что там полно трупов. Опергруппа уже готова, ждем вашего решения. Вертолет на аэродроме.
Секретарь освобожденно вздохнул; общая картина мало-мало начинала проясняться, еще немного, и можно будет строить реальные предположения насчет дальнейшего пути похищенной боеголовки. Оглядел майора с ног до головы, бросил коротко:
– Веди.
«Пищевоз» стоял с краю обширной поляны, укрытый маскировочной сеткой. Такой действительно с воздуха не обнаружишь, и конкретно повезло, что грузовик обнаружили местные жители. Не случись такого, еще неизвестно, куда завели бы слепые поиски, а теперь… теперь кое-что можно было предполагать более-менее уверенно.
Генерал отошел от вертолета, придерживая кепку. Приблизился к двоим местным охотникам, именно они звонили в местное УВД и сообщили о своей находке. Пожал руки в знак приветствия и благодарности.
– Как нашли, мужики?
– Случайно наткнулись. Думали, что учения тут проводят, а в кузов глянули… какие, к чертям, учения, там трупов до жути. И все кавказцы…
Генерал подошел к машине, заглянул. Тут же отвернулся и отошел подальше; кровища аж с борта стекает, лежат вповалку, жуткая картина.
Следом заглянул майор. Тоже быстро отошел от машины…
– Что же это… кто ж их так?
Генерал усмехнулся, совладав с собой.
– Кто бы ни был, а задачу они нам упростили.
– О чем вы, товарищ генерал?
– О том, что это не чеченцы сперли боеголовку. Их просто использовали как отвлекающий маневр. И если бы этот грузовик не нашли так быстро, искать бы нам пришлось очень долго.
* * *Секретарь Совета безопасности вернулся из Томской области в Москву в мрачном настроении. Несколько дней прошло, а о похищенной боеголовке известно только то, что сперли ее не чеченцы. Президент, как узнал, долго ругался и пригрозил всех поувольнять, к чертям. Настроение еще больше ухудшилось, когда секретарь прочитал доклады резидентов по всему ближнему зарубежью; ни слова о готовящихся сделках, в которых бы промелькнуло похищенное, словно те, кто устроил нападение на законсервированную шахту, сперли боеголовку для себя и спрятали ее неизвестно где. Если уж воровать, то для чего еще, как не для сбыта?
Секретарь сидел у себя в кабинете и растерянно вертел в руках зажигалку. Вот-вот должен был подъехать директор ФСБ, может, он хоть чем-нибудь порадует, не зря же такое кресло занимает. Поднимет связи, зашлет агентов, подключит весь огромный штат своего ведомства, и наверняка что-то да всплывет, должно всплыть, должно. Иначе совсем хреновые дела – в родной стране воруют все подряд, даже атомные боеголовки, и никто этому помешать не может, докатились. Так, глядишь, и весь ядерный арсенал Родины разворуют за несколько лет, ну а там и за авиацию примутся, за корабли, за остатки танковых войск, все растащат. Вот дела…
Зажигалка выпала из руки. Секретарь поднял ее, положил на стол.
Кто мог украсть? Кому нужна боеголовка? Если не чеченцы, то кто еще может использовать такое оружие в своих интересах? Чеченцам что – теракт устроить или напугать кого-нибудь. Но на этот раз похитили вовсе в непонятных целях, неизвестно кто вдобавок, и теперь жди, что из этого последует. Либо в Америке полыхнет, либо где-то в Европе, либо – вовсе в России. Хотя нет, в России не должно, не стали бы отвлекающий маневр с чеченцами устраивать, просто бы сперли и отправили в ближайший крупный город для подрыва. Тут что-то другое, похоже, неведомые похитители намереваются замести следы, оборвать все связующие нити, дабы их и не пытались искать.
Донесся вежливый стук в дверь. Секретарь стряхнул тяжелые размышления, напустил на лицо нейтральное выражение, хотя вовсе не хотелось улыбаться и лицемерничать, впору самому матом ругаться и размахивать руками.
– Войдите.
Вошел вызванный директор ФСБ. Прикрыл за собой дверь, поздоровался. Выражение лица было несколько оживленнее, как показалось секретарю, скорее всего, дело сдвинулось с мертвой точки. И действительно:
– Нашлась боеголовка. – Директор ФСБ не стал долго тянуть, уселся в кресло напротив, обрадовал. – Сейчас она непонятно пока где, но, скорее всего, движется в сторону Восточной Сибири. Несколько скрытых сотрудников моего ведомства записали переговоры крупного промышленника с неким Аликом, выходцем из Китая. Так вот, скорее всего, речь шла о купле-продаже этой самой боеголовки.
Секретарь ощутил, что еще немного, и он сам начнет улыбаться. Единственная хорошая новость за весь день. Да и вообще за последние дни. Наконец-то объявились похитители, оказывается, китайцам боеголовка понадобилась, дела…
Закурил, достав пепельницу из ящика стола. Положил зажигалку рядом с сигаретной пачкой.
– Арестовывай этих гадов.
– Пока нет оснований, предъявлять им нечего. От любых обвинений открестятся. Промышленник начнет вопить о притеснениях, шумиху в прессе поднимет, тысячу адвокатов наймет, а китаец… китаец – вовсе подданный иностранного государства. Тронь его, международный скандал поднимется.
– И что делать теперь? Ждать, пока они свою сделку провернут?
– Да.
– Ты сдурел, не иначе?! – Секретарь аж привстал в кресле, но потом взял себя в руки, сел, проговорил уже тише: – Нельзя допустить ни сделки, ни дальнейших переговоров. Сам подумай, на территории страны совершаются нелегальные сделки по продаже-покупке ядерного оружия! Что о нас Европа подумает? Во всю глотку начнут кричать, что Россия террористам способствует, мировой порядок нарушает, позволяет похищать у себя же страшное по мощи атомное оружие.
Директор ФСБ развел руками:
– А как еще? Ну, арестую я их, начну следствие, прочее. Боеголовка вообще в таком случае навсегда растворится на необъятных просторах нашей страны, где ее потом искать. Нужно дождаться, пока она не всплывет, а уж потом действовать. Пусть встретятся, совершат свою сделку, тут я их за жабры-то и прихвачу. В таком случае промышленник не отвертится, с поличным пойман, пусть хоть всех адвокатов мира наймет, я все равно его посажу лет на сорок. А китаец своим подданством пусть… э-э-э… короче, не поможет оно ему, сидеть будут на одной зоне, за полярным кругом. Даже в один отряд определю, если не забуду.
Секретарь ткнул в пепельницу недокуренную сигарету. В словах генерала был резон, но допустить, чтобы состоялась сделка… После этого такой шум поднимется, что можно будет распрощаться со своим креслом минимум и уйти в вынужденную отставку навсегда. А то и вовсе – в места не столь отдаленные загреметь. За тот же полярный круг…
– Других вариантов нет? Зашли больше агентов, возьми на прослушку все телефоны этого промышленника, вообще всю Восточную Сибирь на прослушку поставь.
Директор ФСБ отмахнулся:
– Пустое это все. Я уже пытался, но встретил непонятное сопротивление.
– Поясни.
– Четыре моих агента пропали без вести в первый же день. Еще пятеро – на следующий. Вдобавок – почему-то все сводки оттуда вдруг стали кристально чистыми, даже о наркоте уже неделю ни одного сообщения, словно кто-то там сидит и решает, какую информацию в Москву допустить, а какую не надо. Кто-то работает против нас, и довольно успешно.
– Так найди! Ты же директор Федеральной службы безопасности! У тебя все в кулаке должны быть!
– Пытался… Это здесь я директор и все мне подчиняются, а за Уралом…
Секретарь почувствовал, как настроение вновь скатилось на самую нижнюю отметку. Прикурил новую сигарету, швырнул зажигалку на стол. Пристально посмотрел на собеседника:
– И что ты предлагаешь? Сидеть и ждать, смотреть, как два наглеца торги устраивают атомным оружием? Так?
Директор ФСБ придвинулся ближе, словно боялся, что их могут подслушать. Сообщил, понизив голос:
– Я могу отправить две группы самых подготовленных спецов, они-то и предотвратят сделку, заодно и боеголовку найдут.
Немного подумал, продолжил:
– Да и того, кто мне противодействует, на чистую воду выведут.
– Думаешь, справятся? – секретарь недоверчиво усмехнулся. – Дело-то серьезное, промашки быть не должно. Сам понимаешь, уйдет боеголовка в Китай, нам с тобой не только отставка светит.
– Понимаю. Поэтому и отправлю самых лучших. Лично отберу.
– Ну, смотри.
Директор ФСБ начал загибать пальцы, разогнав сигаретный дым рукой:
– Во-первых, будет тайная и официальная группы. Во-вторых, самых опытных отберу, у меня настоящие головорезы есть, всех недовольных попросту перестреляют, но задачу выполнят любой ценой. В-третьих, широкими полномочиями наделю, будут действовать от моего имени. В-четвертых…
Зазвонил телефон, не дав договорить. Секретарь знаком призвал помолчать, поднял трубку.
– Да, господин президент… Да, нашлась… Восточная Сибирь… Принимаем все меры к перехвату… Ну-у-у, около недели… Хорошо… Все сделаем, не беспокойтесь…
Секретарь опустил трубку в гнездо телефона. Прокашлялся, затушив сигарету. Строго посмотрел на директора ФСБ:
– За неделю справишься?
Тот пожал плечами, неделя – это слишком маленький срок. Неуверенно кивнул:
– Думаю, справлюсь.
– Делай, что хочешь, хоть полк спецназовцев туда отправь, хоть два полка, но останови их. Боеголовка должна остаться в России, в Китай ей дороги быть не должно.
Директор ФСБ кивнул уже увереннее. Получалось, что дали практически полную свободу действий, посему следовало пожестче обойтись с похитителями, заодно и того наглеца, что противодействует, отловить и… и… и по ушам надавать минимум.
Он поднялся из кресла. Попрощался с секретарем Совета безопасности и отправился в свой рабочий кабинет на Лубянку, собираясь переворошить кучу досье и отобрать самых опытных и преданных офицеров, сформировать из них две группы, тайную и официальную, отправить в Восточную Сибирь, дабы навели там порядок и нашли наконец эту проклятую боеголовку.
Сел в машину. Вытащил из кармана небольшую фляжку с коньяком, сделал пару глотков. Приспустил стекло и закурил.
– На Лубянку давай.
Водитель свернул газету, отбросил ее и повернул ключ зажигания.
– Есть, товарищ генерал.
Едва служебная «Волга» выехала из Спасских ворот Кремля, следом за ней увязался тонированный импортный микроавтобус, который уже несколько дней следовал неотступно, меняясь лишь на такой же другого цвета. Тот самый неизвестный, что препятствовал генералу, не хотел пропускать что-то важное, поэтому откровенно наглел, взяв генерала под неусыпный контроль.
* * *Директор ФСБ прошелся перед строем из двенадцати человек, коих лично отобрал для предстоящего дела из самых лучших и подготовленных. Каждому в глаза заглянул, пытаясь высмотреть там сомнение или чуточку страха. Не нашел ни того ни другого, это радовало. Орлы, понимаешь, головорезы, монстры, за плечами каждого не один десяток успешно проведенных операций, на таких действительно можно положиться, не боясь, что подведут или не выполнят поставленную задачу. А дело предстояло сложное, слабаки или трусы не подойдут, Родина в опасности, и ее надо спасать. Надо найти похищенную боеголовку во что бы то ни стало.
Директор остановился рядом с первым. Оглядел пристально с головы до ног.
Здоровенный, зараза, в плечах метра два, поговаривают, что этого неистового майора до сих пор в Кандагаре боятся, а его именем детей пугают непослушных, если те спать ложиться не хотят. Да что Кандагар! В других горячих точках этот богатырь тоже себя проявил. Ходят слухи, что даже уши срезал в коллекцию… Вот и правильно, именно такие воины должны Родину защищать, да так защищать, чтоб все чудом уцелевшие враги с истошными вскриками по ночам просыпались, вспоминая пережитые кошмары.
Генерал перешел к следующему. Оглядел не менее внимательно.
Ну-у, этот не столь впечатлительным обликом обладает, гораздо меньше по габаритам и росту, но… но об этом капитане известно, что даже у инопланетян может выведать мало-мальские секреты их родной планеты, настолько легко входит в доверие и влезает в душу. Больше того – разведки нескольких европейских государств до сих пор на него зуб имеют, после того как «пошерстил» в тех краях, выведал все что можно и принес добытое Родине на блюдечке. Причем… причем два государства вообще в плане не значились; захватил их секреты попутно, не смог удержаться от соблазна.
Третий был еще меньше ростом. Даже генерал возвышался над ним, хотя никогда не считал себя высоким.
Подрывник от природы, мастер своего дела, кошмар для мостов и укрепленных объектов противника. В годах уже, но кто сказал, что возраст плохо влияет на мастерство? Наоборот! Сей специалист еще Вьетнам застал, да так застал, что американские ветераны той войны до сих пор нещадно матерятся, вспоминая, как на стороне противника действовал отмороженный мастер подрывных дел; в туалет с саперами ходили, в каждом бугорке фугас видели, письма вскрывали на расстоянии, каждый новый день считали последним в своей жизни.
Генерал шагнул к четвертому. Всмотрелся в глаза, пытаясь выглядеть там хоть что-то из слабостей. Не смог.
Досье на этого бойца удивляло количеством убитых боевиков. Хоть и молод довольно, да и чином невысок, младший лейтенант всего лишь, но этот хлопец являлся лучшим снайпером из возможных. А ведь раньше никто об этом и не знал. Узнали потом, хотя началось все довольно необычно; взвод попал в окружение, почти всех перебили, остался лишь этот одаренный. Прошло больше месяца, и горы почему-то сильно обезлюдели, хотя до этого времени буквально кишели боевиками. Пропало четыре крупных отряда, также потерялись и их командиры. Стали разбираться – никто так и не понял причины. И вот, спустя еще две недели, с гор спускается этот самый уцелевший. В руках снайперская винтовка, трофейная, вся покрыта черточками, свободного места не видать. Спускается и скромненько просит выделить патронов побольше; дескать, стрелять нечем…