Любовь под развесистой клюквой
– Какие это свои? – насторожилась Тоня.
– Ой, ну я тебя умоляю, – замяукала Лала. – А то мы не знаем, что ты себе на операцию откладываешь!
– Так ведь на операцию же! – чуть не со слезами воскликнула Тоня.
– Ну и зачем? – устало спросил Геннадий, видимо, они с Лалой и в самом деле сегодня поплясали изрядно. – Зачем откладывать, если в любой больнице с твоим варикозом и без денег расправятся?
– А я... я боюсь! – уже всхлипывала Тоня. – Если платно лечиться, то и отношение совсем другое, и в больнице долго держать не станут.
– Хорошо попросишь, в обычной, бесплатной, никто силком не оставит, – дернула губкой Лала. – Кстати, я специально узнавала – в краевой больнице такие операции делают! И ни копейки не берут! Только анализов куча!
– Да боюсь я!
– Нет, она боится! – всплеснула руками Лала. – А мне теперь что прикажешь – голой выходить?
– Но вы уже взяли Генину зарплату!
– Ой, да что на нее купишь?! – справедливо возмутилась партнерша. – Мне только на туфельки и хватило!
– Ну вот что! – решительно уперла руки в бока Тоня. – Денег не дам! И точка! Мы на эти деньги, между прочим, месяц собирались жить, а тебе только на туфельки! Тогда на платье сама заработай! Или найди спонсора побогаче слесаря!
Гена с Лалой испуганно переглянулись, а Тоня направилась к себе в спальню.
– Правильно ты их, мам! – поддержала мать Аришка, забравшись к ней на кровать. – Ни фига себе – она еще будет себе обувь на наши деньги покупать!
– Ладно, Ариша, иди к себе, спи, – чмокнула дочь Тоня и залезла под одеяло.
Эх, если б девчонка знала, что Лалочка уже не первую пару обуви на их деньги берет! И когда Тоня успела с этим смириться?
Всю половину следующего дня у Тони из головы не шел разговор о больнице. И так обидно было. Она ведь у мужа ни копейки не брала! И так одна всю семью тянет, а он! Ему, значит, на костюмы надо, а ей! И ладно бы ему! А то еще и Лалочку одеть теперь требуется! И Лала-то какая бесстыжая! Вынь ей да подай! А Гена... даже слова в защиту жены не сказал. Вот фигу им, а не деньги!
– Тонь, ты чего такая кислая? – то и дело дергала ее Марина. – Дома что-то стряслось?
– Да ничего... – отмахивалась Тоня.
– А твой опять со своей Клавкой приходил?
– С Лалой... – буркнула Тоня, и вдруг из нее полилось: – Представляешь, он на нее всю зарплату истратил. А мне на больницу...
– Брось хныкать, Тоня, – утешала подругу Марина. – А то ты своего кузнечика не знаешь! Какие у него деньги – стипендия! Я вообще не понимаю, чего ты так за него держишься? Тянешь и себя, и Аринку, и его с этой Клавкой! Да если б ты с ним развелась, в два раза богаче б стала! Тоже мне – сокровище!
– Ну... – шмыгнула носом Тоня. – Сокровище не сокровище, а все же... все же...
– Ага, скажи еще, что отец Аринке! – поддела Марина.
– Да! Отец. И... какой-никакой, а мне муж... – благочестиво кивнула Тоня, а потом неожиданно добавила: – Да и на что нашу хрущевку разменяешь? Только на две комнаты в коммуналке? А так... Гены почти никогда дома не бывает. От добра добра не ищут.
– Настоящая речь любящей супруги, – фыркнула подруга.
Тут к ней подошли покупатели, две толстенные тетушки, и Марина заворковала:
– Прошу обратить ваше внимание! Лифчики! Сплошь вашего размера! Цена просто вирусная – совсем маленькая! Вот этот примерьте, ваш размерчик! Можно прямо на платье...
Тоня вздохнула и снова погрузилась в свои нерадостные мысли.
– Мам! Мам, вот она, эта тетька! – вдруг донеслось до Тони.
– Эта, что ли? – ткнула в нее пальцем незнакомая молодая женщина.
– Точно, мам!
Тоня пригляделась. Мальчонка, который вчера приходил покупать шлем, тащил эту дорого одетую красавицу прямо к ней.
– Оська! Не тяни меня так! – еле успевала перебирать ногами женщина. – Ну Оська же! Некрасиво ведь! А если я сейчас навернусь со всего маху?!
И все же мальчишка с непонятным именем Оська мать притащил.
– Вот, – торжественно показал он на Тоню. – Это она. Спрашивай!
Женщина, которая наконец-то смогла выдохнуть, слегка поправила прическу и спросила:
– Скажите, это вы вчера посоветовали моему сыну съездить в... как его... в Ноев Ковчег?
– В Роев ручей, – поправила ее Тоня.
– Простите, спутала, бывает. Ну, и где он? – быстро заморгала женщина. – Далеко?
– Да что вы? – удивилась Тоня. – Сейчас на остановку пройдете...
– У нас машина, – перебила ее мама мальчика и очаровательно улыбнулась. – Как туда проехать?
Тоня принялась рассказывать, но женщина вдруг округлила глаза:
– Так это получается... получается, что мы в два часа не уложимся?
– Наверное, – пожала плечами Тоня. – Но зверей же нельзя смотреть набегом.
– М-да... – задумалась дамочка. – А у меня через полчаса важная встреча... Оська! Знаешь что, давай я с тобой через два часика съезжу. Ты же не хочешь, чтобы мы с тобой возле клеток носились, как страусы!
– Там не клетки, там вольеры... – улыбнулась Тоня, вспомнив славный звериный уголок.
– Тем более! – чему-то обрадовалась женщина. – Я тебя сейчас к бабушке, а через два часика мы к зверям. Как завалимся! Мы им еще и конфет купим или какую-нибудь сосиску в тесте, а? Женщина, а там жирафы едят сосиски?
– Им бы морковки лучше, – почесал нос мальчишка. – Только как же я к бабушке, если она уехала к своей сестре?
– К сестре? – испуганно захлопала ресницами дамочка. – Точно, я забыла. Но мне надо на встречу! Важную!
– А она все равно уехала, – сощурился мальчишка.
– Тогда... тогда я тебя к Лиле! – выдала мать.
– А Лилю ты сегодня сама отпустила. И она понеслась по магазинам. И телефон не взяла, она всегда не берет, чтоб не дозвонились, – парировал сын.
Дамочка задумалась, но тут запиликал ее мобильник, и она, прижав аппарат к уху, отошла в сторону...
– Ну все, уже потеряли, – сообщила она, вернувшись через минуту. А потом вдруг уставилась на Тоню и неожиданно заявила: – Женщина! Побудьте с Оськой, а? Мне совершенно некогда. Всего два часика, а я вам три тысячи дам. Вот, берите прямо сейчас!
Она торопливо сунулась в маленькую сумочку и вытащила деньги.
– Всего два часика! Оська у меня жутко послушный. И умница. Он совершенно не будет капризничать! Оська, если узнаю, что плохо себя вел, – убью! Он – сущий ангел! Я вас очень прошу!
Тоня не успела ответить, а «умница» уже перебрался к ней за прилавок и ухватился за ее руку.
– Мамочка, – медовым голоском проворковал ребенок, – не волнуйся, беги, куда тебе надо! А я буду тут стоять, как фонтан «Писающий мальчик»! И никуда!
– А вот «писающий» не надо... – торопливо проговорила Тоня, с трудом соображая что к чему.
– Оська! Я тебе покажу фонтан! Туалет... тетя тебя проводит туда. Женщина, вот три тысячи, а я бегу! – Дамочка сунула Тоне деньги и уже на ходу добавила: – Я быстро! Через часик я или сама за ним зайду, или муж!
– Да! Но если вас не будет через час, я отведу мальчика в милицию! – вдогонку ей успела крикнуть Тоня.
Мальчишка повернул ее к себе и по-взрослому протянул руку:
– Осип. А вас как?
– А меня? – растерянно переспросила Тоня. – А меня Тоня... тетя Тоня. Осип, думаешь, мама и в самом деле через часик забежит?
– Не-а, – легкомысленно замотал головой мальчишка. – Она всегда, когда говорит «на часик», приходит домой только ночью. Ну, она ж молоденькая еще, не нагулялась.
– А-а... – кисло протянула Тоня. – Так она гулять...
– Да вы не переживайте, я сейчас папе позвоню, он за мной придет, и мы с ним в Роев ручей, – обнадежил ее Осип и из модных штанин выудил навороченный телефон.
Пока паренек разговаривал с отцом, Марина решила высказать свое мнение.
– Ну ты, мать, совсем сдурела! Своих забот не хватает? – кивнула она на мальчишку.
– Пусть постоит, у меня все равно сегодня покупателей хоть со свечкой ищи!
Маринка осуждающе покачала головой:
– Смотри, хлебнешь ты с ним. Эти богатенькие отпрыски...
А через десять минут на Оську смотрела не только Тоня, но и весь рынок – парень развернул активную деятельность. Он носился по дорожке возле Тониной палатки, подбегал к прохожим и прыгал в середину здоровенной лужи. После чего радостно вопил на все торговые ряды:
– Господин! Вы прямо как свин какой-то! Стирать же надо! Срочно бегите к той палатке, там самые дешевые порошки! Порошок! Отбеливатель! По ценам производителя! Поддержите отечественного продавца! Тетенька, ну поддержите же! Не хотите, да... Ой! Тетенька! Я ж вам говорил – надо порошок купить. Вы вся в грязи! Фу! А еще женщина!
Одни ворчали, другие откровенно ругались, а третьи хвалили маленького торговца. Очень скоро возле Тониной палатки образовалась очередь.
– Марин! Пригляди за мальчонкой, – едва успевая обслуживать покупателей, попросила Тоня.
Та согласилась, и очень скоро уже возле ее лотка раздавался звонкий мальчишеский голосок:
– Дяденька! Приобретите своей жене такие вот штуки! Да нет, это не шапочки, я уже мерил! Купите, а то что же вы – домой и без подарка? Тетенька! Сделайте себе приятное – вам такой купальник очень подойдет! Ну купите, что ж вы, как дурак, с пустыми руками?
Шустрый «менеджер» голосил не переставая до тех пор, пока возле него не появился уже знакомый Тоне вчерашний мужчина.
– Здравствуйте... – чуть растерянно кивнул он Тоне. – Мне Оська позвонил, сказал, что мать его оставила на вас. Так я его забираю.
– Все! Теть Тонь, – сиял рядом мальчишка, – за мной папа. Мы с ним прямо сейчас в Роев ручей!
– Вот и славно, езжайте, – улыбнулась Тоня.
Мальчик и мужчина направились к выходу. Пока их было видно, Тоня все смотрела, как Оська задирал голову и что-то восторженно говорил отцу, а тот серьезно ему отвечал. Скоро они скрылись в толпе. Тоня с облегчением выдохнула – как бы ни был хорош малыш, а все же лучше, когда он с родителями.
– Ну чего, отдала? – обернулась Марина. – Какой парнишка оборотистый, тебе бы у него поучиться. А отец-то умница. Не то что мать – бросила на первую попавшуюся тетку и удрала... Такие отцы редкость. Сейчас все больше...
Подруга вовремя прикусила язычок. Но Тоня, конечно, поняла, про кого та хотела напомнить. И так больно вдруг сделалось Тоне за Аришку: ведь и в самом деле, никогда Гена о дочери не пекся. И не водил ее никуда, и не интересовался ничем, даже о танцах этих, куда она ходит только по настоянию батюшки, и то не спрашивает.
– Зато у моей дочери нормальная мать! – запоздало заявила Тоня и тут же стала набирать номер Аришки. – Аришенька, доченька, ты как?
Аришенька, видимо, была чем-то слишком занята, потому что отвечала быстро и отрывисто.
– Я не поняла, что ты сейчас делаешь, доченька?
– Мама! У доски отвечаю! Меня сейчас выставят из класса! – рявкнула Аришка.
– И правильно сделают! – быстренько повоспитывала дочурку матушка и спросила: – Тебе сегодня чего купить? Может, арбузика?
– Арбузика. Или дыньку. И не забудь – тебе надо к Лахудре, – бормотнула девчонка и отключилась.
Тоня посмотрела на деньги, оставленные за доброго парнишку Оську, и радостно вздохнула – сегодня она не будет экономить. Купит продуктов и еще, пожалуй, этой Лахудре возьмет коробочку дорогих конфет, чтоб к дочери не придиралась.
– Мариш! Ты посмотри за моим прилавком, я минут на десять убегу, а? – попросила она подругу и, когда та кивнула, быстро понеслась на другой конец рынка, где торговали продуктами.
Опомнилась Тоня, когда ее руки уже отваливались под тяжестью пакетов.
– Вот идиотство... – проворчала она. – Опять, как верблюд, нагрузилась, а мне ведь на танцы идти...
Заявляться с такими баулами пред очи Лауры Петровны ей совсем не улыбалось, но, решив, что пакеты можно оставить и в гардеробе, Тоня ободрилась и прибавила шагу.
Глава 2
Добрыми делами вымощена дорога в... РОВД
– Ну где ты болтаешься? – зашипела Марина, едва завидев подругу. – Тебя тут уже эта ждет... кукушка!
– Кукушка? – не поняла Тоня.
Объяснить Марина ничего не успела.
– А-а, вот вы где... – подошла к Тоне дамочка, которая час назад оставила на ее попечение мальчишку. – А где Оська?
Дамочка была не одна, рядом с ней возвышался худой, как шест, мужчина, который то и дело кашлял в кулак.
– Так... за ним ваш муж пришел... – изумленно вытаращилась Тоня. – Вы же сами мне сказали, что за ребенком придете либо вы, либо муж. Ну, он и пришел.
– Какой муж? – гневно прищурилась молодая дама. – Какой муж к вам еще пришел, если мой муж вот он!
И она ткнула пальцем в худого мужчину. Тот согласно закашлялся.
Тоню будто облили кипятком – получается, что она отдала ребенка неизвестно кому!
– Что вы пугаете продавца? – неожиданно пришла на помощь Марина. – Откуда ей было знать всех ваших мужей! А Осип сам позвонил мужу... отцу! Это же отец! Мальчик его так и называл – папа!
– Ах папа! Папа... Да! Но он не муж! – взвизгнула дамочка. – Мы с ним в разводе, и я не давала ему ребенка! Это похищение! А вы! Вы – соучастница!
Дамочка за какую-то секунду превратилась в злобную фурию. Волосы ее мотались на ветру. Губы кривились от выкриков. А глаза горели гневом.
– Мишель! Срочно звони в милицию! – рванула она своего спутника за ворот пиджака. – Чего ты еле шевелишься?! Надо срочно задержать эту шайку!
– Но, любимая... – тянул Мишель. – Может, проще позвонить Осипу? Мальчик расскажет, где он сейчас находится.
– Что тебе расскажет мальчик?! – дико заверещала трепетная мамаша. – Он сообщит, что они с отцом в этом зоопарке?! В клетке с обезьянами?! А для чего я тебя притащила?! В зверинец должен был ехать ты! Чтобы заслужить Оськины доверие и любовь! Звони, говорю, в милицию! Чтоб ему, папаше недоделанному! И эту пусть загребут! А то ей доверили ребенка. А она первому встречному!
– Да какой же первый?! – повысила голос и Тоня. – Он вчера с Осипом был здесь. Толька! Скажи ты этой сумасшедшей, что он вчера к нам приходил!
Губарев Толька не подвел.
– Чего вы, барышня, надрываетесь? – басом затарахтел он. – Был вчера этот мужик. Хороший такой мужик, денежный. Купить шлем хотел. А она вот, Архипова, помешала! Да вы ее забрать хотите? В милицию? Забирайте!
– В какую еще милицию?! – разозлилась Тоня. – Совсем, что ли?!
– Нет, сама, главное, ребенка бросила, а теперь милицию на помощь зовет! – поддержала подругу Марина.
– Да! Зову! – не уставала орать мать славного мальчугана. – А то ишь, придумали! Детей воровать!
Как Тоня ни упиралась, а в милицию съездить пришлось. Этот худосочный Мишель все же вызвал стражей порядка, и всю орущую компанию загребли в воронок.
Правда, позвонив отцу мальчика и разобравшись что к чему, милиционеры никаких дел заводить не стали. И Тоня даже поняла почему – мамаша Оськи так визжала, что парни из РОВД решили как можно быстрее от нее отвязаться.
Тоня вышла из врат милиции, когда на улице уже смеркалось. Она торопливо набрала номер Лахудры – та, к счастью, была еще на месте.
– Лаху... Лаура Петровна... – виновато заканючила в трубку Тоня. – А мы не могли бы с вами встретиться завтра?
– Вы издеваетесь? – строго воскликнула учительница танцев. – У меня завтра выходной! И вообще, я уже битый час жду вас! Мне что, одной теперь домой тащиться?!
Тоня вздохнула и пообещала прибыть сию минуту.
– Интересно, а она думает, что я ее провожать пойду? – сама у себя спросила Тоня и уставилась на свои пакеты. – Тогда будут у меня руки, как у Паганини, длиннющие. Только тому простительно – он гений...
Возле нее резко завизжали тормоза, и Тоня вскрикнула от неожиданности. Прямо перед ее носом остановилась огромная черная иномарка, и передняя дверца распахнулась.
– Антонина Игоревна, садитесь, подвезу, – раздался мужской голос.
Тоня вгляделась в водителя и набычилась – за рулем восседал папаша Оськи, из-за которого и произошел весь сыр-бор.
– Спасибо, я пешком, – отвернулась Тоня и удобнее перехватила пакеты.
– Зачем пешком-то? Мне ведь не трудно, я ж вас не на себе потащу. А у вас сумки!
– Не ваше дело!
– Мое, – не согласился мужчина. – Садитесь, там разберемся.
Тоня хотела было еще покапризничать, но всерьез испугалась – а ну как мужчина больше не станет уговаривать, и придется переть эти пакеты самой. И ладно бы сразу домой, а то ведь еще на танцы...
– Меня зовут Глеб, – представился отец Оськи.
– Сергеевич, – добавила Тоня.
– Землянин, – уточнил Глеб Сергеевич.
– Да знаю я, там же протокол писали, – вздохнула Тоня, пытаясь устроить ноги между дыней и арбузом – пакеты она уложила на полу. – Еще фамилию себе выбрали – Землянин! А мы, можно подумать, инопланетяне какие-то...
– Ну не ворчите, – миролюбиво попросил тот. – Я ж не думал, что так получится. Вас куда?
– На танцы, это в Дом культуры на улице Металлургов.
– Да что вы?! – изумленно присвистнул Глеб Сергеевич. – Вы с такими пакетами еще и плясать собираетесь?
– А это вас не касается, – обиделась пассажирка. – Сказали, что довезете, вот и везите.
– Перестаньте же дуться! Ну что я криминального сделал? Оська позвонил, попросил забрать его. Вы бы разве не приехали? И потом, поверьте мне, Оськина мамочка вовсе не о ребенке беспокоилась, а только о том, чтобы мне гадости наделать.
– Довели женщину!
– Да нет, тут другое... – Глеб Сергеевич уставился на дорогу и задумчиво начал рассказывать: – Я ее совсем девочкой взял, двадцати не было. Ну а мне уже... На двадцать лет я ее старше.
– И он еще чего-то хотел! – не удержалась Тоня.
– Вы правы. Я наслышан был, конечно, что девчонки на всякие блага денежные падкие, но думал, меня это не коснется. Да и богатым себя не считал. Работал потихоньку. А потом... с Валерией встретился. Это жена моя бывшая.
– Знаю, – кивнула Тоня. – Говорю же, протокол писали, а я подглядывала.
– Так вот, значит, Валерия, м-да... ну, встретился и встретился, а она... Как-то сразу чувствами прониклась... к моему жилищу, к быту. В ней даже какие-то хозяйственные начинания проснулись... во всяком случае, мне так казалось. Все мечтала – куда бы она картину повесила, кровать поставила, где бы вазу напольную пристроила. А я, честно сказать, легкомысленно к этому делу отнесся. Хочет девчонка в семью поиграть, почему бы и нет! И поженились. М-да...
Рассказчик замолчал, а Тоне уже было интересно.
– Ну и дальше-то что? – нетерпеливо спросила она Глеба.
– А что дальше... Девочка сделала мат конем – родила сына. И все.
– Что – все? Сразу же развелись?
– Да нет. Она жила по-прежнему, а я... Я от этого ребятенка просто с ума спятил. Ну как же – сын!
– И понятно, что спятили, возраст-то у вас солидный, – поддакнула Тоня.
– Вот-вот. Я сразу к дому прикипел. А Валерия... у нее только самый расцвет начался. И как-то он не совпал с расцветом моего бизнеса...
– А вы, простите, кем трудитесь? – вежливо прервала его Тоня.
– Я... ммм... строитель, – быстро ответил Глеб Сергеевич.
Тоня окинула взглядом салон крутой иномарки и предположила:
– Наверное, прораб, да? Простому-то строителю на такую машинку век не заработать...
Землянин хмыкнул, не удержавшись, потом сдвинул брови на переносице и постарался пояснить серьезно:
– Честно говоря, простой прораб на нее тоже не быстро заработает. Ну да неважно. В общем... стройка у меня. А тут с рождением Оськи мысли в башке моей как-то перевернулись. Думаю: и зачем столько горбатиться? Нервы, здоровье тратить?
– Точно, мой муж такого же мнения, – вздохнула Тоня. – И не тратит, мне приходится.
– Вы не поняли. Ясное дело – семью кормить надо, я не об этом. У нас есть великолепный дом, роскошный даже, в три этажа. Машины на семью – две, у меня и у Валерии. С курортами никаких проблем. Родителям помогаем, ребенка можем хоть сейчас в Гарвард сунуть, под одежду две комнаты, а зачем больше? Ну и куда их еще, эти деньги? С собой на тот свет? Или будку для собаки из них выстроить – чтобы пачки кирпичиками? Ради чего мне сутками дома не жить, костьми на работе ложиться, сына не видеть? Чтобы жена сто двадцатую пару обуви купила? Ведь счастье-то вот оно – сын! Смотреть, как он ножками дрыгает, как слова первые лепетать начинает, как...
– Погодите, а у вашей жены сто двадцать пар обуви? – тихо охнула Тоня.
– Нет, только тринадцать, – насупился Землянин.
– Практически босая, – ошарашенно кивнула Тоня.
– Ну и... дурак, конечно, сказал об этом Валерии, а она не одобрила, прямо скажу. А тут еще у меня проблемы начались – администрация сменилась. Пришла новая команда, начались всякие изменения, у кого-то на мой бизнес большое желание возникло, там еще и земельный комитет подключился, а потом и кредиторы встали в позу, в общем... Свернул я все дело и...
– Дом продали? – огорчилась Тоня.
– Ну что вы! До этого не дошло, однако трудные времена наступили, – сказал Глеб. – А Валерия подумала, что я из принципа стройку свернул и решил теперь на диване валяться. И... Впрочем, ее тоже можно понять, девочка молоденькая, хочет всего, сразу, много и без проблем.
– И поэтому она нашла себе новый кошелек, да?
– Ну... может быть, любовь у нее возникла. Короче говоря, мы развелись, – проговорил Глеб Сергеевич. – Оська, конечно, с ней остался, хотя не нужен он ей, только на няньках растет. Мы даже сначала с ней вопрос обсуждали, чтобы сын со мной жил, но потом...
– В ней проснулась мать?
– Да кто там может проснуться?! – заиграл желваками Землянин. – Просто у меня дела пошли в гору, фирмочка оказалась маленькой, но прибыльной. А вот у теперешнего мужа Валерии Осиповны – наоборот. И возомнила она, что это я специально с ней развелся, чтобы миллионы только себе грести. От злобы локти кусать начала, гадости мелкие придумывать, да и крупных не чуралась. Ну и сына решила не отдавать – чтобы мне больнее было. Вот и получается, что в нашей сегодняшней истории не виноваты ни я, ни вы.
– Да уж... – медленно проговорила Тоня. – Это, значит, я по ее веселой прихоти полдня потеряла?
Глеб Сергеевич опять почувствовал себя неуютно.
– Как же мне вас... успокоить? Хотите, я вам денег дам? У меня есть. Или в ресторан вас свожу. Или... черт. Ну что сделать-то?
– А знаете что, – вдруг блеснули глаза у Тони, – сходите со мной сейчас, а?
– Потанцевать, что ли? – вытаращился водитель.
– Нет, – быстро заговорила Тоня, одержимая только что возникшей в ее голове идеей. – Там, знаете, что нужно? Вот у меня дочь, она... она толстенькая, конечно, но ужасно хорошая! И танцует красиво, я сама видела, она мне каждый вечер дома пляшет. А ее в танцы не ставят! И ведь нам не надо на большую сцену! Просто на обычные концерты, ко Дню металлурга, к примеру. Или там на День города. Почему б Аришку не выпустить? Пусть бы пробежалась, потопала!
– Действительно.
– Ну вот! А ее не выпускают! А мы даже деньги заплатили!
– И что мне надо сделать? – недоумевающе уставился на пассажирку Глеб.
– Почти ничего! Прийти сейчас, и... вы с ней только поговорите, с Лахудрой! Ну и знаете, говорите, а сами так глазками подмигивайте, улыбайтесь, вздыхайте! Лахудра – она женщина одинокая, ей станет приятно, и она... Кстати, ее и можете сводить в ресторан!
– Ну, чего уж я... с лахудрой-то в ресторан? – заартачился Глеб. – Я вас звал.
– Так мне ж некогда, а она... ну, если не в ресторан, тогда хоть так поговорите. Понимаете, она отчего-то всегда к мужчинам благосклоннее относится, нежели к нам, женщинам.
– И почему такая несправедливость? – шутливо вздохнул Глеб. – Ну что ж, схожу. Только объясните, куда.
– Да я с вами пойду! Вы только рядом постоите, да глазами того... постреляете, ну, может, несколько слов скажете, – замахала руками Тоня.
Как она и предполагала, появление достойного мужчины в танцевальном зале привело Лахудру в состояние благосклонности. Учительница танцев немедленно расцвела в милейшей улыбке, отклячила поясницу и поплыла навстречу пришедшим.
– Антонина И-и-и-горевна! – точно родной сестре, обрадовалась дама Тоне. – Где ж вы так задержались? А я жду-жду...
При этом на саму Антонину Игоревну учительница даже не смотрела, зато глаз не сводила с неизвестного гостя.
– Пройдемте в кресла! – красиво изогнула руку вороньим крылом Лаура Петровна. – Там мы сможем спокойно побеседовать.
Они уселись, и Лахудра добросовестно изобразила живейший интерес:
– О чем вы хотели поговорить со мной, Антонина Игоревна?
– Об Арише, – с готовностью начала Тоня.
– Да, – вдруг заговорил Землянин. – Мы с Антониной... с Тоней очень волнуемся, отчего нашу девочку не пускают в свет?!
– На концерты! – забывшись, ткнула его в бок Тоня.
– Ну да, и туда тоже, – не теряя важности, кивнул Землянин. – Почему так?
– А... простите, вы не назвались, – мило поиграла морщинками Лаура Петровна. – Вы кто?