Наследник. Часть вторая

«Нас было столько же, сколько и врагов – несколько сотен. На Лекранском поле, в глухую ночь, я не мог различить их голов и их предводителя. Все они были одеты, как иезуиты. Под капюшонами, они прятали свои лица. На шеях, у них были медальоны. Я хотел заполучить тот, что носил их предводитель.

Мы столкнулись в битве. Рубили им головы. Они не уступали по силе, но я собрал больше всего голов. Лекранское поле покрылось нашей и их кровью. Под луной, оно было черным. Я шел к их предводителю. Я собирался лишить его головы и забрать медальон, как трофей. Но, схватив его за горло, я увидел свое лицо. Мое лицо, измазанное кровью и грязью. Трупы мешались под ногами, но куда бы я, не посмотрел, я видел в мертвых лицах, лица своих воинов. Я спросил его, кто он и почему у него мое лицо. Враг назвал лишь свое имя – Кайджан. Я лишил его жизни и забрал трофей. Медальон странно себя вел, когда приближался враг. Он дрожал и прыгал».

А не тот ли это медальон, который Дезмонд отдал Соне? Но, как у него родилась дочь, если среди гибридов, были только особи мужского пола? Допустим. Он отдал его своей так называемой дочери, чтобы та чувствовала приближение мимикрита.

«Оракул говорит, что это тот, кто имеет несколько лиц. Но, я помню, что после смерти, их лица превращались в черную, обугленную огнем, маску.

Я носил на шее медальон Кайджана, чтобы другие враги знали, что с ним произошло. Один противник повержен, но есть другие. Его дети. Его внуки и правнуки. Они придут к нам, и мы примем бой.

Кайджан был мимикритом, а Кохак его потомок. Поэтому, ублюдок так желает всем смерти. Мстит за своих дальних родственников. Он уже заполучил совет Четырех, теперь собирается уничтожить их потомков и поработить остальных. Вернуть все к истокам, когда земля была местом сражения.

Кохак уже получил обратно медальон своего предка, а мне бы он сейчас пригодился. Черт, неужели нет других вариантов, как их распознать? Я пролистал фолиант, но ничего не нашел, кроме размышлений Дезмонда о войнах. Ни слова о дочери и о возлюбленной. Кажется, что история осталась за пределами летописей. Хреново. Я попробовал открыть фолиант Тсэра, но даже унция моей крови его не открыла. Мне интересно, летописи может открыть любой из потомков, или только чистокровный? Мне бы проверить, чтобы убедиться. Я бы мог показать книгу Кали, но что если она засланец? С другой стороны, я могу просто взять ее кровь. Не знаю, что именно я там хочу найти, но вдруг в летописях Тсэра есть что-то важное.

ГЛАВА 11

– Теперь, ты знаешь нашего врага. – Прозвучал голос Дезмонда. Он исходил прямиком из фолианта. Чувствуя себя полнейшим идиотом, я наклонился над книгой, пытаясь… увидеть его там? – Кайджан был первым, но у него есть потомки.

– Ты знал, кто он, знал, кем является Кохак и держал его при себе.

– Я следовал правилу – держи друзей рядом, а врагов еще ближе.

Смешно.

– Соня не твоя дочь, верно?

Молчание Дезмонда, показалось мне вечностью.

– Голова Кайджана и его медальон – не единственные трофеи, которые я взял.

Он хочет сказать, что Соня тоже его своеобразная медаль за победу в войне против мимикритов? Это получается, она одна из них – девушка, у которой много лиц. Но, как же ее тяга к крови? Да, что я вообще знаю о многоликих, если так и не нашел нужной информации?

– Кто она? – рявкнул я, ударив кулаком книгу. Ага, мне бы не помешали нейролептики и пара сотен сеансов у психолога. Я бью книгу, убежденный в том, что удар дойдет до Дезмонда. У меня либо галлюцинации, либо я тронулся умом на всей этой ереси.

– Дочитай ты до конца, то узнал бы, кто она такая.

Сукин сын, как же он любит уходить от вопросов. Нельзя сразу ответить? Нет, надо лавировать между словами!

– Ответь на гребаный вопрос! – я снова стукнул книгу. – Она дочь Кохака?

– Все всегда завязано на крови. Ты сам это знаешь.

Проклятье. Он издевается. Украл ее, чтобы выдавать за свою дочь… и чего Дезмонд этим хотел добиться? Надеялся, что так, он усмирит норов Кохака, уничтожит семя ненависти, взращиваемое веками? Неплохой рычаг давления, да только весь его план пошел по одному месту.

– И ты подарил ей медальон Кайджана. Теперь, он у Кохака.

– Я знаю. Я надеялся, что она отдаст медальон своему отцу.

– Она знает? А Кохак?

– Нет. Я постарался сделать так, что они не узнают. Если ты не захочешь все им рассказать.

Что такого он сделал с Соней? Дезмонд же не мог полностью обратить ее генетическую цепочку, изменив на свою.

– Нет. Я запечатал ее истинную сущность. Иногда, с ведьмами удобно иметь дело.

Я скривился. Ненавижу.

Хорошо. Теперь, я знаю, что Соня дочь Кохака и, естественно, мысль о бездумном убийстве девчонки, отпадает. Она станет моим козырем для обмена. Сомневаюсь, что мимикрит откажется от получения своей кровной дочери, ради мести. Главное, вернуть Киру.

Самое интересное, что Соня появилась именно в тот момент, когда похитили мою дочь. Как будто этому было суждено случиться. Размышляя над линией событий, я пришел к выводу, что это был хорошо продуманный план. И он начинался задолго до моего появления среди демонов. Как будто, Кохак был единственным препятствием для прекращения войны. Он тот, за которым всю свою жизнь гнался Дезмонд, но так и не поймал. Поэтому пошел путем, о котором я уже слышал когда-то. Байки о моем похищении из лап Соломеи и Августа. Кому вообще понадобилось гнобить историю, чтобы я поверил в свое предназначение? Кохаку, конечно. Но, в этом случае, ему стоило меня прикончить еще младенцем, чтобы не допустить к трону. Пусть и к демонскому. Или то, что я сын короля гибридов, делает меня еще уязвимее? Я Ахиллесова пята Дезмонда. Единственный, чистокровный наследник гибридов. Я могу создать свой собственный совет Четырех, пока не уничтожу Кохака. Ну, а когда все закончиться, мы станем просто сыновьями своих родителей.

– Почему не сказал мне, что я твой сын? Зачем утверждал, что я всего лишь потомок?

– Потомок не смог бы открыть летопись. – Не отрицает. Ну, и отец мне достался! – Я ждал, когда ты сам до этого дойдешь.

– И сколько времени у меня на это ушло? – сокрушенно выдохнул я. – Ты должен был сказать, кто я и какую угрозу могу нести за собой!

– Ты о женщине, которую не называл своей? – Лейла? Я поморщился. – Дело не в том, что ты виноват в ее смерти. Дело в исходе тысячелетия. – Дезмонд хочет сказать, оплодотвори я ее раньше, то Лейла была бы жива? Чушь какая. – Такова цена за рождение оракула.

Погодите, разве в его рождении не участвует один из королей? Разве, не кто-то из них оплодотворяет провидицу? Лейла не относилась к их числу, а была демоном. Тогда, почему моя дочь оракул?

Дезмонд рассмеялся.

– Иногда, ты бываешь таким глупым, Рэм. – Вроде ничего такого, но его слова немного задели меня. – Ты чистокровный наследник. В тебе течет моя кровь и кровь провидицы. Посеяв свое семя, ты определил судьбу той демоницы. – Он вздохнул. – У Киры знания твоей матери и часть тебя. – Будь на моем месте, другой чистокровный, то у ребенка была бы другая сущность. – Да. – Прочитав мои мысли, произнес Дезмонд. – Поэтому, наследники не размножаются.

Что? Я изумленно округлил глаза. То есть… вообще и никогда? Роль двигателя своей расы, только у королей? По-моему, это не справедливо. Что если, я полюблю женщину и захочу от нее потомства? Я буду вынужден отказаться от этой мысли, из-за страха потерять возлюбленную?

– Да.

Я ляписто выругался.

– Вот об этом ты и должен был мне сказать. – Укоризненно ткнув на книгу пальцем, выплюнул я.

– Будь осторожен с Кали. – Предупреждающе проговорил Дезмонд. – Я не хотел бы ее потерять.

– Потому что ты ее любишь или потому что она дочь Тсэра?

– И это тоже.

Прекрасно. Я нашел чистокровную наследницу. Кто бы мог подумать, что это случиться так внезапно. Я выдохнул. С этой минуты, я крепко привязываю себя к целибату, еще не дай бог, лишу короля его единственной дочери.

– Не впадай в крайности, Рэм. Я не говорю, что ты не можешь спать с женщинами. Опасность лишь на исходе тысячелетия. Просто когда придет время, не проливай семя.

Сейчас, я смущаюсь. Разговоры о моей сексуальной жизни, с отцом, которого я никогда не знал, ну, очень деликатная тема. Пусть я уже и не девственник, но чувствую себя именно им. Мне четырнадцать и я пытаюсь залезть в трусы Рози Дикинс.

– С твоей матерью, я тоже вынужден был ждать. – Я вскинул брови. Тааак, теперь поговорим об интиме моих родителей? – Самое безопасное, это выждать год после наступления тысячелетия.

Год без секса? Это же… ладно, опустим тему. Я еще не нашел ту женщину, с которой мог бы прожить так долго. Точнее, я уничтожил ту, которую любил. Смог бы я существовать, будь Алиса со мной?

– Как звали мою мать?

– Ты уже похоронил ее? – У меня перехватило дыхание, а сердце упало в пятки. Мама… жива? До сих пор? Тогда, где она? – Во мне. Ты видел ее.

Я напряг мозг, перебирая всех женщин, с которыми пересекался за всю свою жизнь, но откуда мне знать, кто из них, моя мать.

Тупая боль вспыхнула в затылке, будто кто-то хорошенько приложил меня битой. Я моргнул, пытаясь устоять на ногах, но перед глазами уже все поплыло: цвета фолиантов сливались, пока не приобрели один цвет – огненно-красный. Я, может, и плохо разбираюсь в смешении красок, но уверен, что четыре оттенка, никак не дадут цвет пламени. Я отшатнулся, потому что огонь казался настолько реальным, что физически моя кожа ощущала жар. Легкие с трудом вдыхали сухой и горячий воздух. Страх проскочил по позвоночнику, а мысль, что здесь слишком тесно, чтобы спрятаться – билась в унисон с моим безумным сердцем. Я шарил ладонями по стеллажам, желая выбраться, чтобы глотнуть воздуха. Языки пламени плясали передо мной, заполняя крохотное пространство. Я вжался в стеллаж, во все глаза, уставившись на огонь… а потом, я заметил какое-то движение. Внутри кострища, вырисовывался силуэт и он двигался. Рука, нога, волосы… это женщина. Пришлось моргнуть, чтобы отделаться от мысли, что мне это кажется. Нет, все по-настоящему. Я видел, как в огне танцует женщина. Я уже видел это когда-то… в глазах Дезмонда. Гипнотизирующий, завораживающий танец…

– Катарина. – Протянул Дезмонд и все исчезло.

Мгновенно.

Я стоял посреди комнаты, снова в темноте, среди ведьминских рисунков.

Вернувшись тем же путем, я запер секретную дверь, переводя дыхание. Мозг старался переварить услышанное и прочитанное, но способность серого вещества к разумным выводам, подводила. Хех, цирк какой-то. Я побывал черт знает, где. Узнал о Соне, о ее настоящем отце. Теперь, я точно знал, что Дезмонд мой отец, но испытать радость, было бы последним желанием, чего я мог хотеть. С наследием, я получил лишь неподъемный груз ответственности, а заодно и войну, исчисляемую тысячелетиями. Хорошее же ты мне вручил приданное, отец. Всегда мечтал о том, чтобы моя жизнь превратилась в вечные «крысиные бега». Но, если исключить все дерьмо, у меня был неплохой шанс вернуть Киру.

Соня.

Сначала я обменяю ее на свою дочь, а потом разнесу все к чертовой бабушке.

Поднимаясь на второй этаж, я думал о планах Кохака. Как он прекрасно реализовал его, используя меня и мою жизнь, как шарик для пинг-понга. И все же, я не понимал одного. Если Дезмонд сидит в клетке уже два века, то, сколько мне лет? Мне стоило уточнить этот вопрос у отца.

Каким образом я попал в руки Соломеи и Августа? Было ли это на самом деле, или все это время, я находился вне реальности? Раз, Дезмонд пользуется услугами ведьм, то он мог сделать так, что я завис на тонкой грани между этим миром и другим. Кали говорит, что видела мою мать здесь за пять лет до исчезновения Дезмонда… не в этот ли период, он ее обрюхатил? Двести пять лет назад? Да, потому что именно после того, как отец оказался в клетке, Кохах избавился от остальных королей, и собрал свой совет. А с чего вдруг я взял, что смогу сделать то же самое?

Войдя в спальню Дезмонда, я не увидел Кали. Ушла, потому что предала меня, несмотря на свою наследственность? Обойдя остальные комнаты, я нашел вампиршу в спальне, с подходящей для женщины, обстановкой. Ладно, беру свои слова обратно. Кали не стала спать в отцовской спальне, предпочтя свою.

Ииии… возвращаясь к размышлениям. Допустим, я родился двести пять лет назад. Кохак каким-то образом нашел меня и отправил в семейку клыкастых… только с какой целью? Он надеялся, что они осушат меня? Нет. Мимикрит добивался еще более ожесточенной ненависти между вампирами и демонами. Он хотел убить их, чужими руками, оставшись чистеньким. Занимая место в лжесовете, Кохак объявил демонам, что пиявки держат у себя наследника Августа. Те, естественно озверев, точнее, бесился Мор, он то и забрал меня к себе, выдывая за своего сына. Убил двух зайцев одним выстрелом. Скрыл факт своего бесплодия и отомстил отцу за связь с кровосоской. Удобно. Потом появилась Соломея со своей шайкой. Здравствуй, мясорубка. Пока все были заняты кровопролитием, Вера успела спрятать меня, среди других детей-демонов. Но, что дальше? Дальше, я попал в приют, под присмотром Эйдана. Возможно, там был и тренер Максвелл.

Знал ли Август, кто я на самом деле? Чей я сын? И Соломея… так ли она была безумна, как о ней рассказывают. Почему она исчезла? Почему вампиры ждут ее возрождения?

Кали открыла глаза, фокусируя на мне сонный взгляд.

– Ты не спишь. – Уткнувшись лицом в подушку, она перекатилась на живот. Простынь соскользнула ниже, открывая изгиб ее задницы.

– Нет. – Я оперся плечом в косяк, зависнув взглядом на аппетитном кусочке ее полушария. – Сколько тебе лет?

Приподнявшись над подушкой, Кали посмотрела на меня через плечо. В ее глазах плескалось девичье возмущение.

– У девушек не принято спрашивать возраст.

– Мое воспитание изредка хромает.

Она фыркнула. Натянув одеяло, Кали села на задницу.

– Мне двадцать семь. – Когда я выразительно на нее посмотрел, дескать – не пудри мне мозг, она закатила глаза. – Просто сделай вид, что ты не заметил ноль на конце.

Двести семьдесят лет? Да, она совсем молодая для вампира. Но, это и хорошо. Кали должна была что-то знать о Соломее.

– Ты слышала о Соломее?

Она снова фыркнула.

– Земля слухами полна. У нее есть даже свой личный фан-клуб любителей кровавой клубнички.

– Это ты к чему? – я прошел в комнату, усаживаясь на пуфик. Глянув в отражение туалетного столика, я разочарованно подумал, что погано выгляжу, несмотря на то, что питался кровью вампира.

– Чокнутая она. Одержимая идеей-фикс, что все люди должны быть ее рабами. Она уговаривала меня, примкнуть к ее культу, дескать, мы заслуживаем лучшего, а людишки всегда были и останутся невольниками. Кстати, с ней я пересеклась примерно в то же время, когда видела возлюбленную Дезмонда.

Похоже, что Кохак был в курсе, кого пригрел рядом с собой отец. Хотел действовать через нее. Надеялся, что Соломея уговорит Кали участвовать в заварушке и тем самым доберется до меня, чтобы развязать войну. Вопрос в том, как я попал к ней в руки и почему Дезмонд позволил этому случиться? Ну, не пожертвовал же он мной, ради спасения матери?

– Что еще?

– Знаю, что Соломея обращала людей, а потом исчезла. Почему ты спрашиваешь о ней?

– А что насчет истории Соломеи и Августа? Ты знаешь ее?

Судя по удивлению в глазах Кали – она не в курсах.

– Когда я был с демонами, мне рассказали интересную историю. – Уткнув локоть в стол, я подпер кулаком щеку. – Примерно тысячу лет назад, демон по имени Август, вступил на трон. И ему, как новоиспеченному правителю, нашли невесту – Аделаиду. Но, однажды, он встретил другую женщину, неземной красоты. Соломея. Она захватила его сердце и душу. Ради нее, он пошел наперекор традициям и взял ее в жены. Народ не мог принять его выбор, и он говорил об этом вслух, что очень раздражало Августа. Однажды, он так разозлился, что устроил показательную казнь для тех, кто посмеет пойти против. Август и не догадывался, кем на самом деле, являлась Соломея. Когда на территорию пришли вампиры, он понял, что совершил огромную ошибку, позволив слепым чувствам управлять разумом. Она оказалась древней богиней или кровавой богиней грязнокровых. – Я помнил рассказ Эйдана наизусть, поэтому рассказал так, как слышал это впервые. – После, Аделаида забеременела, а Август не мог ни о чем думать, кроме Соломеи. Когда родился Мор, Август ушел, потому что любил Соломею и хотел быть с ней. Пока другие разбирались, в чем дело, старейшинами было принято решение, сделать Мора королем. – Слова Веры лились из меня, как вода. И с каждым словом, я все меньше и меньше верил в то, что произносил. Все казалось, таким нелогичным. Таким топорным. – Пройдя обращение и женившись, Мор решил, что пришло время для наследника. Но, сюрприз, он оказался бесплоден. Это не лучшая компания для молодого правителя. И как ты думаешь, что сделал Мор? – я развернулся лицом к двери, откинувшись спиной на столик. – Нашел Августа. Почему бы не отомстить, подумал он и выкрал младенца, который отличался от остальных, потому что не был вампиром.

Кали шокировано смотрела на меня, приоткрыв рот. Я почти слышал, как под ее черепом, трещат импульсы, обрабатывая информацию.

– Тебя? – выдохнула она. – Как ты оказался у Соломеи?

– Я и сам до сих пор не могу понять. – Я пожал плечами. – Этой гребаной историей, меня пичкали и демоны, и вампиры. Но, правда ли это, – почему я не спросил об этом Дезмонда? Проклятье.

– Я не слышала такой истории, но она кажется мне, – Кали сморщилась. – Жуткой. Как Дезмонд допустил это?

Вот и я этого не пойму. Он мог спрятать меня, используя колдовство, но не сделал этого, если только… среди него не оказалось предателя. Почему, отцу удалось запечатать Катарину, а меня нет? Или Дезмонд был железно уверен в том, что я доживу до своего возраста, чтобы убить Кохака? Как-то не вяжется это все. И та ужасная комната с цепью. Кого там держали? Возможно ли то, что враги напали на моих родителей неожиданно? И где в это время была Кали? Предположим, что так и случилось. Предположим, что отец не ожидал, что появятся противники. Пока он отбивался от них, моя мать, спряталась, но ее нашли и забрали меня. Тогда, почему не убили ее? Потому что Дезмонд вовремя вмешался? Кем бы ни был предатель, но он втерся в доверие отцу… или прикинулся пай-мальчиком. Кто мог быть ближе всего к нему? Либо Соня, либо Кали. Это мог быть и Кохак, примеривший личико одной из них.

– Когда исчез Дезмонд, где ты была в это время? – я подозрительно сощурил глаза. Рыжая сразу поняла, к чему я клоню, резко выдохнув.

– Ты думаешь, что я помогла тем идиотам, тебя украсть? – она скрестила руки на груди, обижено надув губы. – Ну, знаешь. Не надо смешивать меня с грязью, Рэм. Я не такая. Я бы никогда не предала Дезмонда, тем более, не отдала бы беззащитного малыша, чокнутой вампирше!

– Ты не понимаешь, в какой заднице я оказался. – Я потер лицо, ощущая слабость. Вся эта хрень с родственниками, истощала не только физически, но и морально. Как бы мне хотелось щелкнуть пальцами и все остановить, чтобы хоть несколько минут не думать обо всем. Чем дальше я продвигаюсь, тем больше вопросов появляется. Тем сложнее понимать, кому доверять, куда следовать и что предпринимать. Прилив сил, который я испытал в той комнате, как ветром сдуло. Проклятье, моя голова взрывалась от бесконечного потока мыслей. – Я не знаю, кому верить.

– Доверяй своим инстинктам. – Проворчала Кали. – Что они тебе говорят?

Да, ни черта. Я не чувствую необходимости выбивать из рыжей дух, чтобы добиться ответов. Кажется, что я верю ей. Или хочу верить.

– Я устал. – Я поднялся. Мне нужно поспать. Немного. Прийти в себя.

– Ложись со мной. – Кали кивнула, освобождая для меня место на кровати.

К своему удивлению, я и не спорил. Просто упал на кровать и провалился в темноту.

ГЛАВА 12

Я вдохнул, учуяв сладкий аромат. Организм мгновенно отреагировал, спуская поток крови к причинному месту, но потом, я услышал голос Кали. Она говорила о том, что со мной все в порядке. С кем? Открыв глаза, я откинулся на спину, наблюдая за хождением рыжей по комнате. Задействовала мой сотовый, чтобы передать своим подельникам мое состояние? Как удобно. Приподнявшись на подушках, я привлек ее внимание, заканчивая беседу.

– Тебе звонила Вера. Она спрашивала, где ты.

Аааа… моя неродная сестра до сих пор переживает за мою шкуру?

– И что ты сказала ей?

– То, что ты дома.

Не правда. Сев, я подтянул колени, свесив руки. Сколько времени я спал, раз до сих пор чувствую себя погано, как будто меня катком переехали? Когда Кали вернула мне телефон, я немного охренел, увидев на электронном дисплее время… шесть вечера. Я проспал почти четырнадцать часов и по-прежнему ощущал себя истощенным.

Соскочив с кровати, я направился в одну из хренову тучу, ванных комнат. Выбрав ту, что располагалась ближе к спальне Дезмонда, я избавился от одежды, и залез в кабинку, включая холодную воду. Кожу защипало от перепада температуры, покрываясь мурашками. Чем быстрее я приведу себя в чувство, тем меньше будет трещать голова. Простояв под водой больше получаса, я насухо обтерся полотенцем… точнее, я драил себя, чувствуя, как мягкая ткань, скользит по коже, будто щетка по металлу. Мне было почти больно, но я отмахнулся от неприятных ощущений и, повязав тряпку на бедра, вернулся в спальню. Кали ждала меня, сидя на кровати. Предусмотрительно притащив с собой мужские вещи.

– Это одежда твоего отца. Думаю, она тебе подойдет по размеру.

Ну, когда я видел Дезмонда, мне казалось, он может надеть на себя разве что Титаник.

Схватив кожаные штаны, я примерно прикинул, насколько его бедра больше моих. Думаю, размера на три. Плевать, зато не будет тесно.

Отвернувшись от Кали, я натянул кожу, ощутив прохладу ткани.

– Вера твоя женщина?

Я усмехнулся. Не дай бог. С самого начала, я не рассматривал Веру, как куклу для утех. У нас с ней, вместо милого приветствия, случилась стычка.

– Не пойму твоего интереса.

– Просто спрашиваю.

Между нами ничего нет, с чего бы рыжей ревновать? А именно это она и делает. Я вижу в ее взгляде искры собственнического раздражения. Мы едва знаем друг друга, и то, что нас якобы связывает Дезмонд, и пять часов охренительного секса, ни к чему нас не обязывает.

Я сходил в ванную, забрать бумажку с адресами. Надо показать их Кали, может она что-то знает.

– Знаешь, что там находиться? – я протянул ей листок. После подхватил футболку. На мне она сидела, как парашют на карлике. Почти. Пришлось запихнуть тряпку в штаны, чтобы не казалось уж совсем убого.

– Тут адрес моего клуба. Три из них, тоже клубы, остальные не знаю.

– Что за клубы? – обувшись, я покрутился перед зеркальной дверью стенного шкафа.

– На Бениктон клуб «Молот». – Она вскинула на меня взгляд. – Туда ходят только демоны. – Сколько лет живу в Локвуде, впервые слышу, чтобы в городе имелся специализированный клуб для рогатых… черт, да я и о вампирской богадельне не знал. – Чесвил-стрит, клуб «Грязь». Там в основном тусуются люди. – А она осведомлена обо всех развлекательных заведениях Локвуда. Не скажу, что меня это радует. – Лок-стрит… кажется, там церковь. Точно не помню. А что это за адреса?

Места, где предположительно мог прятаться Кохак. Удобно, с его-то гребаной способностью, он может измениться и торчать там сколько угодно, а мы и не узнаем.

– Так. Ничего особенного. – Натянув куртку, я вышел из спальни. Кали последовала за мной.

– Я приготовила поесть. Ты, наверняка, проголодался.

– Мне нужно кое-кого забрать.

– Кого?

Я учуял с кухни запах жареного мяса. Живот заурчал, напоминая, что я несколько дней не ел нормальной, человеческой пищи и пора бы зарядить организм белками, но… мне нужно забрать Соню.

– Ты можешь переместить меня на Дроп-Стрит 7/0?

– Что там?

– Моя квартира. – Так будет быстрее, нежели на своих двоих или на такси. Подхватив меня под руку, Кали переместила нас к пятиэтажке. Как только мои ноги почувствовали твердость асфальта, в воздухе, я ощутил знакомый запах. Так пахнут только грязнокровые. Зарычав, я ринулся в подъезд, наплевав на лифт. Пока эта колымага доставит на нужный этаж, я еще больше времени потеряю. Перепрыгивая через две ступеньки, я ощущал то самое чувство, когда что-то теряешь. Нет-нет, они не могли забрать ее, лишив меня шанса вернуть дочь. Черт! Мне не стоило рассиживаться у Кали, и как только узнал о том, что она дочь Кохака, бежать домой. Но, нет… мало того, что я потратил время на раздумья, так еще и улегся спать. Хотелось врезать себе по морде за тупость. Вампирша поспевала за мной… ну, как поспевала – ее смазанное пятно перемещалось по мере моего подъема на этаж. Миновав коридор, я добежал до своей квартиры, толкая дверь. – Срань Господня. – Вонь мертвечины затопила синусовые пазухи. На полу, в моей гостиной валялось три трупа. Вокруг их тел растекалась черная пленка крови. Я прошел внутрь, борясь с желанием не дышать, но легкие интуитивно втягивали отравленный, грязнокровыми, кислород. Шагнув в спальню, я нашел еще троих: двое покоились на моей кровати, а третий около нее, со свернутой шее. Похоже, сюда пришли за Соней, и отправил своих нечистых головорезов Кохак. Проклятье, мне не стоило уходить.