Берегиня. Книга 1. Первые шаги
Но тут до Светы вдруг дошло, что если она начнёт ему сейчас о чём-то рассказывать, то влезет в такие дебри, где и сама заблудится. Как она сможет объяснить мальчику со средневековым представлением о мире, причём о Волшебном Мире, значение слов и предметов, об истории происхождения которых она сама имеет лишь очень приблизительное представление?
– Это долго объяснять. Давай потом как-нибудь? Я лучше тебе эту книгу почитаю, а ты за плотом следить будешь, чтобы нас на мель не занесло, – сориентировалась Света, отвлекая внимание мальчика от опасной темы.
– Давай, – согласился Всеслав и сел к прави́лу – так он по-своему называл прикреплённое им в кормовой части плота весло.
Света открыла книгу с самого начала и начала читать с выражением, меняя интонацию голоса, прямо как в театре одного актёра. Всеслав слушал её очень внимательно, порой забывая даже дышать, и почти перестал управлять плотом. Света тоже увлеклась, а как закончила «Сказку о царе Салтане», то увидела, что плот крутится на одном месте; где левый берег, а где правый – совершенно не ясно.
– Ой, мы в водоворот попали! – воскликнула Света. – Никудышный из тебя рулевой!
– Это не водоворот, это русалки! Мы пропали! – отчаянно крикнул царевич, бросил руль и схватился за лук.
Марлон проснулся от крика, взъерошился и зашипел. Конь на берегу заржал, а Волчок с лаем бросился в реку и поплыл на выручку своему хозяину.
Света посмотрела в воду и увидела тени, мелькающие под плотом. То тут, то там над поверхностью воды появлялись головы необычайно красивых длинноволосых девушек, звенел их музыкальный смех, блестели лукавые глаза.
– Не подходи к краю, а то утянут на дно! – предупредил Свету Всеслав и махнул в сторону берега рукой:
– Волчок! Назад! Назад! Сюда нельзя!
Пёс заскулил, но ослушаться не посмел. Он развернулся и поплыл к берегу. Одна из русалок метнулась к Волчку, но не успела перехватить его – пёс благополучно выбрался на отмель и, отряхнувшись, начал облаивать их с берега.
– Что мне делать? – тихонько спросила Света Марлона. – Они злые? Их королева послала?
– Нет, они просто развлекаются. Как дети малые! Погубят если кого, то не потому, что злые. Просто не понимают. Но силу уважают. Их можно попробовать напугать, тогда отстанут. Наверное… – неуверенно добавил кот.
Света посмотрела на Всеслава. Он стоял, натянув лук, и следил за манёврами русалок.
– Ты будешь в них стрелять? – спросила девочка.
– Нет. Их лучше не злить, – произнёс он тихонько. – Натешатся, так могут и отстать. Стрелять стану, только если они нападать начнут.
Света сосредоточилась. «Нужна защита, чтобы русалки к плоту не смогли приблизиться, – думала она. – От русалок нам нужна неприступная стена. – Девочка представила плот, а вокруг – переливавшуюся всеми цветами радуги круглую и прозрачную, как мыльный пузырь, сферу. Только очень крепкую. Чтобы никто не смог сквозь неё пробраться. – Под её защитой плот… с нами дальше поплывёт».
От русалок нам нужнаНеприступная стена,Под её защитой плотС нами дальше поплывёт!Света громко выкрикнула новое заклинание… Вдруг – о чудо! Русалок отбросило от плота метра на два в разные стороны. И, как бы они ни старались, ближе подплыть, даже снизу, не могли. После этих неудачных попыток речные девы собрались в кучу и загалдели, сначала удивлённо, а затем радостно:
– Сила, какая знакомая Сила! Это Берегиня? Неужели она?! Да! Да! Смотрите, Знак на руке! Берегиня! Берегиня! Прости нас! Мы не знали, что это ты! Мы просто играли! Нам было так скучно! Прости нас, прости! Мы не станем больше кружить плот!
Света посмотрела на Всеслава и на кота. Марлон снова нацелился было вздремнуть: опасность же миновала, а мальчик переводил свой удивлённый взгляд то на неё, то на русалок.
– Русалкам можно доверять? – спросила девочка у своих спутников. Марлон приоткрыл один глаз и ответил:
– Можно. Иногда. Тебе-то ничего не грозит. Они уважают твой статус. А царевичу может не поздоровиться. Русалки любят парней зачаровывать и в воду заманивать. Возьми с них клятву, чтоб они не причиняли вреда Всеславу.
– Ты Берегиня? – наконец спросил мальчик, внимательно рассматривая её руки, чтобы увидеть Знак, о котором говорили русалки.
– Ну, вроде того… – повела плечом Света, поправляя на руке фенечку, которая сползла с татуировки.
– И волшебный Пояс при тебе? – всё ещё не веря, уточнил царевич, потому что разноцветный браслетик, по его разумению, внешне ну вовсе на Знак не походил.
Света глянула на кота, как бы спрашивая совета. Марлон важно кивнул, и девочка чуть приподняла свободно болтавшуюся поверх джинсов футболку. Пояс заискрился на солнце, и это вызвало ещё большее оживление среди русалок. Всеслав с достоинством поклонился.
– Для меня будет честью сопровождать тебя, госпожа.
– Я этому очень рада, – смутилась от такого обращения девочка. – Только не надо меня госпожой обзывать и кланяться. И вообще, всему миру не обязательно знать, что я тут у вас появилась, – добавила Света и обратилась к притихшим русалкам:
– Я сниму защиту, если вы пообещаете, что сохраните в тайне моё появление. А ещё поклянитесь, что оставите в покое царевича Всеслава и не будете ему вредить ни сейчас, ни потом.
От стайки русалок отделилась одна и подплыла к самой границе защитной стены, окружающей плот. Светлые пряди её длинных волос отливали неуловимой зеленью.
– Я клянусь за себя и за всех подданных моей матери-царицы, что наш народ станет помогать Берегине в меру своих сил и сохранит тайну её пребывания в наших и иных землях, пока она сама не отменит своё решение. Также клянусь, что мой народ не причинит вреда царевичу Всеславу и его потомкам, пока они не причиняют вреда русалкам. В том клянусь своей царственной кровью и призываю в свидетели Духов Стихий.
С этими словами русалка подняла вверх левую руку, а правой вытащила из волос золотой гребень, немного напоминающий своей формой корону, и чиркнула острым зубцом себе по запястью. Прозрачная, отдающая перламутром жидкость потекла по её руке и смешалась с речной водой. Та забурлила. Порыв ветра пронёсся над водной гладью и поднял волну, ярко вспыхнувшую бликами на солнце, а долетев до берега, ветер взметнул в воздух небольшой пыльный столб и утих.
– Стихии приняли мою клятву, прими и ты, – сказала русалочья царевна и опустила порезанную руку в воду. – Позволь сопровождать тебя, пока ты плывёшь по реке, – попросила русалка, возвращая свой гребень на место. – Мне очень понравилась твоя сказка.
– Я принимаю твою клятву, – торжественно произнесла Света. – Сейчас я попробую снять защиту. Уже обедать пора, а с этой заварушкой Всеслав так и не поохотился.
Девочка на несколько мгновений задумалась. Слова заклинания пришли сами собой. Ей всё легче и легче удавалось придумывать строки:
Мы с русалками – друзья,Отменю защиту я:Растворится пусть стена —Не нужна теперь она!Послышался негромкий звук, как будто лопнул большой мыльный пузырь. Русалки подплыли к плоту, а затем веером рассыпались в разные стороны. Всеслав взял весло, чтобы подгрести к берегу, но вдруг вскрикнул и, бросив его обратно, кинулся к сети, что лежала возле мачты. Он схватил её и закинул в реку. Эту сеть Света обнаружила в шалаше, когда ещё только начала своё путешествие. Девочка посмотрела в воду и ахнула: та бурлила от мечущейся рыбы. Пока она стояла, разинув рот, царевич уже с усилием вытягивал сеть обратно. В ней бились крупные рыбины.
– Вот и обед! – радостно крикнул Всеслав.
– Спасибо вам, русалочки! – поблагодарила Света, придя в себя от изумления.
Русалочья царевна вынырнула рядом с плотом и, весело подмигнув, снова ушла под воду.
Ребята выбрались на берег и развели огонь. Всеслав, которому было не впервой заниматься стряпнёй во время своих самостоятельных походов, почистил и выпотрошил несколько рыбин, нанизал их на веточки и подвесил над углями, когда костёр почти прогорел. Марлон и Волчок к этому времени уже закончили с обедом и дремали в тени кустов. Гнедко пасся рядом, недовольно пофыркивая, когда надоедливые слепни садились ему на морду.
Ото всех этих приключений и переживаний у Светы разыгрался аппетит. Запечённые рыбины, покрытые золотистой корочкой, оказались невероятно вкусными. После того, как подростки насытились, Всеслав закоптил оставшуюся рыбу, бросив в костёр ольховых веток. Когда она остыла, царевич завернул её в листья лопуха и перенёс на плот. Затушив водой тлеющие угли, ребята продолжили свой путь.
Как только плот вписался в течение реки, русалки снова окружили его, ожидая, когда девочка начнёт читать новую сказку. Но сначала они все представились, назвав Свете свои имена. Царевну русалок звали Милу́ша. Конечно же, девочка прочитала ещё одну сказку, а потом до самого вечера она, Всеслав и Милуша разговаривали, стараясь узнать друг о друге как можно больше, а остальные русалки с любопытством прислушивались к разговору, не смея донимать девочку расспросами в присутствии своей царевны. Это, впрочем, не мешало им постреливать глазками в сторону мальчика, вызывая у того румянец на щеках. Они тихонечко хихикали и переговаривались между собой, всплывали недалеко от него группами или поодиночке, стараясь всячески привлечь внимание Всеслава. Наконец они всё же привлекли внимание – своей царевны, которая сердито шикнула на них, призывая к порядку.
Света пригласила Милушу на плот, чтобы им было удобнее разговаривать. Заодно она смогла лучше рассмотреть русалку. Царевна оказалась невероятной красавицей. Золотистые длинные волосы с едва заметным зеленоватым оттенком свободно падали на плечи, кроме нескольких прядей, заплетённых в косички и накрученных с правой стороны в нечто авангардное, закреплённое тем самым золотым гребнем, похожим на корону. Получилась ли такая причёска после того, как Милуша вытащила свой гребень из волос во время клятвы или это изначальная задумка, девочка спрашивать постеснялась, хотя и очень хотела. У русалочьей царевны была очень бледная кожа, нереально яркие зелёные глаза и коралловые пухлые губки, изящные руки с длинными тонкими пальцами… Не девушка, а мечта! Вместо привычного лифчика от бикини, в котором обычно изображают русалок художники, на царевне красовался ассиметричный топик ещё более авангардного вида, чем причёска. Полупрозрачный фосфоресцирующий материал, пропущенный под рукой, оставлял одно плечо открытым. Закреплённый на другом плече в двух местах, он образовывал своеобразный рукав, не доходящий до локтя. Сама ткань на уровне груди богато украшена вышивкой из крупных и мелких жемчужин, причём не речных, неправильной формы, а именно морских – идеально ровных и круглых. По краю ткани сверкала кайма из рыбьих чешуек красного и золотистого цветов в тон окраски Милушиного хвоста. Край топика спускался рваными углами ниже пупка до того места, где кожа русалки начинала переходить в мелкие золотистые чешуйки. Дальше чешуя становилась более крупной, а её цвет ближе к концу хвоста постепенно уходил в красноватый отлив. Сами лопасти раздвоенного хвостового плавника, будучи, в основном, золотого цвета, по краям становились алыми.
Света не удержалась и спросила, из чего сшита одежда у русалок, на что получила ответ – из рыбьей кожи.
– Но она такая нежная и тонкая! Неужели из неё можно что-то сшить? – удивилась девочка.
– Да, рыбья кожа тонкая, но после выделки становится не хуже шкур животных, что используете вы, люди, и даже лучше. Она крепкая и совершенно не намокает в воде, – объяснила русалка.
Солнце уже садилось, когда путешественники увидели вдалеке на правом берегу реки скалу, похожую на палец. Пора было устраиваться на ночёвку. Всеслав направил плот сначала к левому берегу, взял Гнедка под уздцы и вплавь перебрался с ним на правый берег. Волчок последовал за ними. Русалки окружили тем временем плот и отбуксировали его на противоположный берег, а затем снова обеспечили царевичу удачную рыбалку, чтобы пополнить у ребят запас пищи на ближайшие дни. Поужинав, Света и Всеслав уснули возле костра, утомлённые впечатлениями прошедшего дня.
Глава 7. Проводник
С рассветом ребята наскоро перекусили, накормили своих четвероногих друзей и сердечно попрощались с русалками. Свой плот они крепко привязали к иве, растущей у самой воды. Милуша пообещала приглядывать за ним, а перед самым расставанием протянула Свете свирель, сделанную из камышинки.
– Прими, Берегиня, мой дар на память. Не смотри, что он выглядит скромно. Если тебе надо будет усыпить врагов, то сыграй на этой свирели любую мелодию, даже самую простую, и всех вокруг, кроме тебя, кто услышит эти звуки, сморит крепкий сон на половину дня или на половину ночи. А если потребуется наша помощь, то закрой пальцами все отверстия вдоль свирели и резко дунь три раза. Все русалки, которые окажутся в пределах её магической слышимости – речные, озёрные и морские – придут к тебе на помощь.
– Ой, спасибо, Милуша! – воскликнула девочка. – Я бы тоже хотела тебе что-нибудь подарить на память, но только не знаю – что. У меня ничего такого полезно-волшебного нет.
– Подари мне книгу со сказками, – попросила её царевна. – Ты всего-то две успела нам прочитать.
– Конечно, с удовольствием подарю, только она же размокнет в воде, – огорчилась Света.
– А ты сделай её непромокаемой, – тихонько подсказал Марлон.
– Точно! – обрадовалась девочка. – Я всё время забываю, что можно колдануть для пользы дела.
Она вытащила книжку из рюкзачка и задумалась, как же сделать её непромокаемой. Света вспомнила, что мама ламинировала какие-то важные бумаги, чтобы они не обтрепались со временем:
Чтобы в книге каждый листСохранён был сух и чист,В гибкий пластик заключаюИ Милуше в дар вручаю!Книга в её руках преобразилась. Обложка и все страницы по отдельности оказались запаянными в тончайшую прозрачную плёнку, сквозь которую чётко просматривались буквы текста. Девочка вручила свой подарок и, помахав русалкам на прощание рукой, направилась к своим спутникам.
Шли пешком. Всеслав вёл Гнедка под уздцы, а Света шагала рядом. Свой рюкзачок она несла сама, а котомку привязали к общей поклаже, которую до этого вёз конь. Волчок и Марлон пристроились по бокам, каждый – возле «своего» хозяина. Видимо, собака с котом не нашли общего языка, но открыто не враждовали, предпочитая просто не замечать друг друга.
Идти оказалось легко, хотя дороги никакой не было и в помине. Мягкая степная трава пестрела цветами, скала маячила на горизонте, сбиться с пути невозможно. Всеслав рассказывал девочке разные истории, которые происходили с ним во время его путешествий, а Света поведала о своих приключениях, заодно спросив, не знает ли он, кто такие дед Николай и Снежана. Мальчик, поразмыслив, рассказал о том, что слышал от дядьки.
– Этот старик живёт в лесу с давних времён, – неторопливо начал своё повествование Всеслав. – Ему точно больше ста лет, потому что, как говорил дядька, ещё мой дед ездил испрашивать его совета, когда только стал царём после кончины своего батюшки. Уже тогда дед Николай выглядел стариком. А Снежана, может, не внучка его, а праправнучка. Кто знает…
– А чем он занимается? – поинтересовалась Света.
– Лес оберегает, лечит, за зверем следит.
– Он лесничий царский, что ли?
– Нет, Лесной Старик – кудесник, волхв. Люди бают*, что он иногда желания исполняет. Детишек маленьких любит. Накануне праздника Рождения Нового Года ездит в санях по деревням, подарки под двери на порог раскладывает. А утром ребятишки находят подарки и радуются. Кони у него ладные, белоснежные, горячие. Я сам не видал, а дядька как-то встретился с ним однажды зимой в лесу, когда старик мимо него промчался. Вот бы мне такого коня! – мечтательно произнёс царевич. – Хотя Гнедка ни на кого не променяю, – подумав, добавил он.
– А я коней не заметила, когда к нему приходила, – с сомнением покачала головой Света. – Правда, штуковину, куда лошадей привязывают, во дворе видела.
– Коновязь?
– Наверное. Навес такой и жердина под ним. А лошадей не было.
– Значит, они паслись в это время где-нибудь на лугах, – предположил Всеслав.
– Что-то этот дед Николай сильно на одного персонажа смахивает, – пробормотала девочка, решив, что при встрече обязательно расспросит загадочного старика – кто же он такой.
День прошёл без приключений. Поужинали опять рыбой, которую Всеслав приготовил вчера вечером, а костёр не стали разводить – не из чего. Ровная степь – ни деревца, ни кустика. Зато ручеёк попался на пути с чистой, прозрачной водой. У него и заночевали. Света побрызгала на себя средством от комаров, чтобы спать не мешали. Предложила Всеславу, но тот, с опаской принюхавшись к странному запаху, отказался, сообщив, что комары его и так не кусают. Ночь прошла спокойно, а утром ребята снова отправились в путь. Если б не Светины размножающее и консервирующее заклинания, идти бы пришлось на голодный желудок. Дичь им по пути не попадалась, а в ручье рыба почему-то не водилась. Рыбная диета приелась, хотелось чего-нибудь вкусненького. Очень пригодились взятые с собой конфеты, которые девочка размножала в разумных пределах, опасаясь, что это может посчитаться как корыстный интерес.
К полудню Света очень устала, и ребята решили отдохнуть подольше. Скала приблизилась настолько, что стало понятно – с неё начинается горная гряда. Более широкая у основания, скала затем резко сужалась и почти ровным «пальцем» уходила в небо. К вечеру, если ничего не случится, путешественники рассчитывали дойти до её подножия.
После обеда и отдыха Всеслав настоял, чтобы девочка всё же села верхом на Гнедка. Не привыкшая к длительной ходьбе дитя города, Света быстро уставала, а терять время ей не хотелось. Переборов страх, она при помощи Всеслава вскарабкалась на коня. Ей было интересно и страшно одновременно. Когда Света, вцепившись в гриву, посмотрела вниз, земля показалась ей очень далёкой. Первые несколько метров она проехала, не дыша, боясь вывалиться из седла, потому что её раскачивало, переваливало то на одну сторону, то на другую. «Как же люди во время скачки на лошади удерживаются, если я шагом чуть не падаю», – подумала девочка. Всеслав вёл Гнедка под уздцы, подбадривая Свету и напоминая о правилах верховой езды, о которых она постоянно забывала. Постепенно, следуя советам, девочка приспособилась к подскокам и ныряниям, приноровилась к ритму, и подобный способ передвижения перестала ей казаться таким уж страшным.
Ручей, похоже, брал своё начало в горах, поэтому ребята продолжили свой путь по его берегу. К вечеру они добрались до подножия «пальца». Вблизи он казался огромным, достающим до самого неба. У основания скалы уже росли деревья и кустарник, поэтому путешественники могли развести костёр. Света с облегчением сползла с Гнедка. Ноги с непривычки болели, девочка почувствовала, что у неё, оказывается, есть поясница. Она ощущала себя старушкой, у которой болит всё: руки, ноги, спина. «Завтра я вообще, наверное, не встану! Тоже мне – Берегиня называется, саму нянчить надо», – с грустью подумала девочка.
Всеслав снова взял на себя все хлопоты по устройству лагеря и ужина.
– Ничего, – подбадривал он Свету, – так всегда поначалу бывает. Привыкнешь. Промни себя, где сможешь дотянуться, завтра легче будет.
Девочка послушно начала разминать мышцы ног руками, затем сделала повороты корпусом вправо-влево, наклоны, вспоминая школьные уроки физкультуры. Тем временем мальчик, собрав запас топлива, свистнув Волчку, вскочил на Гнедка и отправился разведать окрестности. Марлон тоже сбежал на охоту. Света осталась одна.
Чтобы не заскучать, она достала карту и начала её внимательно разглядывать. Девочка нашла реку, по которой путешествовала на плоту. Она называлась Жемчужная. У того места, где путешественники высадились, река плавно заворачивала и терялась в соседних землях уже за краем карты. Одинокий «палец» скалы, у подножия которой сидела девочка, назывался Перст Великана. Далее тянулась горная гряда, переходящая в холмистую равнину, что заканчивалась у моря. Алто́ла, столица Королевства Изумрудных Островов, располагалась на самом крупном из четырёх островов, которые находились вблизи материковой части королевства в удобной бухте. Острова соединялись между собой тонкими чёрточками, самый ближний к материку остров также был соединён с ним чертой. Света не могла понять – что это обозначает.
– Что тут не понятно? – вдруг раздался в голове у девочки чей-то голос. – Это мосты, которые соединяют между собой острова и столицу с остальным королевством.
Света вздрогнула от неожиданности и оглянулась по сторонам, но никого не увидела.
– Кто здесь? – тихонько спросила она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и не выдал неизвестному её страх.
– Не бойся меня, я не причиню тебе вреда, – снова услышала Света.
Кусты зашуршали, из них выдвинулось существо – и жуткое, и красивое одновременно.
– Эт-то что за покемон? – от неожиданности ляпнула она, распахнув глаза от изумления.
Ростом крупнее, чем Гнедко, с мощными когтистыми лапами, шипастой головой, с гребнем вдоль спины, переходящим на длинный хвост, с чешуйчатой переливающейся шкурой, – тёмно-зелёной на спине и нежного салатного цвета на животе, – на Свету смотрел, чуть наклонив набок голову, самый настоящий дракон.
От дракона мне нужнаНеприступная стена.Друг он мне или не друг —Пусть защиты встанет круг!Девочка, очнувшись после замешательства, которое испытала, увидав это «чудо-юдо», вспомнила о необходимости быть осторожной. Слова нового защитного заклинания сложились мгновенно, без усилий и напряжения. В этот раз радужная сфера вокруг неё не появилась. Казалось, заклинание не сработало. Но выражение морды дракона вдруг стало сначала удивлённым, а затем обиженным. Он приподнял одну лапу и потрогал пространство перед собой. Оно заискрилось и заколыхалось прозрачной пеленой. Света с облегчением поняла, что защита работает.
Дракон опустил переднюю лапу и, чуть раскрыв перепончатые крылья, изобразил нечто, похожее на полупоклон.
– Приветствую тебя, Хранящая, – услышала девочка голос, совсем не похожий на тот, что до этого возникал у неё в голове, – и снова говорю: я не причиню тебе вреда, ибо послан сопровождать тебя.
Рот дракона открывался и закрывался, горло судорожно сжималось и подёргивалось, выдавая звуки, похожие на ломающийся голос подростка, который говорит то басом, то срывается на фальцет.
– Здравствуй-т-те… Так вы и есть тот проводник, который покажет мне дорогу? – спросила девочка.
– Да, – булькнул дракон. – Твоя защита не позволяет мне обращаться к тебе мысленно. Пожалуйста, убери её, а то мне так разговаривать очень тяжело и непривычно, – попросил дракон. – И говори мне «ты».
Света, немного поколебавшись, произнесла:
Я уверена – ты друг,Ни к чему защиты круг,Растворится пусть стена —Не нужна теперь она!– Спасибо, сейчас намного лучше, – снова раздался уже знакомый голос в голове у девочки. – Я буду сопровождать тебя до Алтолы и защищать. Так постановил Совет моего Рода. А что такое «покемон»?
Не успела Света и рта раскрыть, как вдруг послышался яростный собачий лай и стук лошадиных копыт. Сломя голову к ним нёсся Всеслав, размахивая обнажённым мечом. Дракон, вскинув голову, оскалился и угрожающе развернул крылья. Девочка в отчаянии подумала, что оба проводника, желая защитить её, могут начать друг с другом сражение.
– Стой, Всеслав! Стой! – крикнула Света, но тот её, видимо, не услышал из-за лая Волчка.
На придумывание заклинания времени уже не оставалось. Девочка храбро встала на пути мчащегося Гнедка и расставила руки, пытаясь закрыть таким способом дорогу к дракону. Всеслав натянул повод, Гнедко остановился, взвившись на дыбы, а затем загарцевал, грызя удила и всхрапывая от страха. Волчок промчался мимо Светы и храбро накинулся на бронированного зверя, не имея возможности, впрочем, причинить ему какой-либо вред. Дракон же, не обращая на него никакого внимания, сложил крылья и спросил девочку:
– Это кто такой, Хранящая?
– Друг. Он сопровождал меня до места встречи с тобой.
Тем временем Всеслав твёрдой рукой усмирил коня и свистнул Волчку, призывая его к себе. Послушный пёс тотчас отцепился от лапы дракона, которую безуспешно пытался прокусить, и, глухо рыча, вернулся к хозяину. Шерсть на его загривке стояла дыбом. Всеслав соскочил с Гнедка, однако меч в ножны вкладывать не торопился.
– Этот Змей не нападал на тебя, Берегиня? – спросил он Свету.
– Нет, это и есть мой проводник. Он не Змей, а дракон.
– И не просто дракон, – послышался голос Марлона, – а старший внук главы Рода Алмазных Драконов, который вступил в возраст Испытания, – объяснил кот, выходя из высокой травы на каменистую почву.
– Сопровождать тебя, Хранящая, и защищать – моё Испытание. Если я его выдержу, то пройду Перерождение, получу Имя и право считаться взрослым, – мысленно объяснил дракон.