Подари мне братика

– Привет. – Рей словно почувствовал взгляд жены, слегка нахмурился, уловив, что она снова о чем-то беспокоится, и сделал несколько шагов ей навстречу. –  С малышкой все в порядке?

– Да, я ее в гамак положила, – ответила Лариса.

– Да, я тоже потом этот детский уголок заметил, хотел тебе предложить. Ну, а с тобой все хорошо? Не устала? –  заботливо поинтересовался муж. – Поесть что-нибудь хочешь?

– Нет… еще нет, наверное. – Лариса продолжала украдкой поглядывать на расфуфыренную Разлучницу.

Та сразу же подошла, сверкая белозубой, по-крокодильи дружелюбной улыбочкой.

– О, вы, наверное, Лара? Я – Элона. Рей только о вас и говорил, – произнесла девушка невиннейшим тоном и сразу же нанесла первый болезненный укол. –  Рассказывал, как вам тяжело приходится с дочкой…

– Тяжело? Да нет, не очень. – Лариса метнула быстрый взгляд на Рея. Неужели он жаловался на то, что она не справляется? Да еще какой-то посторонней разнаряженной дамочке?

– Ну что вы, – сладко пропела дамочка, – я же все понимаю. Конечно, дети –  это такое счастье, но мамам все равно приходится нелегко. Эти растяжки… Круги под глазами от недосыпа. Некогда отдохнуть, уделить время мужу…

– Я уделяю время мужу, – холодно произнесла Лариса, хотя внутри у нее все вскипело от обиды.

– Ой, что вы, я не хотела вас обидеть, – притворно забеспокоилась Разлучница. –  Просто хотела сказать, что с появлением ребенка супруги реже бывают вдвоем. Романтика теряется… Но дети того стоят, – прибавила она с лицемерным вздохом.

Лара плотно сжала губы, чтобы не сорваться и не наговорить гадостей. Это что же, она сейчас пела Рею в уши о том, как его жена вся ушла в заботу о дочери, да и с этим делом плохо справляется? Да как он мог вообще такое слушать!

– Вы, наверное, собираетесь поесть? – спросила Элона. – Да, кормящей маме надо много кушать. Конечно, от этого можно поправиться, но здоровье ребенка важнее…

Лариса ощутила, как ее щеки заливает румянец смущения и гнева. Она и так была недовольна своей фигурой, а тут еще эта стройная красотка с медовой улыбочкой била по больному.

– Пойду посмотрю, как там Ануся, – пробормотала Лариса. Она всем сердцем желала, чтобы муж составил ей компанию, и тут Рей не подвел:

– Пойдем вместе. – Он кивнул Элоне и сказал: – Ну, пока, увидимся.

Та попрощалась самым дружелюбным тоном, прикидывая в уме, какой следующий шаг предпринять, чтобы выиграть этот приз.

Пожалуй, решила Элона, для первого раза достаточно. Не навязываться, но достаточно поиграть на нервах жены, чтобы та закатила ссору из ревности, а еще лучше –  начала бы следить за его телефоном и соцсетями…

Лариса отошла от Разлучницы, внутренне кипя от злости и чувствуя себя униженной, растоптанной. Вроде бы на посторонний взгляд эта хищница ничего такого не сказала, и даже Рей, такой умный, такой понимающий, не заметил тщательно замаскированных и попавших в цель колкостей.

– Элона в твоем отделе работает? –  спросила она, прикидывая, насколько может быть опасна эта роковая красотка.

– Да нет, я ее впервые вижу, – пожал плечами Рей. –  Вернее, второй раз, я даже удивился, что она меня тогда запомнила.

– Тогда – это когда? –  уточнила супруга.

– А, она как-то заплутала у нас в коридорах, я ей подсказал, как пройти.

– А, понятно. – Лариса немного успокоилась. В голосе Рея не звучало и нотки заинтересованности навязчивой коллегой, но некоторая тревога осталась. Лариса была уверена, что такие, как Элона, готовы пройти по головам, лишь бы добиться своей цели. А уж то, что эта женщина запала на ее любимого, Лара не могла не заметить. Как она на него смотрела, как улыбалась! Вот только этого еще не хватало…

 Домой чета Хеннел вернулась довольно поздно. Ануся сладко проспала всю дорогу на руках папы, но как только девочку внесли в дом, та сразу проснулась, немного поела и расшалилась. Так что ложились уже ближе к часу ночи.

Рей уютно устроился под одеялом и обнял жену, прижал к себе, осторожно поглаживая, словно пробуя, отзовется ли она на его ласку или, как часто теперь бывало, уснет, совершенно вымотанная прошедшим днем. Лариса почувствовала, словно ее разрывает пополам: одна половина желала ответить на прикосновения любимого мужа, вторая уверяла, что сон куда важнее. Рей тем временем аккуратно разминал ее уставшее от ношения малышки плечо, иногда легко, дразняще задевал грудь. Лариса слегка морщилась: почему-то теперь это не было так приятно, как до беременности и родов. Муж тем временем поглаживал спину, бок, бедро, и Лара позорно вырубилась прямо во время прелюдии.

Проснулась она почему-то рано утром, с полной грудью молока. Рея рядом не было, молчала радионяня. Лара торопливо вскочила, запахнула халат, побежала в детскую. По дороге мельком увидела себя в зеркало: волосы взлохмаченные, на халате пятно… Ужасно! Конечно, муж потихоньку начнет заглядываться на красивых и ухоженных, особенно когда они сами в руки падают!

Муж, не подозревающий о падающих ему в руки красотках, играл с дочкой.

– Проснулась? Доброе утро, – потянулся он к Ларе с поцелуем. –  А я хотел ее уже тебе нести, по-моему, она голодная.

– Удивительно, что вообще до утра проспала. – Лариса взяла малышку на руки, села в кресло.

– Да она же уже большая девочка. – Рей немного наклонил голову, с нежностью смотря на обеих. –  Я ей кашки дал немного, но, по-моему, молоко ей нравится больше.

– Что, вчерашнюю? –  всполошилась Лариса.

– Зачем, я новую сварил, – пожал плечами муж.

На кухне действительно оказались не только остатки свежесваренной каши в маленькой кастрюльке, которую Лариса прозвала “детской” за миниатюрный размер и милый узор из следов кошачьих лапок, но и завтрак для самой Ларисы. Омлет с овощами.

Что Ларису отдельно удивляло в Рее, так это его отношение к готовке. До родов Лара порхала с утра, охотно и с удовольствием приготавливая мужу разнообразные завтраки. Теперь, когда замученная бессонными ночами молодая мама еле сползала с кровати и шла в детскую, муж никогда не проявлял недовольства, если ему приходилось готовить завтрак самому или греть себе и жене остатки ужина. Лариса даже вспомнила одного из своих одноклассников, который разругался в пух со своей невестой, потому что та не желала каждый день вставать к плите. Причем готовил Марк – так звали одноклассника, – довольно прилично, не ограничиваясь стандартным холостяцким набором вроде яичницы и покупных пельменей.

– Слушай, ну как так? – удивлялась она. – Мы же у тебя собирались, помнишь, с Маринкой, Ступко и Толстяковым. Ты тогда с Маринкой битый час рецепты обсуждал, да так, что она еще и записала у тебя парочку. Чего ты тогда к своей Жанне пристал с готовкой? Может, помиритесь? Ты же сам готовил до того, как начал с ней встречаться?

– Ну ты не понимаешь, – мрачно отвечал бывший одноклассник. – Она же женщина, это ее обязанность!

– Но ты же приходишь с работы на полтора часа раньше, – упорствовала Лариса. –  И она же не всегда отказывалась готовить, а хотела, чтобы вы по очереди…

– Я не для того собирался жениться, чтобы готовить по очереди, – оскорбился Марк…

…Рей же не видел ничего плохого в том, что жена что-то не успевает по дому. “Ты что, думаешь мне какой-то завтрак важнее дочери?” – удивился он как-то раз. Ларисе это нравилось, но сейчас наслаждаться приготовленным мешали колкие слова вчерашней соперницы, что Лариса совсем перестала уделять внимание мужу.

“Надо собраться, – вздохнула про себя женщина. –  За свою любовь надо бороться!”

Когда Рей, немного поиграв с Анусей, ушел к себе в кабинет, Лариса поднялась с дочкой в свою комнату и принялась разыскивать свой любимый блокнот со списками.

Списки были ее любимым рабочим инструментом. Раньше Лара азартно расписывала в блокноте свои цели, покупки, мелкие задачи и дела по дому, глобальный план по перестановке на нижнем этаже… Но с рождением дочери эта привычка внезапно дала сбой, блокнот постоянно куда-то засовывался, терялся и обнаруживался спустя неделю где-нибудь среди круп и пряностей в кухонном буфете или упавшим за кресло, а то и вообще в коробке с детскими игрушками.

“Словно жизнь пошла кувырком”, – грустно подумала Лариса.

Тут же одернула себя: как она может так думать? Она же ребенка родила, девочку, такую сладкую малышку, долгожданную, выстраданную! Да как она смеет жаловаться, если у нее такая дочь и замечательный, самый заботливый, самый понимающий на свете муж?

Нет, надо срочно брать себя в руки. Надо меняться к лучшему!

Блокнот так и не нашелся, а тем временем дочка снова запросила грудь. Покормив и уложив малышку, Лариса отправилась на поиски записной книжки, хотя охотнее всего она бы сейчас хлопнулась на диван и уснула.

“Я же спала… целую ночь спала,” – подумала она, забывая, что ее ночь длилась куда меньше восьми часов.

Противный блокнот затерялся очень качественно, и Лариса обошла весь дом, отмечая попутно следы запустения, неизбежные в местах, где люди живут постоянно, но времени на уборку катастрофически не хватает. Ее разрывало от желания убрать сразу все: и вытереть пыль с подоконника, и за цветами поухаживать, и брошенную Реем футболку донести до стиральной машины, и вернуть на полку книгу, лежащую на журнальном столике. А это что там под диваном? Ярлычок от дочкиных новых носочков, которые Лариса торопливо переодевала, а потом унесла дочку наверх и забыла выбросить яркую бумажку…

Мечась от одного дела к другому, Лариса так и не нашла блокнота, и к пробуждению дочки чувствовала себя совершенно измотанной. Увидев ее, Рей предложил пойти отдохнуть, а сам принялся одевать малышку.

– Пойду проветрюсь, да и Анусе надо подышать воздухом.

– Ты же занят, – всполошилась Лариса. –  Может, ты ее оденешь, а я сама пойду?

– Да я сам устал сидеть за компьютером, пройтись хочу. А ты б полежала, Лар.

– Да я почти целую ночь проспала, – слабо запротестовала любимая женщина.

– Надо же, даже одну ночь, – невесело усмехнулся Рей и подбавил аргументов: –  Ну, родная, ты уж если ради себя не хочешь, то хоть ради малявочки. Сама же говорила, молоко от недосыпа пропасть может.

Лариса вяло, но благодарно кивнула, все-таки помогла мужу одеть дочку и выйти с ней на улицу. Закрыв дверь, она уронила взгляд на тумбочку и увидела там разнесчастный блокнот. Глянцевая обложка начала покрываться тончайшим слоем пыли.

– Вот ты где, зараза! –  в сердцах произнесла Лариса, схватила находку и унесла к себе наверх.

“Ужин надо приготовить, – подумала Лариса. – И еще внизу, в гостиной прибрать. И в прихожей на вешалках бардак. И еще надо пол помыть в детской”.

Список заполнялся строка за строкой, но голова была тяжелой, и молодая мама решила на минутку прилечь. Надо ли говорить, что в следующую минутку она провалилась в сон?

– Кто-о тут такой спит? А кого мы будить пришли… – донесся до нее воркующий голос мужа, каким он всегда разговаривал со своей ненаглядной дочуркой.

Ануся весело шлепала ручками по маминому плечу, тянула кофточку и радостно лепетала:

– Ма! Та! Та!

– Пра-авильно, маму пришли будить, умничка ты моя, – и Рей продолжил уже своим обычным тоном, – извини, тебя очень просила, хныкала. Мы погуляли немножко, две площадки обошли.

– Ох, а ужин-то я… – всполошилась Лариса.

– А ужин я заказал.

И снова Лариса почувствовала за всплеском радости и признательности слабый укол вины. Вкрадчивые намеки Элоны на Ларисину несостоятельность как жены и хозяйки ввинтились в душу и засели там, словно заноза.

 ***

Элона откровенно скучала, сидя в уютном кафе с бокалом любимого ягодного коктейля. Мужчина за столиком в середине зала бросал на нее заинтересованные взгляды, но девушка, занятая планами покорения чужого мужа, практически не обращала на них внимания.

На экране ее телефона светилась страница Рея в соцсетях. Элона задумчиво пролистывала нечастые посты владельца вниз, иногда в задумчивости теребя прядку волос.

Добавить его или еще рано? Элона глотнула коктейля и подозвала официантку:

– Принесите мне кофе, пожалуйста. – Палец с опрятным маникюром ткнул в строчку стоящего на столике сезонного промо-меню. –  И пирожное “Фруктовое счастье”.

 Когда коктейль был допит, палец девушки все же скользнул на кнопку “Отправить запрос дружбы”. Нажав, она отметила “лайком” несколько последних фотографий Рея, прежде всего те, где он был с дочерью. Не то чтобы Элона любила детей, но надо же показать мужчине, что у них общие интересы.

“Вот даже и славно, что у него уже есть дочка, – подумала она, отодвинув от себя пустой стакан с болтавшейся в нем ярко-фиолетовой трубочкой. –  Значит, родительский инстинкт уже удовлетворен, а мне не придется портить фигуру и не спать ночами, когда мы поженимся”.

Элона переключилась на свою страницу, которую активно приводила в порядок последние несколько дней. Критически оценивала каждый пост, каждую фотографию. В указанные интересы добавила “дети”, “семья”. Слишком откровенные фото скрыла, оставив на виду только более приличные, но все равно с изюминкой. Теперь осталось дождаться, когда жертва ее охотничьих интересов примет запрос.

Однако что-то Рей Хеннел не спешил заходить в свой аккаунт, хотя Элона уже успела и кофе допить, и пирожное съесть, и даже послать сердитый взгляд надоедливому кавалеру, который все пытался то улыбнуться ей, то встретиться взглядами. Расплатившись, девушка с недовольным лицом поднялась и вышла на улицу ловить такси. До дома было недалеко, но Элона не любила пешие прогулки, да и ноги устали от высоких элегантных туфель на немыслимой высоты шпильках.

Поймав машину, она закатила глаза и отвернулась к окну при первой попытке водителя с ней пофлиртовать. Вот уж только водителя такси ей не хватало! Элона вспомнила внушительную цифру заработной платы, которые получал руководитель проекта по разработке межмировых приложений. Вот это – да, вот это – уровень. А не на машине подвозить. Нет уж, такого перспективного кандидата она ни за что не упустит!

 ***

Лариса бросила взгляд на циферблат: ну надо же, одиннадцать часов, а у нее сна ни в одном глазу, хотя во всем теле чувствуется тяжелая, накопленная усталость. Рей уехал вечером на какую-то конференцию по своей специальности, предупредив, что будет поздно.

Лара спустилась в кухню, убрала грязную посуду в машинку, которую, невзирая на ее протесты, купил муж. Теперь Лариса уже не представляла своей кухни без этой тихо журчащей помощницы. Опять-таки до рождения дочки мыть посуду было сродни медитации, а после – превратилось в тягостную повинность. Некогда, некогда, отвлеклась, не замочила, а каша присохла намертво; едва намылила сковородку – а дочка, играющая рядом, ударилась и заплакала…

Протерев стол и плиту, Лариса решила завтра приготовить пирог, рецепт которого она не помнила. Поднялась наверх, взяла свой ноутбук и заодно решила проверить сообщения.

Теперь у Ларисы было две версии интернета. Сеть этого мира была дешевой и быстрой, а связь с родным миром все еще оставалась медленной и дорогой, поэтому Лариса заходила туда гораздо реже, в основном ради общения с мамой и несколькими подругами.

 Зайдя в родные соцсети, Лариса обнаружила кучу непрочитанных сообщений. Первым она открыла те, что от брата. Вдруг с родителями что? Мама и отец с трудом осваивали новые технологии, даже звонили они до сих пор по старым кнопочным телефонам, а подаренный на прошлый Новый год смартфон снова лежал в коробке после пары неудачных попыток мамы освоить сенсорный экран.

Пашка. Привет, Лар, тут Серега твой заходил.

Лариса замерла. Известие о бывшем муже было сродни удару под дых. Зачем, интересно? Столько времени он вообще не подавал признаков жизни, а тут вдруг зашел. В бывшей Ларисиной квартире сейчас жил младший брат-раздолбай Пашка.

Лариса. Привет, Паш. А что ему надо тут было?

Пашка. Зарядник какой-то забрал старый и еще что-то там из коричневой тумбочки.

Лариса. А почему меня не предупредил?

Пашка. Да говорит, дозвониться не смог. У тебя же постоянно телефон выключен.

Это было правдой – одним из минусов Ларисиной жизни было то, что ее телефон в этом мире превращался в бесполезный и молчаливый кусок пластмассы, набитый микросхемами.

Лариса. Ну, в соцсетях бы написал.

Пашка. Да ты тут тоже онлайн через раз.

И тут было нечего возразить: Лариса могла заходить в родные соцсети только с тяжелого черного ноутбука, который обычно стоял в ее комнате. С местного смартфона не было подходящих приложений, связывающих этот мир с родным. Хотя какой из двух миров ей роднее, Лариса уже сомневалась. Домашние хлопоты и часы, проведенные с дочкой, занимали столько врремени, что Лариса в основном общалась в местных соцсетях с телефона, а к ноутбуку подходила изредка.

 Лариса прокрутила множество неотвеченных сообщений на экране и нашла-таки пару безликих и сухих: «Привет. Телефон не отвечает» и «Привет. Я к нам на квартиру зайду, ты дома?» Хмыкнула, соображая, с чего это вдруг бывший муж, не писавший уже давно, вдруг решил возобновить общение.

Лариса. Сам понимаешь, с ребенком занимаюсь. Некогда. Что он говорил?

Пашка. Да ниче. Забрал и ушел.

Лариса вздохнула. В этом весь Паша: ну хоть спросил бы, как дела, что ли. Странно вообще, зачем Сергею вдруг понадобился зарядник, или что там он забирал. Мог бы новый купить, что ли, все же бывший муж не был ни бедным, ни жадным.

Напечатав брату простенькое: «Понятно, как там мама с папой?» – Лариса, повинуясь нахлынувшему любопытству, щелкнула по аватарке бывшего, открывая его страницу.

Она не делала этого уже давно, больше года. Открыла, ожидая, что на нее нахлынут воспоминания, но ничего такого не ощутила. Попыталась силком вспомнить эйфорию от свадьбы или боль от расставания – но чувства оказались притуплены, словно не с ней это происходило. Как будто вспоминала прочитанный роман или просмотренный кинофильм. Знакомое красивое лицо, небрежная улыбка… Надо же, а тогда, в том хмуром, безнадежном феврале, ей казалось, что она никогда не забудет Сергея, что вся ее жизнь рухнула, разлетелась на осколки. А теперь, надо же, даже не болит.

Страница бывшего мужа оказалась не очень-то информативной. Судя по статусу, он ни с кем не встречался, но Сергей вообще неохотно выкладывал фото в соцсети и редко что-то писал. Даже место работы так и не поменял, хотя перешел в другую компанию, когда они с Ларисой еще были женаты, хотя уже и не слишком счастливы вместе.

Подумала, не спросить ли у бывшего мужа, как дела и зачем ему вдруг заходить понадобилось, но решила, что незачем. Забрал и забрал, если что-то будет нужно от нее, Ларисы, то, наверное, сам напишет и спросит.

Лариса обменялась еще несколькими сообщениями с братом, закрыла ноутбук и пошла в детскую. Тихонько подкралась и постояла возле кроватки дочери, полюбовалась спящим личиком при тусклом мягком свете ночника, поправила сбившееся одеяло и ушла спать, не дождавшись мужа.

Рей действительно вернулся поздно, почти в два часа ночи. Конференц-зал находился за городом, и хотя для участников были зарезервированы номера, он предпочел вернуться домой, к жене и любимой дочери, несмотря на то, что утром он должен был присутствовать на одной из дискуссий. В такси он открыл свой профиль в соцсетях и начал добавлять скопом всех новых знакомых, с которыми обменялся контактами, общаясь на банкете после официальной части программы. Запрос от Элоны тоже был принят, поскольку в мешанине новых лиц Рей даже не вспомнил, что виделся с ней вовсе не этим вечером.

Спать он ложился аккуратно, стараясь не разбудить Ларису, но та все равно встрепенулась, сонная.

– Ты вернулся… Сколько времени?

– Полтретьего. Спи.

Запищала дочка. Лариса попыталась отлепить себя от кровати.

– Лежи, я схожу.

– Да она есть хочет…

– Лежи, я ее принесу к нам.

 Рей сбегал в детскую, поменял разбухший подгузник и принес ночную крикунью к Ларе, которая успела отрубиться, едва детский плач из радионяни замолк, аккуратно подсунул под бок – покормить.

Лара снова сонно встрепенулась.

– Кушай, кушай, Анютка, – зашептала она, пристроив дочку к груди.

Рей улегся рядом, погладил жену по плечу.

– Унести ее, как поест? Может, пусть с нами спит?

– Ой, а вдруг ее придавлю?

– А так заново укачивать…

– Ладно, посмотрим, – сказала Лариса.

Спор решился сам собой – Лара и Рей уснули прежде, чем дочь выпустила изо рта “кормушку”.

***

Элона, проснувшись утром, первым делом поглядела в соцсети и удовлетворенно улыбнулась: все-таки добавил! Теперь нужно проверить, на что он клюет, и ненавязчиво расположить к себе. А заодно и поискать, нет ли с женой каких-нибудь разногласий. Использовать это: интересоваться его жизнью, разделять увлечения и вообще формировать образ второй половинки. Жены, особенно такие, которые с головой уходят в материнство, часто не интересуются жизнью мужа. А вообще, про разногласия должна знать Оринтия: та вечно в курсе всех сплетен. Значит, сегодня в перерывах надо будет навести коллегу на разговор…

Оринтия не подвела. Едва Элона упомянула, что познакомилась с супругой Рея Хеннела, как старшая коллега закивала головой:

– О да, как она тебе? Правда, отличная пара?

– Наверное, – фальшиво улыбнулась Элона. – Но все-таки трудно, наверное, поладить, если вы из разных миров… Другая культура, традиции…

– Может быть и так, но им удалось. – Оринтия с шумом выдвинула ящик стола, битком набитый различными чаями, шоколадом и сухими хрустящими печеньками разных сортов. – Чаю, девочки?

– Да-а! – с восторгом отозвалась Селена и встала со стула. – Можно я выберу? У тебя был такой вкусный красненький, я в тот раз не спросила название…

Элона молча взяла свою кружку, слегка раздосадованная, что ее перебили. Так и недолго переключиться на обсуждение каких-то никому не нужных заварок. А ее сейчас интересовал совсем другой вопрос.

– Вот мне и любопытно, как же так получилось, – снова завела речь о своем девушка, когда коллеги уже уютно расположились с чаем и вкусняшками. – Иной раз с парнем из своего-то мира трудно поладить…

– А Лара тебе не рассказывала ничего? – Оринтия отхлебнула из своей кружки. – Вы же вроде познакомились, поболтали.

– Ну, совсем немножко… – потупила глаза Элона и взяла крошечный кренделек, пахнущий ванилью. – Понимаете, она показалась такой усталой, замученной…

– Будешь тут цветущей и бодрой, когда маленький ребенок! – фыркнула Селена. – У моей сестры родился сын, так они с мужем с ног сбились, синяки под глазами вот такенные, а им ведь еще моя мама помогает, и я иногда забегу… Бр-р, никаких детей не захочу еще лет пять, наверное!

– Ой, это такое времечко… Дети так быстро растут, – ностальгически вздохнув, покивала Оринтия, прожевав кусочек шоколадной вафли. – И тяжелое, конечно, но они такие милые кабачки в этом возрасте. А потом вырастают, и мама уже не нужна… Моя-то вон и не приедет лишний раз, хотя вчера звонила…

– Так все-таки что там со знакомством Рея и его жены? – скрыв раздражение, напомнила Элона.

– Я бы сказала, что ребенок их и сблизил. Можно сказать, они и стали встречаться, потому что оба мечтали стать родителями, – сказала Оринтия.

– Вот как? – заинтересованно вскинула глаза Элона.

– А я и не знала, – отозвалась Селена. – Как ми-ило!

– Да мало кто знает, он же не треплет об этом на каждом углу. Я случайно узнала от общих знакомых… – Глаза Оринтии блеснули, как всегда, когда ей удалось заинтересовать собеседниц какой-нибудь мало кому известной сплетней или байкой.

– Ну, так расскажи, мы же никому не скажем, – попросила любопытная Селена.

Оринтию не нужно было долго упрашивать. Она отпила еще чаю и начала свой рассказ, снова не подозревая, насколько внимательно ее слушает Элона, запоминая все нюансы, которые могли бы ей пригодиться в нелегком деле завоевания мужчины мечты. В прошлый раз она больше рассказывала о самом Рее, упомянув, что он обращался в какое-то крутое брачное агентство, чтобы познакомиться с женой. А Селена еще и принялась тогда расспрашивать про эту брачную контору, как будто это главное! И то их разговор очень быстро прервали, потому что Оринтии нужно было разобраться с какими-то срочными документами… Так что, можно сказать, многие подробности истории знакомства Рея с его замухрышкой-женой пока остались за кадром.

***

Лариса взяла с тумбочки свой блокнот, перечитала список дел и заколебалась, за которое из них взяться. Вздохнув, обвела глазами комнату и решила начать с того, что не попало в наспех составленный список: разобрать завал на прикроватной тумбочке. Там громоздились кремы и ночные маски, которые Лариса забывала наносить на лицо, какие-то бумаги, пакетики, мелочи. Из-под самого низа стопки Лара вынула томик стихов Марии Маргольд, чтобы отнести его на книжную полку, но словно невзначай открыла тонкую книжицу на случайной странице. Так когда-то они развлекались с подружками в школьные годы: брали книгу и устраивали по ней сеанс гадания, загадывая страницу и строчку или просто открывая книгу на случайной странице.