В ответ он наклонился над её кистью, поцеловал кожу и незаметно вздохнул. Да, это она – та, которую Карл желает выдать за брата замуж. Но!
Сюрприз, сюрприз…
– Графиня призналась нам, что давно влюблена в тебя, Анри, поэтому мы приняли логичное решение: сочетать вас законным браком. Анри! Благодари же нас!
– Ваше Величество… – Анри замялся, будто подыскивая слова. – Мне лестно ваше внимание к моей нижайшей особе, а тем более лестно внимание прекрасной графини Сен-Жермен, но мне придётся снова и снова молить вас о прощении!
– Что такое? – насторожился Карл. Анна согнала улыбку с губ, и Анри показалось, что из её рта готово вырваться заклинание, которое превратит его в жабу. Но он мужественно изобразил на лице раскаяние и продолжил:
– Дело в том, что ещё до того, как я получил депешу королевским фениксом, так случилось, что…
– Не томи нас, де Санси, – процедил Карл сквозь зубы, и его взгляд превратился в острые кончики кинжалов. Нет, братец, не коли глазами, совсем не страшно. Если бы это был первый раз – Анри наложил бы полные штаны, но такое уже случалось раньше. Карл изволил гневаться и быстро остывал. Остаётся надеяться, что и в этот раз всё пройдёт гладко.
– Моё сердце воспламенилось жаркой любовью, Ваше Величество, и я женился, – скорбно закончил Анри. – Но, как только феникс принёс мне ваше послание, я сей же момент вскочил на коня и чуть было не загнал его, чтобы поскорее пасть к вашим ногам и вымолить прощение за непозволительную самостоятельность!
– Как? Вы женаты, мессир? – Анна на миг растерялась. Похоже, она уже считала себя герцогиней де Санси и теперь почувствовала жестокое разочарование. Простите, графиня, ничего личного. Но она уже оправилась от удара и улыбнулась одними губами, показав белоснежные жемчужные зубы. – Не верю, вы шутите! Не так ли?
Анри дёрнул уголком рта, хотя улыбкой это тоже назвать было нельзя, и стащил перчатку с правой руки. Его кисть вспыхнула ясным искрящимся светом, объявшим кожу от пальцев до предплечья, и медленно потухла, явив глазам короля и графини затейливый узор из переплетающихся линий, цветов и листьев. Свадебная перчатка, совершённый обряд, женат, миледи, виновен, каюсь.
– Де Санси, следуй за нами! – тихо рявкнул Карл и, развернувшись на каблуках туфель, быстрым шагом направился к двери, которая вела в вестибюль его личных покоев. Отсалютовав Анне кивком, Анри поспешил за королём.
Карл был в гневе. Не дождавшись лакея, пинком отворил дверь, прошагал прямо к столу и одним махом снёс с него бумаги, письма, графин с коньяком и бокалы. Жалобное дзынь заставило Анри вздрогнуть. Именно так, не думая ни о чём, братец может снести голову любимого принца крови… Но эта мысль только заставила Анри выпрямиться и выше поднять подбородок. Да, король, да, в ярости. Главное – переждать первый удар.
– Что ты себе позволяешь, де Санси?! – крикнул Карл, повернувшись лицом к брату. – Как ты посмел жениться без нашего позволения?!
– Простите, Ваше Величество, сердце не может ждать позволения, даже если это позволение монарха, – скромно ответил Анри.
– Она хоть красивая? – небрежно спросил король уже тише. О да, битва выиграна! Но красива ли его жена? Ведь Анри так и не решился взглянуть ей в лицо. Кашлянув, он ответил уклончиво:
– Красота в глазах смотрящего, Ваше Величество.
Карл Семнадцатый прищурился, долго разглядывал принца крови, потом вздохнул:
– Что ж, мы не можем долго сердиться на тебя, де Санси. Но впредь не совершай подобных ошибок, ты понял нас?
– Как вам будет угодно, Ваше Величество.
– Графиня Сен-Жермен была бы лучшей партией для тебя. Если ты понимаешь, о чём мы говорим. Ты же знаешь, кто её отец, не так ли?
Анри кивнул, подобрав осколок графина. Карл хлопнул в ладоши, и тут же из-за портьеры появился лакей.
– Вина! – приказал король. – Де Санси, её отец даёт за дочерью сто двадцать тысяч луидоров. И ещё сто тысяч в случае рождения здорового жизнеспособного наследника. Быть может, ты передумаешь? Мы обратимся к кардиналу за аннуляцией твоего брака… Если ты ещё его не консумировал…
– Уже, Ваше Величество, – с покаянным видом соврал Анри. – Увы.
– Что ж, такова жизнь, – философски подытожил король. – Однако, нам кажется, что Анна слишком разочаровалась. Мы не советовали бы тебе оскорблять род Сен-Жермен. Последствия могут быть непредсказуемыми.
– Я люблю риск, – Анри показал зубы в улыбке и тут же получил в лоб приказом:
– Мы желаем лицезреть твою супругу. Изволь представить её двору как можно скорее.
Да-а-а, а вот теперь у него начнутся проблемы! Как найти женщину, которую он никогда в жизни не видел? А ведь Карл не отступится, с короля станется отправиться в замок де Санси, чтобы исполнить своё желание. А супруга должна быть настоящей, иначе свадебная перчатка укажет на подмену…
Как быть?
Анри поклонился и сказал деревянным голосом:
– Как вам будет угодно, Ваше Величество.
Глава 4. В поисках незнакомого человека
Меня трясло.
Руки, которыми я сжимала поводья, дрожали так, что почти плясали на коленях. Лошади задирали головы, косили глазом, пытаясь убежать от запаха крови, но он был на них, на сбруе, на дилижансе, поэтому они пугались и храпели, но послушно несли повозку по дороге.
В дилижансе умирала сестра Паулина.
Я была уверена, что не довезу её живой. Рана в живот всегда смертельна, нет от неё лечения. Но монашка с улыбкой на лице уверила меня, что теперь не боится уйти в вечность, раз причастие было принято и тайна доверена свидетелю её исповеди. А мне хотелось плакать. Сестру Паулину было жалко до боли в сердце. Ведь она больше никогда не увидит свою тайну…
Всхлипнув, я вытерла слёзы тыльной стороной руки и щёлкнула поводьями, крикнув на лошадей, как это всегда делал Ивон:
– А ну! Ходу, доходяги, ходу!
Головные прибавили рыси и стали сбиваться на галоп. Дилижанс закачало из стороны в сторону, но я, стиснув зубы, гнала лошадей, не обращая внимания на тряску. Сестре Паулине ещё хуже.
До монастыря Святой мученицы Теодории было недалеко. Не двадцать миль, а всего десяток. Он стоял на отшибе, в пригороде столицы, и с его огородов поставлялись свежие овощи на столы всей парижской знати. Сестра Паулина велела ехать по дороге до развилки, на которой будет стоять трёхсотлетний дуб, и свернуть направо, а там рукой подать до монастыря. А я всё время нервно вглядывалась в тёмную дорогу – не пропустить бы в таком галопе дуб, не проскочить бы развилку! Но нет! Вот он, роскошный красавец, раскинувший крону на несколько десятков пье над дорогой. Не сдерживая лошадей, промчалась мимо справа от него.
И услышала колокола.
Зловеще и заунывно они звучали: бам-м-м, бам-бам-бам-бом-м-м! и маленькие колокольчики вторили: бинь-бинь-бинь-бин-н-н! и затухающий отголосок: дилинь… дилинь… Через три сотни пье я увидела и остов каменного монастыря, надёжно укрытого за высокой оградой.
Осадив лошадей перед монастырскими воротами, я спрыгнула с облучка и бросилась к ним, заколотила кулаками в толстые доски:
– Помогите! Помогите! Она умирает! Сестра Паулина умирает!
От пережитых треволнений мои ноги подкосились, и я осела на землю, продолжая стучать. Слёзы лились потоком, застилая глаза, которые и так плохо видели в темноте, поэтому я не смогла разглядеть тех, кто открыл мне. Но с облегчением отдалась в руки святых сестёр, рыдая уже от радости, что всё закончилось. Как во сне, чувствовала, что меня ведут куда-то, слышала цоканье копыт и скрип рессор дилижанса за спиной, дробный шёпот молитв… Меня усадили, пытались накормить, напоить. Но я смогла проглотить только лишь немного воды. Сестра Паулина с умиротворённой улыбкой на устах стояла перед внутренним взглядом. Я знала, что она мертва…
Но её похоронят в стенах монастыря на освящённой земле. Это то, чего она хотела. А я должна позаботиться о её тайне…
– Дитя моё.
Рывком подняв голову, я увидела перед собой мать-настоятельницу. У неё были живые и добрые карие глаза, они смотрели с таким сочувствием, что я едва не расплакалась уже от жалости к самой себе. Но сдержалась, встала и, наклонившись, поцеловала протянутую мне руку с печаткой святой церкви:
– Матушка, благословите.
Она перекрестила меня и взяла за руки:
– Благословляю, дитя моё, да будет твой путь лёгким. Можешь ли ты рассказать, что произошло? Как погибла сестра Паулина?
