Утерянные земли России. XIX–XX вв.

Глава 3. Феномен Богдана Хмельницкого

Польский шляхтич чигиринский подстароста Даниэль Чаплинский в 1645 г. напал на хутор Субботово, принадлежавший его соседу чигиринскому сотнику Богдану Хмельницкому. Чаплинский захватил гумно, где находилось четыреста копен хлеба, и вывез его. Но хуже всего было то, что подстароста умыкнул любовницу сотника. Богдан недавно овдовел и вроде не прочь был жениться еще раз. Скорей всего причиной налета и был спор из-за бабы, а не из-за копен хлеба. К тому же Чаплинский велел высечь плетьми десятилетнего сына Богдана, после чего мальчик расхворался и вскоре умер. Самого Богдана Чаплинский четыре дня держал в цепях, но потом отпустил.

Богдан Хмельницкий с десятью казаками в январе 1646 г. прибыл в Варшаву и лично бил челом королю Владиславу на обидчиков своих.

По сведениям московского лазутчика Кунакова, бывшего в то время в Варшаве, старик Владислав посетовал Хмельницкому на свое бессилие перед беспределом панов. Король одарил казаков сукнами, а Хмельницкому, кроме того, подарил саблю со словами: «Вот тебе королевский знак: есть у вас при боках сабли, так обидчикам и разорителям не поддавайтесь и кривды свои мстите саблями; как время придет, будьте на поганцев и на моих непослушников во всей моей воле».

Задам риторический вопрос – могло ли быть такое в России, что при Алексее Михайловиче, что при Петре I или Екатерине II? Да физически быть не могло! И не только в России, но и в любом сильном централизованном европейском государстве. Беспредел магнатов – это свидетельство слабости государства и предвестник его гибели.

Богдан правильно понял короля. Он отправляется в Сечь, собирает там казаков, вступает в союз с крымским ханом Ислам Гиреем II. Весной 1648 г. запорожцы и татары вторглись во владения Речи Посполитой, чем положили начало многолетней кровопролитной войны.

Войско Хмельницкого в 1648–1651 гг. активно действовало на правом берегу Днепра. В 1651 г. его войско осаждает Львов и Замостье.

Одновременно отряды казаков под командованием Головацкого, Гладкого, Голоты и других атаманов вели операции на территории Белой Руси. К ним присоединялись местные крестьяне и мещане. Восставшие заняли Гомель, Лоев, Брест, Бобруйск, Мозырь, Пинск, Туров, Речицу, Кобрин, Чечерск и другие города и местечки на юге и юго-востоке Белой Руси. Жители этих городов почти не оказывали сопротивления восставшим. Зато «из литовских городов из всех паны, и державцы, и урядники и ляхи, и жиды все выбежали с женами и з детьми з Днепр в королевские городы…».

Поляки направили в Белую Русь 24-тысячное войско. При взятии Пинска поляки убили более трех тысяч мещан и членов их семей. Подобная же расправа произошла и при взятии Бреста. В Турове всех жителей, не успевших уйти с казацкими отрядами, гетман Я. Радзивилл приказал перебить. В Чечерске он приказал 150 казакам отсечь «правые пути по запястья, а 50 де человек на колья посажали, а достальных де казаков и их жен и детей порубили всех».

Жители Бобруйска без сопротивления открыли ворота города. Но и это их не спасло. По приказанию Радзивилла восьмистам горожанам отрубили руки. Кроме того, «постинал 50 человек, на паля повзбиял 100 человек, и такую де невинную кровь пролил без ума, для своей корысци».

С 1648 г. по 1653 г. Россия держала строгий нейтралитет в войне казаков с поляками, несмотря на многочисленные прошения Хмельницкого о приеме Малороссии в русское подданство.

Потерпев несколько поражений от поляков, Богдан Хмельницкий пришел к выводу, что ему нужен сильный союзник в борьбе с Речью Посполитой. Крымский хан уже в счет не шел – казаки убедились, что татар кроме грабежа ничего не интересует.

Поскольку Москва по-прежнему отказывалась принимать Украину в свое подданство, Хмельницкий отправил послов к турецкому султану. И вот в 1651 г. Махмед IV признал Украину и запорожцев своими вассалами, пожаловав им тот же статус, которые имели Крым, Молдавия и Валахия.

Надо ли говорить, что православное население Украины не желало считать себя подданными басурманского царя, а запорожцы к тому же лишались своего основного промысла – добычи «зипунов» у татар и турок. Спору нет, Богдан страдал запоями, и, судя по фамилии, алкоголизм у него был наследственный, он был склонен к резким поступкам, но в этом случае гетман решил лишь попугать Москву. И, надо сказать, его замысел полностью оправдался. Алексей Михайлович и его бояре поверили, что гетман решил податься к туркам, и начали форсировать мероприятия по возможному соединению Украины с Россией.

Осенью 1653 г. в Москве был созван Земской собор. На Соборе было решено удовлетворить просьбу Богдана Хмельницкого и Войска Запорожского и принять православный украинский народ «под высокую руку» русского царя. 1 октября при закрытии Собора царь Алексей торжественно заявил, что Россия будет вести войну с Польшей, если последняя будет удерживать Малороссию силой.

31 декабря 1653 г. царское посольство прибыло в Переяслав. А незадолго до этого Хмельницкий разослал по всем казацким полкам универсал с указанием прибыть в Переяслав на великую раду представителям казачества, горожан, духовенства и других слоев населения. Все выборные должны были прибыть в начале января 1654 г.

Вечером 7 января 1654 г. (по старому стилю) у Богдана Хмельницкого с полковниками, судьями и есаулами состоялась тайная рада, и все собравшиеся единодушно «под государеву высокую руку поклонились». После тайной рады в тот же день была назначена и явная.

Гетман стал посреди круга, войсковой есаул велел всем молчать, и гетман начал говорить: «Паны полковники, есаулы, сотники, все Войско Запорожское и все православные христиане! Ведомо вам всем, как бог освободил нас из рук врагов, гонящих церковь божию и озлобляющих все христианство нашего восточного православия. Вот уже шесть лет живем мы без государя, в беспрестанных бранях и кровопролитиях с гонителями и врагами нашими, хотящими искоренить церковь божию, дабы имя русское не помянулось в земле нашей, что уже очень нам всем наскучило, и видим, что нельзя нам жить больше без царя. Для этого собрали мы Раду, явную всему народу, чтоб вы с нами выбрали себе государя из четырех, кого хотите: первый царь турецкий, который много раз через послов своих призывал нас под свою власть; второй – хан крымский; третий – король польский, который, если захотим, и теперь нас еще в прежнюю ласку принять может; четвертый есть православный Великой России государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всея Руси самодержец восточный, которого мы уже шесть лет беспрестанными моленьями нашими себе просим. Тут которого хотите выбирайте!»

Исход выборов был предрешен заранее: толпа закричала: «Волим под царя восточного православного! Лучше в своей благочестивой вере умереть, нежели ненавистнику Христову, поганину достаться!»

Однако в церкви во время церемонии принятия присяги у Хмельницкого с Бутурлиным возник конфликт. Казацкая старшина требовала, чтобы боярин дал за царя присягу казакам, как это делали польские короли. Бутурлин категорически отказался: «Польские короли подданным своим присягают, но этого в образец ставить не пристойно, потому что это короли неверные и не самодержцы, на чем и присягают, на том никогда в правде своей не стоят».

Хмельницкий был раздосадован, но делать было нечего.

Решение Переяславской рады не могло не вызвать большой русско-польской войны. Русские войска заняли Минск, Гродно, Вильно (с 1939 г. Вильнюс) и вышли к Бресту. Сложившаяся обстановка крайне благоприятствовала русским войскам. В конце 1655 г. шведские войска вторглись в пределы Речи Посполитой и заняли Познань, Краков и Варшаву. Польский король Ян-Казимир бежал в Силезию.

Царь Алексей Михайлович, которого отечественные историки почему-то именуют Тишайшим, на самом деле был очень тщеславным человеком. К тому же в то время царь был под жесткой опекой фантастически честолюбивого и властного патриарха Никона. Царь Алексей уже считал себя властителем Волыни, Подолии, всей Белой Руси и всего Великого княжества Литовского. Мало того, царь и патриарх всерьез думали о присоединении и остальных земель Речи Посполитой.

Шведский король Карл Х Густав предложил царю поделить Речь Посполитую. Это было почти идеальное предложение для России, даже если бы большая часть бывших польских земель досталась шведам. В любом случае России потребовалось не менее 20–40 лет, чтобы переварить даже небольшие территории, побывавшие под властью Речи Посполитой. А вот шведы бы гарантированно подавились польским пирогом, благо, польское панство – еще та публика!

Увы, рассудок покинул царя, и он предъявил шведам заведомо невыполнимые требования.

17 мая 1656 г. под звон московских колоколов царь Алексей Михайлович объявил войну шведскому королю Карлу Х Густаву. Русский корпус под началом Петра Потемкина двинулся для занятия берегов Финского залива. На помощь Потемкину был направлен большой отряд донских казаков. При отправке казаков патриарха Никона занесло – он благословил казаков не более не менее, как идти морем к Стокгольму и захватить его.

Мало того, Алексей и Никон, не дюже разбираясь в обстановке на Украине, начали с ходу закручивать гайки. Надо ли говорить, что малороссийские старшины, да и простые казаки не затем поднимали бунт против ляхов, чтобы становиться московскими холопами.

Разумеется, какая-то унификация системы управления на Украине по образцу Москвы должна была произойти. Но делать это следовало лишь после окончания войны и крайне медленными темпами.

В результате значительная часть украинской шляхты и казачества выступили против царских войск. Шведская армия еще в Тридцатилетней войне закрепила за собой звание лучшей в Европе. Шведы без труда поколотили воинство Тишайшего.

Шведская авантюра Тишайшего провалилась, и 21 июня 1661 г. на мызе Кярун (в русских источниках – Кардис) был заключен Кардисский мирный договор, по которому Россия уступала Швеции все свои завоевания в Прибалтике.

Однако война с поляками продолжалась. Боевые действия носили весьма ожесточенный характер. Это дало возможность русофобствующим историкам Белоруссии утверждать, что-де москали учинили «геноцид белорусского народа». Даже сравнительно умеренный историк П. Г. Чигринов пишет: «В Беларуси погибло 52 процента населения, т. е. каждый второй житель. В восточной ее части – каждые 80 из 100 человек. Многие были выселены в Московское государство… Количество населения Беларуси сократилось с 2,9 млн человек до 1,4 млн. В таких поветах, как Полоцкий, Витебский, Мстиславльский, пустовало до 70 % крестьянских изб. В смолевичском имении Радзивиллов, расположенном недалеко от Минска, до войны было 16 деревень с 1087 домами. В 1664 г. осталось только 216 домов»[110].

Однако винить русские регулярные войска в гибели белорусского населения надо в последнюю очередь. Польские воеводы считали белорусское население бунтовщиками и, соответственно, творили расправу в число «польском стиле». Много народу погибло от казацких сабель. Посланные в Белую Русь отряды Хмельницкого почти не подчинялись русским воеводам и своей главной целью считали «добывание зипунов».

Больше же всего белорусов погибло в ходе «междусобойчиков» литовских феодалов, которые по четыре и более раз переходили со стороны поляков к русским и обратно. Опять же, они не столько воевали, сколько грабили соседей-дворян и местное население.

Аналогичная ситуация сложилась и в Малороссии. После смерти 27 июля 1657 г. Богдана Хмельницкого на Украине за последующие 20 лет сменилось десятка три гетманов. Причем параллельно существовало по два, три и даже четыре гетмана, отчаянно боровшихся между собой за власть. Это время украинские историки назвали «Руиной». Действительно, междусобойчики казаков превратили страну в руину.

Но вот в отличие от белорусских писак, «незалежные» историки не решаются обвинить Россию в «геноциде украинского народа».

Дело в том, что еще 20 (30) января 1667 г. между Россией и Речью Посполитой было подписано Андрусовское перемирие, а русские войска и до него, и после по несколько лет не участвовали в малороссийских «междусобойчиках».

Это дало повод украинским историкам объявить, что 60—70-х годах XVII века существовала незалежная… Украина. Я уже не буду повторять, что термин «Украина» никогда не употребляли ни поляки, ни Москва, ни даже запорожские казаки, которые везде себя именовали русскими. Поляки считали Малую Русь своей собственностью, а Алексей Михайлович – своей.

«В монастыре под Батуриным долгое время хранилась запись одного из архимандритов XVII века. Название ее говорит само за себя: “Руина”, и содержит она описание “деяний и злодеяний гетманов и прочих вождей народа малороссийского”, давая следующий их перечень:

Выговский Иван – клятвонарушение, братоубийство, привод татар на уничтожение народа малороссийского, продажа Руси католикам и ляхам, сребролюбец велий.

Хмельницкий Юрий – клятвопреступник трижды, христопродавец веры и народа ляхам и бусурманам; привод татар.

Дорошенко Петр – мздоимец, лихоимец, клятвопреступник, виновник братоубийства и мук народных от татар претерпленных, слуга бусурманский.

Тетеря Павел – сребролюбец, клятвопреступник и холоп добровольный ляшский. Подстрекатель Ю. Хмельницкого на измену.

Многогрешный Дамиан – раб лукавый, двоедушный, к предательству склонный, благовременно разоблаченный и кару возмездия понесший»[111].

Согласно Андрусовскому перемирию, Польша получала Витебск и Полоцк с уездами, Динабург, Лютин, Резицы, Мариенбург и всю Ливонию, а также всю правобережную Украину. К России отходили воеводство Смоленское со всеми уездами и городами, повет Стародубский, воеводство Черниговское и вся Украина с путивльской стороны по Днепр. Причем остававшимся там католикам разрешалось беспрепятственно отправлять свое богослужение у себя в домах, а шляхта, мещане, татары и жиды имели право продать свои имения и уйти на польскую сторону.

Киев с окрестностью в одну милю до 5 апреля 1669 г. оставался у русских, а затем передавался полякам.

Южная граница России и Польши должна была идти по линии от Днепра (у Киева) на восток до южных границ Путивльского округа, то есть по линии Киев – Прилуки – Ромны – Недригайлов – Белополье и до стыка с нынешней границей России.

Левобережье к югу от этой линии и до современного Запорожья было объявлено территорией запорожских казаков. Сами же запорожские казаки должны были находиться «под послушанием обоих государей» и быть готовыми служить против неприятелей и королевских, и царских. Но оба государя должны были запретить запорожцам, как и вообще всем черкесам, выходить в Черное море и нарушать мир с турками.

Андрусовский мир был благоприятен для Московского государства, и официальные русские и советские историки давали восторженные его оценки. На самом же деле из-за грубой ошибки царя Алексея, ввязавшегося в войну со Швецией, был упущен шанс подлинного воссоединения с Украиной. Фактически царь Алексей вернул России то, что отдал его отец Михаил. Севернее Киева по Андрусовскому миру граница пролегла по старой русской границе, существовавшей еще со времен Ивана III и Василия III. Разница была максимум в 20 верст по ширине. Лишь на юге левобережной Украины были присоединены небольшие куски территории в районах Переяслава, Лубны и Полтавы. Замечу, что район Харькова никогда не был под владычеством Польши и никогда не считался ни Малороссией, ни Украиной.

Но Андрусовское перемирие не дало мира Малороссии. В 1668 г. там было сразу четыре гетмана: Демьян Многогрешный, ориентировавшийся на Россию, Михаил Ханенко, поддерживаемый поляками, и Петр Дорошенко, обратившийся за помощью к турецкому султану. К тому же у запорожцев был еще гетман Петр Суховненко – неопределенной ориентации.

В марте 1672 г. турецкий султан Мехмед IV прислал польскому королю Михаилу Вишневецкому грамоту с выговором, что поляки «беспокоят» владения гетмана Дорошенко, который вступил в число «невольников высокого порога нашего», то есть стал подданным Турецкой империи. Поляки ответили, что Украина «от веков была наследием наших предшественников, да и сам Дорошенко не кто иной, как наш подданный».

Весной 1672 г. турецкая армия перешла Дунай и вторглась в Подолию, на территорию Речи Посполитой. Армией формально командовал сам султан Мехмед IV. Вскоре к туркам присоединилась орда крымского хана Эльхадж-Селим Гирея и казаки Дорошенко. Современники оценивали численность турецкой армии в 300 тысяч человек.

Первым был взят город Каменец, «православные и католические церкви его были обращены в мечети, знатные женщины забраны в гаремы, многие христианские мальчики обрезаны и обращены в мусульманскую веру; один обрезан был даже в соборной церкви, в присутствии самого султана»[112].

28 сентября 1672 г. турки взяли Львов и собирались идти на Киев. Ляхи срочно запросили мир. 5 октября в Бугаче (Восточная Галиция) был подписан мирный договор. Польша уступала Турции Каменец с прилегающими землями и признала Петра Дорошенко подданным турецкого султана. Само собой, что ляхи выплатили огромную контрибуцию.

Москва адекватно восприняла угрозу захвата всей Малороссии турками. Возможно, сейчас подобная угроза кому-то покажется странной. Но не следует забывать, что в конце XVII века турецкие войска оккупировали весь Балканский полуостров, захватили Венгрию и периодически показывались под Веной. В Северном Причерноморье туркам принадлежали несколько крепостей, самыми сильными из которых были Азов и Очаков.

Надо ли доказывать, что если бы не «злыдни москали», то сейчас на Украине отмечали бы «День воссоединения братских турецкого и украинского народов». Но, увы, Россия вмешалась, и басурмане получили достойный отпор.

Турки ушли, а Малороссия была поделена рекой Днепр между речью Посполитой и Россией. На правом берегу лишь Киев с небольшим анклавом принадлежали России.

На Правобережье существовало гетманство, то есть небольшая узкая полоска земли, управляемая малороссийскими гетманами, фактически назначаемыми Москвой. Восточнее гетманства находилась так называемая Слободская украина. Название это произошло, разумеется, не от слова «украинец» или часть Украины. Это была украина, то есть окраина русского государства. Вот передо мной интересная, до предела пропитанная литовским национализмом книга Эдвардаса Гудавичюса «История Литвы». Там есть интересный абзац: «Смоленская, Витебская, Подольская, Киевская земли имели статус так называемых окраинных земель. Их дворяне призывались в войско по отдельным спискам и слушались своих воевод»[113].

Как видим, Смоленск, Витебск и Киев были окраинными или, как тогда произносили, украинными землями и имели одинаковое административное устройство. Любопытно, что по сему поводу пробалакают самостийники? Что, Эдвардас Гудавичюс – русский шовинист? Или Смоленск и Витебск – древние украинские города?

Кстати, Грушевский, не мудрствуя лукаво, писал: «Ослабленной, более бледной, так сказать, копией Гетманщины XVIII века была соседская Украинская Слободщина, занимавшая нынешнюю Харьковскую губернию с соседними частями Курской и Воронежской. Мы уже не раз слышали о ней, знаем, что она заселялась украинскими выходцами, которые в тяжелые моменты выходили из украинских земель, находившихся под властью Польши, за московскую границу и селились за линией пограничных крепостей, построенных московскими правителями – за так называемой “белгородской чертой”, заграждавшей татарам дорогу в московские земли. Оседая здесь на татарских дорогах, наши выходцы брали на себя сторожевую службу и военную оборону этого пограничья, а за это от московского правительства получали разные права и привилегии»[114].

Итак, Курская и Воронежская губернии оказались тоже заселены украинцами, в смысле – малороссами.

На самом же деле заселение и освоение Слободской украины велось по повелению русских царей, на русские деньги и в подавляющем большинстве русскими людьми.

С 1580 г. по 1590 г. русские строят южную линию городов-крепостей – Белгород, Воронеж, Валуйки, Елец, Кромы, Курск, Лебедянь, Ливны, Оскол, Царев-Борисов. Города-крепости соединялись между собой малыми укреплениями и «засечными чертами».

Слободская украина никогда не принадлежала ни гетманству, ни Речи Посполитой, а только Московскому государству, а еще раньше была Диким полем. Ну а малороссийские казаки и крестьяне сотнями тысяч в XVI–XVII веках голосовали за русского царя ногами, перебегая в Московию.

Казаки, крестьяне и мещане из Малороссии перемешивались с потоком переселенцев из центральных районов России. Активно участвовала в переселенческой политике и русская православная церковь. Так, например, Святогорский Успенский монастырь на Донце ниже Изюма существовал уже в 1624 г. Раньше других селений был основан и Дивногорский монастырь на Дону в 7 верстах ниже Коротояка. Со времен царствования Петра II началась раздача в этих районах обширных поместий петербургской знати, которые переселяли туда своих крестьян из великорусских губерний. Так, например, возникли села Андреевка и Старый Салтов, принадлежащие Апраксину и Шафирову.