Утерянные земли России. XIX–XX вв.

Глава 4. Как шведский барон создавал Великую Финляндию

Уже в 1918 г. Маннергейм и его окружение высказали ряд территориальных претензий к России. В частности, они требовали присоединения к Финляндии всей Карелии и Кольского полуострова. Маннергейм публично заявил: «Я не вложу меча в ножны, пока вся Карелия не станет финской».

В январе 1919 г. финские войска захватили в Карелии Поросозерную волость, соседнюю с Ребольской волостью. В феврале 1919 г. на мирной конференции в Версале Финляндия потребовала присоединить к ней всю Карелию и Кольский полуостров. Тем не менее в январе – марте 1919 г. финны вели ограниченные боевые операции в основном в районах Реболы и Поросозера.

Под руководством Маннергейма финское командование разработало план нападения на РСФСР. Согласно ему, после схода снегов Южная группа (регулярные части финской армии) начинает наступление в направлении Олонец – Лодейное поле. Северная группа (шюцкор, шведские добровольцы и выходцы из Карелии) наступает в направлении Вешкелица – Кунгозеро – Сямозеро.

Наступление финских войск Маннергейм скоординировал с белым генералом Н.Н. Юденичем, войска которого находились в Эстонии. За союз Маннергейм потребовал у Юденича Карелию и Кольский полуостров. 3 апреля Юденич согласился отдать Карелию, а Кольский полуостров обещал отдать после постройки прямого железнодорожного пути на Архангельск.

21—22 апреля 1919 г. белофинские войска неожиданно пересекли в нескольких пунктах русско-финскую государственную границу. Не встречая на своем пути никакого сопротивления из-за отсутствия на данном участке советских войск, белофинны заняли 21 апреля Видлицу, 23 апреля – Толоксу, вечером 23 апреля – Олонец, 24 апреля крупными силами захватили Вешкелицу и к 25 апреля подошли к Пряже, угрожая непосредственно Петрозаводску. Отдельные финские подразделения, несмотря на завязавшиеся ожесточенные бои вокруг Пряжи и Маньги, прикрывающих Петрозаводск, проникли в течение ближайших двух-трех суток к Сулажгоре, в 7 км от Петрозаводска. Создалось критическое положение: Карельский край мог пасть буквально в считанные дни, учитывая, что с севера в направлении Кондопога – Петрозаводск наступали англо-канадские войска и белогвардейские части. Поэтому в последние дни апреля на подступах к Петрозаводску развернулись ожесточенные бои, в результате которых финское наступление было временно приостановлено.

2 мая 1919 г. Совет Обороны РСФСР объявил Петрозаводскую, Олонецкую и Череповецкую губернии на осадном положении. 4 мая была объявлена всеобщая мобилизация Северо-Западного региона РСФСР.

Весь май и июнь 1919 г. восточнее и севернее Ладожского озера шли упорные бои, в ходе которых малочисленные отряды Красной Армии сдерживали хорошо обученные, полностью экипированные и сильно вооруженные белофинские войска, обладавшие к тому же значительным численным перевесом.

Белофинская Олонецкая армия наступала на Лодейное поле. Нескольким финским отрядам удалось переправиться через Свирь ниже Лодейного поля.

Однако в ходе контратаки Красной Армии к 8 июля 1919 г. Олонецкий участок Карельского фронта был полностью ликвидирован: финские войска отступили за линию границы. Красная армия получила приказ не преследовать финские войска за чертой государственной границы. Замечу, что бок о бок с Красной Армией в Карелии дрался и 6-й финский стрелковый полк.

Провалом закончились все планы Маннергейма организовать поход на Петроград через Карельский перешеек.

21 июля 1919 г. финны создали в Карелии марионеточное правительство «Северо-Карельского государства». В «государство» входило пять северных карельских волостей Архангельской губернии. Столицей «государства» стало село Ухта.

«Временно правительство Архангельской Карелии» заявило о выходе из состава России и обратилось к иностранным государствам с просьбой о дипломатическом признании. Надо ли говорить, что «Северокарельское государство» признала одна Финляндия и даже выдала «государству» заем в размере восьми миллионов финских марок.

18 мая 1920 г. части Красной Армии взяли село Ухту, а «правительство» бежало в деревню Вокнаволок в 30 км от границы и через пару недель перебралось править в Финляндию. Но поскольку в Финляндии скопилось чересчур много карельских «правительств», что, естественно, было слишком накладно, то экономные финны создали в декабре 1920 г. в Выборге «Карельское объединенное правительство». Туда вошли «Олонецкое правительство», «Временное правительство Архангельской Карелии», правительство Ребольской и Поросозерской волостей и т. д.

С 10 по 14 июля 1920 г. в городе Тарту велись мирные переговоры России и Финляндии. Последняя потребовала от России карельские земли. Понятно, что переговоры закончились провалом.

14—21 июля 1920 г. Красная Армия наконец выбила последние отряды финнов с территории Карелии, за исключением двух северных волостей – Реболы и Поросозера.

После экзекуции финны стали сговорчивее, и 28 июля переговоры возобновились. 14 октября 1920 г. стороны подписали Тартуский мирный договор.

Поскольку территориальные споры между Финляндией и Россией имели крайне важное значение, остановимся на них подробнее.

Согласно Тартускому миру, к Финляндии на Севере, в Заполярье, отходила вся Печенгская область (Петсамо), а также западная часть полуострова Рыбачий, от губы Вайда до залива Мотовского, а большая часть полуострова Среднего по линии, проходящей через середину обоих его перешейков. Все острова к западу от разграничительной линии в Баренцевом море также отходили к Финляндии (остров Кий и острова Айновские).

Граница на Карельском перешейке устанавливалась от Финского залива по реке Сестре (Систербек, Райяйоки) и далее шла на север по линии старой административной русско-финляндской границы, отделявшей Великое княжество Финляндское от собственно русских губерний.

Оккупированные финскими войсками карельские волости Ребольская и Поросозерская очищались от войск и возвращались Карельской Трудовой Коммуне (позднее Карельской Автономной области).

Морская граница в Финском заливе между РСФСР и Финляндией шла от устья реки Сестры до Стирсуддена вдоль северного побережья Финского залива, затем поворачивала к острову Сескар и островам Лавенсаари и, обойдя их с юга, поворачивала прямо к устью реки Наровы на южном берегу Финского залива. (Таким образом, эта граница отрезала Россию от выхода в международные воды Финского залива.)

Отметим и несколько важных военных статей договора.

Финляндия должна нейтрализовать в военном отношении принадлежащие ей острова Финского залива, за исключением островов шхерного района. Это означало, что она обязуется не возводить на островах укреплений, военно-морских баз, портовых сооружений, радиостанций, военных складов и не содержать там войска.

Финляндия лишалась права держать в Северном Ледовитом океане авиацию и подводный флот.

Финляндия могла держать на Севере до 15 обычных военных судов водоизмещением не более 400 тонн каждое, а также любые вооруженные суда водоизмещением до 100 тонн каждое.

Финляндия была обязана в течение одного года разрушить форты «Ино» и «Пумола» на Карельском перешейке.

Финляндия не имела права строить артсооружения с сектором обстрела, выходящим за границы финляндских территориальных вод, а на побережье Финского залива между Стирсудденом и Инониеми – на расстоянии менее чем 20 км от береговой кромки, а также любые сооружения между Инониеми и устьем реки Сестры.

Обе стороны могли иметь на Ладожском озере и впадающих в него реках и каналах военные суда водоизмещением не более 100 тонн, и с артиллерией, не превышающей калибр 47 мм.

РСФСР имел право проводить по южной части Ладожского озера и по обводному каналу военные суда в свои внутренние воды.

Финским торговым судам с мирным грузом давалось право свободного прохода по реке Неве в Ладожское озеро из Финского залива и обратно.

К сожалению, правящие круги Финляндии в 1920—1940-х гг. сделали антисоветизм и русофобию основой своей внешней политики. Финляндия в 1928–1939 гг. была более военизирована, чем любое другое государство Европы, включая СССР и Германию. В регулярных частях и военизированных организациях, в том числе и женских, состоял больший процент населения, чем в любом другом государстве мира.

Начало и конец войны в представлении финского художника Юсси Аарнио: 1. «Как много русских! Где мы их всех похороним?»

2. «Черт побери, я по-прежнему утверждаю, что мы победили»

Правящие партии Финляндии открыто ставили целью создание Великой Финляндии. Со шведами они связываться не желали, но зато претендовали на часть советской территории, превышавшую по размерам саму Финляндию 1930-х годов. Что же касается правых партий, то их аппетиты были беспредельны. Так, в уставе молодежной организации Синемуста было записано, что финская граница должна проходить по Енисею.

В 1922–1939 гг. Балтийский флот имел лишь одну военно-морскую базу – Кронштадт. Причем она полностью простреливалась финской береговой артиллерией. Я сам с бывшей финской территории без бинокля видел мачты боевых кораблей в Кронштадте.

Еще в ходе Первой мировой войны Россия в самом узком месте Финского залива, на его южном и северном берегах построила десятки мощных береговых батарей, вооруженных новейшими орудиями калибра 305 мм, 254 мм, 234 мм, 203 мм и 152 мм. Подавляющее большинство этих батарей в целости и сохранности достались финнам и немцам.

С 1922 г. и финны, и эстонцы затратили большие средства на приведение в порядок береговых батарей и их модернизацию. В итоге при попытке прорыва корабли Балтийского флота должны были пройти около 100 км под огнем 305-мм орудий, одновременно стрелявших с финского и эстонского берегов и островов. А на расстоянии около 70 км залив с обеих сторон перекрывался огнем 254-мм, 234-мм, 203-мм и 152-мм орудий. В самом узком месте Финского залива по советским кораблям за 5 минут можно было выпустить до 1000 снарядов крупного калибра.

Руководство финского шюцкора прорабатывало планы атаки кораблей на Кронштадтском рейде в зимний период. Мощные фугасные заряды предполагалось отбуксировать к бортам кораблей по льду на санях.

В архивах Музея артиллерии в Санкт-Петербурге я обнаружил потрясающий документ 1926 года – дело об отправке 57-мм орудий Норденфельда для противокатерной обороны Волховстроя! Финны имели достаточно мощную флотилию на Ладожском озере, и атака ГЭС была вполне реальна.

Обе страны готовились перекрыть залив несколькими рядами минных заграждений. За минными заграждениями на всякий случай должны были дежурить семь современных подводных лодок (пять финских и две эстонские).

Штабы обеих стран до деталей согласовывали проведение операций по заграждению залива. Ежегодно летом, начиная с 1930 г., оба флота проводили секретные маневры по постановке минных заграждений. В ходе учений 1936 г. береговые батареи финнов и эстонцев обстреливали реальные цели в центре Финского залива.

Риторический вопрос – какая великая страна будет терпеть подобную угрозу? Результатом агрессии финского правительства стали две войны. Финны называли их «Зимняя» 1939–1940 гг. и «Продолжительная» 1941–1944 гг.

Результатом «Зимней» войны стал Московский договор, подписанный 12 марта 1940 г.

По территориальным условиям договора государственная граница Финляндии и СССР устанавливалась по новой линии: в состав СССР включались весь Карельский перешеек с городом Выборгом, Выборгским заливом и островами, западное и северное побережье Ладожского озера с городами Кексгольм, Сортавала, Суоярви; острова в Финском заливе; территория восточнее озера Меркиярви с городом Куолаярви; финская часть полуостровов Рыбачий и Средний, которые тем самым полностью вошли в территорию СССР.

По военным условиям договора Финляндия сдала в аренду на 30 лет за ежегодную арендную плату 8 млн марок полуостров Ханко с морской территорией вокруг него радиусом 5 миль к югу и востоку и 3 мили к западу и северу, с примыкающими островами для организации там военно-морской базы СССР с правом содержания необходимых наземных и воздушных вооруженных сил.

Финны в течение 10 дней вывели свои войска с Ханко, и с этого времени полуостров перешел в управление СССР.

Результатом «Продолжительной» войны стал Парижский мир, подписанный 10 февраля 1947 г. Согласно этому договору:

1. Восстанавливалось действие мирного Договора между СССР и Финляндией от 12 марта 1940 г., статьи 4, 5, 6 которого заменялись следующими постановлениями:

а) область Печенга возвращалась Финляндией Советскому Союзу;

б) аренда полуострова Ханко заменялась арендой территории базы Порккала-Удд сроком на 50 лет с арендной платой со стороны СССР 5 млн финских марок ежегодно.

2. Аландские острова оставались демилитаризованными в соответствии с Советско-Финляндским Соглашением 1940 г.

Отдельно в договоре были выделены постановления, ограничивающие мощь финских вооруженных сил. Так, Финляндии разрешалось иметь:

– Сухопутную армию, включая погранвойска и зенитные части, – 34 000 человек.

– Военно-морской флот с общим тоннажем 10 000 тонн и личным составом в 4500 человек.

– ВВС – 60 самолетов, включая небоевые и резервные, с личным составом в 3000 человек.

Весь личный состав армии, ВМФ и ВВС, превышающий установленные договором нормы, распускался в течение шести месяцев.

Финляндия не имела права производить, использовать и приобретать любые виды атомного оружия, самодвижущегося и самовыбрасываемого (ракетного), в том числе мины, торпеды, подводные лодки, торпедные катера.

26 января 1956 г. СССР в качестве жеста доброй воли передал Финляндии военную базу Порккала-Удд. Это решение было связано в первую очередь с улучшением советско-финских отношений. Определенную роль сыграли и взгляды Н.С. Хрущева, который рассматривал береговую артиллерию, минно-тральные силы и т. п. в качестве анахронизма.

Согласно финским источникам, на базе находилось 10 тысяч советских военнослужащих и примерно столько же гражданских лиц и членов их семей. В СССР и РФ вся информация по базе Порккала-Удд до сих пор (на ноябрь 2011 года) засекречена.

После 1991 г. Финляндия в одностороннем порядке отказалась от выполнения ряда статей Парижского мира. В стране крепнут националистические организации, требующие возвращения земель, утраченных в 1940 г.

Раздел II. Русская Америка

Глава 1. «Колумбы русские»

14 октября 1778 г. знаменитый английский путешественник Джеймс Кук на корабле «Резолюшн» подошел к неизвестному острову у берегов Аляски. Навстречу англичанам с острова двинулись два десятка каноэ с туземцами. Но к великому удивлению «просвещенных мореплавателей», на головной лодке сидел европеец, говоривший на ломаном английском языке. В дневнике Кука он был записан как «Ерасим Грегорев Син Измайлов».

А вот свидетельство другой стороны: Рапорт в Камчатскую Большерецкую Канцелярию Штурманского ученика Герасима Измайлова от 14 (25) октября 1778 г.:

«По прибытии моем к здешним Алеутским островам сего 1778 года, августа 14 числа, но по задолженности моей в реченной канцелярии должности к переписи здешних народов, имел я отбыть из гавани с острова Уналашки сентября 2-го числа на остров Умнак, Четырех сопок и протчие. А по прибытии моем, сентября 23 числа, прибыли на тот же остров Уналашку, и стали не в дальнем расстоянии от гавани моей, на полуношной стороне в бухту два пакетбота с острову Лондону, называются англичанами. А я, по исправлении своей должности, имел к ним прибыть в крайней скорости, а по прибытии находился трои суток, оказывая к ним ласковость и приветствие».

Итак, Куку не повезло: Алеутские острова и Аляска были «терра инкогнито» только для западноевропейцев, русские же уже давно вели там хозяйственную деятельность.

История русских открытий в Северной Америке началась в 1648 г., когда кочи казачьих атаманов Семена Дежнева и Федота Алексеева прошли через пролив, отделяющий Азию от Америки. Вскоре на Чукотке был построен Анадырский острог. А еще раньше, в 1646 г., на западном побережье Сибири в устье реки Охоты было основано русское зимовье, превратившееся в следующем году в Охотский острог, который в 1731 г. был преобразован в первый русский порт на Тихом океане – Охотский порт.

В начале XVIII века на Камчатке были построены Нижнекамчатский, Верхнекамчатский и Большерецкий остроги. Несколько позже появилась Тигильская крепость.

Летом 1740 г. русские исследователи В.И. Беринг и А.И. Чириков независимо друг от друга на пакетботах «Святой Петр» и «Святой Павел» обследовали острова и побережье Аляски.

Уже в 40-х годах XVIII века на Аляску и Алеутские острова устремились русские купцы. Так, к примеру, иркутский купец Никифор Алексеевич Трапезников на паях с московским купцом Андреем Чебаевским и сержантом Охотской нерегулярной команды Емельяном Софроновичем Басовым построили шитик[38] «Петр».

Летом 1743 г. шитик пошел на восток и достиг острова Беринга. Промысел оказался удачным, и в 1744 г. Басов возвратился на Камчатку с 1200 шкурами бобров и четырьмя тысячами шкур котиков, которые были проданы за 64 тысячи рублей.

Пакетбот «Святой Павел»

В 1745–1746 гг. Басов с купцом Евтихеем Санниковым снова отправился в плавание и промышлял на открытом им острове Медном, где были найдены признаки меди. Компаньоном его по-прежнему был купец Трапезников. В 1747–1848 гг. и в 1749–1750 гг. плавания на остров Медный продолжались. В них участвовали Н.А. Трапезников, А. Толстых и Д. Наквасин. На все эти плавания были указы императрицы Елизаветы Петровны. Так, на последнее плавание Е.С. Басова есть указ от 23 декабря 1748 г. посадскому камчадальских острогов Никифору Трапезникову о разрешении совершить такое плавание. В указе также говорится: «…а ежели ж увидит на каких, которые вновь наши найдены будут, на незнакомых островах не ясашной народ, которой не под высокодержавною ея и. в. рукою находится не в подданстве, то в подданство призывать ласкою и приветом».

Вскоре промысловые экспедиции на Алеутские острова стали обычным делом. Всего с 1743 г. по 1797 г. их было не менее девяноста.

С 80-х годов XVIII века начинается новый этап хозяйственного освоения Аляски. Наибольший вклад внесла компания рыльского купца Григория Ивановича Шелихова. В 1781 г. он заключил соглашение с богатым купцом И. Голиковым и его племянником Михаилом об образовании Северо-восточной компании сроком на десять лет. Новым в этом соглашении было то, что компаньоны хотели «основать на берегах и островах американских селения и крепости».

Шелихов на средства компании в устье реки Урик к югу от Охотского порта построил три галиота[39] «Три Святителя», «Святой Симеон Богоприимец и Анна Пророчица» и «Архистратиг Михаил». 16 августа 1783 г. он отправился на этих галиотах «со 192 работными людьми» к острову Беринга.

Шелихов шаг за шагом расширял сферу интересов России на Тихом океане. На северном берегу ближайшего к Аляске острова Кадьяк в Павловской гавани началось строительство крепости и селения. Оттуда было легче плавать к берегам Аляски. Возводились крепости и на острове Афогнаке, и при Кенайской губе. Шелихов, собираясь уходить из Америки после двухлетнего пребывания там, наказывал своим преемникам, в первую очередь енисейскому купцу К. Самойлову, «поступать расселением российских артелей для примирения американцев и прославления Российского государства по изъясненной земле Америке и Калифорнии до 40 градусов».

В 1787 г. Шелихов прибыл в Санкт-Петербург. Для разбора его плаваний там была создана специальная комиссия в составе Александра Воронцова, Христофора Миниха и Петра Соймонова. Комиссия признала справедливым утверждения купцов Шелихова и Голикова о том, что они истратили на исследования Алеутских островов и Аляски 250 тысяч рублей. Комиссия предложила императрице выдать Шелихову и Голикову 200 тысяч рублей ссуды на 25 лет беспроцентно. «Таковое со стороны казны знатное пособие подаст способ совершить им начатое, возвратить им употребленные капиталы, а при том, сверх распространения державы вашего величества, казна получит от сбора пошлин и десятин приращение доходов, а частные люди приумножение торговли и промыслов»[40].

Комиссия предложила разрешить русским промышленникам строить на Алеутских островах и Аляске «крепостцы». «Комиссия полагает, чтоб пространство для открытий нашим мореплавателям на море оставить безпредельным, ибо ни один народ новых островов в сей части Тихого моря еще не нахаживал, окроме российских мореплавателей. А в разсуждении матерой земли к югу ограничить их путешествии 55-м градусом широты, около котораго в 1741-м году капитан Чириков встретил матерую американскую землю. Сие обстоятельство может служить опровержением всех притязаний других держав на земли к северу, от сказанного градуса широты находящиеся, кои по праву перваго открытия безпрекословно принадлежат владению вашего величества. Таковое в пределах ограничивание, на самой строгой справедливости основанное, будет правилом умеренности и для других держав, к таковым заведениям на американском берегу приступающих, ежели не похотят подвергнуть себя следствиям неприятным.

Другая крепостца на 21-м или 22-м из Курильских островов нужна, во-первых, для того что, имея на ней твердое основание, можно с лутчею удобностью всех окрестных жителей в желаемом устройстве содержать, охранять и защищать; во-вторых, подается чрез то самое удобность со временем к заведению с Япониею торга»[41].

Да, членам комиссии не откажешь в прозорливости – торговать с японцами удобнее всего, имея на Южных Курилах «крепостцу», желательно с комплексом «Искандер».

Фрагмент «Карты Шелехова странствования» из книги «Российского купца именитого Рыльского гражданина Григория Шелехова первое странствие…». СПб., 1793