Игра со Зверем. Шах королю

Окровавленная вода розовыми ручейками лилась на белый мраморный пол. Кассандра продолжала считать, а про себя думала о том, что всем почему-то казалось очень естественным подчиняться Амону. Даже строптивая Ви, и та не возражала. Ни у кого ни на секунду не возникло сомнений ни в его праве распоряжаться, ни в логичности его действий. Тем временем, оставшаяся в кувшине вода оказалась вылита на светловолосую голову, а на мокрые волосы сразу же легло полотенце.

– …Семьдесят восемь, семьдесят девять…

Полотенце было отброшено на пол, вслед за ним отправилась изодранная окровавленная рубаха, которую демон сдернул, чтобы не стесняла движений.

– …восемьдесят!

– Мой квардинг.

На балкон мягко опустился Фрэйно. «Как он его призвал?» – недоумевала про себя Кассандра, а потом перестала ломать над этим голову.

Амон, после умывания наконец-то обретший способность нормально видеть, смерил прибывшего внимательным взглядом. Следом за охранником Кассандры на балконе появился молодой серокожий демон, однажды девушка его уже где-то видела. Вспомнить бы – где? Эти пепельные волосы, забранные в хвост на затылке, эти черные глаза с темно-синим отблеском в глубине…

И лишь заметив, как смертельно побледнела Вилора, ниида поняла – да это же хранитель! Они всречались на подъезде к дворцу левхойтов. Герд. Его зовут Герд. И он буквально прожигал свою претендентку взглядом. Пожалуй, лишь присутствие старших мешало ему подойти к ослушнице и с пристрастием расспросить о том, как она оказалась так далеко от столицы, которую запрещено покидать под страхом смерти.

– Фрэйно. Внизу.

– Я видел, квардинг.

– Герд.

Молодой демон вздрогнул. Видимо, не ожидал, что Амон вспомнит его имя, услышанное лишь однажды, да и то много дней тому назад.

– Да, мой квардинг?

– Пойдешь справа от отца. Будешь оттеснять стаю в низину. Видел здесь низину, когда летел?

– Да.

– Фрэйно. Ты подгоняй их в спины – на меня. И высматривай вожака, но близко к нему не подходи. Риэль.

– Слушаю, господин.

– Ты следи, чтобы эти двое не пытались высунуться из гнезда. Если же они все-таки высунутся – это будет твой последний день в Антаре.

– Я понял.

Более предводитель скромного отряда не утруждал себя ни объяснениями, ни детальной проработкой стратегии – махнул своим воинам, и те сразу снялись с места, вызвав на балконе небольшую воздушную бурю. Их предводитель перемахнул через перила следом, даже не успев принять демонический облик. Кэсс зажала ладонями рот, сдерживая крик ужаса. Да почему же она так за него боится? Жил ведь сотни лет без нее и не собирался умирать, отчего же ей постоянно казалось, что он вот-вот свернет себе шею?

Девушка провожала три темные тени испуганным ищущим взглядом и пыталась определить, кто же из летящих Амон. Вилора, все еще белее полотна, подошла и встала рядом. Внизу в медленных потоках тумана нестройно шагали серые силуэты.

Они упали с неба точно в центр стаи, разметав ее и сея панику. С высоты гнезда не было видно подробностей схватки, растерянные наблюдатели определяли местонахождение каждого из трех демонов только по смятению в рядах Безымянных. Там, где в нестройных полчищах начиналась беспорядочная свалка, окрашивающаяся пурпурным и багряным, следовало искать кого-то из воинов Ада.

Стая медленно отступала в затянутую туманом низину. По правую сторону ряды уродливых великанов смешались: там кипела ожесточенная схватка. Девушкам казалось, они слышат рычание, сиплое дыхание и гневный рев. Кэсс вдруг почувствовала резкую боль и поняла, что изо всех сил вцепилась зубами в ладонь. Вилора стояла рядом белее муки и, не отрываясь, смотрела на кипящую схватку. Там, в гуще рвущихся тел, сверкания стали и кровавых брызг был ее хранитель.

Амон! Где Амон? Ниида поняла, что не видит его, так как демоны сгоняли противника все дальше – туда, где их скрывал от глаз вязкий молочный туман. Квардинг уже полностью исчез в сизой дымке. К горлу подкатила тошнотворная паника. Девушка рывком обернулась к ангелу, который хладнокровно и заинтересованно наблюдал происходящее внизу.

– Где он? – она встряхнула хозяина гнезда.

– Успокойся. Он уже в долине, тебе его просто не видно.

– Он там один, а если…

Андриэль оторвал от себя судорожно сцепленные пальцы и жестко сказал:

– Прекрати. Амону сотни лет. За этот срок он научился не впадать в ребячество. Ничего с ним не случится. Я бы больше переживал за Герда.

Рядом судорожно вздохнула другая, не менее взволнованная зрительница. Кэсс оторвала взгляд от происходящего внизу и посмотрела на подругу. Та вглядывалась в молочную пелену, а лицо делалось страшным… Кассандра знала, конечно, что Вилора вампир, но никогда не задумывалась об этой стороне ее сущности. А зря. Ибо оказалась совершенно не готова к тому, что увидела.

Лицо претендентки стремительно менялось – наливалось восковой бледностью, губы, напротив, делались сочнее и алее. Девушка непроизвольно начала скалиться, а длинные белые клыки сделали лицо хищным. Налет человечности таял, огромные глаза заволокло блестящей, словно ртуть, пеленой. Кэсс с ужасом поняла, что в эти зеркальные бездны можно смотреть, не отрываясь, теряя силу воли и связность мыслей. Не без труда она оторвала взгляд. Это была и Вилора, и нет – страшное существо, безумно прекрасное и опасное, готовое к решительному шагу в бездну.

Кэсс снова обернулась к Риэлю.

– Я хочу вниз!

– Ну уж нет, Мышка. Мне и так достанется. За нее, – он кивнул в сторону вампирши. – Не хочу получить еще и от Амона.

– Если не поможешь, прыгну! – она перебросила ногу через перила.

Ангел сокрушенно покачал головой.

– Зачем? Я ведь все равно затащу обратно.

– Даже если вспыхну огнем? – шантажистка опасно наклонилась, словно собираясь кануть вниз. – Мне нужно его видеть!

– Стой, – собеседник удержал ее и затащил обратно. – Если бы он хотел, чтобы ты видела, то не оставил бы здесь.

– Пожалуйста…

Вместо ответа Риэль стиснул рукам ее виски и что-то тихо сказал. Голова на секунду закружилась, а когда Кэсс открыла глаза, то оказалась в самой гуще схватки. Демоны теснили стаю, которая была плохо выучена, еще хуже организована и застигнута врасплох. Клинки свистели тут и там, но девушка не чувствовала ни толчеи, ни жара взмокших тел, ни запаха крови. Она оказалась лишь зрителем. Что бы ни сделал ангел, участвовать в битве он ей не позволил. Наблюдательница скользила бесплотной тенью туда, где в молочной пелене тумана слышали яростные крики, знакомое рычание и лязг оружия.

Когда она увидела его, то не узнала. Полуголый, черный, с прилипшими к спине и плечам волосами, безобразными багряными потеками на груди руках. Не имеющий ничего общего с человеком. Свирепое животное, рвущее других, таких же, как он – яростных, злобных, жаждущих крови. Это был стремительный и жестокий бой. Демон прорубался сквозь толпу мешающих друг другу противников. Кэсс почувствовала, как под нею тают ноги… в голове зашумело, перед глазами расплылись сияющие круги. Раньше столько смертей одновременно она видела только в кино. Но ведь там-то все было не всерьез! С ужасом девушка рассмотрела, что за спиной Амона в рядах Безымянных наметилось оживление. Она хотела крикнуть, чтобы он обернулся, но вместо этого смогла издать лишь судорожный вздох, похожий на шелест.

Два великана подхватили третьего и, закинув его себе на плечи, в несколько взмахов подбросили над общей свалкой. Взлетело и вытянулось в полете сизое, как струящийся вокруг туман, тело. Сейчас оно упадет сверху на квардинга и…

Блеснули хищные когти, ощерились в зверином оскале длинные клыки.

Перепуганная ниида так и не поняла – увидел Амон эту хитрость или почувствовал ее каким-то наитием, но он вдруг шагнул навстречу одному из своих противников. Длинный меч снес серую безносую голову, черная рука выхватила из мертвой лапищи противника боевую секиру, демон развернулся и успел-таки, описав клинком широкую дугу, выставить древко топора перед собой. Лязгнули желтые зубы, смыкаясь на деревянной рукояти. Квардинг рванул оружие на себя и чуть в сторону, одновременно с этим опуская на противника уже занесенный для удара меч, и сразу же отшвырнул секиру в толпу. Оскаленная, еще сжимающая зубами топорище, мертвая голова упала к ногам нииды.

Та отпрянула и застыла, увидев в гуще схватки одиноко стоящего подростка. Он переминался на единственном свободном пятачке, такой же испуганный, как и случайная зрительница, застывшая среди боя. Безымянные тоже бывают детьми. Уродливыми, безобразными, звероподобными детьми. Об этом Кэсс как-то не думала. Но вот он – нескладный мальчишка, сжимающий дрожащей рукой непривычное и слишком тяжелое для себя оружие, стоит, трясется. И Амон рвется к нему. Девушка снова попыталась закричать, но опять не смогла издать ни звука, а квардинг уже прыгнул вперед.

В тот же миг подросток ринулся ему навстречу, раздаваясь в плечах, вытягиваясь в росте. Кассандра закричала и поняла, что по-прежнему стоит на балконе, всматриваясь в серую клубящуюся дымку, уже поглотившую и демонов, и их противников.

– А ведь я говорил, не нужно тебе это видеть, – мягко напомнил Риэль, обнимая девушку за трясущиеся плечи.

Вилора обернулась к подруге. Нечеловеческое лицо дрогнуло. Видимо, вампирша пыталась совладать с собой.

– Малышка, в тебе что-то изменилось. Ты смыла макияж? – спросил ангел, делая осторожный шаг вперед.

Существо, бывшее ранее претенденткой, напряглось, отпрянуло и… закрыв лицо руками, тихонько всхлипнуло. Чудовищно-прекрасный облик понемногу менялся, опять становясь привычным человеческим.

– Что там? – сдавленно спросила Ви, не решаясь вновь посмотреть вниз.

– Наши победили, – как о решенном сказал хозяин особняка.

И правда, даже сюда, на высоту гнезда, донесся пронзительный тревожный звук не то боевого рога Безымянных, не то данного к отступлению клича.

– Они не нападают без вожака.

Андриэль еще не договорил, а на балкон тяжело опустился Фрэйно, придерживающий за плечо Герда. Последний был пепельно-бледен, зол и ранен. Стрела с толстым – в палец – древком насквозь прошила демону правое плечо и теперь торчала по обе стороны тела. Однако, несмотря на это, хранитель Вилоры не выглядел ни умирающим, ни чрезмерно страдающим. Скорее, просто озверевшим.

Последним вернулся Амон и некоторое время стоял не двигаясь, тяжело дыша, весь в бурых разводах, со слипшимися от пота и крови волосами. Кэсс боялась обратиться к нему – он, казалось, еще не отрешился от ожесточенной схватки и человеческий облик принимал с трудом. Но вот голые плечи побелели, светлые волосы облепили лицо. Демон обвел всех тяжелым взглядом и подошел к Герду. Фрэйно тут же стиснул сына за плечи, удерживая, а квардинг, не говоря ни слова, сжал скользкую от крови стрелу и легко переломил древко.

Раненый по-звериному зарычал, захлебываясь от ярости, а отец равнодушно выдернул обломок стрелы за острие, торчащее из спины. Вилора метнулась к хранителю с полотенцем, но он посмотрел на нее так, что девушка остановилась, словно споткнулась.

– Ты! – Герд повернулся к Риэлю, который смиренно склонил голову. – Что она делает в твоем гнезде, так далеко от столицы?

– На меня напал Мизраэль, а Риэль был…

Короткий взгляд заставил вампиршу умолкнуть на полуслове.

– Я жду ответа от тебя, – с глухой яростью в голосе сказал демон хозяину особняка.

– Господин, я был на тот момент единственным ангелом во дворце, а несчастная оказалась избита так сильно, что без помощи бы не обошлась. Но мне запрещено оставаться в столице более трех часов, и я взял на себя смелость забрать девушку сюда, чтобы спасти ей жизнь, я…

Истекающий кровью демон стоял неподвижно. И хотя рана была свежа и опасна, хранитель Вилоры, видимо, не чувствовал боли – такая ярость в нем сейчас клокотала. Он не мог расправиться с жалким угодливым дураком, как тот заслуживал. Хозяином отступника был квардинг. Однако при одной мысли о том, чем поступок ангела-идиота грозил подопечной, хотелось вытянуть из него все жилы.

Амон смерил раба безучастным взглядом и сухо поинтересовался:

– Ты и правда решил, что можешь распоряжаться судьбой претендентки?

– Господин, я бы никогда…

Но господин не стал слушать жалких оправданий и отвернулся. Это было равносильно позволению убивать.

Герд ударил провинившегося здоровой рукой. Ангела отшвырнуло к стеклянным дверям. Посыпались осколки. Кэсс застыла, обеими руками зажав рвущийся с губ крик. Риэль сполз на пол, заливаясь кровью из разбитого рта и израненной стеклом головы.

– Демон, забирай свою девчонку и в следующий раз смотри за ней лучше. Это не вина ангела. Это вина хранителя. Вы с отцом совершаете слишком много ошибок, – спокойно сказал Амон, словно они только что не проливали вместе кровь.

Фрэйно смерил сына таким убийственным взглядом, что стало понятно – по возвращении в столицу ему придется, пожалуй, хуже чем Риэлю. Впрочем, демона это не испугало. Он поклонился Амону и бестрепетно сказал:

– Я виноват. Мой квардинг прикажет сообщить о случившемся оракулу?

Тот в ответ покачал головой:

– Чтобы он отдал приказ тебе, дураку, крылья оторвать? Забирай, повторяю, претендентку и охраняй как положено.

После этого напутствия Герд рванул Вилору к себе и взмыл с ней в облака. Фрэйно поклонился и сказал:

– Спасибо моему квардингу.

Амон посмотрел пристально в черные глаза и ответил:

– В столице проследи, чтобы он, прежде чем наказывать девчонку, сходил к ангелу. Стрелы могут быть смочены в любой дряни.

Телохранитель нииды кивнул и взлетел.

Кэсс, сидевшая около оглушенного ударом и падением Риэля, смотрела на своего хозяина широко раскрытыми глазами. Он же, остановившись над ней, спросил:

– Что?

Девушка покачала головой и отвернулась, чтобы скрыть стоявшие в глазах слезы. Такой свирепый. Такой властный. Такой хищный. Она никогда не видела Амона в бою, но теперь, увидев, захлебывалась от переполнявших ее эмоций. Он – жестокий, сильный зверь, который безжалостно рвал чужую плоть – замирал всякий раз, когда она всего только дотрагивалась до него.

«Ты прикасаешься! Я не могу думать!»

Лишь теперь Кассандра поняла, с каким огнем по глупости играла несколько месяцев назад в лесу, когда пыталась вытребовать у него расческу и заколку для волос.

«Мне нравится то, что ты называешь нежностью…»

Демоны жестоки? Он убивал молниеносно, не мучая, не растягивая удовольствие. Безжалостны? Он не загонял ради развлечения. Бездушны? Она видела тревогу в его глазах, когда он советовал Фрэйно отвести сына к ангелу. Этот хищник ненавидит ее? Он не пустил ее на верную смерть даже в облике черного, дикого существа, оставив здесь, на безопасной высоте. Кэсс вдруг поняла, что, не колеблясь, умрет за своего Зверя. Убьет любого, кто захочет причинить ему зло. И ее затрясло от этого понимания.

– Риэль, приведи себя в порядок, хватит уже давить на жалость. Само оно не заживет. И отдай мне Молнию, – квардинг подошел к нииде.

Она смотрела в пол, а потому не заметила, как перед уходом ангел смерил ее внимательным взглядом.

– Ты дрожишь. Почему? – ровно спросил Амон, а потом усмехнулся, догадавшись: – Увидела меня настоящего? И что? Все так же любишь?

Ее заколотило еще сильнее. Слезы текли и текли по лицу. Только бы не дотронулся, тогда она не выдержит…

– ОТВЕЧАЙ!!! – рявкнул хозяин, рывком вздергивая рабыню с пола, и застыл, увидев мокрые дорожки слез.

– Я думала, что люблю тебя, – дрожащим голосом сказала она, стискивая его липкие от крови плечи. – Думала, мне будет очень плохо, если ты уйдешь.

– А сейчас? – зловещим шепотом спросил демон, встряхивая жертву.

Она отвела с его лба мокрые, слипшиеся от чужой крови волосы, и улыбнулась, когда он вздрогнул, но не отстранился.

– А сейчас знаю – я умру, если тебя не станет.

Голос девушки прервался, когда Амон прижал ее к себе так сильно, что перехватило дыхание.

– Ты не умрешь. Я не позволю, – сказал он. – Глупая…

Неловко погладил ее по волосам, подхватил на руки и взмыл в небо. Далеко внизу сизый туман скрыл долину Антара.

Любит…

Любит?! Да разве можно любить это чудовище?! Она его ненавидит. Ненавидит! Если б хватило сил – набросилась бы и разорвала в клочки. Какая же она беспросветная дура! Решила, что этого зверя можно приручить, ну или хотя бы умаслить лаской. Какое там! Он, похоже, получал удовольствие, играя с ней. То позволял почувствовать себя нужной, почти желанной, а то весьма недвусмысленно давал понять – это не имеет ровным счетом никакого значения. Вот и сегодня он гонял нииду по Поприщу так, что в конце тренировки ее, запыхавшуюся, потную, едва стоящую на ногах жалели все, даже Лирина-Леарна.

Кассандра уже сбилась со счета – сколько раз за сегодняшний день она летела наземь, сколько раз поднималась и снова падала. При этом Амон вроде бы не уделял ей больше внимания, чем остальным, но как-то так получалось, что измучилась и набегалась она сильнее других.

К концу занятия Кэсс едва держалась на ногах, тело казалось неповоротливым и тяжелым. А когда наставник швырнул ее на песок последний раз, встать уже не было сил. Колени и руки дрожали от напряжения, сердце отбивало бешеный ритм, одежда прилипла к потному телу, волосы и те были мокрыми.

– Свободны, – квардинг даже не запыхался.

Претендентки не заставили себя упрашивать, сразу заторопились к выходу, пока истязатель не передумал и не решил погонять их еще немного, для пущей острастки. Уходя, ученицы бросали жалостливые взгляды на безвольно сидящую посреди арены Кэсс. Слухи о том, что ее хозяином стал Амон, бродили в девичьей среде, нашептывались из ушка в ушко, вызывая бурю обсуждений. Но причиной всех этих жарких сплетен была вовсе не зависть. Рабыню жалели. Все-таки не Рорк. А сегодня, глядя на то, как господин гоняет невольницу по арене, многие даже злорадствовать не смогли. Что же он вытворяет, когда они наедине? Бр-р-р. Даже Вилора с большим синяком на скуле бросила на подругу сочувствующий взгляд.

Когда все ушли, обессиленная жертва с трудом поднялась на ноги и скривилась. Больно! Наставник стоял рядом и смотрел с любопытством, видимо, ждал комментариев. И они не замедлили случиться.

– Ненавижу тебя! – прошипела Кэсс, ковыляя мимо.

В ответ квардинг схватил ее за столь удачно возвращенный и столь милый его сердцу предмет воздействия, резко притянул к себе и отрывисто поцеловал. Ухмыльнулся, увидев вспыхнувший в темных глазах огонь, и подтолкнул к выходу, наградив шлепком пониже спины. Вот ведь… демон!

Каждый шаг был страданием. Кэсс держалась на одной лишь злости и старалась не думать о том, как будет подниматься по лестнице, ведущей на этаж, где располагались покои претенденток. Однако когда она привычно свернула с широкой галереи в сторону изящного виадука, телохранитель, шедший рядом, аккуратно, но твердо развернул ее в другом направлении.

– Что? Фрэйно, я устала… Пойдем короткой дорогой. Ну, пожалуйста!

– Вы теперь живете в покоях квардинга, ниида. Вещи уже перенесли, – коротко пояснил ее спутник, после чего втолкнул подопечную в комнату Амона и как всегда деликатно исчез за дверью. Девушка несколько секунд стояла растерянная. Она не понимала – злиться или смеяться? Все решили за нее и без ее участия. Мало того, еще и в известность поставили самой последней.

– Ну и ладно, – пробурчала она, стягивая потную одежду.

Покои наставника, хотя и находились этажом ниже, были гораздо удобнее, поскольку состояли сразу из нескольких комнат, одна из которых, облицованная золотистым камнем, просто покоряла. Тут стояла почти самая настоящая ванна! И слуги, словно предчувствуя необходимость, уже наполнили ее горячей водой. О, счастье!

После купания, распаренная и довольная, Кассандра выползла в спальню, завернувшись в огромную простыню. И лишь тут почувствовала, как на лицо наползает глупая счастливая улыбка – на подушке лежала Амонова рубаха.

Через минуту намаявшаяся претендентка уже крепко спала.

Охранник, выждав некоторое время, зашел в комнату, посмотрел на спящую нииду и выскользнул в коридор, где его уже ждал квардинг.

– Спит, – тихо сказал демон.

– Должна проспать до утра, или я плохо ее гонял, – спокойно заметил мучитель. – Но все же следи. Никто, кроме меня, войти не должен.

– Квардинг… а если позовут? – поколебавшись, спросил Фрэйно.

– Разбудишь. Но не полностью… – ровно ответил тот.

На невозмутимом лице телохранителя мелькнула понимающая усмешка. Он склонил голову и шагнул в тень каменной ниши, расположенной недалеко от двери, где почти слился с темным камнем, которым были выложены стены. Теперь увидеть его можно было или, зная, где находится молчаливый страж, или очень старательно приглядываясь. Пусть караулит.

Амон с легким сердцем повернулся и направился в Зал Совета. Сегодня его упрямая Кэсс уж точно никуда больше не влезет. Почему он в последнее время предпочитал назвать ее по имени, а не рабыней, как прежде, демон не стал раздумывать.

Сидящие за тяжелыми дверьми демоны и ангелы терпеливо дожидались появления квардинга Ада, чтобы начать обсуждение текущих проблем. Совет в полном составе созывался нечасто. Последний раз это случалось более двадцати лет назад, но Амон опаздывал впервые, поэтому собравшиеся не возмущались, а, пользуясь случаем, спокойно беседовали.

Разговоры стихли, когда демон вошел. Он кивнул, занял свое место справа от Мактиана и равнодушно посмотрел на пустующее кресло по правую руку от правителя Антара. Молодец Риэль.

– Осталось дождаться Мизраэля, – грустно сказал Аарон, левхойт ангелов.

Амон слегка склонил голову набок, внимательно его изучая. Аарон редко появлялся в столице и давно забросил свои прямые обязанности, поскольку большую часть времени проводил, витая в облаках, в своем благословенном гнезде. Что-то за правителя делал его квардинг, что-то представители антарской знати. Но в целом властитель ангельского царства был вял, безынициативен и почти не интересовался не то что политикой, но и простыми плотскими радостями. Он настолько редко примерял материальную оболочку, что, похоже, совсем разучился ее носить, да и вообще разучился получать удовольствие от жизни. Может, именно поэтому ангелы скоро вымрут? Они не умели наслаждаться. Собственно, даже и не боролись за существование, предпочитая в большинстве своем оставаться бесплотными духами.

– Насколько мне известно, дожидаться придется долго, – ответил на замечание левхойта Динас, сидевший слева от Мактиана. – Последний раз, когда я видел Мизру, он был слегка… мертв.

– Видел? Где? – с Аарона даже слетела привычная сонливость.

– Как обычно. Я оракул, я вижу, – усмехнулся собеседник, откидываясь в удобном кресле. – Твой квардинг преследовал одну мятежную рабыню и настолько увлекся, что сунулся за нею в лес. А вот выбраться оттуда уже не смог.

– Кто эта рабыня? – со сталью в голосе спросил Рорк. – Кэсс?

– Нет. Это была свободная рабыня, – последовал ответ, после которого колдун вновь обратился к правителю ангелов. – Так что твой квардинг мертв, пернатый.

– Что?! Но мне не сообщили! Молния не вернулась! – левхойт Антара вскочил, с грохотом отодвигая кресло.

– Молния у меня, – Амон невозмутимо положил на стол меч. – Успокойся, Аарон.

– Амон, ты что… убил Мизраэля?

– Я? Зачем бы мне совершать такую глупость? – удивился демон и тут же пояснил: – Его убил Риэль. Он напомнил ему, что претендентки неприкосновенны, а Мизра решил, будто какой-то раб-отступник не вправе делать замечания лучшему воину Антара, и набросился на него. Что поделать, этот ангел всегда думал не головой, а местом, располагающимся гораздо ниже.

Несколько сидящих за столом представителей адовой знати даже не посчитали нужным прятать презрительные усмешки. Это взбесило Аарона, он повернулся к собеседнику, сверкая глазами.

– Набросился? – зло спросил он. – А может, твой раб попросту убил его и забрал меч? Мне не приходит в голову иных версий.

– Мой раб не смеет даже дышать без моего на то разрешения, – ровно ответил Амон и смерил собеседника равнодушным взглядом. – А я не давал ему разрешения убивать твоего квардинга. Мне в этом никакой нужды. Разве только удовольствие, да и то сомнительное. Этот похотливый кобель Мизраэль хотя и был дураком, но приносил пользу. А от мертвого от него никакого толку. Что касается Риэля, ему разрешено защищать свою жизнь, потому что никто не имеет права причинять вред моему рабу без моего на то разрешения. Мизра об этом забыл.

– Положим, так. Но что твой раб делал в том лесу? – прошипел, перегибаясь через стол, ангел. – Ягоды собирал?

– В тот лес он проследовал за претенденткой, которая, во-первых, удрала из города, а во-вторых, устроила такой тарарам, сражаясь с доблестным квардингом за свою девичью честь, что слышали все на несколько этажей вверх и вниз. Просто в отличие от остальных слушателей Риэль помнил приказание оракула. Вот и пошел спасать. Он невольник. Старается угодить и выслужиться.