Сказка на ночь для дракона
Меня сразу отпустило, и я принялась весело вертеть головой, радуясь, что чердак своим приятным видом подлечил мою фобию высоких мест.
Аметист Вольдемарович отдышался, поправил бабочку и опять превратился в виртуоза своего дела. Я же взирала на него с повышенной благосклонностью, радуясь, что еще две недели назад про себя одарила его званием стопроцентно настоящего мужчины, которое он сегодня с блеском и подтвердил.
А полутораметровый настоящий мужчина, расправил плечи, будто став выше ростом, подхватил меня под руку и повел к первому экспонату – широкому креслу рядом с книжной этажеркой, набитой книгами в потрепанных переплетах.
– Этот чердак, Регина, немногим более ста лет назад, был местом, где Александр Гриневский, известный под псевдонимом Александр Грин, частенько проводил вечера. Иногда один, иногда с друзьями. Да и дамы навещали его в уюте этих стен. Регина, вы любите «Алые паруса»?
Получив согласный кивок, Аметист продолжил рассказ, переводя меня от картины к картине, от кресла с этажеркой к широкой тахте, на которой Грин с товарищами коротали ночи, когда были не в состоянии спуститься на пьяных ногах по лестнице, без риска сломать шею.
Я слушала, как обычно, завороженная журчанием его голоса и силой художественной передачи исторических фактов, добрую половину которых, уверена, Аметист сам же и выдумал.
Постепенно мы добрались до дальнего угла чердака. Там было довольно сумеречно, но не мрачно. Наоборот, голубоватый полумрак приятно гармонировал с белой глухой стеной, у которой в ряд стояло три нарядных расписных шкафа – два по виду посудных, сейчас пустых. А третий – с глухими дверцами, похожий на одежный.
– Региночка, вы пока рассмотрите эти чудные буфеты и гардероб работы мастеров фламандской школы восемнадцатого века. А я, с вашего позволения, отлучусь на несколько минут.
Благосклонно кивнув, я с серьезным видом начала таращиться на шкафы, изображая интерес к завитушкам и загогулинам, из которых складывался орнамент. Правда, минут через десять это занятие мне уже надоело, а мой гид все не возвращался.
От скуки я подвигала пустые ящички в буфетах, похлопала дверками, удивляясь, как за столько лет и дерево не растрескалось, и петли не заржавели. Прямо магия какая-то. А точнее, работа современных мастеров в стиле «а-ля фламандская школа». Затем я открыла дверцы гардероба и обомлела – на вешалке в глубине шкафа висело платье.
Видели наряды диснеевских принцесс? Видели. Так вот, если взять платья Золушки на балу, Ариэль или Белль, – то в шкафу висело самое красивое из них.
Нежнейшего зеленого цвета шелк переливался и искрил даже в полумраке чердачного закутка. У него было все, что полагается платью принцессы: корсет, декольте, пышная юбка и нежное кружево. Платье гипнотизировало, манило и чаровало своей сказочной прелестью, соблазняя на самые греховные поступки…
Как в тумане, я сняла его с вешалки и приложила к себе, глядясь в высокое мутноватое зеркало, стоявшее тут же, возле гардероба.
О, Боги всех религий, я была рождена для этого платья!
Разглядывая свое отражения, я понимала только одно – я и это платье как замок и ключик, как шуруп и гайка, бублик и дырка. Как хлеб и селедка с луком. Мы с платьем – нераздельные части целого…
Воровато оглянувшись, я быстро-быстро скинула джинсы и футболку и скользнула в (мое!) платье.
Корсет волшебным образом стянулся на талии, лиф расправился, юбка ласково обвила ноги, и я поняла, что вытряхнуть меня из этого чуда сможет только… Да никто не сможет! Не дамся…
Я опять подошла к зеркалу и замерла, медитируя на свое отражение. Протянула руку, пытаясь убрать какой-то клочок, прилипший к тусклой поверхности. Коснулась стекла и провалилась ладонью в пустоту. И пока с изумлением глазела на это чудо, энергичный толчок в спину отправил меня вслед за рукой вглубь мутного зазеркалья.
Глава 5
Регина
Я летела по тоннелю. От шока не слишком хорошо соображала – орала и активно дергалась. Мне бы расслабиться и красиво планировать, но нет. Я упорно растопыривала руки и сучила ногами, пытаясь дотянуться до стенок и хоть как-то затормозить.
К тому же меня начало жутко мутить. Вестибулярный аппарат у меня всегда был никудышный. И чем дальше я летела, тем сильнее подступала тошнота, а в голове одуряюще звенело. Еще я на все лады костерила Аметиста Вольдемаровича, резонно подозревая его в причастности к моему нынешнему положению.
Тоннель закончился резко, без каких-либо намеков в виде света в конце. Он просто оборвался, и я плюхнулась вниз. В чьи-то удачно подставленные крепкие руки.
Тошнота и звон в моей бедной голове к тому моменту достигли просто невероятных размеров. Поэтому, когда надо мной склонилось самое красивое мужское лицо, которое когда-либо существовало, я сразу сообразила, что это причуда моего помраченного сознания. Ну, не бывает у людей таких идеальных лиц и таких нереально зеленых глаз.
Так что я подняла руку, сделала козу из пальцев и ткнула ею в плод моего воображения, в надежде прогнать видение. Мама в своем блоге писала, что это самый быстрый способ борьбы с разгулявшимся сознанием, а мама плохого не посоветует.
И ведь сработало! Иллюзорный красавчик охнул и тут же исчез. Правда вместе с ним исчез и остальной мир, а я полетела в темноту.
Над ухом кто-то бубнил и бубнил, не давая мне спокойно досматривать сон, в котором отирался тот самый зеленоглазый мистер – идеальное лицо. Хороший сон, мне понравилось…
Разговаривали мужчины. Я их хорошо слышала, но увидеть не получалось, глаза никак не желали открываться. Я вроде бы раздвигала веки, но вокруг оставалось темно, как в погребе. Поэтому я стала слушать.
– Станислас, ты кого притащил? Что это за рыжее чудо в платье цвета молодой лягушки? – голос был таким…. наглым, хоть и бархатным, и с сексуальной хрипотцой.
– Что тебе не нравится, друг? Все как договаривались: старше двадцати пяти лет, девственница, не замужем, детей нет. В портал сунулась абсолютно добровольно. Родом из того мира, что выпал по жребию.
– Если девственница, то понятно, что не замужем и детей нет, можно не заострять на этом внимание, – наглый голос еще и усмехнулся.
– Э, нет, друг мой. В мире, откуда она прибыла, может быть все что угодно, уж поверь. Это, кстати, было самой тяжелой частью договора – найти симпатичную невинную девицу подходящего возраста.
– Напрасно не веришь, Арий. Я прожил там достаточно, и знаю, что говорю. Мамой клянусь! – засмеялся этот подозрительно знакомый голос. Меня по-прежнему слегка мутило и сообразить, где же я его слышала пока не получалось.
– Мне не веришь, у Аметиуса спроси. Он в этом мире, как у себя в носу, все исковырял и исследовал.
Собеседники замолчали и начали чем-то негромко звякать. А я задумалась.
Говорили явно обо мне. Рыжая, в зеленом платье, старше двадцати пяти и девственница – все пункты совпадали с моим нетленным портретом. Еще чудом называли. Ну, так это тоже могло быть обо мне, почему нет?
Но самое главное, они сказали, что я взялась из странного мира. Это что, я сейчас не на своей, такой любимой и родной, голубой планете?! Мамочки, что-то мне совсем поплохело…
Скорее всего, я не удержалась и застонала от ужаса, потому что звяканье стихло. Зато рядом раздался тот самый, знакомый голос:
– Региночка, открывай глазки, – и с моего лица сдернули плотную повязку, которая, оказывается, и не давала мне увидеть белый свет.
По глазам резануло, я зажмурилась и закрылась руками. У меня аж слезы потекли от такой неожиданности.
– Ты, как всегда, внезапен, друг мой Станислас…
– У них говорят «выскочил, как черт из табакерки», – перебил знакомый голос. – Прямо в точку, про черта-то, а Аметиус?
– Вы совершенно правы, Претемнейший, – раздался до боли знакомый журчащий голос. А у меня от радости мгновенно высохли слезы, и даже тошнота слегка отступила.
Я медленно опустила руки и также медленно повернулась:
– Здравствуйте, дорогой Аметист Вольдемарович, – ласково проворковала я, поднимаясь с широкой кровати, на которой до этого лежала, и шагнула к спокойно сидящему на стуле гиду.
Наверное, что-то такое отразилось в моих глазах, раз Аметист, слегка переменившись в лице, начал резво пятиться в сторону двери. Вот ведь боязливый какой. А я-то его званием настоящего мужчины удостоила!
Я наступала. Аметист пятился. Он ускорился, я тоже. И уже почти догнала, чтобы призвать к ответу за содеянное им, как сильная рука ухватила меня за талию и дернула обратно.
Я спикировала на кровать и распласталась на ней как та самая лягушка, с которой меня недавно сравнивали.
– Шустрая какая! – засмеялся второй голос, который наглый. А тот, который знакомый, укоризненно попенял мне:
– Региночка, ну зачем ты так пугаешь бедного Аметиуса? Он и так после возвращения из твоего мира немного не в себе.
– Станислав Игоревич?! – ошеломленно промычала я, наконец, разглядев хозяина этого знакомого мне тембра.
Надо мной собственной двухметровой персоной стоял господин Данский и, с укоризной во взоре, внимательно меня разглядывал. На нем был синий бархатный камзол, как в исторических фильмах про королей и принцев. Белоснежная рубашка с кружевным жабо и камеей на вороте. На пальцах красовалось сразу несколько перстней и крупные цветные камушки в них выглядели совсем не стекляшками.
Но окончательно меня добили потрясающе красивые, закрученные в крутые спирали, золоченые рога на его голове.
Я, молча, открывала и закрывала рот, таращилась на эту красоту на голове Данского и уже начала догадываться, что меня посетила белочка, как тот самый, наглый, с хрипотцой голос язвительно поинтересовался:
– Друг мой, Станислас, ты уверен, что у дамочки как ты говоришь, не «уедет крыша»?
Я повела глазками в сторону, откуда звучал голос, и окончательно уверилась, что у меня проблемы. Потому что в двух метрах от меня хмурился тот самый плод моего воображения с ненатурально зелеными глазами.
Поняв, что все плохое уже случилось, я поправила складки своего чудесного платья и жалобно поинтересовалась:
– Я в коме, да? Лежу в больничке под аппаратами? А вы мне мерещитесь…
Воображаемые мужчины переглянулись и подозрительно натурально захохотали.
– Она еще и глуповата. Неужели ты не мог найти кого-то получше? – отсмеявшись, упрекнул Данского зеленоглазый.
– Арий, она просто в шоке. Я же тебе рассказывал, что в ее мире такие, как мы – это персонажи детских сказок. На Аметиуса и его родственников у них вообще охоту устраивают: какой-то специально водой брызгают, дымом окуривают и крестятся при встрече.
– Странный мир. Как так получилось, что наша сделка пришлась именно на него? – вопросил зеленоглазый, рассматривая меня с недоумением и легкой печалью на идеальном челе. Будто бездомную зверушку подобрал по доброте душевной и теперь не знает, куда девать это недоразумение.
В общем, я поняла, что с зеленоглазым отношения у нас не задались с самого начала, и он об этом еще пожалеет. Хотя, конечно, хорош, зараза! Ладно, буду воспринимать его как какое-нибудь красивое, но ядовитое растение – смотреть приятно, но лучше держаться подальше.
Поэтому я перенесла свое внимание на Данского, и, со всей присущей мне строгостью, заявила:
– Я требую объяснений!
И добавила для усиления эффекта:
– Немедленно!
Данский может и ответил бы на мое законное требование. Но в этот момент дверь распахнулась, в комнату влетел мальчишка лет восьми и радостно кинулся к зеленоглазому:
– Дядя!
Следом в комнате появился еще один мужчина и тоже потрясающе красивый, но на этот раз с глазами голубыми, как незабудки. У них тут где-то фабрика по производству красавцев работает, что ли?
Голубоглазый поздоровался с присутствующими и обнаружил меня, глазеющую на него с кровати.
– Что за прелестная леди? – поинтересовался у Данского, с любопытством меня разглядывая.
Я чуть не подпрыгнула от радости, что все-таки имеются здесь настоящие мужчины, знающие толк в женщинах. Но тут голубоглазый взял и все испортил:
– Ее привезли на отбор невест?
И раньше, чем кто-то ответил, радостно хлопнул рогатого по плечу:
– Отлично, хоть кто-то симпатичный будет. А то невесты, которых я уже видел, вызывают только одно желание – спрятаться от них подальше.
И, подойдя к кровати, на которой я продолжала оторопело лежать, мужчина вежливо представился:
– Вилис Седдий Третий, король. Ваш жених.
Глава 6
Регина
– Вил, подожди. Эта леди не может участвовать в отборе, – вдруг возмутился зеленоглазый. Данский помалкивал, но в лице у него тоже было что-то этакое, беспокойное.
– Почему? – король озадаченно повернулся ко мне. – Леди, вы замужем?
Я отрицательно помотала головой, а король уточнил:
– У вас есть жених или возлюбленный? Вы помолвлены?
Тут я призадумалась. Не помолвлена – это точно. А вот насчет возлюбленного… Может ли таковым считаться мой Гена? С одной стороны, налицо факт совместного проживания и моего нежного к нему чувства. С другой – он все-таки фикус.
Я размышляла, а три красавца почему-то дружно напряглись и с беспокойством ждали моего ответа. Наконец, я призналась, что мое сердце абсолютно свободно и ждет встречи с будущим счастьем.
– Вот и чудесно! – радостно вскричал король, а Данский и зеленоглазый заметно расслабились. Они-то чего? Это ведь король в невесты меня позвал, ему и переживать за место в моем сердце.
Однако, зеленоглазый никак не желал подпускать меня к возможному счастью с его величеством. И опять начал доказывать, что мое присутствие на отборе невозможно. Я, честно говоря, с ним была полностью согласна и отбор тот видела в… далеко, в общем. Но из вредности заявила, что участие в таком мероприятии – моя великая мечта, к которой я шла всю сознательную жизнь.
Услышав это Арий почему-то посмурнел, Данский глумливо заулыбался, а король строго велел мне послезавтра утром прибыть с вещами во дворец. Еще и пригрозил, что в противном случае обвинит всех присутствующих здесь граждан в государственной измене. Со всеми вытекающими…
После этого Вилис Третий прихватил мальчишку, оказавшегося его сыном, еще раз грозно на всех глянул и удалился, оставив нас в растерянном молчании.
Вернее, это я была растеряна, потому что до меня, наконец, дошло, во что я по своей глупости и вредности характера вляпалась. Данский продолжал гнусно ухмыляться и делать вид, что ему происходящее очень нравится. Его друг, наоборот, хмурил брови и злобно буравил меня глазами.
Первым заговорил рогатый:
– Итак, что мы имеем?
– Ничего хорошего, – дружно ответили мы с Арием и недовольно глянули друг на друга.
– Вот и я говорю, что придется нам с тобой, друг мой Арий, знатно раскошелиться на наряды для леди Рейджины.
И пояснил для меня:
– Отбор, Региночка, дело серьезное. Наряды меняют несколько раз в день, и повторяться они не должны. Драгоценности тоже выгуливают каждый день новые. А уж про веера, перчатки, туфельки и, пардон, нижнее белье, вообще молчу. Их необходимо заказывать в очень больших количествах. А еще – духи, косметика, платочки, сумочки и прочие дамские радости без счета. И сшить, и купить все это придется уже завтра. Потому что послезавтра мы тебя торжественно доставим во дворец.
Полюбовался на мое вытянувшееся лицо и сделал контрольный выстрел:
– Мы, вообще-то, хотели тебя обратно домой отправить. Но раз ты пожелала воплотить в жизнь свою мечту, то добро пожаловать на отбор.
И опять пакостно заулыбался.
Я побледнела и, кажется, собралась потерять сознание. Во всяком случае, тело мое само откинулось на подушки, а в голове опять зазвенело. Сквозь этот мерзкий звук услышала, как Арий требует лекаря и с кем-то ругается. Затем меня подхватили на руки, а дальше я ничего не помню.
Когда очнулась, рядом со мной опять бубнили. Что за манера вести разговор на пониженных тонах? Мне не слышно, между прочим. И тошнит меня. И голова болит. Что-то я в последнее время постоянно плохо себя чувствую. И мне это не нравится.
– Мне это не нравится! – сердито прогремело рядом, вторя моим мыслям.
На глазах у меня опять была повязка, закрывая обзор, поэтому пришлось навострить уши.
– Целитель Селиус, что с леди Рейджиной? Она второй раз теряет сознание. Это ненормально… Вы осматривали ее после портального перехода и сказали, что она полностью здорова.
– Мой лорд, я и сейчас скажу, что девушка абсолютно здорова. Ее недомогание не физического, а магического свойства.
В ответ Арий натурально зарычал:
– Целитель Селиус, девушка прибыла из немагического мира. У нее не может быть магии! По определению!!
Ого, кажется, зеленоглазый сильно не в духе. А иначе с чего ему так пугать бедного незнакомого мне целителя?
– Ваше высочество, я обнаружил у леди…
– Давайте позже все обсудим – леди уже очнулась, – перебил целителя голос Данского, а я едва не застонала от досады: нет бы рогатому, пойти водички попить в этот момент и дать целителю договорить!
– Рейджина, – меня подхватили и посадили на…. А куда меня посадили? Я начала шарить вокруг себя и, кажется, задела что-то очень важное и нежное, потому что прямо над ухом раздалось сдавленное шипение и голос Ария проскрипел:
– Да что же ты все время в меня тыкаешь?
Решив, что хватит с меня неизвестности, я содрала с глаз дурацкую повязку и обнаружила себя сидящей на узкой кушетке в полутемной маленькой комнате. А вплотную ко мне расположился злой как черт Арий и нагло меня обнимал…
Ох, а вблизи-то он еще лучше выглядит. Кожа гладкая, чуть смуглая с веселыми морщинками в уголках глаз. Черные брови над зеленющими глазами сурово сдвинуты, нос прямой и породистый, просто королевский. Легкая щетина на щеках так и тянула пройтись по ней пальцами. А губы… в этом месте я совсем зависла, а в голове опять зазвенело. Только на этот раз приятно, будто хрустальный колокольчик запел. И еще запах… Пахло от него чем-то свежим, с горькой цитрусовой ноткой, очень приятно.
– Арий, ты еще долго будешь обниматься с невестой короля?
Мы с зеленоглазым дружно повернули головы к веселящемуся Данскому и в один голос заорали:
– Пошел вон!
Я, правда, не поняла, почему Арий так занервничал. Я-то психанула, что мне про отбор, да про мою глупость напомнили.
А этот гад рогатый заржал. Вот просто как конь. А отсмеявшись, заявил:
– Как у вас складно все получается, просто душа за вас радуется. Так у вас говорят, Региночка? Ладно, вы тут поцелуйтесь пару раз, а я у себя подожду. Только не задерживайтесь, сейчас ужин подадут. И нам еще нужно многое обсудить.
Похабно подмигнул и ушел. Тьфу, конь рогатый.
Глава 7
Регина
– Ну что, будем целоваться? – томно прошептал нахал с идеальным лицом и еще ближе придвинулся ко мне, когда дверь за Данским захлопнулась. И губы сложил в такую улыбку, что у меня в животе что-то трепыхнулось. Наверняка, бабочки запорхали. Известно же, что у девушек при виде таких красавцев в животах сразу селятся бабочки.
Тряхнув головой, чтобы прогнать наваждение, я рявкнула:
– Конечно, два раза! Размечтался!
– Ты права, я мечтаю о большем – два раза мне будет мало, – наглый тип почти мурлыкал, а руками двинулся от моей талии вверх…
И тут животе у меня заурчало. Да так громко, словно вместо бабочек стадо трубящих слонов пробежало. Ничего удивительного – с утра маковой росинки во рту не было.
Арий сделал вид, что внезапно и полностью оглох, помог сползти с кушетки и своим бархатным голосом прошептал мне на ухо:
– Продолжим чуть позже, а сейчас тебя нужно накормить.
Взял меня за руку и повел куда-то по коридору. Пальцы у него оказались длинные, сильные, а ладонь широкая и теплая. И держит так крепко и надежно, что мне сразу захотелось привалиться к его широкому плечу и забыть обо всех проблемах…
«Так, стоп, что-то меня не туда понесло», – спохватилась я. Руку отобрала и дальше передвигалась самостоятельно.
Шли мы недолго и вскоре стояли у высоких дверей, приветливо распахнувшихся нам навстречу.
Комната, куда мы зашли, была… большой. А точнее, очень большой, просто огромной. Потолки метров по шесть в высоту и стены друг от друга отстояли очень далеко. На полу ковры всех оттенков красного с золотом. На стенах и потолке позолоченная лепнина и алые обои. Им в тон шторы на окнах и подушки на диванчиках. И даже кадки с цветами были в красно-золотых оттенках.
Заметив мой ужас, Арий наклонился и шепнул:
– Не пугайся, просто у высших демонов вкус такой… особенный.
А сказав про высших демонов, он меня успокоить хотел, да?
– Арий, я все слышу. Ничего вы, драконы, в красоте не понимаете. У вас везде одно золото и никакой гармонии.
И тут мне совсем заплохело. Я и так, с момента как выпала из портала, гнала от себя все мысли о том, куда меня чужая хитрость забросила.
Я фэнтези люблю читать, так что в курсе, что и как в волшебных мирах устроено. Но это ведь книги, выдумки шаловливых умов авторов. А я – вот она, реальная. Почти в ясном уме и твердой памяти. И действительность тоже вот, прямо передо мной. И она мне активно не нравится.
То, что Данский и Аметист из демонической породы я уже догадалась, но Арий…. Этот зеленоглазый наглец что, тоже не человек?!
Наверное, мои ноги подогнулись, потому что меня подхватили, усадили на диванчик и голос Данского принялся меня уговаривать:
– Ну, зачем так переживать, Региночка. Ну, высший демон, подумаешь. Мы ведь с тобой на Земле прекрасно ладили. А что это значит? – спросил, и сам же ответил: – Это значит, что я хороший и славный. Между прочим, женщинам твоего мира я очень даже нравился. Просто вот так карта легла: я демон, ты человек, а Арий дракон. Конечно, не повезло бедняге, но что поделаешь, судьба у него такая – драконом родиться. Давай, Регина, выпей-ка вот лучше…
К губам поднесли стакан с чем-то жидким и я, будучи в помраченном сознании, машинально глотнула.
Мать честная, это что за пектусин?!
Из моих глаз фонтаном брызнули слезы, лицо побагровело, я хватала руками пространство, с хрипом втягивала в себя воздух и никак не могла отдышаться. У меня было ощущение, что я одним махом проглотила стакан бензина, настоянного на остром перце, и заела все это пучком крапивы.
– Ты что ей дал? – зарычал Арий, выхватывая у рогатого стакан и нюхая.
– Всего-то настой булярки [1], – безмятежно отозвался демон. – Сейчас прокашляется, и как новенькая будет, и страх пройдет, и беспокойство уляжется. И мы сможем спокойно поговорить.
– Я тебя убью, демон! – взревел Арий, швыряя в него стаканом.
– Встань в очередь, дракон! – парировал Данский, ловко уворачиваясь. Но, видимо, совесть какая-никакая у него все же имелась, потому что демон присел рядом и заботливо заглянул мне в лицо.
Я к тому моменту уже почти отдышалась и заканчивала размазывать слезы по щекам. Зеленоглазый подсел ко мне с другой стороны и тоже заглянул.
Не знаю, что за прелесть они увидели, но Данский быстренько вызвал служанку и велел ей проводить меня в ванную комнату.
Молоденькая девушка с розовыми рожками, выглядывающими из-под белого чепца, ловко помогла мне умыться, поправить платье и аккуратно уложить волосы. И все это молчком, без единого комментария моему внешнему виду. Умница, не стала рисковать здоровьем, потому что обещанного Данским спокойствия я пока не чувствовала. Вот ни капельки. Наоборот, у меня было предчувствие, что кому-то сегодня оторвут голову. Вот только поем, наберусь сил и сразу начну откручивать чью-то тупую рогатую голову…
Через пол часа мы втроем ужинали, чинно рассевшись за круглым столом на террасе.
Судя по всему, мы находились в каком-то замке, построенном над долиной. Которая, в свою очередь, упиралась в широкую полосу воды. Наверное, здешнее море или океан… Местное дневное светило уже почти село, и лишь отдельные лучики скользили по водной шири, окрашивая ее в розовато-голубой перламутр.
В долине под нашими ногами раскинулось поселение, похожее на город из фильмов про старую Европу: островерхие крыши с флюгерами, узкие улочки, повозки с впряженными в них животными, похожими на лошадей или мулов – отсюда было не разобрать.
На меня все-таки навалилось обещанное спокойствие. Или просто нервничать уже не было сил. Поэтому я с удовольствием ела салаты, какую-то рыбу в ароматном соусе, дополняла все это изумительно вкусными пирожными и глазела на долину. Правда, иногда я косилась на своих сотрапезников и злорадно ухмылялась.
Пока я умывалась и приводила себя в порядок, мальчики тоже не скучали и решили выяснить между собой у кого пипетка длиннее, а пистолет толще…
В общем, они подрались. К великому моему огорчению, я не успела застать этот момент, но результаты сражения были на лицо. Точнее, на лицах: у Данского налился знатный фингал под левым глазом, а у мистера мачо-с картинки по скуле шла яркая ссадина.