До дома тёти Мередит я гнала на всех парах, не задумываясь о правилах дорожного движения и не боясь кого-то сбить. Потому что улицы всё ещё были пустыми, а погода становилась хуже и хуже с каждой минутой. Я надеялась, что успею добраться до начала дождя. У тёти Мередит, несмотря на больные ноги, всегда на столе стояли сдобные булочки, а по кухне гуляли просто изумительные запахи корицы и свежесваренного кофе. После долгой и изнурительной дороги я бы не отказалась от её вкусностей.
«Хм. Тётя сделала ремонт?» – удивлённо подумала, разглядывая фасад дома, который резко отличался от фасада соседних домов. Контраст белого с серым бросался в глаза.
Я въехала в открытые ворота и остановилась там, где заканчивался асфальт и начинался газон.
– Тётя Мередит? – крикнула, постучав в дверь. Потом заметила кнопку звонка, которой раньше не было, и нажала. Внутри раздалась звонкая трель, но никто не подходил. Подёргала ручку. Заперто.
Побродив немного вокруг дома, я села на ступеньку крыльца и достала телефон. Я обещала маме позвонить, а заодно напишу тёте. Где бы она ни была, пусть поторопится… И тут меня злость взяла. Я же написала ей в ответном электронном письме, что выезжаю. И если у неё всё так плохо с ногами, то чего дома не сидится? Встряхнула телефон, когда не увидела ни одной чёрточки, будто так может появиться сигнал. Желудок сводило от голода. Я с утра ничего не ела. Раздражение росло с каждой минутой.
– Вы кого ищете? – услышала я и подняла голову. За забором стояла полная женщина в голубом домашнем платье и с платком на голове.
– Приехала навестить тётю, – неуверенно ответила я и встала. – Может, знаете, где её найти?
– Тётю? – задумчиво повторила женщина. – Это странно. Странно, потому что в этом доме уже почти год никто не живёт.
Я опешила.
– То есть как не живёт? Тётя недавно мне писала, просила приехать и помочь. Я приехала, но меня встретили закрытые двери.
– А ты адрес уточняла? Может, переехала твоя тётя в другой район. – Женщина посильнее закуталась в шаль. Ветер и вправду усиливался, даже я едва стояла на ногах. – Сейчас время такое… все куда-то переезжают.
– Чёрт, – негромко выругалась. Женщина не уходила, поэтому я решила поинтересоваться, где здесь поблизости кафе или столовая.
– А тут за углом кафе есть. Только осторожнее, грозы у нас в последнее время страшные с бешеными ветрами. На той неделе у соседей черепицу снесло. А на Тридцатой улице целых три дерева свалилось, ребёнка придавило…
– Благодарю, – быстро сказала я и вышла из-за ворот, лишь бы не слушать городских страстей.
Бросив машину у тёти во дворе, поспешила спрятаться в кафе. Небо над головой совсем почернело, а против ветра идти – всё равно, что стоять на месте.
Когда я открыла дверь в кафе, хлынул дождь.
– Ух! Успела! – обрадовалась я, а потом развернулась к залу. Наверное, я ожидала увидеть пустое помещение, но не тут-то было. На меня уставились десятки мужских глаз. Я не заметила среди них ни одной женщины. Из-за бара вышел тучный мужчина. Я нарисовала на лице улыбку, хотя словами не могу передать, как затряслись коленки. Оуэн по сравнению с ними казался совершенно безобидным. Вот было бы здорово, если бы он сейчас оказался рядом, прямо по правую руку. – Привет, – неуверенно сказала я, – есть свободный столик?
Тучный бармен указал куда-то вглубь. Если бы не дождь, я бы развернулась и вышла, но мокнуть как-то не очень хотелось, поэтому я прошла к столику и села, ожидая меню. За спиной шептались. А чего я должна была ожидать? Единственная девушка в кафе, к тому же ещё и молодая.
Из еды выбора совсем не было. Пришлось заказать гуляш. Голод не тётка.
Через пять минут на столе стояла корзинка со свежим хлебом, ещё тёпленьким. Я слюной чуть не подавилась. Отломила кусочек и в рот. А вкус! В жизни не ела хлеба вкуснее!
Телефон положила по правую руку, надеясь, что после грозы связь вернётся, и я смогу позвонить маме, а заодно тётю найти. Мужчина поставил передо мной дымящийся гуляш.
– Скажите, пожалуйста, а вы, случайно не знаете Мередит Бронте? – осмелилась спросить я у официанта. – Она живёт здесь, на Восточной 7.
– Как вы сказали? – официант задумался. Густые усы закрывали губы полностью. Я и не знала, что сейчас такие кто-то носит. – Мередит…
– Бронте. Это моя тётя. Приехала, навестить её, но не застала дома. А у неё ноги больные. Вот думаю, может, съехала куда-то.
– Я ничего не слышал о Бронте.
За соседним столиком сидели трое работяг. Один из них повернулся ко мне и заговорил:
– На Восточной 7 вот уж год, как никто не живёт.
– Да в том доме никогда не жила женщина по имени Мередит, – крикнул его сосед.
– А кто там тогда жил? – удивилась я. Не нравился мне весь этот разговор.
– Кто жил? – мужчина потёр колючую бороду. – Да военный какой-то.
– Ну так да! Моя тётя была замужем за военным. Только он умер, старый был.
Мужчины ничего не сказали, только молча глазели на меня.
– Ты подожди, пока гроза кончится, потом сходи в наше адресное бюро. Тебя там проинформируют, – крикнул тучный бармен. – Адрес дать?
– Дать, – уверенно ответила я. А что делать? Тётю искать надо. Может, съехала, а мне сказать забыла.
– Майкл! Принеси бумагу и ручку!
– Не надо, – сказала я. – У меня телефон есть, сюда в заметки запишу. Так надёжнее.
Все как один уставились на переливающийся телефон у меня в руке. Я любила блестящие чехлы. Гламурно смотрится, и по-женски – не скучно.
– Мы уже год не пользуемся этими штуками.
– Почему? Подождите, да быть этого не может! Тётя недавно писала мне… Как бы она это сделала, если всё так, как вы говорите?
– У тебя он работает? – спросил бородатый мужчина.
– Нет. Сети нет. Но это из-за грозы, разве нет?
– Майкл! Неси ручку и бумагу! – снова крикнул тучный бармен.
Ладно. Я убрала телефон с их глаз и принялась уплетать гуляш. Схожу в адресное бюро. Вдруг что-нибудь путевое узнаю.
Глава 5
Мощные грозы в середине лета случались не часто. Даже столица, насколько это был дождливый город, обходилась кратковременными осадками. Вплоть до самых туннелей я ехала по нестерпимой жаре. И тут такое!
Пока я сидела в кафе, дождь лил с бешеной силой. Капли дождя рассекали воздух, разбивали лужи на асфальте и, казалось, стремились пробить крышу.
Мне было жутко, но мужчин в кафе как будто не волновало, что происходит за окном. Они вели беседы, ели, пили. Кто-то пялился в экран телевизора, висевшего над баром в беззвучном режиме. Мелькали картинки, но я не обращала внимания на то, что за программа вещалась в данную минуту. Вместо этого я пыталась добиться немного связи – расхаживала по залу, огибая столы, надеясь словить хоть пару чёрточек. Мужчины, глядя на меня, ухмылялись, но ничего не говорили.
Когда дождь закончился, я немедленно отправилась к своей машине. Температура воздуха опустилась. Я шла, хлюпая по неглубоким лужам, дрожала от холода в своей лёгкой одёжке и проклинала Эсолтон на чем свет стоит. Дёрнул же чёрт сунуться сюда!
Моя машина стояла там, где я её оставила. На всякий случай проверила, целы ли колёса. А то мало ли… Вся моя кожа покрылась мурашками, зубы стучали, кончики пальцев я уже почти не чувствовала. В моей сумке, в багажнике, должна была быть толстовка. Как хорошо, что я вообще додумалась взять что-то тёплое.
Замки в машине не сразу отреагировали на сигнал, я снова нажала «закрыть», а потом «открыть». Сработало. Дверца со стороны руля открылась. Я нагнулась, чтобы потянуть рычажок, открывающий багажник, но увидев на заднем сиденье ноги, замерла, потеряв способность дышать. Но стоп. Шорты оливкового цвета принадлежали моему новому знакомому.
