Расписное небо

– Пока только один, – несмотря на взлетевшую в удивлении бровь, я была спокойна. Деловой рабочий тон  и тема беседы меня вполне устраивали. – Возникло слишком много вопросов, чтобы я могла двигаться дальше в изучении.

– Что ж, примерно это я и предполагал. Присаживайтесь, будем разбирать.

Ольса.

Селена оказалась права. Док рассказывал очень обстоятельно, при этом спрашивая меня о разнице между двумя системами. Мы сравнивали и анализировали, выискивали аномалии и отклонения.

– Это стандартный вариант? Эталонный? Мне не нравится это место, – перевернув карандаш, указала на узкие фаллопиевы трубы валорки.

– Да, в вашей анатомии каналы шире. Но мои девочки периодически проверяются на проходимость.

– А что с запасом функционала активных клеток? И проверяете ли вы мужчин? Может, все дело вовсе и не в женщинах, – запах и тепло, исходившие от Сумудина нагнувшегося над моим плечом, рассматривая рисунки на листке, сбивали. Он отходил за какими-то документами, и теперь стоял за спиной, так близко, что невольно возникали трепет и волнение, поднимаясь откуда-то от пальцев на ногах.

– Хм, смешанные пары у нас крайне редки, но в тех случаях, когда женская особь – элма, все происходит естественным путем. Примерно за год-два 80% пар получают потомство. Мужские клетки ведут себя практически так же, как и элманские, или земные, чаще, даже более активно.

Удивленная, подняла голову, посмотрев на прямой, мраморный профиль Сумудина. Красив, зараза.

– А где же вы земные образцы взяли? – медик широко улыбнулся, вздернув вверх видимую мне правую бровь.

– Даяр поспособствовал. За время его присутствия мне удалось получить пять разных образцов членов его команды. Отличный материал.

Представив, какой там у него отличный материал, почему-то ужасно смутилась, словно не с коллегой важные  вещи обсуждаю, а застукала кого-то за добычей этого самого материала. От шеи вверх к вискам поднялась жаркая волна, заставив сипло закашляться. Улыбка, видимая мне краем глаза, отчего-то стала шире, но голос звучал спокойно, словно ничего необычного и не произошло.

– Давайте посмотрим снимки прошлых лет. У меня имеются изображения столетней давности  и анатомические рисунки где-то трех сотен лет. Никаких ключевых изменений обнаружить я не  сумел, но все же это не совсем моя специальность, скорее вынужденный интерес.

– На судне нет акушеров? – я рассматривала старые фотофайлы, перенесенные на планшет, но качество было так себе, даже со всеми улучшениями и фильтрами. Вычислить какое-то ключевое отличие не представлялось возможным.

– Есть, но наши девочки весьма консервативны, чтобы просто так позволить мужчине себя осматривать. Такое количество правил сами себе придумали, что только жизнь усложняют – в голосе явственно проскользнула досада и какое-то недовольство.

– Вы не одобряете? Чаще всего мужчины поддерживают такое поведение в своем обществе, стараясь сдерживать влияние женщин.

– Это двояко, – Сумудин отошел к одной из стен и сунул ладонь в ячейку с голубыми «соплями». Импульсная жидкость тут же вспыхнула огоньками. В глубине что-то щелкнуло, зашипело, и часть стены поднялась, открывая длинный узкий стол, заставленный местными аналогами микроскопов и небольших холодильников для образцов. – Наши женщины умны, образованы. Их взгляд на многие вещи отличается от мужского, как и способности. В некоторых случаях куда правильнее брать на работу валорку, с ее более развитой мелкой моторикой и хирургической точностью. Пару лет назад я проводил опыты, давай двум группам собрать по образцу один и  тот же прибор, перерисовать схему, и кое-какие моменты на ловкость рук, сообразительность, аккуратность. Девочки не уступают. А в каких-то случаях и превосходят мужчин. Но почему-то в нашем обществе считается несколько порицаемым все это.

– Но Валине Рамия, к примеру. Она же член Велкого Совета. К ней все относятся с уважением. И я знаю, что среди советников много женщин.

– 12%. Валине Рамия вошла в совет вслед за супругом. А после его кончины никто не рискнул сразу исключить ее. Позже же она стала действовать не как женщина, взяв весьма солидный кусок власти и влияния в свои руки. Ей не хотели  этого позволять, но никто не ждал от нее такой прыти  и силы. Впрочем, как не ждут ни от одной из валорок. Валлине Тораде? Проходите.

Я все размышляла о словах Сумудина. Теперь были понятны некоторые моменты. Работая на космическом корабле, большую часть времени поводя за пределами своей родины, он видел разное. В том числе варианты общества. Где женщины имеют равные права, а не зависят от мужей. Такое развитое общество и такое отставание в равенстве полов? При том, что ущемления и ограничения женщин со стороны мужчин нет. Только странная гиперопека и забота. Возможно, это тоже следствие их проблем с рождаемостью.

 Следующие пару часов мы разговаривали, осматривали и брали повторные анализы у Торраде. Высокая, тонкая, с множеством косичек и королевской осанкой, эта синеглазая женщина была похожа на фантастическую статуэтку. Ее белая кожа просто поражала своей гладкостью и красотой.

– Почему мы не можем сразу испробовать метод оджы Селены? – валорка с честью и спокойствием выдержала все манипуляции, даже разрешила мне осмотреть ее на местном варианте кушетки, пока Сумудин вышел.

– Мы не уверены, какие результаты свет «солнечных» ламп окажет на ваше здоровье, – лицо Торраде не дрогнуло, но в глазах что-то промелькнуло. – Ваша кожа слишком давно ограждена от излучений, это может быть просто опасно.

– Но вам же нужен кто-то, кто решится попробовать. Я готова.

– Валлине поймите… – я совсем была не склонна подвергать женщину другой расы неизвестным методам лечения.

– Терри Ольса, – золотые глаза смотрели спокойно, но с каким-то упрямством и уверенностью в происходящем. Со мной явно собирались спорить. Аргументировано и основательно, – если вы внимательно читали медицинские данные валлине Тораде, то должны были понять, что среди испробованных нами методов безопасные закончились. Так что я все же бы настаивал на применение этого варианта. Если у вас нет других идей.

Я открыла рот, собираясь  возразить, но идей, все же, пока не было. Не иметь потомства. Насколько это страшно? А если не так? Не иметь возможности иметь потомство. На какие опасные и неизученные методы я бы согласилась в таком случае? У меня были раньше пациентки, у которых не получалось зачать или родить ребенка. Я помню это упрямство, это панику и надежду, сменяющиеся в глазах перед каждыми анализами. И слезы, если вопреки всему, получалось.

Я не могла, не имела права ей запретить.

– Начиная  с трех минут, под моим присмотром. Пока один раз в день, наблюдая за реакцией.

– Я тоже буду присутствовать. Посмотрим заодно, как ваш свет влияет на мужчин, – странное существо этот Сумудин. Меня слегка пугало это исследовательское стремление проверять все на себе.

Через пару дней Парадокс совершил первый прыжок, унеся нас в какие-то дальние сектора глубокого космоса. В замкнутом, но таком большом пространстве корабля было тяжело осознавать, что мы  – просто островок где- то на дальнем конце вселенной, куда почти, а может, и совсем никогда не залетают земляне. От таких мыслей накатывала тоска, вызывая краткие приступы паники.

Стоя у ложного иллюминатора, глядя на невероятное звездное небо, с проекцией какой-то туманности, сдобренной розовыми, изумрудными и золотыми огнями, старалась сильно не углубляться в тоскливые мысли. Ответ на мое письмо не успел прийти до прыжка, и теперь, чтобы узнать, кому перепоручили моих пациенток, нужно снова ждать. Радовало отличное состояние Селены. Девушка говорила, что даже прыжок перенесла лучше, чем раньше, практически не испытывая давления. Признаться, мне и самой было не сильно плохо. Не было ни тошноты, ни головокружения.