Книга о тебе
– Вы уже в третий раз становитесь мамой и папой. Может, поженитесь?
– Я за него? Ни за что!
– Почему?
– Не нравится он мне.
* * *
Первое свидание? Никогда не виделись? Волнуетесь? Не переживайте. Он такой же, как я, только похуже…
* * *
Как зовут мою подругу? Понятия не имею: с работы прихожу поздно. Свет не включаю. Отзовётся наощупь, значит, подруга.
* * *
– Ты меня любишь?
– Да.
– А как?
– Ужасно!
– А потом?
– Потом я без сознания.
* * *
– Давай, поженимся?
– С чего это вдруг?
– Ты смешная. Вот хохма будет.
* * *
– Пожалуйста, накажите его сурово. Так жестоко накажите, чтобы на смертном одре вздрагивал, вспоминая. Пожаааалуйста!
– Ну, хорошо. Не плачьте. Накажем. А за что?
– Какая разница – за что? Накажете – признается в чём-нибудь.
– Вам-то какая польза от этого?
– Он мне нравится, а сказать ему об этом стесняюсь…
* * *
– Правду говорят, что ты – ботаник?
– Неправду! Я даже не математик. Смотрю на красивую девушку, чувствую, что корень квадратный, а извлечь не могу!
– А девушка тут причём?
– В том-то и дело! Понимаешь что-нибудь? Я – нет.
* * *
Встретились на вечеринке, полюбили друг друга. Утром поженились. «И что теперь?» – спросила она, выходя из ЗАГСа. «Ещё не вечер!» – воскликнул он. И они рассмеялись… А к вечеру – развелись.
* * *
Если ваша девушка во время просмотра матча говорит «или я, или футбол», ни в коем случае не вздумайте отказываться ни от чего! Великолепные ощущения! Особенно если наши выигрывают. А если проигрывают – чудесная компенсация. И будьте ей благодарны: послематчевый букет – обязательно!
* * *
– Дом-то? Очень просто найти! Проедете между психушкой и кафешкой, а там как раз на дом и выйдете… только его давно разобрали. Но место осталось.
* * *
Случайно где-то услышал, что идеальный вес любого человека очень легко вычислить: нужно от его роста в сантиметрах отнять ровно 100. Полученное число – его идеальный вес. Прикинул на себя эту формулу: получилось, что вес у меня идеальный. Только роста не хватает.
* * *
– Поехали?
– Поехали.
– Тебе не понравится.
– Тогда, может, не поедем?
– Нет, не поедем.
– Почему?
– Ну, тогда поехали.
* * *
– Никак не пойму: почему он до сих пор в полиции не работает? Весь такой правильный: никому не доверяет, за всеми следит, обо всём докладывает…
– С ума сошёл?! Да, если бы он в полиции работал, его б давно уже убили!
* * *
– Поздравляю с днём рождения! Желаю крепкого здоровья, долгих лет, успехов в работе и счастья в личной жизни!
– Спасибо! У меня сегодня не день рождения.
– А когда? Вчера или завтра?
– Не вчера и не завтра, а очень нескоро.
– Какая разница! Когда хочу, тогда и поздравляю!
– Не надо меня поздравлять когда попало!
– Ах, так?!! Да, иди ты в баню!!!
* * *
– А ты умрёшь?
– Да.
– Почему?
– Все умирают, и я умру.
– А ты не будь, как все.
– Пробовал. Отказался.
– Почему?
– Которые не как все, умирают ещё быстрее.
* * *
– Здравствуйте! Говорят, что вы – скандалист…
– Кто скандалист? Я скандалист? Ах, ты гадина! Кто тебе, негодяю, такое сказал? Да, я самый тихий и спокойный человек на свете! Я тебя, гада, за клевету по судам затаскаю! В тюрьме сгною! Котлету из тебя сделаю! Ну-ка, иди сюда! Кому сказал?!! Ничего, сейчас я тебя догоню! Не уйдёшь! Скандалиста нашёл? Ах, ты, тварь!
* * *
– Ты себя во сне видел?
– Нет.
– Странно.
– А ты себя?
– Видел. Вчера ночью даже поймал обоих.
– А второй – кто?
– Тоже я, только с другой стороны.
– И где они теперь?
– Во сне. Куда им оттуда деться?
– А меня там не было?
– Не знаю. Там много всяких.
– Увидишь, привет передай.
– Привет.
– Ты что?
– На всякий случай: вдруг это тоже сон.
* * *
– Вы уж извините меня за прямоту, но я вам в лицо скажу всё, что о вас думаю.
– И что именно?
– Ничего плохого я о вас не думаю. Но и ничего хорошего.
– Почему?
– Не знаю я о вас ничего. Первый раз вижу.
* * *
– Ну, кто, кто тебе сказал, что это правда? Какой дурак? Я сказал? И что? Ты мне веришь?
* * *
– Пропустите ребенка! Срочно! Где ребенок? Здесь. Когда мне что-нибудь хочется, я – сущее дитя!
* * *
– Господи! Что же это за жизнь такая! Работаешь, работаешь, вкалываешь, вкалываешь, а дома жрать нечего. В холодильнике из еды – одна водка!
* * *
– А что он за человек?
– Милейший… Милейший человек. Просто цыпочка!
– Он что: не мужчина?
– Почему?
– И я думаю: почему?
* * *
– Папа, а у тебя есть дырки?
– Да, сынок. Много. В ремне.
– А у меня?
– А у тебя нет ремня. Ты еще маленький.
Тайна поэтов
Шорох – уже не тишина, но ещё не звук.
Паузы – слова, нырнувшие в тишину, чтобы вынырнуть из нее иными.
Словно ветры, утонувшие в парусах, плывущих по небу: непокорные ничему, следуя курсом, к которому можно приноровиться, но который невозможно изменить, просыпаются на рассвете поэты – вместе с птицами, наверное, затем, чтобы услышать, как звучат стихи на их родном птичьем языке. Вот странные мысли подступили к одному из них отовсюду, заплясали вокруг и вдруг все разом накинулись, хлынули, охватили пламенем своим, закружили и понесли, понесли в неведомую глубокую неотвратимую невозвратную даль. И вот уже вспыхивают и тают слова, как свечи, оплывая в пространстве пауз меж ними и возникая снова из сумерек тишины. Так и текут тишина и речь, пересекаясь и ныряя друг в друга.
На языках птичьих, простым людям неведомых, говорят поэты. Говорят, говорят и слышат что-то своё, чего никто иной слышать не приспособлен. То смеются, то плачут, то молчат, а о чём смеются, о чём плачут, о чём молчат – тайна. Иной раз и друг друга не понимают. Глядят куда-то в никому неведомое, то ли птичье, то ли вовсе неземное, а мы удивляемся и мимо проходим. Нельзя их трогать, знают они что-то особенное о жизни, о смерти, обо всём, что-то своё, чего никому другому знать не положено. И колдуют словами, и пересвистываются…
Рождение слова
Давным-давно высоко в горах за дивными облаками проснулось эхо. То ли камень упал с вершины скалы, то ли птица вскрикнула, но эху понравилось то, что оно теперь есть. Разбежалось эхо и полетело во все стороны сразу. Выше гор поднялось, в самые глубокие ущелья опустилось. Щедро делилось эхо собой со всеми, кто его слышал. Так щедро, что вскоре для самого себя ничего не осталось.
Исхудало эхо, истаяло, потеряло свой голос. Молчит безголосое эхо, слушает: что теперь будет? Пролетал ветер над морем. Бушевали в нём волны: «Где наше эхо? Где его голос? Возьми наши голоса, передай ему!» Звенели по всей земле ручьи: горные – по камням, весенние – по льдам и снегам. «Где же ты, наше эхо? Возьми и наши голоса!»
И листва отдала эху свой шелест, и февральская метель поделилась с ним, и ночные костры передали ему свой треск, и грозовые тучи одарили его всем своим громом! Птицы наделили его своим щебетом. Львы, медведи, волки и лисы – все-все звери земные отдали ему свои голоса. Даже пчёлы, и осы, и самые мелкие мушки. Даже те, кому нечего было отдавать – рыбы, и те старались, изо всех сил, разевали рты: « Мы с тобой, эхо! Мы тоже с тобой!»
И стало эхо могучим, многоголосым. Всеми голосами земли, огня, воды и неба зазвучало оно.
И стало эхо словом животворящим. Отныне кто бы ни угасал на земле, что бы ни исчезало – ничто не могло угаснуть или исчезнуть навеки. Потому что у всего теперь было своё слово. И звучало, и звучит оно вновь и вновь. И прошлое возвращается. И настоящее приходит из будущего, у того – нет ни конца, ни края. Так было, так есть, и так будет всегда, пока существует на свете бессмертное слово, рождённое сочувствием и любовью.
Слово золотое
Самому слову себя не вымолвить. Потому и называется оно золотым, что молчаливо. А кто его произносит, тот и отвечать должен по справедливости – за сказанное, которого, кстати, вечно нет на месте – оно же не воробей какой-нибудь, в самом деле! Бывало, едва проскользнёт сквозь зубы, и уже далеко – только о нём и слышали (концерт номер два, композитор такой-то). Ищи ветра в поле. А ещё есть такие хозяева слову своему, которые сначала слово дают, а потом его назад забирают. И так всю свою жизнь. Те хорошо живут и зарабатывают помногу. Только недолго, и памяти их слова не имеют.
Слово золотое звучит мгновения, а живет в веках. Бывает, что хоть и человек, а слов не понимает, а бывает, что и зверю лесному слова понятны, и кошкам приятны. Уж так устроено оно, слово человеческое. Пока не произнесёшь, вроде, как и нет его. А как скажешь, так уже его нет. Это почти как про смерть говорится: мол, не существует она для живущих; пока жив человек – нет его смерти, а когда смерть наступит, то человека нет. Так человек со смертью своей и не встретится никогда.
Невидимо слово и вездесуще, как Бог. Всегда и всюду ждёт оно человека, который его произнесёт. И это вечно.
Алмаз
Известно, что алмаз можно огранить только алмазом. Бога невозможно ни унизить, ни возвысить по той же причине. Не существует измерения, которым можно измерить бесконечность пространства и времени. Мы задаёмся вопросом «существует ли Бог», пытаясь познать это с помощью того, чем это невозможно познать. Ничто существующее не пригодно для познания вечного. Для этого необходимо вечное. Но мы им не владеем. Именно по этой причине подобный вопрос не имеет решения. Чтобы найти верный ответ, необходимо владеть соответствующим инструментом.
Облако воспоминаний
Облако воспоминаний приходит ночью, возникает из безмолвного небытия, прячется мелкой росой в траве забвения, окутывает сердца метелью снов, змеиной позёмкой скользит по артериям и венам, бередя сонную душу запахом тлеющего времени, подступая к горлу комом несбывшихся судорожных ожиданий.
Возникают из былого и безмолвно рушатся вдали древние горы, напоминая бушующие волны неспокойного океана. Блуждающие огни незримых городов проносятся сквозь изумлённое тело. И давнее горластое счастье снова зовёт тебя в еле слышное детство…
И нет тебя здесь. Ты – там, пока не покинуло твой дом облако воспоминаний, оставив лишь несколько серебряных дождливых росчерков на предутреннем оконном стекле.
острова
Люди – дрейфующие острова в океане времени. Одних годы разделяют, других – сближают. Возникая из океанских глубин, острова дрейфуют, медленно разрушаясь, и, оплаканные волнами времени, растворяются в шёпоте их воспоминаний…
Август
Растекутся мысли по дереву жизни. Попрячутся по дуплам сознания и следят оттуда, аки белки смородиноглазые, за тёмно-васильковым ночным небом, за огненными росчерками невидимого пера. Желания загадывают. А перо всё пишет да пишет. А поднимется туман, пробежится дождик по клавишам листвы, замелькают мыслята у самых корней, и дальше, дальше – по лесным полянкам солнышка дожидаться. Август. Самое время.
Крик
Глубоко в небе раздался и, колыхаясь, поплыл кругами во все стороны крик хищной птицы с широкими темно-коричневыми, как иссохший осенний лист, крыльями, медленно парящей в воздухе, словно в прозрачном речном водовороте. Так дождевая капля разбиваясь о зеркало воды, оставляет на нем расплывающиеся гаснущие круги…
Дождь
Он знал этот город на ощупь в любой темноте. И нежно, как взрослый, целовал всех его женщин, застигнутых врасплох, и помнил каждую морщинку на городском асфальте. Бодро шагая по пустынным ночным переулкам, дворам и проспектам, влажными пальцами он оставлял следы барабанной дроби напоминаний на спящих оконных стеклах. И, шелестя, вновь уходил, исчезая внезапно в плачущей подрагивающей листве. И останавливался. И вслушивался. И возвращался…
В городе его называли дождем…
Ливень
Вода превратилась в ливень, изрыдалась, исцеловала землю, распласталась на ней и замерзла от одиночества. Ее резали коньки, стальные гусеницы дробили ее тело. И солнце однажды добило ее. Она проснулась, расплакалась, растеклась. И наполнилась земля водой. И хлынули всюду ручьи ее, разбежались до моря. Только следы остались, только память взошла… а вода шумит не смолкая, бросаясь на скалы и разлетаясь на брызги – быстрые, словно ливень…
Большое и малое
Наблюдая клочок неба над головой или кусочек моря из окна, мы можем сказать «я вижу небо» или «я вижу море» так же, как если бы мы видели всё небо от горизонта до горизонта или всё море от края до края. Так же и с землёй: вижу кусочек её – вижу её всю, вижу пылинку Вселенной – вижу всю Вселенную… Удивительно устроен мир, в котором бесконечное и безбрежное является великим и бесконечным в каждой своей даже самой малой части…
Лёгкая тень
Тени, даже самые легкие, летать не умеют. Они бегут по земле, скользят по деревьям и лицам, ползут по лестницам и стенам, но сами по себе летать не способны. Поднимался по лестнице. Легкая тень соскользнула по ступеням навстречу мимо меня. Поднял голову. Никого. Не у каждой тени есть хозяин. Тень сомнения. Тень воспоминания. Тень обиды. Тень тайны. Тень любви. Тени чувств и мыслей… Не только бывших и умерших, ставших ничьими, но и будущих. Принадлежащих тем, кто ещё не родился или уже не родится… Чья тень скользнула мимо меня? Где хозяин? Обернулся и посмотрел вниз по лестнице. Ничего. Кроме моей тени…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги